Война за обнуление

Китай — единственная страна, которая объявила настоящую войну коронавирусной инфекции. По крайней мере, на уровне идеологии. В марте 2020 года председатель КНР Си Цзиньпин приехал в охваченный тогда еще малоизученным вирусом Ухань. Генсек вышел на улицы запертого на карантин города, а также по видеосвязи поговорил с пациентами местной инфекционной больницы.

Незадолго до этого визита Си Цзиньпин выступил с программной речью: «Нам обязательно нужно верить [в успех], мы обязательно одержим победу над вирусом. Мы ведем с пневмонией решительную народную войну до победного конца». После этого

При этом борьба с распространением заболевания стала одним из главных показателей и для самого председателя. «Си Цзиньпин вел Китай на пути «движения к обнулению», тем самым поддерживая уровень заражений и смертности на очень низком уровне», — отмечало агентство «Синьхуа» в объемном панегирике Си Цзиньпину накануне

ХХ съезда Компартии. В октябре съезд переизбрал Си Цзиньпина на третий срок, тем самым нарушив традицию и позволив действующими генсеку еще сильнее упрочить единоличную власть.

Тесты каждый день

«Народная война» требовала экстраординарных санитарных ограничений. Впервые жесткий карантин в КНР ввели еще в 2020 году — тогда власти фактически закрыли город Ухань. С того времени драконовские ограничения распространились на всю страну, а новые вспышки заболевания купировались тотальными локдаунами. Например, весной 2022 года строжайшие ограничения были введены в 25-миллионном Шанхае. Локдаун продлился более двух месяцев, хотя изначально власти говорили только о 9 днях ограничений.

Обычно карантинные меры состояли из обязательного тестирования каждые несколько дней. Только в таком случае можно получить «зеленый код», который необходим для доступа к городскому транспорту или в общественные места. Однако даже при подозрении на вспышку заражений на карантин могли отправить жителей целого квартала, а если очаг был обнаружен на территории университета, то весь кампус оказывался запертым в переполненных общежитиях.

Несмотря на жесткие меры «нулевой терпимости» и иногда явные перегибы на местах, власти КНР отчитываются о значительных успехах в сдерживании ковида.

Китайская пресса не уставала напоминать о преимуществах политики «нулевой терпимости». При этом официальные СМИ любят ссылаться на опыт США, население которых в четыре раз меньше КНР, но от последствий ковида там погибли более 1,1 миллиона человек.

У нулевой толерантности к новым случаям заражения есть еще одна проблема. Несмотря на громадные усилия, которые КНР тратит на борьбу с распространением инфекции, уровень вакцинации остается не самым высоким по мировым стандартам. Особенно трудная ситуация складывается с пожилыми гражданами. Так, треть китайцев старше 80 лет все еще не прошла полный курс вакцинации.

Также в Китае не сертифицированы зарубежные вакцины, а Sinovac — национальная вакцина — уступает наиболее эффективным западным аналогам (ее эффективность оценивается на уровне 70%).

Уханьское восстание

«Внесение ясности по поводу новой [коронавирусной] политики — это изменение, которое следует приветствовать. Ведь чрезмерное усердие при введении ограничений и локдаунов становится причиной общественного беспокойства», — отмечает «Цайсинь», пекинское деловое издание, которому, как считается, дозволено относительно смело говорить об острых темах.

В последнее время власти страны действительно стали подходить к имплементации ограничений с особым усердием. В конце ноября под медицинским наблюдением с подозрением на ковид попали более 1,3 млн человек. Это самый высокий уровень изоляции с начала пандемии.

В ходе октябрьского съезда Компартии слышались сигналы, что руководство страны готово пойти на некоторое смягчения политики «нулевой терпимости». Однако затем вновь начался рост заражений, и либерализация санитарного режима приостановилась. В результате уставшие от бесконечных и не всегда логичных ограничений китайцы вышли на улицы.

Поводом для выступлений стал пожар в жилом доме, расположенным в городе Урумчи. В огне погибли 10 человек. Среди жителей города распространился слух, что помощь не подоспела вовремя из-за санитарных ограничений. 26 ноября недовольные жители столицы Синьцзяна вышли на протест. В тот же день выступления поддержали из Шанхая. Некоторые демонстранты требовали отставки председателя КНР Си Цзиньпина. Затем уличные акции прошли и в других городах. Зачастую они проходили на территории университетских кампусов.

Такой масштаб стал неожиданностью для властей страны. А некоторые западные аналитики даже сравнивали выступления против коронавирусных ограничений с событиям на площади Тяньаньмэнь в 1989 году.

Скрытая статистика 

Постепенно не очень многочисленные, но имевшие место в разных городах страны протесты закончились. Хотя после выступлений послабления были одобрены, но в публичном пространстве Пекин решил не замечать вспышку недовольства, ограничившись дежурными комментариями о правильном выборе способа противостояния эпидемии. Скорее для руководства страны важно подчеркнуть, что дальнейшая решительная борьба с пандемией чрезвычайно сильно бьет по экономике страны.

Незадолго до начала пандемии, в середине 2019 года, среди китайских экономистов шли острые дискуссии, удастся ли стране удержать роста ВВП в ближайшей перспективе на уровне 6% в год. Пандемия и локдауны разрушили оптимизм «партии шести процентов», и в 2020 году рост экономика КНР сократился до 2,2%. Но в 2021 году произошел явный «отскок» на уровень свыше восьми процентов.

Однако пока большинство стран мира выходили из коронавирусного кризиса, экономику Китая явно тормозила приверженность политике «нулевой терпимости». Так, за первые девять месяцев 2022 года экономика выросла всего на 3,3%, что явно не дотягивает до одобренной и желаемой цели в пять с половиной процентов. О проблемах с народным хозяйством говорит и то, что перед съездом в октябре власти задержали публикацию текущей экономической статистики.