Неглянцевые лица

Зрители устали от глянцевых лиц. От 23-летних взрослых, играющих 15-летних подростков. От кастинга похожих между собой наследников актерских семей и постоянного появления в кадре одних и тех же актеров, которые позавчера играли в какой-нибудь франшизе, а сегодня изображают чьих-то родителей. В этом смысле «Переходный возраст» (как и другая британская телесенсация годичной давности — «Олененок») предлагает зрителям не только непривычный британский акцент и лексику, но и свежие лица, очень похожие на тех, кого мы видим каждый день: детей, их родителей, соседей, учителей и полицейских. Обычные лица бедного среднего класса, не избалованные круглогодичными киносъемками и позированием для журналов.

Юный Оуэн Купер, играющий главного героя Джейми, всего на полтора года старше своего персонажа: обычный ребенок, в уязвимость, запутанность и мстительность которого очень легко поверить. Как и в экзистенциальный кризис его отца Эдди, по совместительству не только актера, но и создателя сериала Стивена Грэма. Кстати, сам Грэм родом из бедной провинциальной семьи медсестры и социального работника и явно понимает, какую историю и про кого снимает. Тематически сериал основан на реальных событиях, но, чтобы проект резонировал с каждым зрителем, этого мало: надо спускаться с небес на землю, жить в обычном районе, ходить в обычную школу, общаться с обычными полицейскими и учителями.

«Переходный возраст» не открывает ничего нового тем, кто хорошо знаком с традициями британского и ирландского социального кино: фильмами Кена Лоуча, Майка Ли, Андреи Арнольд, Мартина Макдоны, Шейна Медоуза. А вот новых зрителей сериал знакомит с kitchen sink realism, поджанром реалистичного кино о бедноте, который переводится на русский комично-нелепой формулировкой «драматургия кухонной мойки» или «школа кухонной раковины». В общем, фильмов о том, как выживают, живут и понимают жизнь вокруг себя люди без привилегий.

Непрерывная съемка

Другой выпуклый прием «Переходного возраста» — эффект непрерывной съемки одним кадром, согласно которому, по уверениям создателей сериала, все четыре эпизода снимали целыми дублями с нескольких попыток. Пока скептики спорят, что в некоторых сценах можно допустить невидимые склейки, оператор проекта Мэттью Льюис подробно рассказывает о препродакшне, британский Netflix делится фото съемочного процесса, а ассистентка из команды монтажа рассказывает широкой аудитории, почему даже в проекте без монтажа всё равно нужен монтаж.

Не новаторское, но технически сложное решение привлекло к проекту зрителей, уставших от скачущих кадров из большинства экшнов и детективов. Для психологического саспенса, на котором построена атмосфера «Переходного возраста», эффект непрерывной съемки — действенное решение, которое помогает приблизить разговорную историю к тактильному опыту, сделать что-то далекое и абстрактное близким и опасным. Судя по реакции зрителей, авторам это удалось.

Паника и триггеры

Если десять лет назад всех пугали непостижимым поколением зумеров со сверхспособностями к эмпатии и трудностями с концентрацией, теперь пришло время страшилок о поколении «альфа», которое маркетологи позиционируют как «поколение искусственного интеллекта» и «технологических лидеров будущего». Есть мнение, что обобщать целое поколение по годам рождения не более доказательно, чем приписывать черты по знакам Зодиака. Но одна черта поколения «альфа» довольно точная — мгновенная цифровая зависимость от гаджетов, если они оказываются в распоряжении ребенка.

Экраны действительно стимулируют мозг интенсивнее, чем книжка, фильм или настольная игра, вызывают привыкание и мгновенно завладевают вниманием ребенка. Ни одному даже самому внимательному родителю не по силам конкурировать с сотней увлекательных уведомлений от разных приложений. И без того существующая психологическая дистанция между родителями и детьми стремительно увеличивается благодаря разнице в средах коммуникации. К типичной родительской панике «мы не понимаем наших детей» (свойственной каждому поколению родителей) добавляются обоснованные страхи: виртуальное пространство, которое не регулируется законом досконально (или регулируется с опозданиями), действительно опасно. Несовершеннолетние легко подвергаются насилию со стороны взрослых, шантажу ровесников или влиянию со стороны неизвестных родителям инфлюэнсеров.

Собственно, именно это и происходит с героем Джейми, для которого

Как известно, подростки ревностно относятся к личному пространству, а во время психологической сепарации от родителей им проще довериться чужим людям по своему выбору, а не семье или воспитателям, которые назначены системой. Во времена, когда язык агрессии звучит от лидеров государств, а облеченные властью люди транслируют дарвинистские и антигуманные установки, очень сложно противопоставить им в глазах детей собственный неидеальный пример.

Как обезопасить ребенка от тлетворного влияния виртуальных опинион-лидеров — открытый и, кажется, в принципе не решаемый вопрос. Изъятие гаджетов (которое, например, предлагает один из создателей сериала), родительский контроль, детский психолог, охрана личных данных или доверительный разговор за семейным столом — что-то из этого, может быть, спасет ребенка от агрессивной среды? Где же тогда уважение к его самостоятельности? Или выбор контроля над свободой — проявление родительской ответственности? Каким бы хорошим родителем ты ни был, этого всё равно может оказаться недостаточным: всё предусмотреть невозможно. Это страшное и болезненное знание для всех, кто живет с детьми в разных информационных пузырях.

Поломанная социальная система

«Переходный возраст» нажимает на больное место каждого — вопрос, который не решается краткой общественной дискуссией и, кажется, вообще не располагает к консенсусу. Система воспитания и образования, придуманная в XX веке, безнадежно устарела в большинстве стран — технологически, экономически и социально. Ни детские сады, ни школы, ни университеты при потраченном на них времени и бюджетах не готовят подростков к взрослой жизни: ни теоретическими знаниями, ни социальными навыками, ни возможностями проявить индивидуальные таланты.

Общественный договор о том, что родители ходят на работу и платят налоги, пока об их детях заботятся сады, школы, лагеря и секции по интересам, давно перестал работать. Стандартное образование не учитывает особенности психики детей, а в учебных заведениях катастрофически не хватает увлеченных и любящих детей специалистов с профессиональной этикой. Социальные работники, учителя, воспитатели — чаще всего выгоревшие и перегруженные люди, задавленные бюрократией, расписанием уроков и собственными проблемами. Отдавая ребенка даже в «хорошую» школу на 8–12 часов в день, родители не могут быть уверены, что получат на выходе что-то кроме сертификата об образовании.

Что выживают только хитрые и изворотливые. Что травля — это норма, через которую проходит каждый ребенок (или он травит сам, или травят его).

Люди, принимающие государственные и системные решения, не говорят об этом в своих предвыборных речах: их список тем — войны, деньги, налоги, санкции, разовые выплаты. И Джейми, и его родителям нет места в такой картине мира. 99 процентам людей нет там места. Так что и монологи инцелов, и школьная травля, и ощущение напрасно проживаемой жизни — всего лишь кривое зеркало того, о чем Джейми и его родители знают на своей шкуре. В массовой тенденции расчеловечивания жестокое нападение на ровесницу уже не кажется экстремистским поступком. Именно поэтому главный герой «Переходного возраста» — не психопат, а обычный подросток, усвоивший, что правил нет, а придумавшие правила взрослые сами же их не выполняют.