I.
Автобус останавливается на крошечной, метров десять в диаметре, круговой дороге. В голове проносятся сцены из триллеров, в которых поезда или автобусы высаживают пассажиров в местах, где, казалось бы, не должно быть никакой человеческой инфраструктуры, — в дремучих лесах и уже несуществующих деревнях.
Я оглядываюсь по сторонам — здесь и правда никого нет, это конечная. Дальше, в глубине подлеска, виднеется крупный монолит желто-табачного цвета. Центр реабилитации для ветеранов при всех приметах соцреализма, оставшихся в Украине с советских времен, выглядит инородно. Мы переговариваемся с фотографом и оператором — всем кажется, что мы попали в бывшую Югославию: массивные, как под линейку нарезанные корпуса, бетонные лестницы, постройка, напоминающая приплюснутую силосную башню, заросшая плющом.