«Учитывая наличие признаков, подходящих под первую часть 213 статьи (уголовная статья о хулиганстве — прим. «Новая. Европа»), я был бы готов частично признать вину по этой части. Мне стыдно перед потерпевшими, я не хотел, чтобы они испугались. Я старался, чтобы никто из окружающих не пострадал: выбрал пистолет этой конструкции и место, где почти никого не было вокруг меня. Смысл моей акции был в том, что Россия находится на границе холостых выстрелов и настоящих. Спустя год [после акции] все изменилось», — с такими словами выступил акционист Павел Крисевич на судебном заседании, где прокурор запросила ему пять лет колонии общего режима. Произнося последнее слово, художник заметно волновался — один раз судья даже прервал его.
Вечером, спустя полтора часа после закрытия Тверского суда, судья Анатолий Беляков вынес свое решение и приговорил 22-летнего художника к 5 годам колонии общего режима. Несмотря на большой перечень смягчающих обстоятельств — компенсацию морального вреда потерпевшим, извинения перед ними, положительные характеристики — и отсутствие отягчающих, судья дал акционисту точно такой срок, о котором и просил прокурор. Также не смягчило приговор и исключение из обвинения части, касающейся совершения преступления группой по предварительному сговору.
По словам адвоката Крисевича Леонида Соловьева, в итоге приговор стал суровее, чем просила прокуратура — как раз из-за изменения состава преступления. «Прокурор запросила 5 лет реального лишения свободы, когда ему вменяли сразу два пункта из 213 статьи [УК], а судья убрал одну из них и назвал целую кучу смягчающих обстоятельств. По сути, обвинение стало мягче, а приговор, в сроке [наказания] совпавший с запросом прокуратуры, оказался жестче», — говорит он. Соловьев называет срок, назначенный судом Крисевичу, самым суровым наказанием по уголовной статье о хулиганстве, говоря, что до этого максимальным сроком было 4,5 года. «Это очень жестокое наказание», — заканчивает адвокат.