Реагировать на выступление президента РФ украинцы начали еще накануне вечером, в соцсетях, когда пауза после анонса затянулась без объяснений. Фотожабы на тему краденого унитаза и неядерного чемоданчика описывать не стану. Если Кремль рассчитывал повторить эффект ночи 24 февраля и в помощь призвал даже дату, 21 сентября, день Куликовской битвы («Мы всерьез пока еще ничего не начинали», а вот теперь начинаем, да!), то получилось наоборот. Да и спецоперация всё равно не была названа войной, теперь уже, для разнообразия, отечественной — чтобы российские солдаты не чувствовали больше себя захватчиками и гибли за свое, свежеприсоединямое.

Собственно, для кого-чего нужны «референдумы»? Для Украины? Конечно, нет. Есть Донецкая, Луганская, Запорожская и Херсонская области, которые будут освобождены ВСУ, как бы эти области ни называли в России. Для Европы и США? Ясно, что нет. Там, где законы — почти религия, желания и действия перепуганных специфических лиц, считающихся «руководством республик», значения не имеют. Для собственно жителей Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской областей? Бессмыслица. На каком основании абсолютное меньшинство населения, что находится на оккупированной части территорий, может решать судьбу регионов унитарного государства? Для России? Наверное. Но зачем? Референдумы, выборы и всё такое прочее россиянам и дома до лампочки: народ безмолвствует. Для Путина — верховного главнокомандующего? Если не выкупал коня в ванне с шампанским на Крещатике, то хоть кота пивом облил?

Реакция представителей украинского истеблишмента на выступление Путина тоже заставила вспомнить о репризах «95-го квартала». Полгода кровопролитной войны сделали свое дело: дипломатический этап выяснения отношений с властью России пока не виден, растерянность российской оппозиции вызывает лишь брезгливость. Никто не церемонится в выражении чувств и вообще в выражениях. «Относительно последних заявлений. План Путина «Бермудский треугольник» — комплексная программа утилизации россиян: уклонение от мобилизации — тюрьма — ЧВК «Вагнер». Далее: украинский фронт — ликвидация — белая «Лада»», — написал в своем Twitter секретарь Совета национальной безопасности и обороны Алексей Данилов.

Советник главы Офиса президента Украины Михаил Подоляк развил тему: «Шел 210 день «трехдневной войны». Россияне, которые требовали уничтожить Украину, наконец получили: 1. Мобилизацию. 2. Закрытые границы, блокирование банковских счетов. 3. Тюрьму за дезертирство. 4. Спецотряды для «опущенных» в ЧВК. Всё идет по плану, не так ли? У жизни прекрасное чувство юмора».

«Уклон влево, попытка закрыться левой рукой, не знает, куда деть правую. Интонации просящие, местами заискивающие, — опробовал себя в качестве психолога-физиогномиста Алексей Арестович, внештатный советник главы Офиса президента Украины по вопросам стратегических коммуникаций в сфере национальной безопасности обороны. — Все признаки внутренней катастрофы. Со мной такое бывает, только когда какой-нибудь Вася или Татьяна из Жашкива уведомляют, что от меня отписались».

«Все эти люди не могут сражаться. Они приходят к нам и умирают. Он видит, что его части просто разбегаются. Большая часть тех, кто к нам приходит, просто убегают. Он хочет утопить Украину в крови, но также и в крови своих солдат», — сказал в интервью Bild президент Украины Владимир Зеленский, комментируя заявления Путина о «мобилизации».

Показательный момент: выступление президента РФ не комментировали ни премьер Денис Шмыгаль, ни министр обороны Алексей Резников, ни лидер оппозиции Петр Порошенко. Предмет обсуждения мог бы заинтересовать разве что министра здравоохранения, особенно в части ядерных ударов. Но и он пока молчит. На донецком, луганском и херсонском направлениях продолжаются бои, по Запорожью российские войска снова нанесли ракетные удары: вдруг горожане не слушали Путина либо плохо поняли его намерения.

Эксперты обращают внимание на два момента. Очень важно сейчас не допустить нового, в отместку «равнодушному» Киеву, теракта в концлагере Еленовки, где находятся военнопленные «Азова». И приготовиться к тому, что коридор, по которому из портов Большой Одессы идет украинское зерно, Россия попытается закрыть.

Киев