Удалой голос в трубке с ходу начал ругать сюжет телеканала «Дождь» о проблемах с оплатой для привлеченных в российские ЧВК заключенных из мест лишения свободы: «Ты понимаешь, Ольга Романова (лидер движения «Русь сидящая») — гонит пургу про сотни «двухсотых». Нет таких потерь у «музыкантов» (на профессиональном сленге сегодня — название бойцов так называемой «ЧВК Вагнера».
Мы знакомы с этим «солдатом удачи» много лет. В 2014-2015 годах он воевал в рядах сепаратистов в ЛНР, потом неоднократно ездил в «командировки» в Африку. А с началом вторжения в Украину отправился на войну в составе ЧВК. В первый выезд штурмовал Попасную. Во второй — участвовал в боях на славянско-краматорском направлении. Вернулся в Россию неделю назад.
По словам собеседника, он два месяца провоевал бок о бок с бывшими заключенными на направлении на Бахмут в ДНР: «Именно вчерашние зэки становятся сейчас основной силой нашего удара. Но служат они вместе и наравне с остальными сотрудниками компании». Интересно, что в ходе дальнейшего разговора наш источник сам подписал большинству вчерашних сослуживцев смертный приговор.
— Ты говоришь, что Романова в сюжете значительно завышает число потерь. Но она утверждает, что основывается на письмах родственников и близких. В том числе и на присылаемых ей фотографиях.
— Да не может быть никаких фотографий и сообщений. У бойцов ЧВК отбирают телефоны. Добыть новый аппарат с работающей симкой можно только в городских боях или при патрулировании недавно занятых территорий. Сейчас таких крайне мало. Романова говорит, что в первую очередь воевать идут зэки из числа сотрудничающих с администрацией колоний. Это не так. Добровольцами нередко записываются блатные и даже авторитетные воры. В подобной ситуации такое поведение не считается сотрудничеством с госорганами. У меня друзья по лагерям — большинство спортсмены, мастера спорта. Почти все отправились на войну. Зэки — это наша ударная сила сейчас.
— Это эпизодическая работа в отдельных колониях или «вагнеровцам» дали «добро» на вербовку по всем ИТУ страны?
— Мне известно о том, что сейчас набор происходит или планируется примерно в двух тысячах лагерях по всей России. Из каждой зоны обычно набирается две-три сотни добровольцев. Примерно половина проходит тесты на физподготовку и прочий отбор. Таким образом вскоре ЧВК может набрать всего 250-300 тысяч новых сотрудников. Не отягощенных верой в закон и прочими вредными на войне формальностями.
— На каких условиях набирают заключенных?
— Не берут наркоманов, сексуальных насильников и террористов. Остальные — воры, мошенники, бандиты, разбойники, убийцы и т.д. — добро пожаловать. Зачисляют под жесткие условия: в случае попытки покинуть расположение, сдаться в плен, мародёрить сразу обнуляют без разговоров. Никто обратно в лагерь тебя не повезет. Зарплата у них поменьше, чем у обычных ландскнехтов — всего по 100 тысяч рублей в месяц.
Для подавляющего большинства через полгода боев — полная амнистия. Насчет выплат родственникам в случае гибели — не уверен.
Не думаю, что все это оформляется официально через суд со всеми формальностями. Но «кидать» тут не будут. Слишком ответственные люди принимают решение. По некоторым данным, даже Евгений Пригожин лично участвует в вербовке наиболее авторитетных сидельцев. Думаю, что такие действия одобрены на самом верху.
— Зэки не разбегаются, попав на передовую?
— У нас непонятно — кто хуже: те, кто отсидел, или те, кого не поймали. Куда ты на передке разбежишься? Это сразу смерть. В плен ЧВКшников не берут, а в случае самоволки свои же к стене прислонят. Это же не отдельные подразделения типа штрафбата. Обучение и боевое слаживание зэки проходят вместе со всеми в Молькино (полигон в Краснодарском крае, при военной части ГУ ГШ МО РФ). Обычно подготовка занимает две недели. Потом вместе со всеми в бой. Причем однополчане в курсе, что их новые сослуживцы — преступники, и поэтому следят за ними внимательно. И надо сказать, что криминал обычно показывает отличные результаты. Именно таких — мотивированных и голодных — нам и не хватает сейчас.
— Как происходит подготовка?
— Сначала проверка на физру и навыки. Это в Молькино, как правило. Потом развозят по другим подразделениям, нередко уже в ДНР или ЛНР и там уже натаскивают окончательно. Дальше — учатся в боевой обстановке. Все это происходит под полной опекой Минобороны.
— Каковы реальные потери?
— Гибнут ребята. Получают ранения. Честно скажу: уверен, что за полгода постоянных штурмовок на острие атаки — мало кто из сегодняшних зэков выживет. Но чтобы в одном бою несколько сотен выкосило — это фронтового масштаба ЧП, и я о таком на своем направлении не слышал.
— Первый раз в ходе этой кампании ты ездил на фронт через Грозный. Второй раз так же заходил?
— Нет. Второй раз уже целенаправленно через одно из подразделений ЧВК. Это для уже бывалых и опытных. У нас и доходы другие. У меня в месяц больше 1,7 миллиона получилось: 250 — оклад, остальное — различные надбавки: 53 доллара в день за участие в боевых действиях, 50 тысяч рублей за каждый километр штурмовки и так далее. За Попасную я получил 1 миллион рублей. Сейчас профессионалам платят очень хорошо.
— Украинская сторона утверждает, что успешные обстрелы складов российских сил вызвали снарядный голод. У войск не хватает боекомплекта.
— Чушь. Снарядов на основных направлениях в избытке. Все, что сейчас привозится со складов или с производства, — физически сложно выстрелить. Личный боекомплект выдается так, что есть чем поделиться с вечно ободранными «мобиками» (мобилизованными гражданами — прим. ред.) из ДНР и ЛНР.
— Если всего достаточно — почему наступление застопорилось и новыми победами российская сторона не может похвастаться?
— Воевать никто не хочет. Много стало отказников. Причем во всех войсках. Даже среди «диких гусей». Одно дело — аборигенов гонять по пустыне или просто спокойно в окопе на линии соприкосновения сидеть. А другое — непрерывные ежедневные штурмовки. Многие очкуны устраивались тупо пробакланить всю службу. А когда запахло жареным — начали пытаться соскакивать. Сейчас готовится наступление на юге — через Николаев на Одессу. Для этого сегодня собирается кулак. На самых сложных участках атаки будут бывшие зэки — сегодняшние «музыканты».