Фурия революции

— Мир устроен так, как сказал Черномырдин: «Никогда такого не было, и вот опять». Некоторые американцы считают, что если у них никогда не было фашизма, то его и не будет. Но если кому-то никогда не падал на голову кирпич, это не значит, что этого никогда не случится, — убеждает меня бывшая журналистка «Эха Москвы» и «Дождя» Карина Орлова. Она уже много лет живет в Вашингтоне, сейчас не работает, но для души и ради поражения ненавистного ей Трампа ведет телеграм-канал об американской политике.

Еще Орлова максимально критично относится к России. Ее интервью годичной давности озаглавлено цитатой «Я ненавижу Россию», а прокремлевский политолог Сергей Марков называет журналистку «фурией революции».

— Если Трамп станет президентом, то уже не отдаст власть, потому что признан виновным в одном уголовном деле из трех, а так как это уровень штата, то он сам не сможет себя помиловать, — продолжает Орлова. — Если его приговорят к году тюрьмы, будет ли он исполнять это решение? Нет, не будет.

Орлова везде, где может, яростно критикует Трампа и защищает Харрис. Она уверяет, что иначе нельзя: «Сейчас это не борьба демократа и республиканца, не борьба либерала и консерватора. Это борьба за сохранение американской либеральной демократии в том виде, в котором мы ее знаем и любим».

По словам Орловой, Трамп даже не скрывает намерений по демонтажу американской политической системы. Она ссылается на «Проект-2025» — 900-страничную программу действий, разработанную консервативным экспертным центром Heritage Foundation. Хотя Трамп неоднократно заявлял, что не имеет отношения к этому документу, Орлова (как и Камала Харрис) утверждает, что «это пособие написано специально для него».

— Есть план по замене 54 тысяч американских госслужащих, которые не уходят в отставку со сменой президента, а обеспечивают бесперебойную работу бюрократической машины, на своих лоялистов. Для этого они составили анкету, в которой надо выразить свою приверженность идеям Трампа. Это звучит как полный пиздец, но это так и есть! — возмущается Орлова.

Мою собеседницу, кажется, очень забавляет, что она дает алармистское интервью российскому журналисту про будущее Штатов. «Странно, что это не я приехала в Россию, а ты — в США, и я тебе такую хуйню рассказываю! Республиканская партия — это “Единая Россия”. Я не думала, что увижу здесь такой кошмар, но это реальность», — смеется Орлова.

— И зачем ему это всё? — возвращаюсь я к теме нашей беседы.

— Трамп собирается сосредоточить всю власть в руках президента, чтобы сделать [из Америки] суперпрезидентскую республику. Он хочет всё сделать в обход Конгресса, своими указами, которые будут основаны большей частью на актах XVIII и XIX веков. Например, такой закон он собирается использовать для подавления демонстрантов с помощью армии и для депортации иммигрантов. Чтобы в обход Конгресса ввести национальный запрет на аборты, они решили использовать акт 1873 года, который запрещал пересылку по почте любых лекарств и принадлежностей для проведения абортов, — говорит Орлова и снова сокрушенно повторяет: «Это полный пиздец».

Журналистка уверена, что Трамп просто не собирается исполнять решения Верховного суда, которые «являются основой американской демократии».

— [Американский юрист, политик-республиканец] Лиз Чейни говорит, что Трамп три раза не исполнит решение Верховного суда, а на четвертый тот сам уже примет такое решение, которое Трамп исполнит, потому что судьи не захотят выглядеть органом, у которого нет никакой власти, — рассуждает Орлова. — Плюс он обещал натравить на оппонентов налоговую службу и начать их политическое преследование.

Орлова рисует весьма мрачную картину гипотетической Америки после победы республиканца: «Есть такой персонаж Рассел Уот, который написал Трампу доктрину этнонационалистического христианского государства, в котором неприемлемо ничто другое. Это для нас с тобой — ку-ку, но они-то серьезно подходят к делу. В отличие от Трампа, который просто популист».

— Ну вот у Путина же есть, например, Дугин, который тоже предлагает подобное, а Путин если и слушает его, то точно делает далеко не всё из предложенного, — пытаюсь я робко противостоять напору Орловой.

— Сейчас произойдет сенсация: я скажу что-то хорошее о Путине, но это только в сравнении с Трампом: Путин реально умнее. Он феноменально неумный и плохо образованный человек, но по сравнению с Трампом — гений мысли, — говорит бывшая журналистка.

Когда я выражаю сомнение, что Трампу удастся так просто победить хваленые американские институты и половину населения Америки, явно не готового к такому повороту событий, Орлова напоминает мне, как в 2020 году едва не сорвалась передача власти от Трампа к Байдену.

— Тогда мы были [в одном шаге], в одном человеке — [на тот момент вице-президенте] Майке Пенсе — от государственного переворота. [Нынешний кандидат в вице-президенты от республиканцев] Джеймс Вэнс уже говорил, что не сделал бы этого, — говорит она. — И ведь для Трампа ответственность не наступила, то есть институт политической ответственности просто уничтожен.

Орлова признаёт, что Америка сильна институтами, но отмечает, что многие из них опираются лишь на неписаные правила, которые Трамп легко нарушает. — Например, все кандидаты в президенты десятилетиями публикуют свои налоговые декларации, а Трамп на это насрал и ему ничего не было. Я бы не надеялась на американские институты, они нас очень много уже раз подвели, — говорит она.

Орлова, как и многие сторонники Харрис, повторяет, что Трамп сделал выводы из своего первого срока.

— Он научился на своих ошибках, ведь тогда в его окружении были люди, которые сдерживали его чудовищные порывы: например, генерал Келли, который затем назвал его фашистом, и генерал Марк Милли, который отказался задействовать армию, хотя во время протестов Black Lives Matter перед Белым домом Трамп спрашивал, можно ли это сделать. Трамп пытался снять с должности главу Минюста, чтобы захватить выборы, и только то, что сотрудники Минюста пригрозили коллективно подать в отставку, спасло ситуацию. Сейчас такого не будет благодаря бюрократической реформе из «Проекта-2025», — говорит она.

— А почему, если Трамп такой ужасный, за него готовы проголосовать почти полстраны? — спрашиваю я, и Орлова вспоминает, что Харрис задавали такой же провокационный вопрос на Fox News.

— В Америке большой процент жителей разочарован изменением расового состава страны. Люди думают, что их хотят заменить иммигрантами. Обама сам писал в мемуарах, что стал причиной прихода Трампа к власти, потому что американцы были не готовы к черному президенту, — называет первую причину Орлова.

Плюс, по мнению журналистки, Трампу сильно помог коронавирус, ведь многие забыли про миллион смертей в США, но помнят, как раздавали деньги, как на них свалилась финансовая помощь. «Все говорят, что при Трампе были деньги и они очень хорошо жили. Хотя единственное реальное предложение, которое Трамп делает сейчас для людей среднего класса или ниже, — это отменить налоги на чаевые. Всё остальное он предлагает богатым: налоги снизить, NASA отдать Илону Маску. Зато систему медицинского страхования он хочет отменить. Но жители США, похоже, перешли на русский принцип: “Не жили хорошо, нехуй и начинать”», — рассуждает Орлова.

— А почему ты вообще так переживаешь из-за этих выборов?

— Это заметно? Я реально переживаю, я даже когда выхожу в эфиры на YouTube, меня колотит! Я приехала из ужасной страны в 2015 году, когда тут президентом был Барак Обама, полная противоположность Владимира Путина. А дальше появилась эта гадость Трамп, — отвечает Орлова.

Журналистка пока не может голосовать на выборах, но считает, что это не беда, ведь в Вашингтоне демократы всё равно получают обычно больше 90%. Тем не менее Орлова опасается, что в случае победы республиканца ей и самой придется уехать.

— Новая администрация подружится с посольством РФ, и им тут же предъявят списочек врагов. Никто не будет встречаться с Юлей Навальной и утешать ее, не будет доставать политических заключенных. У меня могут либо забрать документы или дальше ничего не дать, потому что я уверена, что я здесь еще как представляю угрозу для России: я раскрыла историю с [Петром] Авеном и [Михаилом] Фридманом, когда они приезжали и просили их не вносить санкции. Я рассказала, что сюда секретно приезжал [Константин] Костин в 2016 м году. Я выступала в совете Вашингтона по поводу переименования площади в честь Бориса Немцова. Последнее их почему-то очень задело, и все участвовавшие тогда — враги. Так что мне лично ничего хорошего не светит, — утверждает Орлова.

Ощущения дерьмовые

Панические настроения из-за Трампа в Вашингтоне свойственны многим. С Орловой согласен и экономист Антон (имя изменено и фамилия скрыта по его просьбе), который уже десять лет живет в Вашингтоне. Накануне выборов он написал мне: «Мне жесть как стремно из-за этих выборов».

На вопрос, почему он так думает, Антон отвечает так: «Я верю, что американские институты достаточно сильны, и хотя в Америке очень много паники, я не думаю, что Трамп сможет стать автократом. Но то, что [его правление] может быть большим шагом назад, его политика ударит по экономике и международному положению США, а автократы во всем мире почувствуют, что у них руки развязаны и можно творить трэш, — это факт».

— Но не закроет же Трамп The New York Times, не введет цензуру, после чего за критику в его адрес будут штрафовать, не посадит в тюрьму Камалу Харрис и Джо Байдена! — отвечаю я ему.

— Надеюсь, что до этого не дойдет, но я, живя в Америке и связывая с ней свое будущее, смотрю на нее как на страну — двигатель прогресса, который для себя и для мира определяет вектор движения вперед. Трамп — это абсолютная противоположность, это протекционистская политика, это полный откат от всего связанного с ограничением климатических изменений, полный трэш в социальной политике — высылка мигрантов, расистская риторика, которая разжигает конфликты на разных уровнях, — перечисляет Антон.

Недавний фильм Алекса Гарленда «Падение империи» про гражданскую войну в США, который мне показался далеким от реальности и искусственно нагнетающим тревогу, Антон воспринял серьезно. «Понятно, что это аллегория, но всё было правдоподобно. Вот эти чуваки, которые вешают людей на заправке. Я таких встречал в этой стране, понимаешь? Когда во главе страны появляется человек, кто отрицает все сдержки и противовесы, будет стараться их сломать и будет играть на разногласиях в обществе, просто страшно, к чему это может привести», — говорит он.

Опасается экономист и того, что Америка при Трампе перестанет помогать Украине, ударившись в изоляционизм: «США потеряет позиции в мире в тот момент, когда произойдет подъем автократов. Америка как главный глобальный полицейский, наверное, тоже меня не особо прельщает, но я хочу, чтобы она была видным игроком с четко обозначенными либеральными и демократическими принципами. Ее отсутствие на мировой арене приведет к тому, что править бал будет условный новый БРИКС во главе с Китаем, а это планете на пользу не пойдет».

Вот и наш разговор с Кариной Орловой неожиданно закончился на позитивной для нее ноте: «Но у меня есть надежда! Трамп тут в Аризоне предложил расстрелять Лиз Чейни, и прокуратура уже проводит предварительное расследование, ведь по закону этого штата запрещено делать угрозы для жизни. Если они придут к выводу, что преступление совершено, то у него должны отозвать условное освобождение. Так что после выборов, которые он проиграет, Харрис выиграет с большим отрывом, а его посадят в тюрьму!»

Вашингтонский обком

Некоторые россияне из-за возможного возвращения к власти в США Трампа вообще не переживают. Вот и в трехэтажном особняке из красного кирпича в самом центре столицы царит спокойствие. На фасаде дома красуется необычная для этих мест (это все-таки не Брайтон-Бич) русскоязычная надпись на фасаде: «Вашингтонский обком».

Руководителем открывшейся этой осенью институции стал Алексей Собченко, бывший журналист «Радио Свобода», более 15 лет проработавший штатным переводчиком в Госдепе. По его словам, он никогда не был гражданином России, а в пятой графе его советского паспорта было написано «украинец».

По странному совпадению, ровно в ту минуту, как я подошел к Вашингтонскому обкому, там появился и экс-депутат Госдумы Илья Пономарев в синей вышиванке. Казалось, он потерял былую хватку. Только за недавнее время от сотрудничества с ним отказался легион «Свобода России» (в котором на стороне ВСУ против российской армии воюют граждане РФ), его детище — Съезд народных депутатов — раскололось на две части, а дом Пономарева под Киевом был атакован дронами.

Тем не менее Пономарев, как всегда неунывающий, улыбающийся и позитивный, заверил меня, что в Вашингтоне он временно, чтобы помочь товарищам запустить обком, а вообще-то живет в Киеве, — и пригласил на очередной съезд СНД.

— Я довольно хорошо представляю себе нравы американского истеблишмента, чего многие гости, приезжающие из России, не понимают, — говорит мне Собченко. — Я знаю, о чем с ними можно говорить, а о чем нельзя. Мне 70 лет, но у меня еще полно энергии, связей и контактов, которые можно было бы применить.

Первый секретарь Вашингтонского обкома, как его с хохотом называет Пономарев, проводит для меня экскурсию по дому. На первом этаже — портреты Бориса Немцова, Ильдара Дадина, Алексея Навального и других, как их называет Собченко, «мучеников». Тут намерены проводить «социальные мероприятия с выпивкой».

Здесь же на другой стене висят фотографии политзаключенных, в том числе Дарьи Треповой. Планов у обкома громадье: 5 ноября пройдет «выборная ночь», а 17 ноября — конференция о политике новой администрации в отношении войны в Украине с участием как политика-республиканца, так и демократа.

На лестнице — галерея деятелей российской оппозиции. Есть, например, замкомандира легиона «Свобода России» Цезарь и сам Илья Пономарев. На втором этаже, где теперь живет Собченко, разместили столовую для более интимных собраний. Там будут «поить, кормить и вести беседы».

На третьем этаже комната для интервью с удобным диваном и креслами, а также большая голова бизона. «Это у нас Путин», — говорит Собченко.

— Из Беловежской пущи, — комментирует незаметно подкравшийся Пономарев.

— Слишком лестный какой-то образ для Путина, — говорю я.

— Нет, это символ дьявола, — возражает Собченко, показывает в окно и говорит, что, когда с деревьев опадет листва, будет виден Капитолий. — Тогда вам сразу будет ясно, какой у нас бэкграунд, — говорит он, хотя это и так понятно.

По словам Собченко, идея открытия Вашингтонского обкома появилась год назад, когда Илья Пономарев с соратниками начали искать в США поддержку для российских добровольческих батальонов и русской оппозиции, но «натолкнулись на стену сопротивления».

— Даже те, кто выступает за поддержку Украины, параноидально воспринимают разговоры о regime change (смене режима) в России. Это табу, — объясняет Собченко.

На вопрос, почему он так считает, он объясняет, что в Вашингтоне есть три мнения. У изоляционистов смена режима после Афганистана, Ирака и Ливии вызывает зубовный скрежет. Группа специалистов по России исповедует «странную теорию, что и после Путина Россия будет вести себя так же или даже хуже, потому что русские элиты всегда опасались Запада и хотели прилегающие земли». Наконец, некоторые не уверены, что Путин — наихудший вариант, и опасаются, что в России могут прийти к власти условные «гиркины» как после свержения Муаммара Каддафи в Ливии.

Собченко с Пономаревым поняли, что с этими заблуждениями нужно срочно начинать работать, но решили, что ловить в коридорах сенаторов и конгрессменов и объяснять, в чем они ошибаются, будет неправильно.

— Огромную роль в Вашингтоне играют staffers, то есть обслуживающий аппарат. С ними можно разговаривать, и лично моя деятельность будет направлена на то, чтобы продвигать среди них идею о том, что, пока в Кремле сидит Путин, у США будет большая проблема, — объясняет Собченко.

Чтобы заманить вкусной едой и разговором в свободном формате небогатых стафферов, которым будет неохота добираться далеко от работы, и был приобретен дом на Капитолийском холме, в пяти минутах ходьбы от Сената.

— А чего вы хотите в итоге добиться? — уточняю я.

— В идеале — признания режима Путина нелегитимным, а нас до проведения свободных выборов в России — наиболее легитимными представителями страны в Вашингтоне.

— Конкретно вас?

— Не меня, я нанятый казачок, а Аркадия Янковского, который представляет в США Съезд народных депутатов, но вообще мы хотим сделать здесь максимально широкую базу, — говорит Собченко.

В ответ на мои сомнения в том, что кто-то из оппозиции захочет в эту «широкую базу» вступить, Собченко сообщает мне, что еще в девятом классе прочитал книгу, в которой описывалась «грызня» между представителями польской эмиграции в Париже, и называет это «обычным делом и неизбежным явлением».

Подробнее говорить про российскую оппозицию Собченко отказывается («не моя зона ответственности») и предлагает спуститься вниз, где Илья Пономарев как раз приготовил кальян и отдыхает в компании еще двоих членов обкома — журналиста Александра Герасимова и экс-депутата Госдумы Аркадия Янковского. Оба в домашних тапочках — они живут в других городах США, но сейчас занимают обкомовские гостевые спальни.

— Чья победа для вас предпочтительнее — Камалы Харрис или Трампа? — спрашиваю я всех четверых.

Или как он поведет себя, когда Путин попытается его обнулить. Здесь слишком много расходящихся тропинок, и мы не можем сейчас сказать, кто будет лучше или хуже, — дипломатично отвечает Собченко.

Его коллеги более категоричны:

— Американцам от Трампа будет пользы гораздо больше, Америке нужны республиканцы, — говорит Янковский.

— Я считаю наоборот, но с точки зрения Украины результат будет в конечном итоге одинаковый. Кто бы ни победил, ему будет не до Украины. Скорее всего, будет мирное соглашение, но в одном случае быстро, а в другом медленно, — вступает в разговор Пономарев. — Есть вариант, при котором Донбасс и Курск меняются на Херсон и Запорожье, Путин говорит, что, как Россия и собиралась, она защитила Донбасс. Украина говорит, что заставила Путина освободить большую часть территорий, но Зеленский теряет власть. Будет передышка, а потом Путин пойдет на Литву и Польшу. — При Трампе все процессы пойдут быстрее и интенсивнее, а ужасный конец лучше ужаса без конца. При Камале же соплежуйство будет продолжаться, — откликается Янковский.

После мирного соглашения, продолжает Пономарев, украинцы распустят иностранный легион (в том числе российских добровольцев), но сокращать партизанскую историю на территории России не будут, хотя «тут многое зависит от американцев».

— Так а Вашингтонский обком тогда зачем сейчас? — спрашиваю я.

— Для революции в России! — хохочет Пономарев. — Если американцы поменяют точку зрения на смену режима Путина, то и другие страны будут относиться по-другому. На этот ресурс можно опираться для того, чтобы россияне смогли провести политические перемены, потому что когда сопротивление идет со всех сторон, это тяжело.

В качестве примера для подражания Собченко приводит лидера белорусской оппозиции Светлану Тихановскую, которую на Западе воспринимают как легитимного представителя будущей свободной Беларуси.

— Но что-то она явно далека от смены режима в Беларуси, — замечаю я скептически.

— Потому что она не про действие, она placeholder (держит место), — отвечает Пономарев.

— А кто у нас про действие?

— Мы про действие, — скромно говорит экс-депутат Госдумы.

Пока суть да дело, действия предпринимают враги Вашингтонского обкома. Янковский рассказывает, что уже на второй день после открытия обкома к дому пришли какие-то люди и сфотографировали бело-сине-белые флаги на входе. «Мы вычислили, что было это с подачи нашего посольства! Потому что сразу пришла жалоба якобы от местных жителей, которые написали, что у нас флаги на флагштоке, для чего нужно отдельное разрешение», — говорит экс-депутат Госдумы. Собченко мрачно признался, что ожидает, что у входа в здание взорвут автомобиль.

На самый интересный (для многих) вопрос о том, на какие деньги удалось приобрести трехэтажный дом в самом центре Вашингтона, четкого ответа никто из обкомовцев не дает. Собченко ограничился информацией, что это точно не ЦРУ или масоны. Пономарев уточнил, что это люди из бизнеса, не связанные с политикой и для которых Вашингтонский обком — это не только поддержка оппозиции, но и инвестиция в недвижимость, ведь продать дом, когда проект закончится, они наверняка смогут дороже.

Апатия и письма

Нью-Йорк, в отличие от заваленной политической агитацией Пенсильвании или яростно пикетирующего против Трампа Вашингтона, выглядит в последние выборные дни совершенно обычно. Если не включать телевизор, то в Нью-Йорке вообще почти невозможно узнать, что в стране проходят судьбоносные выборы.

Видимо, поэтому, пока Пономарев и его соратники в Вашингтоне готовятся к работе с американскими элитами, активисты в Нью-Йорке действуют классическими методами. 3 ноября нью-йоркские отделения Команды Навального и Феминистского антивоенного сопротивления (ФАС), а также русскоязычная ЛГБТ-организация RUSA провели никак не связанную с американской повесткой акцию «Письма свободы». Примерно 30 человек собрались в помещении НКО NYC Pride, чтобы написать письма и открытки политзаключенным.

Один из руководителей Team Navalny в Нью-Йорке Иван Лопухин объяснил в начале мероприятия, что не зря в зале играют песни про Санта-Клауса. «Мы пытаемся создать новогоднее настроение, потому что участвуем в международной инициативе, идея которой написать каждому политзаключенному послание на Новый год», — сказал он.

Хотя в акции участвуют более ста городов по всему миру, задача, по словам Лопухина, «не такая простая»: «В списке “ОВД-инфо” более 1200 человек, а люди чаще всего пишут тем, кого знают, поэтому есть политзаключенные, которым приходят мешки писем, а есть те, кому ничего».

К началу декабря организаторы надеются охватить всех политзаключенных (для чего каждый город возьмет себе определенное число конкретных политзаключенных, чтобы не повторяться) и отправить письма и открытки в Москву, где 5 декабря «коллеги постараются написать тем, кто остался без внимания».

Лопухин рассказывает мне, что Navalny Team в Нью-Йорке не только пишет письма, но и каждый четверг проводит пикеты у Генерального консульства России. На них обычно собираются 15–20 человек, но Лопухин не унывает и с гордостью рассказывает мне, что зато к пикету часто присоединяются в свой обеденный перерыв и американцы.

— Пикеты посвящены, конечно, прежде всего поддержке политзаключенных. Это одно из направлений, которое Алексей Навальный нам оставил после себя в качестве наследия. Безусловно, пикеты также против войны и против Путина, — говорит Лопухин.

Я рассказываю ему про Вашингтонский обком и спрашиваю, не планируют ли в нью-йоркской команде Навального заняться чем-то подобным.

— Более политическим? Мы пока этим не занимаемся. Но нужно развиваться, и мы будем, скорее всего, заниматься продвижением санкционного списка ФБК. Еще хотелось бы помогать нашим эмигрантам, потому что они сейчас сталкиваются с дискриминацией: просители убежища, бегущие от войны и репрессий, почти поголовно попадают в миграционные тюрьмы и находятся в неравных условиях по сравнению с другими мигрантами. Но пока это не является нашим приоритетом, — рассуждает Лопухин.

На вопрос о том, почему эта работа спустя два с половиной года войны по-прежнему остается только в планах, Лопухин говорит, что не хватает ресурсов: «Делаем то, что по силам».

Он жалуется, что за рубежом приходится бороться с безразличием, упадническими настроениями, которые после убийства Навального затронули многих: «Когда мы планировали одновременные международные акции, списывались с коллегами и получали ответы вроде таких: “Алексея убили, мы проиграли”. Но вода камень точит, поэтому нужно не сдаваться и продолжать, как опять же Алексей нам и говорил».

Сам Лопухин переехал в Америку после начала войны, хотя заметным активистом в Москве не был. Он поддерживал Навального и ходил на митинги, но не светился, потому что в последние годы работал «в различных государственных учреждениях».

Приходивший на акцию «Письма свободы» экс-муниципальный депутат из московского района Печатники, борец с «радиоактивной хордой» Сергей Власов больше вовлечен в местную политическую жизнь, хотя участвовать в выборах тоже пока не может. Он рассказывает, что в Бруклине, где он живет, русскоязычные традиционно голосуют за республиканцев.

— Им не интересна внешняя политика и то, что Трамп про Путина говорит, всё то, о чем думаем мы, антивоенные россияне. Они аполитичны, и им интересно, что республиканцы обещают экономическую стабильность и низкие цены, — говорит Власов.

Он переехал в США после войны, перешел границу в Тихуане, уже получил политическое убежище и, поработав в велопрокате, нашел более высокооплачиваемую работу в страховой компании. «Со мной работает мужик, который тут 15 лет живет. Я ему говорю: “Неужели лучше проголосовать за обезьяну с гранатой, а не демократа, пусть и слабого?” А он отвечает: “Конечно, Трамп не нравится, но мы лучше за него проголосуем, потому что он обещает экономическую стабильность”», — рассказывает Власов.

Сам Власов, если бы у него был паспорт США, проголосовал бы за демократов. Во-первых, его не устраивает популизм Трампа, который утверждает, что за один день закончит войну, а во-вторых, его пугают планы Трампа в отношении иммиграции.

— Мне наши эмигранты рассказывали, что при Трампе были заморожены и истории с грин-картами, выдача гражданств. А как только пришел Байден, сразу начались интервью у людей. Это очень-очень важно и для меня, и для всех антивоенных россиян, которые сюда приехали, — рассуждает Власов.

По словам Власова, в Нью-Йорке проживают более 500 тысяч русскоязычных жителей, но на акции выходят десятки (максимум сотни) из них.

— Активность падает. Я и сам вижу всё меньше смысла в том, чтобы выйти и покричать в сотый раз, что Путин — военный преступник. Мне письма политзаключенным кажутся важнее, ведь ты лично человека поддерживаешь, да и колонии показываешь, что его не забывают даже в Америке.

— Через сколько лет ты превратишься в русскоязычного жителя Бруклина, которых описывал мне?

— Я столько раз в Москве «винтился», что политическую активность свою не прекращу никогда. Хочется осмысленных действий. Думаю запустить какой-то свой проект по помощи антивоенным россиянам. Люди приезжают сюда, и им нужно помочь с адаптацией, с работой, с какими-то элементарными вещами, — говорит Власов и рассказывает, что недавно помог одной активистке найти работу официанткой. — Кто, как не я? Ведь я единственный из переехавших в США депутатов, кто продолжает в Нью-Йорке вести активную деятельность. Все остальные живут своей жизнью.