Главный редактор «Новой газеты Европа» Кирилл Мартынов поговорил с экономистом Константином Сониным о феномене Дональда Трампа: как ему удается удерживать на себе внимание в медиапространстве уже десятый год, сможет ли он разрушить демократические институты в США и пойти на третий срок? Какую роль на самом деле играет в администрации Трампа Илон Маск? Также обсудили исчезновение «вашингтонского обкома» из лексикона российской пропаганды, «технофашизм» пионеров XXI века и реакцию на миграционную политику президента США.
В чем главная задача Дональда Трампа как политика?
С одной стороны, Трамп пытается подорвать ту международную торговлю, которая сложилась за последние десятилетия и сделала мир таким богатым. С другой стороны, Дональд Трамп — это поистине глобальный актор. Это президент США, который заставляет о себе говорить больше, чем другие президенты США, и, мне кажется, это важный элемент понимания того, что такое вообще Трамп. Трамп — прежде всего политик, который живет в информационном пространстве и живет так, как никакие другие политики не жили — полностью доминирует разговор, дискурс в информационном пространстве. И, мне кажется, что ради этого доминирования, ради того, чтобы о нем говорили, люди проверяли всё время, что у них в фейсбуке, инстаграме или X — что сказал Трамп. Многие его действия продиктованы именно этим. Никакой глубокой философии, что у нас тут производство, здесь должно быть по-другому, мы перестраиваемся от одного равновесия к другому с помощью политики — ничего этого нет. Есть такая краткосрочная задача, как прожить сегодняшний день, чтобы весь мир говорил о Дональда Трампе.
О феномене Трампа в информационном пространстве
Вы смотрите на Трампа, как на пожилого, не очень образованного и умного толстого мужика, а это просто гений нашей эпохи. В той же степени, в какой Джон Кеннеди был когда-то, 60 лет назад, гением. Человек, который говорил так, что его услышал весь мир. Барак Обама был человеком, которого слушали все люди, которые не слушали политиков до него, но сейчас Трамп даже выше этого. Выше их. Это тот человек, который может удерживаться в информационном шуме, приковывать внимание уже десятый год. Уже десятый год мы слышим то, что вы сейчас продемонстрировали: «Ну это же просто клоун, этот инфошум, это всем надоест, люди привыкнут». Пока не привыкли. Пока же это действительно некоторый феномен, на который, я бы сказал, сила тяжести в информационном пространстве на него не действует.
О «технофашизме» и разочаровании в бизнесменах, развивавших технологии
Мне кажется, есть некоторое разочарование в том, что те люди, которые действительно были пионерами XXI века, создали весь тот мир, в котором мы живем: мир интернета и смартфонов, гаджетов и видеоигр, новых технологий, и искусственного интеллекта, — что вот эти же люди, если посмотреть на их политику, оказались и отсталыми, и примитивными, и тупыми, и недалёкими, и часто просто регрессивными. Кажется, что человек изобрел всё новое, все последние писки технологической моды, ну как он может быть таким отсталым, архаичным, необразованным? Маск смехотворно необразован в области политики, в областях, в которых он непосредственно не занят, но мне кажется, что вообще эта традиция многовековая. Если посмотреть, что делали титаны промышленности перед Русской революцией сто лет назад, то те люди, которые действительно это российское экономическое чудо создавали, их них половина поддерживала царя, какую-то полную архаику, другие поддерживали революционеров, чтоб это взрывать —` и все всё потеряли. Если мы посмотрим на тех олигархов, которых мы с вами любим и знаем, олигархов последних 30 лет, мало кто из них был умным человеком в политическом смысле.
О политике оптимизации госбюджета и Маске во главе DOGE
Что делает Маск и все эти сокращатели бюджета? Они сокращают не то, что нужно сокращать, а то, что им легко сократить. Например, они сократили USAID — потому что агентство не помогает никаким американцам. Нет никаких избирателей, которые позвонят своему конгрессмену и будут скандалить, что их лишили бенефитов, Потому что не их лишили бенефитов, а людей, умирающих от СПИДа в Африке, людей, которые в Азии не имеют доступа к чистой воде — то есть это действительно можно было бы сократить. И это было сократить легко. И это всё очень мало. То же самое потом происходит с научными исследованиями. Сократить расходы на медицинские исследования — легко. Это делается вместо того, чтобы сократить, например, требования по тому, сколько университеты и лаборатории должны отчитываться; то, что они должны заполнять бесконечные отчеты о том, как они тратят свои средства, они должны содержать огромную бухгалтерию просто чтобы соблюдать правила. Правила про Diversity, equity and inclusion (DEI — Разнообразие, равенство и включение) — это тоже часть проблемы. Это тоже была большая издержка для университетов. Но это была не ключевая вещь. Я считаю, что эта тема сильно перераздута.
Делайте «Новую» вместе с нами!
В России введена военная цензура. Независимая журналистика под запретом. В этих условиях делать расследования из России и о России становится не просто сложнее, но и опаснее. Но мы продолжаем работу, потому что знаем, что наши читатели остаются свободными людьми. «Новая газета Европа» отчитывается только перед вами и зависит только от вас. Помогите нам оставаться антидотом от диктатуры — поддержите нас деньгами.
Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных.
Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
Если вы находитесь в России или имеете российское гражданство и собираетесь посещать страну, законы запрещают вам делать пожертвования «Новой-Европа».
