«Распиленные» деньги 

— РДК неоднократно пересекал российскую границу. Как защищен этот рубеж?

— Корпус заходил в Россию десятки раз. Чаще всего при передвижении вдалеке от пунктов погранперехода, например, в лесу или на проселочных дорогах, мы встречали ветхие преграды. В лучшем случае это забор, но чаще всего столбы с предупреждающими знаками и намотанной ржавой «колючкой». Ближе к официальным КПП установлены различные системы видеонаблюдения и сигнализации.

После наших рейдов российские власти попытались усилить защиту. Сократилось время реакции пограничной службы на проникновение наших бойцов со стороны. Некоторые участки у нейтральной полосы заминировали. Кое-где выставили новые заграждения. Но львиная доля границы так и остается совершенно дырявой.

— Губернаторы приграничных областей рапортовали о создании у границы линии обороны с «зубами дракона», траншеями и другими сооружениями. Вам такие попадались?

— Мы ни разу не сталкивались с хорошо подготовленной линией фортификационных сооружений. Лишь однажды в селе Козинка нам преградил дорогу противотанковый ров. Но для наших групп это не очень серьезное препятствие. Возможно, эти линии обороны находятся дальше от границы, чем те районы, куда заходил РДК. Но судя по тому, что мы видим в Курской области, могу предположить, что выделенные на «зубы дракона» деньги ушли куда-то еще.

Пленные срочники

— Какие формирования использует Россия для охраны границы? Кто в них служит?

— Это пограничные части ФСБ и прикрывающие их войска. Судя по пленным, которых удавалось взять РДК, в них служат срочники, мобилизованные и совсем небольшой процент контрактников. Понимая, что началась операция с другой стороны границы, пограничники и контрактники первыми оставляли свои позиции.

В Курской области сейчас объявлен режим контртеррористической операции. Заявлено, что за ранение российским военнослужащим там будут выплачивать около 100 тысяч рублей, а в случае смерти военного родственники получат 600 тысяч. Тогда как на так называемой СВО эти цифры составляют 3 миллиона и 5 миллионов соответственно. То же самое касается и прочих государственных выплат.

— Кого-то из российских военнослужащих РДК брали в плен? Что они рассказывают?

— Были и срочники, и мобилизованные, и заключенные из отрядов «Шторм-Z». Как-то попались контрактники из инженерных войск. Всех мы передаем в обменный фонд ВСУ. Как правило, эти люди очень напуганы. Все рассказывают, что не должны были находится в этом месте, и вообще они случайно оказались в армии. В случае со срочниками в это можно поверить. Ведь у них, как правило, нет средств связи, и они действительно слабо понимают, куда их привезли.

Насколько удалось выяснить, срочников используют для строительства линий обороны, обслуживания техники и других тыловых нужд. К боевым действиям их обычно не допускают. При этом я не снимаю ответственности и со срочников. Ведь в России любой человек, желающий избежать срочной службы, всегда найдет способы это сделать. Уже известно о сотнях срочников, погибших, пропавших без вести или попавших в плен. Тем, кто добровольно идет по призыву, необходимо об этом помнить. Это война.

Местные жители

— Как во время рейдов складываются отношения с жителями населенных пунктов, в которые заходите? Как местные к вам относятся?

— Мирные граждане, как правило, в момент проведения наших спецопераций думают в первую очередь о сохранении своих жизней, здоровья и имущества. Обычно в населенных пунктах, куда мы заходим, остается минимум жителей. Все, кто может, эвакуируются в первые часы нашего захода.

Мы стараемся людям помогать. Подвозим воду, медикаменты, продукты питания. Когда жители понимают, что вместо того, чтобы их убивать, грабить и мучить, им помогают — налаживаются нормальные отношения.

Так бывало в Грайвороне, Таволжанке, Козинке, Теткино и других населенных пунктах приграничной зоны.

Нам также приходилось организовывать гуманитарные коридоры в сторону Украины для вывоза тех, кто не мог выбраться самостоятельно. Однажды из Козинки мы эвакуировали бабушку девяноста лет, сама не могла передвигаться. Доставили ее к сыну в Харьков.

Буферная зона 

— В чем, на Ваш взгляд, основная задача операции ВСУ в Курской области?

— В армейском сообществе все понимают, что залогом победы в настоящее время является перенос войны на территорию противника. Необходимо создание буферной демилитаризованной зоны, отделяющей территорию страны-агрессора от Украины. Для того чтобы нивелировать опасность вторжения в Сумскую область и прекратить артиллерийские и минометные обстрелы, необходимо отодвинуть противника от границы на несколько десятков километров. Именно это сейчас и происходит в Курской области.

— Скажите честно, РДК хотел бы принять участие в операции ВСУ в Курской области?

— РДК практически постоянно проводит различные боевые и разведывательные операции на территории Белгородской, Курской и Брянской областей. Наши люди присутствуют там почти все время. Это наша добровольная зона ответственности. Далеко не все операции освещаются медийно.

— Где еще сейчас РДК?

— Наши бойцы заняты на многих направлениях от Харьковской области до Херсона. Это и Донбасс, и Запорожье. Корпус уже вырос настолько, что может выполнять задачи бригадного уровня.

— Много желающих присоединиться к РДК?

— Поток желающих вступить в ряды РДК не ослабевает. Как правило, интерес к нам возникает в моменты политических обострений. Это мобилизация в России или, к примеру, принятие очередных репрессивных законов.

— Недавно СМИ рассказали о том, что в России интернет-поисковик Яндекс начал выдавать по запросу «Русский добровольческий корпус» в верхних строчках клон официального сайта РДК. Кто и зачем это сделал?

— ФСБ при помощи Яндекса начала охоту на пассионариев, желающих вступить в Корпус. На сайте-клоне неосторожный человек может оставить свои координаты для связи, и тогда он станет жертвой уголовного преследования. Всем, кто хочет к нам присоединиться, мы даем подробные инструкции о правилах информационной гигиены. Если их соблюдать, проблем со спецслужбами можно избежать.