— Существует мнение: Эрдоган, недавно встречавшийся с президентом России в Сочи, во Львове исполняет миссию тайного посредника. Он должен оценить готовность президента Украины к переговорам и компромиссам и пообещать ему за это много «плюшек» — с благословения Генсека ООН Гутерриша, который тоже прибыл в Украину. Информация, доступная к настоящему моменту, дает вам основания согласиться с таким суждением или оспорить его?

— Инициатива встречи, действительно, скорее всего, исходила от Путина. Но тут ничего нового: Путин хочет статус-кво. Эрдогану как президенту другой страны все эта болезненность по поводу захваченных территорий Украины, нарушенных границ не особо близка. Ему важен сам факт. Он выступил посредником, и воюющие стороны нашли общий язык. Судя по выражению официальных лиц в телехронике, по заявлениям, которые поступают, они не договорились ни о чем. Ситуация выглядит так, что в самом лучшем случае в обсуждении могли лишь коснуться возвращения к позициям 24 февраля как условия начала переговоров.

Вот что еще важно: власти США в последнее время заинтересовались интенсификацией российско-турецких отношений. Возможно, для уравновешивания изучают Турцию на предмет бизнес-интересов уже американских компаний. Тут есть определенный нюанс. Это не работает на то, что мирные переговоры при посредничестве Эрдогана будут успешными в ближайшее время: чтобы успех переговоров именно при его посредничестве не усилил позиции и без того слишком разогнавшейся Турции. А мы зависим от наших союзников. Потому Украина также воздержится от слишком активных действий в этом направлении.

— То есть во Львове состоялась пробная попытка, чтобы просто понять, реальна ли встреча Путина и Зеленского?

— Сделку по зерну при помощи Турции (имеется в виду открытие коридоров для экспорта зерна из портов Одессы — О.М.) уже можно считать такой попыткой. Но двигаться дальше в политическом смысле украинская власть не станет. Ни партнеры наши не поймут на данном этапе, ни, тем более, общество.

— Насколько значительной выглядит роль Гутерриша?

— Чем помогла ООН Украине с 2014 года, с начала войны с Россией? Какую проблему разрешила за восемь лет? Тут, скорее, используют ситуацию причастности, чтобы немного приподнять авторитет Организации Объединенных Наций. Плюс обсуждалась необходимость обмена военнопленными, что очень актуально, и тоже касались зерновой темы: спасение африканских стран от голода.

— Какие еще важные вопросы могли обсуждаться и на встрече с Эрдоганом, и с Гутерришем?

— Запорожская атомная электростанция, вне сомнений, и то, что на ней происходит благодаря российским военным. Это реальная опасность, она волнует сегодня и Европу, и ООН, и Турцию. Ветер может подуть в любую сторону, как говорится, в случае чего. Ну и сама по себе борьба с ядерной угрозой — благодатная тема. Начало разговора следует рассматривать как пролог к серьезнейшему обсуждению на самом высоком уровне изменения статуса ООН в мире, изменений в Совете Безопасности. Турция — одна из стран, которые претендуют на повышение собственных акций на фоне государств-победителей Второй мировой. Возможно, встреча во Львове положила начало удовлетворению турецких геополитических амбиций.

Киев