У любой религиозной традиции есть свой «символический капитал». С точки зрения религиоведов, «символический капитал» составляют «культурные символы и архетипы, принципы общественной морали и нормы поведения», присущие той или иной религиозной традиции. Для РПЦ Московского патриархата, возникшей в самый сложный для русской церковной истории период 1920-40-х гг., к числу таких символов всегда относились признание со стороны других поместных православных церквей, живая связь с такими сакральными центрами православия, как Святая гора Афон (Греция) и Святой град Иерусалим, с древними патриархатами Востока. Ссылки на эти связь и признание многие десятилетия оставались главным аргументом РПЦ в полемике с другими «ветвями» русского православия, которые не признавали детище сталинской церковной политики, — с Русской зарубежной церковью, катакомбниками и даже старообрядцами.

В 1 пункте I главы Устава РПЦ ее канонический статус прямо увязывается с «вероучительным единством и молитвенно-каноническим общением с другими Поместными Православными Церквами». Однако в 2018 г. эта стройная, казалось бы, конструкция начала стремительно разрушаться. А после 24 февраля нынешнего года процесс принял обвальный характер — РПЦ, вслед за РФ, встала на путь жесткой международной изоляции. Но если у РФ еще остается некоторый внешнеполитический потенциал в виде отдельных стран Азии, Африки, Океании и Латинской Америки, то «другие поместные православные церкви», на признании которых РПЦ основывает собственную каноничность, находятся в том геополитическом ареале, который не принимает и никогда не примет то, что РФ учиняет в Украине. Тем более, с точки зрения этих самых поместных церквей, Украина является вторым по числу приходов православным государством в современном мире (всего более 20 тысяч). Лишь несколько из этих приходов — на территориях, не занятых ВС РФ, — продолжают считать себя принадлежащими к Московскому патриархату и поминать Кирилла (Гундяева). Российская «Новая газета» предсказывала полную международную изоляцию РПЦ еще в самом начале конфликта.

Глас Афона — глас Божий?

Пожалуй, самым чувствительным вызовом для благочестивого сознания верных чад РПЦ оказался разрыв со Святой горой Афон. Он произошел как минимум на двух уровнях — каноническом и политическом. На первом — еще в 2018 г., когда синод РПЦ, разделяя крайнее раздражение патриарха Кирилла, решил разорвать общение с первым по чести в православном мире Константинопольским патриархатом, называемым также Вселенским. Поводом стала подготовка к предоставлению автокефалии Православной церкви Украины (ПЦУ) и признание незаконности аннексии Киевской митрополии Московским патриархатом в конце XVII в. 

«Именно с Афона мы приняли практику духовной жизни, — говорил несколько лет назад влиятельный протоиерей РПЦ Димитрий Смирнов (скончался 21 октября 2020 г. от последствий коронавируса). — Афон 1000 лет привлекает взгляды русских людей. Не утратил он своего значения и в наши дни. Сейчас мы живем в такую эпоху, когда народ наш расцерковился и вновь ждет просвещения со Святой Горы». Это значение Афона связано с его уникальным статуса монашеской республики — содружества 20 древних монастырей, которые стремятся поддерживать эталонный уклад монашеской жизни. А именно такая жизнь, по православным представлениям, лучше всего позволяет исполнить заповеди Евангелия и достичь обожения — таинственного соединения с Богом через Его нетварные энергии. На Афон запрещен доступ женщинам, там нет регулярного транспортного сообщения и какой-либо промышленности, еще недавно не было даже электричества. В общем, созданы идеальные, «лабораторные» условия для соседоточенной христианской жизни в непрестанной молитве.

«Новообращенные» российские олигархи и чиновники по-своему оценили особые статус и условия Святой горы — в начале «нулевых» в их среде сформировался элитный «Афонский клуб», куда, по разным сведениям, входили Георгий Полтавченко, Андрей Турчак, Сергей Нарышкин, братья Гурьевы, Иван Саввиди… На землях, принадлежащих Русскому Пантелеимонову монастырю на Афоне, были построены элитные коттеджи с курортной инфраструктурой, а в саму обитель потекли такие щедрые пожертвования, каких она никогда не видела за свою 1000-летнюю историю.

Еще до разрыва общения РПЦ с Константинопольским патриархатом последний пресек антиканоническую практику «двойной юрисдикции» над Пантелеимоновым монастырем — теперь РПЦ не имеет к нему никакого отношения. Как и все афонские обители (за исключением «мятежного» Эсфигмена), он подчиняется напрямую Константинополю, а все его монахи имеют греческое гражданство, хотя служат по-церковнославянски. «Афонский клуб» после 24 февраля практически прекратил свою деятельность, роскошные коттеджи простаивают, и лишь единичные русские паломники умудрились этим летом проникнуть на Афон. После появления в греческой прессе сведений о попытках использования Пантелеимонова монастыря в качестве разведовательно-диверсионного центра РФ обитель села на голодный паек — пожертвования из России или из сомнительных источников в русской диаспоре блокируются греческими властями. Российский МИД, со своей стороны, обвинил греческие медиа в распространении «неточной информации» о России.

Вселенский патриарх Варфоломей, посетивший Афон в мае, помолился с игуменами святогорских монастырей о прекращении войны в Украине и пообещал не выселять с Афона монахов российского происхождения, если они «не будут провоцировать». Тогда же Варфоломей сделал и свое историческое заявление о том, что Кирилл (Гундяев), если в нем еще живы остатки совести и христианской веры, должен оставить свой престол, подать в отставку и обличить Путина. Один из афонских архимандритов — тезка патриарха, Варфоломей — высказал еще в начале марта «солидарность и поддержку украинскому народу». Он предположил, что в случае оккупации Украины РФ не ограничится «денацификацией», но займется также «исправлением» статуса Православной церкви Украины, насильно возвращая ее в подчинение Москвы, как сейчас происходит на территориях, контролируемых ВС РФ. Но «то, что заложено Богом, человек не может уничтожить», — напомнил архимандрит.

Среди афонских зилотов, живущих полулегально не в монастырях, а в уединенных кельях и даже пещерах, немало людей с радикальными вглядами. Однако за последние пять месяцев с их стороны не раздавалось каких-либо высказываний, одобряющих действия РФ или признающих власти и сопротивляющийся народ Украины «нацистами». Можно уверенно заключить, что главный для РПЦ духовный авторитет — Афон — не с Кремлем и не с верной ему Московской патриархией.

Кирилл против всего христианства

Священноначалие православных церквей других стран — как попавших в список «недружественных», так и еще не попавших в него, — абсолютно единодушно в осуждении действий РФ и периодически высказывает шок от явно нехристианской (если не сказать больше) позиции г-на Гундяева, возглавляющего РПЦ. В этом плане у Московской патриархии не осталось ни одного (!!) союзника: даже самый верный ему (и самый зависимый от него) Сербский патриархат, ныне возглавляемый «прозападным» патриархом Порфирием, включился в общеправославную кампанию осуждения Москвы. 2 июня Порфирий возглавил антивоенное шествие в Белграде, а до этого несколько раз демонстративно встречался с украинскими беженцами, которым говорил слова поддержки и оказывал материальную помощь.

Коллеги Порфирия из других поместных церквей высказываются гораздо откровеннее. Грузинский патриарх Илия II, которого также традиционно считали в Москве своим союзником, в проповеди 28 апреля не выдержал и очень эмоционально назвал действия наступающих в Украине войск «преступлением». В официальном заявлении от 16 марта патриарх отметил, что «боевые действия под руководством России забирают тысячи жизней…». Несмотря на то, что Грузия считает примерно треть своей международно признанной территории оккупированной РФ и не имеет дипотношений с Москвой, она пока не включена в российский список «недружественных государств».

Самая крупная из преимущественно православных стран в этом списке — Румыния (более 19 млн жителей). Православный патриархат этой страны оказывает гигантскую помощь Украине, собирая миллионы евро на гуманитарную помощь и открывая церковные центры для беженцев. В первый же день полномасштабных боевых действий, 24 февраля, патриарх Румынский Даниил обвинил Россию в военных действиях «против суверенного и независимого государства». 

Глава Финляндской православной церкви архиепископ Лев призвал главу РПЦ: «Ради Христа, проснитесь и осудите это зло… Вспомните свои обеты епископа и патриарха, данные перед Богом, и то, что за них придется отвечать перед Всевышним». С подобными призывами выступали папа Римский, архиепископ Кентерберийский, архиепископ Афинский…

Голос всего христианского человечества? Но патриарх Кирилл остается потрясающе глух. Скоро уже полгода. Какую надо иметь силу воли, укорененной во зле, чтобы за такой долгий срок не прислушаться к сотням авторитетных голосов, не услышать запах проливаемой крови, дым от руин разрушенных городов и сел, поднимающийся к небу вместо благоухания фимиама! Поистине трагический финал псевдорелигиозной организации, созданной в 1943 году Сталиным на месте репрессированной им же в конце 30-х Православной Церкви.

Православный мир движется к тому, чтобы полностью отторгнуть от себя РПЦ, официально признав ее руководство чуждым христианству, а саму Московскую патриархию — нерелигиозной организацией, дело которой будет рассматриваться на трибунале по итогам нынешнего кошмара. Православные богословы из разных стран подписали еще в марте документ, в котором учение Московской патриархии, оправдывающее военное насилие, разбирается как богословская ересь. Авторы представили его предстоятелям поместных церквей, которые готовятся к суду над патриархом Кириллом, ради которого может быть созван новый Всеправославный собор.