Для России уходящий год стал годом, в котором мир криминала, тюрьмы и банды был явлен обществу в героическом виде.
Российское государство ввело в свой пантеон героев бывших уголовников, воевавших в Украине, и их боевого предводителя, Евгения Пригожина. Затем оно демонстративно расправилось с Пригожиным — по криминальным же понятиям. А под конец года выпустило сериал, в котором уличные пацаны конца 80-х, превратившие в ад свою жизнь и жизнь окружающих, были показаны не просто без осуждения, а с пониманием, а порой и с восхищением.
Всё это происходило на фоне дальнейшего обнуления в России того, на чем держалась прежняя жизнь: законов и норм, которые делают цивилизованное сосуществование разных социальных групп в государстве возможным.
Тюремные ценности — на знамена
С начала года с фронта стали возвращаться первые уголовники, отвоевавшие на фронте в составе ЧВК «Вагнер» положенные им по контракту шесть месяцев. В основном возвращались бывшие бандиты, наркоторговцы — люди, совершившие тяжкие преступления. Помилованные секретными президентскими указами, бывшие заключенные стали совершать новые преступления. Протесты родственников жертв, страхи местных жителей не имели для власти, по всем законам и нормам обязанной защищать население, никакого значения.
Более того, общество должно было принять не только возвращение насильников и убийц, часто в те места, где они совершили свои преступления, но и их героизацию. Пригожин настаивал на чествовании погибших бойцов ЧВК. Памятные доски и «парты героев» устанавливались в школах, где они учились. На кладбищах бывших заключенных из ЧВК хоронили на Аллеях славы. Требования главы ЧВК запретить публично критиковать добровольцев, в том числе бывших заключенных, и упоминать об их прежних преступлениях были с пониманием встречены в Государственной Думе.
Пригожин с санкции власти привнес в российскую действительность энергию насилия, связанную с миром, традиционно противостоящим государству, — миром тюрьмы и улицы. Он вывел из тюрем бойцов, готовых драться и проливать кровь.
Вместе с тем он стал активно внедрять в общественную жизнь и представления о брутальной справедливости, свойственные этому миру.
Ярким символом внеправовой расправы стала кувалда, которой он разбивал не только головы «предателей» в своей армии, но и грозил всему бюрократическому и олигархическому порядку. Показательные убийства «вагнеровцами» тех, кого они считали предателями, не привели ни к какому наказанию. Представители власти с показным удовольствием принимали кувалду в подарок. Оскорбления статусных военачальников, красочные инвективы в сторону олигархов и чиновников — это символическое разрушение устоев самого государства продолжалось долго, не вызывая никакого отпора.
Взятие Бахмута и ожидание дальнейших успехов ЧВК на украинском фронте окупило для режима тот кровавый карнавал, которым сопровождалась вся публичная деятельность Пригожина. И лишь открытый мятеж завершил его, казалось, неостановимый полет к вершинам власти и влияния.
Военнослужащие группы «Вагнер» готовятся к отбытию из штаба Южного военного округа, 24 июня 2023 года, Ростов-на-Дону, Россия. Фото: Stringer / Anadolu Agency / Getty Images
Выразитель антиэлитарного запроса
Сам мятеж был плохо подготовлен. Двинув войска на Москву в поисках «справедливости», Пригожин не имел четкой программы и готовой коалиции. И то, как неожиданно хозяин ЧВК «Вагнер» остановил войска, так и не приступив к наведению «справедливости», говорит о том, что в его демарше экспрессивный, антиструктурный дух преобладал над продуманным политическим действием.
Выйти мощно на сцену, показать себя, чтобы все увидели, какой силой и решительностью он обладает и какие трусливые бабы эти Шойгу с Герасимовым, — вот что действительно удалось Пригожину, прежде чем его мятеж «застрял в воротах цирка».
Однако своим мятежом глава ЧВК показал и то, что риторика низовой справедливости, подкрепленная готовностью к насилию, может пользоваться значительной поддержкой среди населения. Антиэлитарность, прямое апеллирование к народу поверх бюрократии, обещание возмездия продажным коррупционерам и тем, из-за кого погибли «тысячи пацанов», подчеркнутая воинская маскулинность, с презрением к слабым и «опущенным», которых он отказывался брать в ЧВК, — всё это вызывало интерес и поддержку.
Опросы, проведенные накануне мятежа, подтверждали серьезную популярность Пригожина в российском обществе.
Разборки «пацанов»
В отличие от государственника Путина, Пригожин представлял себя как лидера чрезвычайного времени, действующего поверх властных институтов. Похоже, в обществе, брутализированном войной и не рассчитывающим на закон, есть запрос на именно такую — по сути, протофашистскую повестку.
Мятеж Пригожина стал шоком для российской политической системы. Власть, принимая репрессивные законы, укрепляя силовой аппарат, готовилась предотвращать и подавлять цветные революции, а ей пришлось столкнуться с военным мятежом со стороны своего же клиента.
За феерическим бунтом Пригожина последовала не менее феерическая расправа. И снова закон был отброшен за ненадобностью. Вначале пообещав прощение бывшему повару и усыпив его бдительность, Путин демонстративно уничтожил его 23 августа, через два месяца после события.
Возложение цветов и кувалды, одного из символов группы ЧВК «Вагнер», к стихийному мемориалу памяти Евгения Пригожина у Центра ЧВК «Вагнер» в Санкт-Петербурге, 24 августа 2023 года. Фото: Артем Приахин / SOPA Images / LightRocket / Getty Images
Лидер, в руках которого была огромная государственная репрессивная машина, всегда действующая безотказно против предполагаемых врагов государства, не отказал себе в удовольствии от красочной постановки, в которой самолет предателя взорвался в воздухе, уничтожив всех, включая экипаж.
Показательная казнь по сценарию бандитских разборок казалась необходимой, поскольку речь шла о личной чести Путина, на которую покусился Пригожин. Пока судебная система медленно пережевывает оппозиционеров, ботаников и «чушпанов», пацаны разбираются между собой по понятиям — решительно и бесповоротно.
Мир примитивной брутальности
И наконец, большим событием года стал сериал «Слово пацана». Он показывает эпизоды из 1980-х годов, когда на малопривлекательном фоне позднесоветской жизни, с ее лицемерием, бедностью и всеобщим хамством, развивается «движуха», борются между собой уличные племена пацанов.
Это мир мужского насилия, который и страшит, и зачаровывает. В нем помогают тем, кто готов жить по законам улицы, и «отшивают» отступников. Здесь герой не может заступиться за свою девочку, «оскверненную» членами другой группировки. Но здесь есть и такие, как Вова Адидас (один из главных героев сериала, глава уличной группировки. — Прим. ред.), с его обаянием, умением выкрутиться из любой ситуации, отечески наставить пацанов и восстановить справедливость. Такие, как Адидас, конечно, должны в конце умереть, но они человечнее жестоких милиционеров и гротескных комсомольцев.
В сравнении с предыдущими российскими фильмами, посвященными миру насилия, такими как «Брат» или «Бригада», сюжетные ходы в «Слове пацана» не держатся на яркой индивидуальности героев.
Здесь все живут стаями — пацанскими, комсомольскими, вопрос только в том, за какой стаей сила.
Коллективность побеждает индивидуальность, а социальный контроль осуществляется при помощи либо насилия, либо позора. Последний, к примеру, переживает мать главного героя, когда обнаруживает, что подаренная ей шапка была украдена у учительницы, к которой она пришла. Позор же определяет судьбу отца Вовы Адидаса, у которого проводят обыск на глазах его коллег, из-за чего те отворачиваются от него и не приходят к нему на юбилей.
Под конец этого года сериал напомнил о мире, из которого выросла вся российская государственная система. О первичном бульоне, из которого возникли первые комсомольско-партийные предприниматели и первые рэкетиры. О специфическом представлении о чести — «пацаны не извиняются». О неизбежной расплате за предательство. О необходимости бить первым, если якобы нет другого выбора.
«Слова пацана» показывает реалистичную картинку обнуления цивилизации, скатившейся до примитивной брутальности и опоры на своих. По крайней мере отчасти его массовую популярность можно объяснить тем, что это же обнуление и брутальность российское общество могло наблюдать весь 2023 год и, вероятно, будет наблюдать и в 2024-м.
Join us in rebuilding Novaya Gazeta Europe
The Russian government has banned independent media. We were forced to leave our country in order to keep doing our job, telling our readers about what is going on Russia, Ukraine and Europe.
We will continue fighting against warfare and dictatorship. We believe that freedom of speech is the most efficient antidote against tyranny. Support us financially to help us fight for peace and freedom.
Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных.
Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
Если вы находитесь в России или имеете российское гражданство и собираетесь посещать страну, законы запрещают вам делать пожертвования «Новой-Европа».