В режиме глубокой заморозки

Утром в четверг, 5 декабря, министру иностранных дел Мальты Яну Боргу пришлось около двух часов стоять у входа в здание, где проходило заседание Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Он, как радушный хозяин, встречал 57 глав делегаций из стран Евро-Атлантического и Евразийского регионов. Министры жали друг другу руки, коротко общались, улыбались и позировали фотографам. 

Мимо журналистов, расположившихся у входа в здание, большинство глав делегаций проходили без остановки. Но некоторые с прессой все-таки общались, и тогда неизменно звучали вопросы о России. Ответы на них были более чем жесткие. 

Так, глава МИД Польши Радослав Сикорский заявил, что не сядет «за один стол с Лавровым». «Он [Лавров] приехал сюда, чтобы врать о российском вторжении и о том, что Россия делает в Украине», — заявил он. Его коллега из Нидерландов Каспар Велдкамп заверил журналистов, что не будет пожимать руку россиянину и вообще собирается «избегать его». Глава британского МИД Дэвид Лэмми отметил, что «европейская безопасность зависит от того, смогут ли все государства противостоять» России. А чешский министр Ян Липавский на вопрос о том, с какими словами он бы обратился к российской делегации, ответил коротко: «Вон из Украины».

Тем не менее, когда приехал Сергей Лавров, Ян Борг перекинулся с ним, как и с остальными министрами, парой фраз, хотя и видно было, что разговор не доставляет удовольствия ни одной из сторон. На лице мальтийца не появилось ни тени улыбки.

На открытой для СМИ части пленарного заседания напряженная атмосфера сохранялась.

Не стал Борг скрывать и того, кто, по его мнению, в этом виноват: Россия «по-прежнему представляет систематическую угрозу европейской безопасности» и «должна уйти с международно признанной территории Украины и установить справедливый и прочный мир».

Несмотря на напряженную атмосферу, сам факт проведения заседания ОБСЕ с участием Сергея Лаврова стал важным достижением для организации и ее долгосрочной стратегии. Длящийся уже почти три года активный военный конфликт в Европе ставит под вопрос смысл существования ОБСЕ, которую и до войны часто критиковали за бессмысленность. Созданный еще в период холодной войны международный форум был призван снизить шансы на эскалацию в регионе, но явно с этим не справился. 

Так что, хотя организаторам и нелегко далось присутствие России на заседании сейчас, они пошли на это сознательно, заботясь о той роли, которую ОБСЕ может сыграть уже в ближайшем будущем.

Исключение из санкций

В первый год после начала полномасштабной войны Россия во встрече ОБСЕ не участвовала. Польша, которая в 2022 году была страной-председателем, пошла на беспрецедентный в истории организации шаг: отказала российскому министру в участии во встрече на своей территории. Такое решение Варшава объяснила тем, что Лавров находится в санкционных списках ЕС.

Проблемы возникли и в следующем году. Северная Македония — страна-председатель ОБСЕ в 2023-м — приглашение в Москву направила, но по пути в Скопье самолету с российской делегацией пришлось экстренно менять маршрут. Болгария отозвала разрешение на пролет самолета, поскольку на борту находилась фигурантка черных списков ЕС, официальный представитель МИД РФ Мария Захарова.

В этом году без непредвиденных событий тоже не обошлось. В среду МИД РФ рассказал, что мальтийские власти аннулировали ранее выданную Захаровой визу — «в силу не зависящих от них обстоятельств». Выступая на заседании, Лавров назвал это «надругательством над функциями действующего председателя».

Как уже писала «Новая-Европа», согласно общему правилу, поездки на заседания международных структур, таких как ОБСЕ, G20 или ООН, являются исключением из общих санкционных правил. Строго говоря, в четверг российская делегация приехала не на Мальту, а именно на площадку, на которой проводится министерское заседание ОБСЕ. Под исключения попадают и другие международные мероприятия — например, заседания Генассамблеи ООН в Нью-Йорке, где выступали многие нежелательные на территории США лица — от Че Гевары до нынешнего иранского президента Масуда Пезешкиана. Правда, скандалы с невыдачей виз случались не раз. 

Так что решение Польши не пускать Лаврова на заседание ОБСЕ в 2022 году на самом деле было сугубо политическим, хотя и ссылалось на факт введения западными странами ограничений. Таким же образом под вопросом может оказаться и участие министра в следующем заседании ОБСЕ в Финляндии: Хельсинки уже заявил, что могут запретить въезд российским дипломатам на аналогичную встречу в декабре 2025 года. 

Но ситуация с визитом Захаровой несколько иная. В МИД Мальты рассказали, что для въезда специального представителя МИД РФ в Шенгенскую зону требовалось сделать исключение, которое «подлежит рассмотрению государствами — членами ЕС». И три страны выдвинули возражения против приезда Захаровой. В ведомстве отказались уточнять, о каких конкретно странах идет речь, но источники Times of Malta указали на Латвию, Литву и Эстонию.

Таким образом, вероятно, на Мальте выбрали компромиссный вариант: ограничиться необходимым минимумом в виде Лаврова и еще ряда членов делегации, не фигурирующих в санкционных списках.

Трудности коммуникации

Выступая на заседании, Ян Борг заявил, что ОБСЕ «никогда не была однородной организацией государств-единомышленников» и разговаривать надо со всеми. Тем самым он буквально слово в слово повторил по вопросу участия России то, что год назад говорил глава МИД Северной Македонии Буяр Османи.

Однако обсуждения, состоявшиеся на нынешней встрече, продуктивными назвать сложно. Скорее, Лавров и другие участники высказывали друг другу накопившиеся претензии. С наиболее жесткой критикой ожидаемо выступил глава МИД Украины Андрей Сибига — первый после представителей структур ОБСЕ, кому дали слово. Он назвал Россию крупнейшей угрозой безопасности и раскритиковал решение пригласить Лаврова, которого назвал «военным преступником».

В свою очередь, российский министр обрушился на Запад и все структуры ОБСЕ, обвинив в игнорировании «действий нацистского киевского режима», а также констатировал, что в рамках организации «не остается места ни сотрудничеству, ни безопасности». При этом он предупредил об угрозе неконтролируемой эскалации в результате «реинкарнации холодной войны, только теперь с гораздо большим риском ее перехода в горячую стадию». Ответственность за это Лавров возложил на все тот же коллективный Запад.

Правда, выступление Лаврова слушали не все участники заседания. Например, кресло Эстонии пустовало: глава МИД Маргус Цахкна написал в соцсети X, что делегаты «уже слышали достаточно лжи» из уст российских дипломатов. Андрей Сибига, Радослав Сикорский, Ян Липавский и еще ряд дипломатов также вышли из зала.

Но скоординированного бойкота самой встречи в этот раз не было — в отличие от заседания 2023 года, куда в знак протеста против присутствия российской делегации не приехали представители Украины, Польши и стран Балтии. Как тогда пояснили решение в украинском МИД, визит Лаврова «только усугубит кризис, в который Россия загнала ОБСЕ».

Сам российский министр, однако, долго слушать критику не стал. «Сожалею, что наш коллега, господин Лавров, покинул зал, не оказав мне любезности выслушать нас, как мы слушаем его», — обратил внимание на этот момент глава Госдепартамента США Энтони Блинкен, после чего назвал российского коллегу «очень искусным в том, чтобы обрушивать на слушателей цунами дезинформации». 

Поднималась на Мальте и еще одна неприятная для России тема — о возможности приостановки ее членства в ОБСЕ. За такой вариант выступила Польша. Однако идея выглядит абсолютно нереализуемой: все 56 стран на такой шаг в отношении РФ не пойдут, а при принятии решения в ОБСЕ требуется консенсус. 

В арсенале у организации есть еще инструмент под названием «консенсус минус один»: в крайних случаях — когда та или иная страна нарушает основополагающие принципы — можно принимать решения без учета ее мнения. Такой механизм использовался лишь раз — в 1992 году в отношении Югославии за массовые нарушения прав человека в ходе военных действий. Однако собеседники «Новой-Европа» в структурах ОБСЕ ранее признавались, что этот опыт оказался неудачным: югославов отстранили от заседаний, и обсуждать проблемы оказалось просто не с кем.

Не было у Сергея Лаврова и традиционного для подобных международных мероприятий марафона двусторонних встреч, как, например, на Генассамблее ООН в прошлом и этом году. Российский министр встретился только со своими коллегами из Венгрии и Словакии — Петером Сийярто и Юраем Бланаром. Эти две страны занимают в ЕС особую позицию по поводу войны России в Украине.

На второй день заседания ОБСЕ Лавров не остался: после выступления на заседании и общения с российскими журналистами он вылетел в Катар, где атмосфера на встречах ожидалась явно более дружелюбная.

Юбилей в условиях кризиса

Многие выступавшие на заседании ОБСЕ в этот раз отмечали, что кризис безопасности возник и развивается в преддверии важной даты — 50-летия Хельсинкского заключительного акта. Этот основополагающий документ ОБСЕ был подписан 1 августа 1975 года и должен был установить правила игры для противоборствующих социалистических и капиталистических стран, то есть представителей Организации Варшавского договора и НАТО. В акте были зафиксированы такие принципы, как невмешательство во внутренние дела, неприменение силы или угрозы силы, мирное урегулирование разногласий, уважение территориальной целостности и право народа на самоопределение.

Однако избежать серьезных кризисов документ не помог — так, в 1979 году были введены советские войска в Афганистан, а в Западной Европе размещены американские ракеты средней дальности Pershing-2 и Tomahawk. Но с ключевой задачей — предотвращением крупных войн в Европе, подобных Второй мировой, — он все-таки справлялся.

Постоянный совет ОБСЕ в жесткой форме выражал обеспокоенность в связи с серьезными нарушениями прав человека в Чечне и призывал к «немедленному прекращению военных действий». Во время Второй чеченской войны президент Борис Ельцин, посещая в 1999 году саммит в Стамбуле, выслушал немало слов о том, что «Россия подрывает доверие к принципам ОБСЕ».

На фоне разногласий, количество которых стремительно увеличивалось с каждым годом президентства Владимира Путина, в ОБСЕ все громче говорили о системном кризисе. Еще в 2004 году, то есть в первый год на посту министра, Сергей Лавров написал в колонке для Financial Times, что «ОБСЕ отклонилась от своих первоначальных целей», а государства-участники разделились на «учителей» и «учеников». Подобные заявления с тех пор звучали из уст российских дипломатов на каждом заседании ОБСЕ, а в 2014 году — после аннексии Крыма и начала конфликта в Донбассе — ситуация и вовсе зашла в тупик. 

Как отмечают эксперты из Фонда Роберта Шумана, за восемь лет, прошедших с тех пор до полномасштабного вторжения России в Украину, европейские партнеры не предприняли ни единой серьезной попытки обсудить, как реагировать на это нарушение Москвой основополагающих принципов ОБСЕ. Вместо этого государства Запада заняли противоположные позиции. Одни, как, например, Польша и страны Балтии, утверждали, что диалог с российским режимом невозможен, и воспринимали Россию как экзистенциальную угрозу. Другие, такие как Испания или Ирландия, выступали за открытость, которая «позволила бы преодолеть отсутствие доверия между двумя сторонами». 

В итоге все попытки нащупать почву для диалога на основе хельсинкских принципов — например, идея Франции и Германии в 2021 году организовать саммит с участием европейских лидеров и Владимира Путина — провалились. Начало полномасштабной войны и вовсе перечеркнуло любые подобные инициативы, и ОБСЕ окончательно утратила какой-либо контроль над ситуацией.

Россия, как и прежде, раз за разом обвиняла организацию в необъективности. Например, такие заявления звучали после обстрелов центра Белгорода и атак на Донецк. При этом о выходе из ОБСЕ Москва так и не объявила. Единственным практическим шагом в эту сторону стала приостановка участия российских законодателей в деятельности Парламентской ассамблеи ОБСЕ — за, как утверждалось, «предвзятые дискриминационные подходы, двойные стандарты и тотальную русофобию». 

В свою очередь, Украина стремилась сделать все для распространения информации о российских преступлениях.

На этой встрече представители Украины призвали мировое сообщество «своевременно и решительно отреагировать на расширение войны со стороны России», в частности, «усилить международные санкции и перекрыть пути их обхода», в том числе в отношении «таких союзников России, как Иран, КНДР и Беларусь». Другие члены ОБСЕ, как сообщали украинские СМИ, «решительно осудили применение Россией нового типа ракетного вооружения». 

Но на что-то большее ОБСЕ оказалась не способна — все из-за того же принципа консенсуса. Впрочем, нынешний тупик не означает, что организация не может получить вторую жизнь. И размышлять над ее параметрами, как предупреждают эксперты, необходимо уже сейчас.

Новые цели

«С учетом ожидаемой нестабильности в ближайшие 10–15 лет, включая модернизацию ядерных арсеналов и влияние новых технологий, наиболее значимый период для ОБСЕ может быть еще впереди», — отмечают исследователи из аналитического центра European Leadership Network (ELN), предсказывая организации роль «ключевого игрока в будущем европейской и глобальной архитектуры безопасности». Авторы вышедшего в августе доклада видят несколько сценариев развития событий. 

Если война в Украине затянется, а конфликт между Россией и НАТО не перейдет на принципиально новый уровень, ОБСЕ может сыграть существенную роль при решении гуманитарных вопросов — например, в рамках оказания помощи жителям оккупированных территорий.

В случае постепенной эскалации конфликта между Россией и западными странами ОБСЕ, как считают исследователи, может заняться «снижением рисков и управлением напряженностью между Россией, Украиной и их союзниками». На практике это могло бы означать, например, контроль над соблюдением прав военнопленных и сбор данных о военных преступлениях.

Начало прямого конфликта между Россией и странами НАТО, продолжают эксперты, сделает «влияние ОБСЕ крайне ограниченным». Организация пригодится разве что как «важный канал коммуникации».

Об этом же говорила в четверг на заседании председатель Парламентской ассамблеи ОБСЕ, представитель Финляндии Пиа Каума. «ОБСЕ должна быть готова приступить к выполнению своих обязанностей, как только мир будет достигнут», — заявила она. Правда, будет ли это актуально уже во время финского председательства в 2025 году, участники мальтийского заседания предсказать не решились.