Территория «Азовстали». Скриншот видео mariupolrada
Достичь более высокой эмпатии невозможно. Дальше — если украинские воины продолжат оставаться под сверхтяжелыми бомбами, которыми уничтожена наземная часть одного из крупнейших металлургических заводов Европы, — наступит эмоциональное истощение созерцателей, а следом придет гнев. Почему эти стальные люди, медленно и мучительно погибая с оружием в руках, заставляют страдать обычных людей? Почему навязывают всем чувство вины?
Ощущения не безосновательны. Знакомая журналистка из Чехии, что прошла чеченские и другие войны, едет в Украину снимать репортажи, честно, с профессиональным цинизмом, предупредив: «Ужас, да. Но читатели привыкают, интерес падает… Европейские правительства, когда помогают, ориентируются на реакцию сограждан. Нужен новый поворот». Так что трагедия в Мариуполе, многократно превосходящая по размаху Бучу, Бородянку, Ирпень, — если в ней поставят хоть какую-нибудь точку — резко усилит общий фон сочувствия к борьбе украинцев. А так история ноет, как больной зуб: ни удалить, ни вылечить.
Власть объяснила: военным путем деблокада города и, главное, «Азовстали» по-прежнему возможна. «Но нужно много тяжелого оружия и самолетов от международных партнеров», — повторяет президент Владимир Зеленский последнюю неделю. — Причем немедленно».
«ВМС США не будут участвовать в прорыве», — на всякий случай напомнил на брифинге в минувшую пятницу представитель Пентагона Джон Кирби, хоть об этом официальный Киев даже не заикался. Отчаянные просьбы первых недель «Закройте небо!» утихли — только цифры мелькают, каждые сутки растет счет погибших мирных при бомбежках и ракетных обстрелах от Харькова до Львова. «Британия не будет давать Украине гарантии безопасности, аналогичные 5-й статье устава НАТО», — констатировал искренний друг Украины и с недавних пор лично президента Зеленского британский премьер Борис Джонсон. Хоть и достаточно откровенно сказал о поддержке — подготовка военных специалистов, поставки вооружения, передача разведывательной информации. Канцлер Шольц пояснил: Германия не вправе передать Киеву тяжелое вооружение, которым пользуется Бундесвер, поскольку существует угроза российской агрессии против НАТО. Президент Макрон, впрочем, пообещал партию противотанковых ракет Milan и самоходные артиллерийские установки Caesar. По умолчанию — после победы на выборах, ведь в воскресенье второй тур голосования. У Франции своя драма… Так что с оружием, запрошенным для прорыва блокады, ясности нет.
Второй путь — дипломатический, через посредников, в формате обмена пленными: военных на военных. В капитальных, советской поры, убежищах под заводом вместе с бойцами полка «Азов» находятся морпехи, десантники, пограничники. Им удалось прорваться туда в середине апреля. И это вызвало всплеск оптимизма в подземелье и в Киеве. Точное число защитников на сегодня неизвестно — уместно сказать, к счастью. Мариуполь в окружении российских войск с первых чисел марта. Путину периодически рапортовали, что город пал. С оговоркой — кроме «Азовстали»…
Раненных среди украинских защитников, в том числе тяжелых, — четыре сотни (по состоянию на 22 апреля, когда я пишу эту заметку.)
Есть убитые, они до сих пор не погребены. И рядом, в отдельных бункерах на территории завода, находится около тысячи гражданских, в основном, женщин с детьми, от трехмесячного младенца до 14-16-летних подростков.
Военные, когда удается, проносят туда под огнем медикаменты и еду — делят последние крохи.
Это известно от Святослава Паламара, позывной «Калина», капитана, заместителя командира полка «Азов». Периодически его смартфон ловит сигнал, и Святослава выводят в эфир национального телемарафона:
— В порту наших войск уже нет. Там, где сосредоточена оборона, продолжаются бои. Атакуют, штурмуют артиллерией, танками, БТРами, стреляют ракетами…. С первых дней окружения я прошу весь мир, чтобы гражданским дали гарантии безопасного выхода из города. Пока нет никаких гарантий. А так люди оправданно боятся. Знают, что творят россияне. В Мариуполе замечена российская техника со значком V. Мы думаем, те самые сволочи, которые были под Киевом, в Буче.
С большой долей достоверности можно утверждать: гражданские, что попали на режимное предприятие в первый день вторжения — не живой щит из мариупольских обывателей, взятых, как твердит российская пропаганда, «нациками» в заложники. Это, скорее всего, родные защитников «Азовстали». В любом случае, там не посторонние, что многократно увеличивает риск.
По эмоциональным оценкам Паламара, соотношение сил тех, кто в осаде, и россиян, чудовищное — один к тысяче.
— … И если нет возможности деблокады, то мы готовы эвакуировать отсюда при поддержке третьей стороны весь гарнизон, — ровным тоном продолжает заместитель командира полка, упоминая, что переговоры такого рода, по его данным, вели, например, с Турцией. — Подобная практика в истории известна. Военнослужащие со своим стрелковым оружием выходят на территорию третьей страны, а оттуда возвращаются к себе домой. Решение за дипломатами. Но то, что предлагает Россия — сдаться в плен — делать не собираемся. Должны передать родственникам тела наших погибших, чтобы похоронили с воинскими почестями. Мы держим оборону. Но силы истощены…
— Что вы сейчас готовы сказать украинцам? — спрашивает ведущий эфир известный тележурналист Вадим Карпьяк. Видно, каким усилием воли ему дается диалог. — Что хотите услышать?
— Мы не предали родину, — произносит Святослав. — И ждем, что нашим побратимам и нашим гражданским, о которых просим с первых дней войны, помогут.
Чуть позже Вадим, всегда держащий эмоции под контролем, напишет в Фейсбуке: «Ощущение собственного бессилия угнетает. Понимаю все о «важности информационного фронта» и все это. Оно так, конечно. Но даже самое глубокое понимание не избавляет меня от ощущения, что я, возможно общаюсь с ним в последний раз. Извините, должен с кем-нибудь поделиться.»
Уже известно: попытки президента Эрдогана договориться с Путиным о дипломатическом варианте пока успехом не увенчались. После встречи с премьерами Испании Педро Санчесом и Дании Мэтте Фредериксен Зеленский и вовсе обронил фразу, от которой, уверена, выпали в осадок его советники, а политические оппоненты еще припомнят при случае: «Сложно сказать, что можно сделать с людьми, которым безразлично…» Эмоции первого лица сродни тем, что испытал коллега-тележурналист. Только отдача сильнее.
Предсказатели будущей кампании выборов тут как тут: «Азовсталь» и Мариуполь в целом станут для Зеленского тем, чем стал для Порошенко Иловайский котел в 2014-м, когда 277 военных были расстреляны россиянами в так называемом «зеленом коридоре». Ну ведь совсем недавно шестой президент не уставал добивать пятого, как ему живется с «котлом» на душе — не говоря уже о расследовании Генпрокуратурой действий военно-политического руководства страны в тот период. А теперь сам на днях признается украинским журналистам: «Может повториться Иловайск… Я не верю, что они сохранят им жизнь в плену, даже если пообещали».
И тогда, и теперь ядро защитников — ненавидимые Путиным и кремлевским режимом «националисты», ради истребления которых якобы задумывалась «спецоперация». «Азов» не видит себя с поднятыми руками и белым флагом, это как раз понятно. Но и Зеленский ведет себя, по европейским меркам, неосмотрительно, радикально. Предупреждает,
если угодно, выдвигает ультиматум: уничтожение защитников «Азовстали» — красная линия. Украина в таком случае выйдет из любых переговоров с Россией, и война станет еще более жесткой.
То возникают, то исчезают слухи: нащупан дипломатический путь в формате переговоров «Путин — Эрдоган — Зеленский». Официальных подтверждений нет. Офис президента Украины комментирует расплывчато: хуже дать людям надежду и забрать. ЕС в лице Жозепа Борреля благодарит Украину за ее усилия по поиску дипломатического решения для эвакуации гражданских лиц и сожалеет, что Россия не отвечает взаимностью. Виктория Нуланд, зам государственного секретаря США, в интервью изданию «Европейская правда» успокаивает: в случае ядерного удара Украина не останется наедине и тут же дает понять — Штаты начали поставлять Киеву реактивные системы залпового огня, работают с другими союзниками, чтобы страна получила как можно больше реактивных систем. Означает ли это продвижение варианта «деблокада вооруженным путем», а дальше будь что будет? Об офицерах НАТО и французского Иностранного легиона, забившихся вглубь секретных биолабораторий «Азовстали», больше не вспоминают даже в самых отстойных кремлевских СМИ.
Путин отменяет штурм показательной фразой о мухе, которая не должна пролететь в «эту промышленную зону» (Шойгу выложил стенограмму разговора). Бомбардировки превращаются в непрерывный, на добивание, процесс. В катакомбах по-прежнему есть живые: украинские военные, женщины, дети. Стальные нервы нужны, чтобы читать подобные новости, верно?
От предложения пасхального перемирия российская сторона отказалась.
