Оригинал текста был впервые опубликован на сайте Project Syndicate. Редакция «Новой-Европа» благодарит коллег за возможность перевести и опубликовать этот материал с незначительными сокращениями.
Вряд ли кто-то всерьез будет скучать по 2022 году, который отмечен затянувшейся пандемией, прогрессирующим изменением климата, галопирующей инфляцией, стагнирующей мировой экономикой и, прежде всего, началом полномасштабной войны в Европе и опасениями, что вскоре может вспыхнуть вооруженный конфликт в Азии. Какие-то из этих проблем были вполне ожидаемы, но большинство — нет. Тем не менее из всех этих событий можно извлечь уроки, которые нам всем было бы важным не проигнорировать. Вот первые десять из них.
Во-первых, война между странами, которую многие ученые уже считали анахронизмом, на самом деле оказалась вполне возможной. То, что мы наблюдаем сейчас в Европе, — это старомодная имперская война, в которой президент России Владимир Путин стремится уничтожить Украину как суверенное, независимое государство. Его целью является сделать так, чтобы демократическая страна с рыночной экономикой, стремящаяся к тесным связям с Западом, не смогла бы процветать у границ России и подавать пример, который может показаться привлекательным для россиян.
К своему сожалению, вместо того чтобы одержать быструю и легкую победу, на которую он рассчитывал, Путин обнаружил, что его собственная армия не так сильна, а его противники гораздо более решительны, чем он и многие на Западе ожидали. Десять месяцев спустя война продолжается, и конца ей не видно.
Во-вторых, крайне популярная в последнее десятилетие идея о том, что экономическая взаимозависимость является антидотом от войны, поскольку ни одна из сторон не заинтересована в том, чтобы разрушить взаимовыгодные торговые и инвестиционные связи, утратила свою убедительность. Теперь кристально ясно, что политические соображения могут стоять на первом месте. Вероятно,
на решение Путина о вторжении повлияла сильная зависимость Европейского союза от поставок энергоносителей из России, что привело его к выводу о том, что Европа не сможет противостоять ему в достаточной мере.
В-третьих, идея постепенной интеграции, которая десятилетиями определяла политику Запада в отношении Китая, также потерпела неудачу. Эта стратегия, опять же, основывалась на вере в то, что экономические связи — наряду с культурными, научными и другими обменами — будут стимулировать политическое развитие Пекина, что приведет к появлению более открытого ориентированного на рынок Китая и сделает его более умеренным во внешней политике.
Ничего этого не произошло, хотя можно и нужно спорить о том, насколько происходящее в 2022 году с Китаем связано с концепцией постепенной интеграции или с тем, как она была реализована. Однако очевидно одно: политическая система Китая становится всё более репрессивной, роль государства в экономике только увеличивается, а его внешняя политика становится всё более напористой.
В-четвертых, экономические санкции, которые во многих случаях являются основным инструментом ответа Запада на нарушения прав человека или военную агрессию, редко приводят к значимым изменениям в политике государств, против которых они вводятся. Даже такая вопиющая и жестокая агрессия России против Украины не смогла убедить достаточное количество стран изолировать Россию на экономическом и дипломатическом уровне. И хотя санкции под руководством Запада могут подорвать экономическую базу России, они даже не приблизились к тому, чтобы убедить Путина изменить свою политику.
В-пятых, термин «международное сообщество» должен быть отправлен в утиль. Его нет. Право вето России в Совете Безопасности сделало Организацию Объединенных Наций бессильной [против войны в Украине], а недавняя встреча мировых лидеров в Египте для борьбы с изменением климата потерпела фиаско.
Более того, мало что можно сказать о совместном скоординированном реагировании на COVID-19, и мало что сделано для подготовки к борьбе со следующей пандемией. Мультилатерализм [тип организации международных экономических отношений, в котором преобладают многосторонние договоренности и членство в организациях вместо двусторонних торговых связей. — Прим. ред.] по-прежнему имеет важное значение, но его эффективность будет зависеть от формирования более узких договоренностей между правительствами-единомышленниками. Этот год показал, что мультилатерализм по принципу «всё или ничего» ни к чему не приводит.
В-шестых, демократии, очевидно, сталкиваются с большим количеством проблем, но вызовы, которым пытаются противостоять авторитарные режимы, намного более серьезные. Идеология и задача выживания автократий часто определяют принятие решений в таких системах.
Диктаторы не могут отказаться от откровенно неудачной политики или признать свои ошибки, поскольку это будет выглядеть проявлением слабости и подпитывать общественный запрос на перемены. Поэтому такие режимы должны постоянно исходить из угрозы массовых протестов,
потенциальной — как в России, или вполне реальной — как мы недавно видели в Китае и Иране.
В-седьмых, потенциал интернета в расширении возможностей отдельных лиц бросить вызов правительству гораздо выше в демократических странах, чем в авторитарных системах. Авторитарные режимы, как в Китае, России и Северной Корее, могут изолировать свое общество, отслеживать и подвергать цензуре контент или делать и то и другое.
Появилось нечто похожее на «разделенный интернет» (splinternet) или несколько отдельных интернетов. Между тем социальные сети в демократических странах подвержены распространению лжи и дезинформации, которые усиливают поляризацию и значительно затрудняют управление и проведение нужных изменений в этих государствах.
В-восьмых, по-прежнему существует Запад — термин, основанный скорее на общих ценностях, чем на географии, — а альянсы остаются важнейшим инструментом для укрепления мирового порядка. США и их трансатлантические партнеры по НАТО эффективно отреагировали на российскую агрессию против Украины. Вашингтон также наладил более тесные связи в Индо-Тихоокеанском регионе для противодействия растущей угрозе, исходящей от Китая, главным образом, через активизацию сообществ QUAD (Австралия, Индия, Япония и США), AUKUS (Австралия, Великобритания и США) и расширение трехстороннего сотрудничества с Японией и Южной Кореей.
В-девятых, лидерство США в мире по-прежнему имеет важное значение. Если США хотят оставаться влиятельными, они не могут действовать в мире в одностороннем порядке, но мир не объединится для решения общих проблем безопасности и других проблем, если США будут пассивны или отодвинуты на второй план. Этот год показал, что от Америки требуется готовность постоянно быть на передовой.
Наконец, нам надо быть скромнее в своих оценках того, что мы действительно знаем и можем узнать. Весьма прискорбно отмечать, что год назад некоторые из уроков этого года были предсказуемы и общеизвестны. Но в 2022-м мы узнали не только то, что история возвращается, но и то, что, к лучшему или к худшему, она сохраняет свою способность нас удивлять. С этим пониманием — вперед, в 2023-й!
Делайте «Новую» вместе с нами!
В России введена военная цензура. Независимая журналистика под запретом. В этих условиях делать расследования из России и о России становится не просто сложнее, но и опаснее. Но мы продолжаем работу, потому что знаем, что наши читатели остаются свободными людьми. «Новая газета Европа» отчитывается только перед вами и зависит только от вас. Помогите нам оставаться антидотом от диктатуры — поддержите нас деньгами.
Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных.
Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
Если вы находитесь в России или имеете российское гражданство и собираетесь посещать страну, законы запрещают вам делать пожертвования «Новой-Европа».
