Причины нелюбви и ее триггеры

Общий фон украинско-американских отношений во время визита американского спецпредставителя действительно был весьма специфическим для подобных дипломатических контактов. Параллельно раскручивалась целая цепочка громких и противоречивых заявлений, связанных с телефонным разговором Трампа и Путина, встречей американской и российской делегации в Эр-Рияде, жесткими заявлениями Трампа в отношении Зеленского и попытками украинского президента поддержать этот пинг-понг взаимных упреков. Вот почему итоги и значение визита Келлога и результаты его встреч с украинским руководством следует оценивать не просто на фоне, но и в контексте всей этой информационной конфронтации.

В формировании такого персонифицированного отношения ключевую роль сыграли, очевидно, два фактора, оба из которых к самому Зеленскому имеют весьма косвенное отношение.

Первый фактор — это то, что причиной начала процедуры импичмента во время первой каденции Трампа было его давление на Зеленского, а вернее, просьба о некоей «услуге» в деле расследования коррупционной деятельности сына Байдена, Хантера, в Украине.

Второй — тесное сотрудничество Киева с администрацией Байдена. Безусловно, у Украины просто не было другого выхода, ибо без помощи США сопротивление агрессии выглядело бы весьма проблематичным. Однако для Трампа любая комплиментарность Байдену — это маркер врага. И тут тоже можно говорить о глубоко персонифицированном неприязненном отношении Трампа к своему политическому оппоненту.

То есть общая перспектива сотрудничества по линии Трамп — Зеленский изначально сулила весьма серьезные трудности. Но вряд ли кто-то ожидал такого потока жестких заявлений, обрушенных на Зеленского на минувшей неделе. Что же стало их триггером?

Вариант 1. Провал переговоров в Эр-Рияде

Если взять за основу это объяснение, то ситуация выглядела следующим образом. Американская делегация пыталась прощупать позицию россиян в вопросе урегулирования войны и одновременно дать понять, что ожидает обоюдных уступок и компромиссов. Хотя бы в плане прекращения огня. Этого не произошло. Более того, уже информируя про свой телефонный разговор с Путиным, Трамп в череде комплиментарных оценок своего собеседника все-таки признал, что на свое предложение прекратить боевые действия он получил от Путина отказ. Позднее, комментируя переговоры в Саудовской Аравии, Госдепартамент объяснил их примерно таким образом: «переговоры о том, как в будущем строить переговоры».

Поэтому, поняв, что кавалерийским наскоком закончить войну не удастся, более того, не получив никаких намеков на уступки со стороны россиян, Трамп публично, громко и топорно сделал виноватым Зеленского в нежелании идти на переговоры и четко обозначил свое требование — выборы в Украине. Ибо именно Зеленский, по мнению Трампа, — главное препятствие заключению мира.

Вариант 2. Так и было задумано

Возможно, никаких неожиданностей в непреклонности россиян для американцев и не было. А сами они и не настаивали на каких-либо уступках Украине. Ибо уже о чем-то закулисно договорились. Тем более, что в медиа уже просочилась информация о предварительных непубличных контактах американцев и россиян в Женеве, и наверняка в ходе этих контактов обе стороны заранее выяснили взаимные позиции.

Тогда всё это выглядит как достаточно циничная сделка. Тем более, что, говоря о «провале» в Эр-Рияде, мы имеем в виду «провал» интересов Украины. Разговоры о возобновлении дипломатических представительств, какие-то сигналы о совместной разработке ресурсов Арктики и допуске американского бизнеса к российским полезным ископаемым —

Поэтому стало необходимым именно таким образом — как помеху — и представить публично саму Украину и ее президента. Но, конечно же, не как помеху для готовящейся большой сделки с россиянами, которая остается за кадром, а как препятствие самого процесса мирного урегулирования. Отсюда тот же самый вывод — выборы.

Вариант 3. Отказ Зеленского заключить «сделку» по украинским ресурсам

То, с какой частотой соглашение по недрам повторяется и самим Трампом, и его окружением, говорит о значимости этого фактора в разворачивании информационной конфронтации. Вообще, сама история этой сделки имеет несколько сюрреалистичный характер. Прежде всего потому, что сам ее предмет (что именно из своих природных и других ресурсов Украина должна предоставить) был весьма размытым, менялся с калейдоскопической быстротой и до сих пор остается неопределенным.

Зеленский первый предложил такое соглашение, вписав его в один из пунктов своего «плана Победы». В нем шла речь о «критических ресурсах» Украины (уране, титане, литии и других), инвестировании в их добычу и разработку и совместном использовании экономического потенциала. Как мы уже писали, этот пункт был рассчитан именно на интерес Трампа, который ставит коммерческую выгоду выше всех ценностей вместе взятых.

И действительно, Трамп отреагировал на это, заявив сначала о намерении заключить сделку по украинским «редкоземельным» металлам. В Украине отозвались позитивно, ибо детали предложения Трампа были еще неизвестны.

Впрочем, украинские эксперты несколько терялись в догадках, что имеется в виду под «редкоземельными металлами», ведь их в Украине не так много и их добыча требует огромных капиталовложений. В итоге сошлись во мнении, что Трамп имел в виду те самые «критические минералы» — литий, титан и другие. Но когда министр финансов США Скотт Бессант привез в Киев проект соглашения, оказалось, что такого в Киеве уж никак не ожидали, а «крючок» для Трампа превратился в «ловушку» для Зеленского.

Шантаж

Документ, который привез Бессант, охватывал уже не полумифические редкоземельные металлы, а минеральные, нефтяные и газовые ресурсы, а кроме того, порты и другую инфраструктуру Украины. Согласно ему, США и Украина создают специальный инвестиционный фонд, который будет иметь исключительное право устанавливать метод, критерии отбора, сроки и условия для всех будущих лицензий и проектов. США достается 50% регулярных доходов, полученных Украиной от добычи ресурсов, а также 50% финансовой стоимости всех новых лицензий, выданных третьим лицам для будущей монетизации ресурсов.

При этом, во-первых, Украина не получает никаких гарантий безопасности: в американской администрации заявили, что инвестиции США сами по себе — это они и есть. Во-вторых, в фонд, который предлагается создать, будут уходить все доходы от ренты (сейчас их получает государство), а также ему будет принадлежать исключительное право в разработке новых полезных ископаемых. И в-третьих, еще более вопиющим было акцентирование сути этого соглашения Трампом — как возврат долга. Якобы с его помощью США смогут вернуть 500 млрд долларов в качестве украинского долга за полученную Украиной американскую помощь в ходе войны. Хотя это была безвозмездная помощь.

Украинские власти подверглись невероятному шантажу, призванному заставить Киев подписать этот документ. Бессант дал Зеленскому всего час на ознакомление с ним. В зависимость от подписания документа поочередно ставились и ставятся разнообразные условия — от отмены встречи с вице-президентом Ди Венсом в Мюнхене до угрозы отключения Старлинка и вообще начала продвижения по треку мирных переговоров.

Отпор

Зеленский не подписал данный вариант соглашения, и сейчас он дорабатывается обеими сторонами. Каким будет окончательный вариант, еще неизвестно. Противоречивая информация, которая высказывается в медиа, сопровождается не менее противоречивыми заявлениями Трампа и его соратников.

Илон Маск поспешил опровергнуть сообщения об отключении Старлинка для Украины. Впрочем, дело тут не в доброй воле миллиардера-технократа, а в том, что обеспечение связью Старлинк осуществляется через терминалы, которые для Украины приобрела Польша, продолжающая платить за них абонентскую плату, поэтому такое отключение грозит Маску многочисленными исками.

С другой стороны, по некоторым источникам, новый вариант соглашения является еще более жестким. Украинское издание The New Voice of Ukraine написало, что «новая версия от американских партнеров предлагает закрепить за США 100% собственности будущего фонда и распределить взносы сторон в фонде в соотношении два к одному, где украинская сторона вносит две трети будущими поступлениями от добычи, а американская сторона — треть, которую уже предоставила в виде оружия. Размер фонда американская сторона предлагает установить на уровне $500 млрд. Соглашение охватывает не только минеральные ископаемые, но и газ и нефть. Будущие доходы от портов не входят в соглашение».

Тем не менее Стив Бессант в статье для Financial Times попытался связать новую версию документа (либо одну из них) с позитивными для Украины последствиями — а именно послевоенной реконструкцией и предотвращением коррупции: «Условия нашего партнерства предусматривают, что

в этих будущих инвестициях. Такая структура и отношения обеспечивают высокие стандарты прозрачности, подотчетности, корпоративного управления и правовой базы, необходимые для привлечения мощных частных инвестиций для послевоенного роста в Украине».

Но не означает ли это новое предложение то, что средства на восстановление Украины должна обеспечить сама Украина, отдав свои ресурсы в фонд с монопольным управлением США? А что вкладывает США? Ничего, кроме своего участия в распиле украинских ресурсов, доход от которых все равно идет в контролируемый американцами фонд.

Трактовки

В этих условиях экспертному сообществу только и остается теряться в догадках, а в соцсетях порой появляются совсем уж безрадостные прогнозы — например, о том, что США сознательно не дают никаких гарантий безопасности, чтобы не рисковать в случае оккупации еще каких-либо украинских территорий. Поскольку бо́льшая часть ресурсов находится в непосредственной близости от фронта, то даже после подписания возможного перемирия никто из инвесторов туда не зайдет, а вот если иметь тайные гарантии от Путина, что соглашение будет соблюдаться и после оккупации некоей территории с ресурсами, вероятность возобновления боёв в этих областях окажется близкой к нулю, и американский бизнес сможет начать спокойно разрабатывать украинские богатства, деля доход уже с Кремлем.

Впрочем, если обратиться не к конспирологии, а к более обоснованным объяснениям, то следует в очередной раз заметить, что главная часть этой сделки, а именно вопрос о разработке минеральных ресурсов, — это игра в долгую. На этом пути у инвесторов встанут следующие задачи: технологическая и административная сложность подготовительных работ, необходимость новых геологических разведок. А это потребует огромных капиталовложений. Бывший министр экономики Украины Тимофей Милованов говорит, что без больших инвестиций доходы от лицензий не вырастут. По его словам, они будут составлять лишь несколько миллиардов долларов в год, то есть «фактически проценты на предоставленную помощь».

В этой связи можно предположить, что суть сделки не столько коммерческий расчет, сколько пиар-ход для избирателей Трампа и его попытка самопрезентоваться в качестве выгодополучателя для всей Америки. В одном из своих недавних путаных и противоречивых заявлений Трамп намекнул на это, сказав, что неизвестно, сколько важных для американской экономики минералов есть в Украине, но сделку надо заключить, чтобы иметь хотя бы что-то.

Вот почему на воскресной пресс-конференции Владимир Зеленский еще раз подчеркнул, что ожидает от этого соглашения прежде всего гарантий безопасности. Это слово — «безопасность» — он повторил несколько раз. Весьма показательно, что на сей раз Зеленский достаточно спокойно, уважительно и без эмоций говорил о Трампе. Подчеркнуто дистанцируясь от перепалки, произошедшей несколько дней назад.

Не погорячился ли тогда Зеленский?

Возвращаясь к вопросу об информационной конфронтации, связанной со всеми этими событиями, следует заметить, что украинское общество разделилось в своих оценках ответной коммуникации Зеленского. С одной стороны, откровенно колониально-ультимативный характер американских условий вызвал естественную возмущенную реакцию украинцев, обусловив некое сплочение вокруг фигуры президента. Ибо агрессивные «наезды» на Зеленского были справедливо расценены не как оскорбления отдельной персоны, а как оскорбления институции президента, а значит, всей страны.

С другой стороны, отмечается, что Зеленский сделал ошибку, когда начал заочную эмоциональную полемику с Трампом. Как пишет в статье с красноречивым названием «Выжить в эпоху Трампа» редактор и основатель «Европейской правды» Сергей Сидоренко, «для президента США, который пришел в политику из бизнеса уже в почтенном возрасте и со сформированным мировоззрением, публичные заявления имеют совсем другое значение. Это — инструмент не донесения позиции, не публичной государственной коммуникации, а лишь конкурентной борьбы. Борьбы без правил, как и полагается в бизнесе, из которого происходит действующий президент США. В этой матрице контраргументы Зеленского звучат для Трампа как попытка Украины объявить ему войну в публичном поле. Как атака на его, Трампа, рейтинг среди избирателей».

Возможно, в ответных высказываниях Зеленского прослеживались не только эмоции, но и некая логика, базирующаяся на известном качестве Трампа, который уважает только «сильных» и только с «сильными» ведет диалог на равных. Но, увы, надо признать, что Украина и ее лидер в эту категорию, по мнению Трампа, не входят. И героическая борьба украинского народа в его противостоянии агрессору для Трампа, зацикленного на персоне Зеленского, мало что значит. Поэтому, может, следовало быть несколько гибче?

Действительно, учитывая «особенное» отношение Трампа к Зеленскому, который явно не состоит в числе друзей американского президента, важно не очутиться в числе откровенных врагов. В этой связи бывший замминистра иностранных дел Украины (2007–2010) Константин Елисеев отмечает, что

Есть каналы парламентского взаимодействия, служебные, закрытые каналы. Публичная коммуникация включается исключительно и только тогда, когда остальные каналы не дали результата или есть решение сознательно идти на обострение двусторонних отношений. …Комментарии Владимира Зеленского в сторону Дональда Трампа были построены на логике "эффектности", а не "эффективности"».

Этой мысли вторит и польский президент Анджей Дуда, входящий в ту неформальную группу политиков, которым симпатизирует Трамп. В телефонном разговоре с Зеленским Дуда подчеркнул жизненную необходимость американской поддержки для Украины и «предложил президенту Зеленскому оставаться преданным курсу спокойного и конструктивного сотрудничества с Дональдом Трампом».

При чем тут Келлог

В этой связи оставшийся на обочине информационного внимания визит Келлога, возможно, все-таки сыграл некую позитивную роль в сглаживании острых углов вербального конфликта Трампа и Зеленского. В то время как Трамп метал гром и молнии в сторону своего украинского визави, Келлог назвал Зеленского «отважным лидером нации», хотя предусмотрительно и отменил запланированную пресс-конференцию, прекрасно понимая, на какие неудобные вопросы ему придется отвечать в связи с заявлениями своего шефа.

Также американский спецпредставитель сделал символический жест, посетив раненых украинских воинов в госпитале в Ирпене. Неизвестно, была ли какая-то конкретика во встречах Келлога с украинскими официальными лицами, в том числе и с Зеленским, но очевидно, что спецпредставитель фокусировался, как и ожидалось, на традиционных вопросах — мир и соглашение по ресурсам. Однако делал это в гораздо более приемлемом для Киева тоне, что и позволило Зеленскому заявить, что встреча с Келлогом «возобновляет надежду» на сильное соглашение.

В целом, хаотичная, противоречивая, а порой и скандальная коммуникация новой американской администрации и лично Трампа в вопросе украинско-российской войны показывает, что никакого «плана» или «стратегии» ее завершения у президентской команды не было и нет. Тем не менее, в этом хаосе заявлений при отсутствии конкретных дел пока четко прослеживается только одна линия — давление на Украину. Возможно, в какой-то мере она и достигает успеха, ибо на вчерашней пресс-конференции Зеленский сказал, что готов уйти в отставку в обмен на вступление страны в НАТО либо существенные гарантии мира и безопасности для Украины, что открывает новую сенсационную страницу всей этой истории.