Под ударами

Такое солнечное, теплое, зимнее утро… Те, кто досидел за праздничным столом до рассвета, наблюдали, как небо постепенно наливалось розовым и золотым. После ночи без единого взрыва эти краски на фоне тишины казались главным подарком от нового года войны.

Сирена прозвучала в 6:47. С северо-востока на Киев шли в атаку ударные беспилотники. Почему-то принято считать, что по сравнению, например, с баллистическими ракетами шахеды не настолько опасны, в укрытие или в метро можно не спешить, достаточно придерживаться правила двух стен.

Грохнул взрыв, за ним еще. Обычно при налетах сильнее страдает густонаселенный левый берег либо те части правого, где невдалеке от жилых кварталов расположены промышленные объекты. На сей раз ударили по центру столицы, по Печерским Липкам, по правительственному кварталу. Точнее сказать так: беспилотникам удалось туда долететь. И, если без лирических отступлений о розово-золотом небе, то к первому в наступившем 2025-м сигналу тревоги следовало отнестись со всей серьезностью:

Но и без дополнительных предлогов особенно жестоко бить по Украине в новогоднюю ночь — российская традиция.

Обломки одного из сбитых дронов упали на так называемый «Дом совнаркома», внесенный в реестр памятников архитектуры, — респектабельное шестиэтажное здание постройки 30-х годов прошлого века, на углу Институтской и Банковой. Дом можно считать одной из визиток украинской столицы. Его башенка-ротонда со шпилем и колоннами не раз попадала на почтовые открытки советской поры. Квартиры на верхних этажах получили разрушения и загорелись. Спасательные работы начали немедленно, под обстрелом: выводили людей, разбирали завалы.

Как сообщил мэр Кличко, известно о двух погибших и семи пострадавших жильцах. Имен убитых киевлян сразу не назвали, но в пабликах написали о женщине, чье тело нашли в руинах родных стен.

Журналист-расследователь Алексей Бобровников, ныне первый секретарь посольства Украины в Кении, опубликовал в фейсбуке пост: «Сегодня враг, атакуя город, попал в квартиру нашего друга Игоря Зимы, нейробиолога, профессора. Пока Игорь не берет трубку, держим кулаки».

Игорь Григорьевич Зима — доктор биологических наук, много лет преподавал в Институте биологии и медицины Киевского национального университета имени Шевченко и работал в частном медицинском центре, где занимаются диагностикой и лечением сопутствующих заболеваний у людей с аутизмом и другими особенностями развития.

На улице Банковой, в историческом особняке 1879 года постройки, больше известном как «Дом Либермана» или «Пряничный домик», а еще «Дом с раздвижным потолком» и даже «Кукольный дворец», находится Национальный союз писателей Украины. Сюда часто водят экскурсии. Богатый внутренний интерьер, лепнина, голландские печи, отделанные цветной плиткой с объемными картинами… Сейчас «Кукольный дворец» зияет провалами окон, а вокруг все усеяно битым кирпичом. Особняк избежал разрушений в Первую и Вторую мировую войну, до него не добрались строители социализма, боровшиеся с проклятым наследием прошлого, в том числе, архитектурного. У России получилось.

Обстрел повредил и здание Национального банка Украины: частично выбиты стекла, загорелась крыша. Тут обошлось без пострадавших и существенных повреждений, огонь быстро потушили, все сервисы банка работают. Дольше боролись с последствиями пожара в Святошинском районе, он возник после падения обломков дрона на гаражи. Взрывной волной вынесло окна в многоэтажке, повреждения получили трамвайные пути, один из трамваев и несколько припаркованных машин.

Для тех, кого интересует статистика: в ушедшем, 2024 году воздушные тревоги в Киеве длились суммарно 22 суток. Наступивший год открыл собственный счет: без малого три часа под огнем и с жертвами.

Где брать энергию

Несколько дней и ночей накануне новогодия в столице миновали спокойно, то есть, вообще без обстрелов. Это выглядело подозрительно: что еще замышляют?

Одновременно набирал силу слух в виде версии от ютубера-«миллионника» Дмитрия Гордона. Мол, несколько авторитетных источников в окружении Трампа поделились с Гордоном: 30 декабря в Штатах произойдет некое знаковое событие, встреча в верхах, после чего война сдохнет. «Это невозможно!» — оппонировали реалисты. Но вера в чудо, близкая к детской, как-то уживалась с новостной лентой. Во всяком случае, многие отмечали у себя приподнятое настроение, прилив сил, и спешили закрепить достигнутое, зарядить себя энергией, как генератор во время блэкаута. Положительные эмоции помогают не провалиться в отчаяние, когда ситуация меняется к худшему.

Не знаю, надо ли сделать ударение на том, что в Киеве, который российская армия регулярно пытается разнести с воздуха вместе с населением, культурная, в частности, театральная жизнь не прерывается? То есть, если в театре нет бомбоубежища с приспособленной сценой, а сигнал тревоги прозвучал во время спектакля, представление, конечно, прервут. Но зрителям, купившим билеты, непременно покажут продолжение в другой, более подходящий день. В залах — аншлаги. Очень много людей и в книжном магазине-кофейне «Сенс» («Смысл») на Крещатике, особенно у стеллажей с современной украинской прозой.

Я, например, на сей раз в качестве «зарядного устройства» выбрала для себя выставку «Наїв вільний» («Наив свободный»), что проходит в Украинском доме. Фонд частного коллекционера Миколы Бабака представил более трехсот работ, среди которых народные иконы, народные картины и сельские фотографии второй половины ХIХ — первой половины ХХ века.

Вот Богородица с ребенком — в ликах ни капли аскетизма, присущего византийской традиции. Румянец на щеках, губы в полуулыбке, теплые оттенки красного, желтого, темно-зеленого, праздничного. Как будто мастер, таких называли богомазами, писал портрет жены, сестры, односельчанки накануне Рождества.

Вот так называемые «базарные», «мещанские», «примитивные» картины, которые принято считать китчем. Пара лебедей посреди озера, дивчина с оленем, дивчина в веночке в объятиях козака у криницы, на заднем плане — мать со скалкой, что спешит проучить слишком смелого ухажера. Картины, написанные художниками-любителями, украшали стены сельских хат после той, прошлой войны с фашистами. Кусочки яркости, радости посреди утрат. Часто рядом с ними в рамке помещали целый иконостас из фотографий тех, кто уже никогда не вернется, не войдет в дом. А жить дальше надо.

Вообще семейная фотография, да еще парадная, для украинского села двадцатых–начала тридцатых годов была не только событием, но и роскошью, не многим доступной. И могла оказаться обвинительным документом. Вышиванки, кораллы, атласные корсетки, щегольские сапожки — националисты, кулацкое отродье, укрыватели хлебных запасов, подлые враги колхозного строя и советской власти!

В конце 90-х мастерскую Миколы Бабака, где сохранялась значительная часть коллекции, ограбили, подчеркнув тем самым ценность точных слепков времени. В 2016-м году художник, уроженец Черкасской области, подарил более двух десятков народных икон местному художественному музею, а спустя шесть лет уже от имени собственного благотворительного фонда презентовал тридцать народных картин. Широкомасштабное вторжение заставило фонд Бабака прибегнуть к международной помощи, чтобы подготовить эвакуацию «Наива».

На нынешнюю выставку (вся коллекция насчитывает пятнадцать тысяч артефактов) киевляне приходят целыми семьями. Война лишь обострила интерес к прошлому Украины.

Жизнь и смерть

30 декабря конец войне не наступил. Зато состоялся предновогодний обмен пленными. Украина при посредничестве Объединенных Арабских Эмиратов вернула 189 человек.

«Это военные — защитники «Азовстали» и Мариуполя, ЧАЭС, острова Змеиный, с разных направлений фронта. Среди них солдаты, сержанты, офицеры. Это нацгвардейцы, в том числе, «азовцы», пограничники, теробороновцы, воины Военно-морских и Вооруженных сил. И также двое гражданских, захваченных в Мариуполе. Каждого дома ждут родные и близкие. И это радость, что нам удалось их вернуть. Сегодня еще 189 семей счастливы», — написал в своем телеграм-канале Владимир Зеленский.

Днем раньше, в воскресенье, я видела мирную акцию «Free Azov» на Софийской площади, где стоит главная новогодняя елка страны. На нее, белую, как отсутствующий снег, с рождественской звездой на макушке, мало кто обращал внимание. Даже дети вокруг не бегали — массовые мероприятия в силу понятной причины запрещены.

В тот день дети вместе со взрослыми выстроились вдоль проезжей части. Все держали самодельные, на картонках и листах ватмана, плакаты «Хочу обнять папу. Free Azov», «В плену праздников нет», «Мечтаю дожить до обмена внука», «Внук в плену, сын на войне, каждый день — боль. Free Azov defenders».

В это же время по периметру, нажимая на клаксоны, кружила колонна легковых машин с символикой и флагами «Азова». От Софийской площади недалеко до квартала, где находится ряд европейских посольств. Правда, у дипломатов, в отличие от пленных, праздники, в данном случае, рождественские каникулы есть — шум никому не мешал.

Утром 31 декабря по Киеву били баллистикой. На станциях метро «Майдан Независимости» и «Золотые ворота» пели колядки и ходил рождественский вертеп — вечная жизнь в очередной раз торжествовала над смертью, смеялась ей в лицо. И собирались после отбоя крошить оливье к праздничному столу.

Когда эта заметка была написана, министр образования и науки Украины Оксен Лисовый подтвердил: в той самой разрушенной квартире в «Доме совнаркома» погибла супружеская пара, ученый-нейробиолог Игорь Зима и его жена, доктор биологических наук Олеся Сокур.

Киев