Наблюдать эту победу в контексте процессов, происходящих в России, особенно интересно.
Достаем двойные листочки
Кадр из сериала «Сексуальное образование». Фото: Netflix
На Netflix вышел финальный, четвертый сезон хитового сериала о британских подростках «Сексуальное образование». В этом сезоне к уже любимым героям присоединились еще несколько персонажей, и, как и всегда, помимо секса их волнуют вопросы идентичности и самореализации. Чем старше ребята, тем серьезнее проблемы и сложнее решения: в этом году герои-подростки поступают в новую школу и готовятся выйти во взрослую жизнь, распутывают старые отношения и заводят новые, а еще преодолевают комплексы по поводу своего тела, таланта и интеллекта. Кинокритик Олег Тундра посмотрел заключительный сезон «Сексуального образования» и рассказывает о том, как современное телевидение взяло на себя роль воспитателя и терапевта, а инклюзивность в любимом сериале окончательно победила.
Наблюдать эту победу в контексте процессов, происходящих в России, особенно интересно.
Даже само название «Sex Education» с трудом поддается переводу на русский. Герои британского сериала и его русскоязычные зрители явно живут в параллельных реальностях.
Sex — это не только сам секс, но и пол, и гендер, и все проявления многообразной сексуальности. Поэтому старомодный перевод «Половое воспитание» напоминает о скучных школьных уроках биологии, на которых сухо рассказывали о существовании мужских и женских репродуктивных органов, служащих исключительно для размножения. Да и слово «воспитание» предполагает навязывание норм и правил, что совершенно противоречит концепции сериала. «Сексуальное просвещение» выглядит слишком пафосно, потому что русскоязычные секс-блогеры чаще всего употребляют сокращенный термин «секспросвет». Sex education, таким образом, — явление само по себе далекое от российского зрителя и пока не имеющее в русском языке распространенного и общепринятого аналога. Как не имеет аналога и свобода героев сериала, о которых в России опасно даже рассказывать, так как могут привлечь по статье за ЛГБТ-пропаганду.
Кадр из сериала «Сексуальное образование». Фото: Netflix
Ради справедливости надо заметить, что и в прошлых сезонах персонажи интересовались не только сексом: «Сексуальное образование» никогда не было проектом о «муравьях в штанах», а пропагандировало осознанное отношение к сексу. Неловкому, неуверенному, экспериментальному, разному. В этом сезоне к проблемам секса, самооценки и отношений прибавился еще десяток вопросов, которые занимают не только подростков, но и их родителей. Как выглядит послеродовая депрессия и возвращение на работу после родов? Зачем современному подростку религия? Как тинейджер переживает смерть единственного родителя? Можно ли построить отношения на расстоянии? Как порвать с партнером-абьюзером? Свой болевой порог в самый неожиданный момент проверяет почти каждый герой. Кто-то ищет биологического родителя и вспоминает детство, проведенное в приюте. Семьи рушатся из-за употребления наркотиков. Взрослые люди с безукоризненной репутацией внезапно начинают страдать из-за синдрома самозванца. Сексуальных сцен очень немного, и все они играют драматическую, а не комедийную роль: секс куда чаще сопряжен с сомнениями и противоречивыми ощущениями, нежели с экспериментами и удовольствием, и никогда не существует в вакууме, вне запутанных человеческих отношений.
Четвертый сезон «Сексуального поведения» — сбывшийся кошмар режиссера Богомолова с его манифестом о «мультикультурных гендерно-нейтральных чертях». Пока в американском мейнстриме радуются кастингу небелых актеров на главные роли, в британском сериале торжествует инклюзия, о которой индустрия еще несколько лет назад не могла и мечтать. На экране впервые столь подробно описываются проблемы транссексуальных подростков (от мастэктомии до гормональной терапии), один из главных героев — открытый гей, а на одной из ЛГБТ-вечеринок показано употребление наркотиков в рекреационных целях. Целая серия посвящена людям с инвалидностью — парню в инвалидной коляске и слабослышащей школьнице. Секрет одной из главных героинь — асексуальность, которой она ужасно стыдится. В массовке снялись люди всех этносов и телосложений. Родители в сериале — это не только привычные папа и мама, но и недавно родившая мать-одиночка, и лесбийская пара.
Само собой, «Сексуальное образование» не пытается воссоздать реальность: аккуратные комнаты-декорации с симметрией в стиле Уэса Андерсона и безупречные наряды главных действующих лиц не особо похожи на реальные британские интерьеры.
Сериал, скорее, конструирует некоторую утопию, в которой есть место для каждого, а герои пытаются договариваться между собой, преодолевая незнание и предрассудки.
У зрителей, воспитанных на рекламных постерах с папой, мамой, сыном, дочкой и лабрадором, явно запестрит в глазах, но это одна из целей сериала — показать, что семьей может считаться любой добровольный союз. А как жить и договариваться в этом союзе? Так же сложно, как и в обычной нуклеарной семье. Самая хрупкая составляющая отношений — доверие, и никакая сексуальная идентичность не дает дополнительных баллов к эмпатии и эмоциональному интеллекту.
Кадр из сериала «Сексуальное образование». Фото: Netflix
Новое место действия четвертого сезона — выдуманный Кавендиш-колледж, открытое и уютное учебное пространство, похожее одновременно на университет, ретрит, парк развлечений и большую игровую площадку. Здесь об учениках заботятся не меньше, чем о сотрудниках ведущих IT-корпораций. Вместо учебника — планшет. Вместо холла — яркое лобби с площадкой для публичных выступлений, где в любой момент может выступить каждый. Есть кабинеты для терапии и комнаты для уединенного общения, полянка для йоги и дыхательных практик. По школе можно передвигаться на электросамокатах, а большинство учеников добираются до кампуса на велосипедах. Есть даже собственная фотолаборатория, вот только лифт постоянно ломается — но и это в одной из серий студенты исправят во время общешкольной забастовки.
Кавендиш-колледж напоминает Университет монстров из мультфильма Pixar и сцены дивного нового мира в «Черном зеркале» (когда там еще всё хорошо). И закономерно вызывает скепсис у тех, кто в школьные годы в лучшем случае мог выбрать цвет маркера для стенгазеты. Однако, если собрать зумерские мечты о том, какой должна быть школа, чтобы в нее хотелось приходить каждый день, вероятно, получится именно Кавендиш-колледж. В глазах рябит от количества информации и стильных одноклассников, зато куда меньше вероятности быть затравленным в столовой, как в «Дрянных девчонках» (2004) или «Клубе «Завтрак»» (1985).
В отсутствие нормального сексуального просвещения в большинстве школ мира (не только в бывшем СНГ о размножении упоминают лишь на уроках про пестики и тычинки) «Сексуальное образование» оправдывает свое название и действительно просвещает массы на предмет того, каким может быть секс. Сериал иллюстративен одновременно в лучшем и худшем смысле слова: как учебник иностранного языка для начинающих, учит лишь базовым фразам и правилам произношения. Никто не ждет от учебника для начальной школы бергмановских диалогов; так и от «Сексуального образования» не стоит ждать глубины и правды об отношениях и сексе в реальной жизни.
Секс, по мнению авторов сериала, связан с близостью, а потому не может быть отделен от нашей остальной жизни и от чувств других людей. Сексуальность — поле для исследования себя, и далеко не всегда (особенно в юном возрасте) это исследование бывает легким и органичным.
Стыда много, а незнания еще больше. Авторы описывают практику массажа простаты и изменения женского тела в ходе менопаузы. Подробно показывают процесс трансгендерного перехода и сопровождающую его психологическую ломку.
Демонстрируют, какими бывают домогательства и как резко могут закэнселить даже всеобщего любимчика за проступок, совершенный в прошлом.
Как на построение доверительных отношений влияет бисексуальность? Почему мужчинам зрелого возраста сложно чувствовать себя сексуальными? Когда дружба перерастает во влечение? В консервативном мире готовых ответов, где на каждое понятие есть подробное объяснение «как надо» и «как не надо», «Сексуальное образование» утверждает: сексуальной революции еще не случилось. Революция начинается не тогда, когда людей перестают стыдить за занятия сексом, а когда секс в обществе начинают ценить, много о нём размышлять и разговаривать. Вместо озабоченных подростков перед нами несколько десятков героев, которым потребуется целая жизнь, чтобы познать себя, в том числе и свою сексуальность.
За что можно упрекнуть финал «Сексуального образования», так это за то, что реалистичное общение здесь почти полностью заменили сценариями из пособий по преодолению конфликтов. Еще очень юные герои бросаются шаблонными фразами из области поп-психологии и поверхностной терапии в духе «Я тебя услышал» и «Обрати внимание на мои чувства», боятся быть саркастичными и неудобными, моментально прозревают и тут же на камеру исповедуются в своих мотивах. В этих райских кущах осознанности почти нет места негативной экспрессии, которая так свойственна подросткам и конфликтующим семьям:
от осознания проблемы до благополучного финала проходит пара серий, всё исправляется доверительным разговором.
К жизни это имеет так же мало отношения, как и Кавендиш-колледж — к реальным старшеклассникам. Корректно говорить о своих чувствах еще можно научиться, но «корректно чувствовать» у человека не получится никогда. Но так как сериал — утопический проект, нацеленный на исправление нравов и преодоление невежества, Netflix можно простить: для скептиков и пессимистов уже придумана «Эйфория».
Популяризация терапии — одно из важнейших социальных изменений последней декады. Но стоит признать, что именно в кино и сериалах «поучительный» и «интересный» — часто не пересекающиеся понятия. И чем настойчивее «Сексуальное образование» начинает воспитывать, тем более картонными становятся нарядные герои и схематичными их сюжетные перипетии. Никакой терапевтический лексикон, ни один сериал-пособие не дадут ответов на вопросы: как противостоять нарциссичному агрессору, как поставить на место родителей, которые тебя не уважают, или как залечить разбитое сердце. Но если это открытка из светлого будущего, то почему бы и нет?
{{subtitle}}
{{/subtitle}}