Придется покаяться.
В начале девяностых, зимой, когда Украину охватил жесткий энергетический кризис и кризис неплатежей за коммуналку, веерные отключения света стали нормой, а тепло в домах — роскошью, в Киев приехал московский корреспондент «Хоккайдо симбун» с переводчиком, больше похожим на «товарища в штатском». И мне, по просьбе моей редакции, пришлось несколько дней помогать коллеге знакомиться с местными реалиями. Одной из них стало преодоление холодов в быту: как выживают украинцы, что предпринимают.
За горячим чаем в кооперативном кафе я подробно, с примерами из командировок по стране, рассказала все, что видела и знала. Например, о районных городках, где двух-трехэтажные дома, а то и «хрущевки» полностью перешли с центрального отопления на печное, то есть «буржуечное». Угольная пыль, крошка и дрова были доступны большинству. Форточки с выведенными в них дымоходами окуривали окружающее пространство днем и ночью так, что Донбассом пахло по всей стране.
Возможно, переводчик что-то напутал, но японец принялся выяснять: неужели такая «буржуйка» есть у Ольги-сан тоже? Не знаю, какой черт меня дернул сказать: «Да». Глаза коллеги еще сильнее расширились, и он стал просить разрешения зайти в гости. Одна ложь потянула за собой остальные. Я забормотала о гриппе, внезапно поразившем всю семью, о том, что в квартире не убрано…