На стримингах вышел мини-сериал «Связанные насмерть» с Рэйчел Вайс — римейк культового боди-триллера восьмидесятых режиссёра Дэвида Кроненберга. Новый проект — не копия, а современное переосмысление трансгрессивной классики. Рэйчел Вайс, как и Джереми Айронс, играет близнецов-гинекологов в авангарде медицины. Используя биохакинг и опасные лабораторные опыты, сёстры изучают женское здоровье, роды и фертильность и готовятся совершить переворот в гинекологии. Но созависимость, ревность и конкуренция между близнецами создают невидимое окружающим напряжение. Кинокритик Катя Степная рассказывает, почему шестичасовой дерзкий проект разрывает стандарты современного телевидения и заинтригует всех зрителей, независимо от пола.
Наследие Кроненберга
Камерный триллер Дэвида Кроненберга «Связанные насмерть» входит в число его классических работ: мутации тела, постепенное сумасшествие, кровопролитие и страсть на грани нездоровья — постоянные темы его фильмографии. Мини-сериал Шона Дуркина (триллеры «Гнездо» и «Марта Марси Мэй Марлен») с уважением относится к первоисточнику: скорее вдохновляется им, нежели переснимает. Драматургия главных персонажей сохранена, но теперь у них женский гендер: близнецов Беверли и Эллиот Мэнтл играет одна и та же актриса, Рэйчел Вайс (и играет потрясающе: в каждой сцене близнецов можно отличить по мимике, речи и движениям).
Как и в оригинале, сёстры посвятили всю жизнь медицине и друг другу: за годы вместе не расставались больше чем на сутки. Им поступает щедрое предложение от неоднозначного инвестора, с помощью которого их центр репродукции наконец можно будет сделать этичным проектом будущего. Как и у Кроненберга, разлад в отношения вносит третий человек — актриса Женевьева, у которой начинается бурный роман с Беверли. И, как и у Кроненберга, близнецы Мэнтл — неустойчивая пара, находящаяся в опасной созависимости как в карьере, так и в личной жизни. Их психологические и ценностные различия при внешней идентичности вводят в ступор не только знакомых сестёр, но и их самих. Как можно быть такими похожими, но такими разными, такими свободолюбивыми и такими нуждающимися друг в друге?
Кровавые сёстры
Заменить близнецов-мужчин женщинами — принципиальный шаг для новых «Связанных насмерть». Для гетеросексуальных братьев Мэнтл женщина — это всегда Другой. Для сестёр Мэнтл (одна из них — лесбиянка, другая — бисексуалка) женщины — это они сами и их близкие. Они могут идентифицировать себя с пациентками и поэтому делают смыслом своей работы помощь с бесплодием и родовспоможение по всем правилам феминистской этики.
Тело женщины — её дело, «роды — это не болезнь», женщина имеет право на уважение и бережное отношение к себе в самый уязвимый период жизни.
Репродуктивный центр сестёр Мэнтл должен стать пространством надежды, поддержки и желанного материнства, а не травмирующим насильственным опытом, которым он был для предыдущих поколений женщин.
При этом Беверли и Эллиот относятся к работе и жизни по-разному. «Отличница» Беверли, более застенчивая, ответственная и мягкая, давно сама мечтает забеременеть и завести семью. Оторва Эллиот, не брезгующая наркотиками, алкоголем и связями на одну ночь, втайне от сестры ведёт рискованные научные эксперименты и сражает людей наповал эпатажным поведением, руганью и злословием. Одинаково талантливые, злой и добрый гений всегда действуют вместе, так что каждый, кто свяжется с Эллиот, получит впридачу Беверли, — и наоборот. Между сёстрами накопилось много взаимных претензий, они часто спорят и ругаются, но продолжают называть друг друга «сестрёнка». Сколько в этом ласковом обращении правды, а сколько лжи ради выживания, предстоит выяснить зрителям.
Женщины и женское здоровье
В сериале Шона Дуркина много жестоких и кровавых сцен, не вписывающихся в вегетарианские телевизионные каноны — в первую очередь, сцены родов и операций, шокирующих неподготовленного зрителя. Это тоже принципиально режиссёрский ход. УЗИ малого таза, менопауза, эндометриоз, карательная гинекология, гормональная терапия, стерилизация, недоношенные дети: зрителей мужского пола ждёт много подробностей о женском теле, которые, к сожалению, не входят в общеобразовательную программу и известны только врачам.
До тех пор, пока о женском здоровье говорят шёпотом и за закрытыми занавесками операционных, оно остаётся маргинальной темой. Задача «Связанных насмерть» — вывести разговор о женщинах на новый уровень: об этом создатели сериала рефлексируют в одном из эпизодов. Сколько угнетённых женщин пережили насильственные эксперименты над собой без анестезии и надлежащей врачебной заботы? Сколько женских и детских жизней можно было бы спасти, если бы к женским телам не относились как к расходному материалу? Сколько столетий женская медицина отставала от мужской? И когда в заботе о телах мужчин и женщин возникнет равноправие? Героини Рэйчел Вайс размышляют и о своих пациентках, и об антиабортных законах, и о старении, и об автономии женщин в планировании семьи и будущего. Потому что женщины — они сами.
Крупный капитал и его лобби
Сестрами Мэнтл движут их амбиции, но не только: на реализацию любых амбиций необходим стартовый капитал. Наука зависит от крупных инвестиций, и никто не тратит большие деньги из филантропических соображений. «Я вам не благотворительность», — с порога заявляет потенциальный инвестор клиники Мэнтл, наследница медицинской империи, заработавшая миллиарды на широкой продаже опиатов. Опиоидная эпидемия, охватившая Штаты в последнее десятилетие — постоянный референс внутри сериала. «Мы просто продаём хороший товар, который востребован», — усмехаются многочисленные наследники империи за семейным ужином, но и они, и сёстры Мэнтл понимают, что это деньги, заработанные на смертях и страданиях.
В таком случае, можно ли брать грязные деньги на хорошее дело? Какие интересы преследуют миллиардеры, инвестируя в медицину и науку? И не остаётся ли качественная медицина опцией для богатых, в то время как миллионы американцев не могут позволить себе вызвать скорую помощь? Сёстры Мэнтл знают, как покорёжена американская медицинская система. Они сталкиваются с тысячами искалеченных женщин и решают построить новый родильный центр согласно своим феминистскими взглядами. Но источники финансирования, как и люди, стоящие за ними, способны изменить их новаторский проект до неузнаваемости.
Кадр из сериала «Связанные насмерть»
Зависимости и преступления
Тема наркотической зависимости важна и для фильма, и для телесериала. И братья, и сёстры Мэнтл имеют постоянный доступ к любым лекарствам и прекрасно знают их назначение и побочные эффекты. Для одной из сестёр Мэнтл наркотики становятся серьёзной проблемой — со вспышками гнева, галлюцинациями и нервными срывами. А то, что проблема для одной, рано или поздно станет проблемой для другой.
Сериал затрагивает и ставшую важной только в последние несколько лет тему отношений между врачами и их пациентами.
Многие десятилетия такие отношения (как и отношения между начальниками и подчинёнными, преподавателями и студентами) воспринимались как норма. В 2023-м году такие отношения могут стать серьёзной репутационной потерей и основанием для увольнения. Отношения сестёр Мэнтл с их пациентками и пациентами в нынешней реальности могут угрожать их карьере и будущему клиники. На каждого можно найти компромат: у каждого есть скелеты в шкафу, которые в эпоху цифровой прозрачности могут погубить любую карьеру. Так не стоит ли каждому по умолчанию всегда вести себя так, будто он находится в публичном поле? Или частную жизнь стоит уберегать от чужих глаз?
Будущее науки
Как и фильм Кроненберга, сериал Шона Дуркина одержим вопросами о теле в мире будущего. С какого момента эмбрион можно считать человеком? Можно ли замедлить старение? Способна ли женщина выносить ребёнка не в своём теле? Откуда берётся человеческая жизнь и есть ли в этом место случаю или божественному промыслу? Где вмешательство врачей превращается в евгенику? И поможет ли человечеству евгеника?
«Связанные насмерть» — это философское исследование антиутопии, которая уже наступила, независимо от нашего желания. Возможно, человеческая мораль не успевает за научным прогрессом. А может быть, наука способна спасти людей от многовековых страданий. Меняя свою природу, мы ломаем её или исправляем? И останется ли в будущем место естественности? Этого не знают наверняка ни сёстры Мэнтл, ни их учёные-современники, ни богословы, ни политики. Этическая сторона биологических экспериментов над людьми — очевидная серая зона XXI века.
Делайте «Новую» вместе с нами!
В России введена военная цензура. Независимая журналистика под запретом. В этих условиях делать расследования из России и о России становится не просто сложнее, но и опаснее. Но мы продолжаем работу, потому что знаем, что наши читатели остаются свободными людьми. «Новая газета Европа» отчитывается только перед вами и зависит только от вас. Помогите нам оставаться антидотом от диктатуры — поддержите нас деньгами.
Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных.
Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
Если вы находитесь в России или имеете российское гражданство и собираетесь посещать страну, законы запрещают вам делать пожертвования «Новой-Европа».
