48-летний художник и бывший сельский учитель Илья Фарбер громко вернулся в новостную повестку. В 2012 году он был осужден по резонансному делу о коррупции, а потом отпущен по УДО, и с 2014 года о нем ничего не было слышно. Выйдя на свободу, Фарбер собирался «помогать людям», заниматься правозащитной деятельностью, но потом передумал и исчез из поля зрения СМИ. На своей странице Facebook он публиковал посты с поддержкой Алексея Навального и поменял свою аватарку на фото с украинским флагом — но этим его «общественная деятельность» и ограничивалась.
Теперь Фарбер снова оказался фигурантом уголовного дела. Он приехал в Удмуртию к семье и внезапно стал подозреваемым в поджоге военкомата. «Новая газета. Европа» вспоминает, за что судили бывшего сельского учителя и как громко он выходил на свободу.
Сгоревший военкомат в поселке Игра. Фото: телеграм / Темная Удмуртия
21 мая в удмуртском поселке Игра выгорела одна из комнат местного военкомата после того, как в нее попал «коктейль Молотова». Через несколько дней подобный пожар случился в другом военкомате Якшур-Бодьинского района. В одном военкомате сгорел кабинет на первом этаже, другой призывной пункт почти не пострадал. Спустя несколько дней силовики задержали Илью Фарбера. В ходе обыска у него якобы обнаружили две канистры с бензином, проволоку, марганцовку и воронку. Игринский районный суд Удмуртии заключил Фарбера под стражу по обвинению в поджоге на два месяца. Сельскому учителю вменили ч. 2 ст. 167 УК РФ (умышленное уничтожение и повреждение имущества, совершенные из хулиганских побуждений путем поджога) — по такому составу Фарберу грозит до пяти лет лишения свободы.
Позже в Telegram-каналах появились видео с Фарбером, на кадрах он говорит, что «задержан за поджог призывного пункта и военкомата — два разных здания. Восхищен работой оперативных сотрудников». На вопрос о мотиве совершения преступления он ответил: «Хотел узнать, на что я способен, способен ли я такое сделать».
«Вопиющий» случай
Илья Фарбер стал широко известен публике в 2011 году после уголовного дела, когда его обвинили в превышении должностных полномочий и получении взятки. Летом 2010-го сельский учитель и художник переехал из столицы с семьей в деревню Мошенки Тверской области. Фарбер устроился учителем рисования, литературы и музыки в сельскую школу, заодно занимаясь организацией концертов и праздников в местном Доме культуры.
В школе Фарбер, с точки зрения жителей села, стал «чудить»: организовывал внеклассные занятия по ушу, читал детям книги вслух, праздновал Хэллоуин и лепил зимой ледяные сердца. И если коллеги по школе отзывались о Фарбере с уважением, то сельчане, судя по их собственным рассказам, отнеслись к чужаку с опаской.
Через год глава сельской администрации попросила Фарбера стать директором ДК — в здании нужно было закончить ремонт, что никак не мог сделать прежний директор. Сам Фарбер рассказывал, что, став директором, обнаружил: контракт на ремонт просрочен, а сметы завышены подрядчиком в три раза. Подрядчик же, гендиректор компании «Горстрой-1» Юрий Горохов, ссылался на «финансовые трудности». Фарбер решил подать на него в суд, Горохов просил до суда дело не доводить, обещая закончить ремонт. Но, как объяснял Фарбер, ему приходилось выполнять часть работ самому, нанимать людей за свои деньги, покупать стройматериалы, брать в долг, чтобы одалживать и самому подрядчику. Горохов обещал возместить расходы, но расписок не дал, а творческую натуру Фарбера это не смущало.
В сентябре 2011 года Фарбер приехал в офис Горохова, где и был задержан сотрудниками тверского УФСБ. Оказалось, Горохов написал заявление о вымогательстве и взятке.
«Вся абсурдность предъявленного мне обвинения заключается в том, что меня обвиняют в совершении за взятку незаконных действий в пользу взяткодателя с подачи заявления самого «взяткодателя»! Понимаете? Вот почему меня все еще никак не осудят и почему никогда не смогут осудить законно, не прибегая к разного рода нарушениям в виде фокусов, как было на первом судебном процессе», — говорил в суде Фарбер.
Он настаивал на участии коллегии присяжных, которым потребовалось меньше недели на то, чтобы признать его виновным в получении взятки и злоупотреблении должностными полномочиями. При этом первый процесс, по свидетельству следивших за ним журналистов, проходил с многочисленными нарушениями: подсудимого не допустили на последнее слово; присяжных не стали отправлять в совещательную комнату на вынесение вердикта, а оставили в зале; в зал заходил судья Владимир Андреев, который в напутственной речи советовал присяжным «не обращать внимания на слова подсудимого» и заявлял, что «состав преступления доказан».
Известность приобрели и высказывания гособвинителя — в частности, антисемитские: «А может ли человек по фамилии Фарбер бесплатно помогать деревне?»
Итог: суд приговорил его к 8 годам в колонии строгого режима и штрафу в размере 3,2 млн рублей (хотя ущерб, причиненный Фарбером, оценивался в 941 тыс. рублей). В ноябре 2012 года Верховный суд РФ отменил приговор Фарберу из-за нарушений и отправил дело на пересмотр в Осташковский городской суд. Но обвинительный приговор устоял — сельского учителя повторно осудили и назначили 7 лет и 1 месяц со штрафом 3,1 млн рублей.
Все это время, пока Фарбер находился в СИЗО, его сын Петр оказал огромную информационную поддержку отцу. Он сам писал об уголовном деле, устраивал различные акции — выходил с плакатом то на Красную площадь, проводил театрализованное шествие у Верховного суда, 11 часов молча сидел на смотровой площадке МГУ в запертой железной клетке с надписью «800 дней» — к осени 2013 года именно столько его отец проведет в заключении.
Илья Фарбер во время заседания Осташковского городского суда, 2013 год. Скриншот
Приговор Фарберу вызвал большой общественный резонанс. Осенью 2013 года прокуратура, которая добивалась семилетнего срока, неожиданно засуетилась после сентябрьского интервью Владимира Путина Первому каналу и агентству Associated Press, в котором президент назвал приговор сельскому учителю «вопиющим» случаем. Реакция от надзорного ведомства последовала молниеносно: Осташковская прокуратура обратилась с апелляционным представлением в Тверской областной суд, потребовав снизить срок заключения Фарберу с семи до пяти с небольшим лет. Апелляционная инстанция частично согласилась с прокуратурой. Учителю тогда скостили срок до трех лет.
Громко вышел и тихо пропал
В январе 2014 года Фарбер вышел на свободу по УДО. На выходе из колонии он устроил своеобразный перформанс. Как только Фарбер появился из тверского СИЗО №1, его сын в присутствии многочисленных журналистов высыпал на землю целый пакет золотых офицерских звезд. Фарбер начал втаптывать их в асфальт. Свое действо он объяснил торжеством справедливости над прокурорским произволом. Некоторые общественники неоднозначно оценили выходку Фарбера.
Члены Общественной палаты обращались в Генпрокуратуру и МВД дать правовую оценку перформансу сельского учителя, но никакой реакции от правоохранителей не поступило.
После освобождения Фарбер собирался заняться правозащитной деятельностью. «Я буду делать то, что могу, для людей», — говорил он в интервью «Эху Москвы». Но через некоторое время по неизвестной причине художник отказался от этой идеи. Хотя в одном из интервью Фарбер позже заявил, что его слова «исказили журналисты»: «Правозащитная деятельность — это помощь людям, чьи права нарушаются. Я этим занимался в тюрьме, и теперь тем более не смогу оставаться к этому равнодушным», — говорил он «Аргументам и фактам» в Твери.
Однако после этого интервью о Фарбере и его правозащитной деятельности больше ничего не было известно. В заголовки СМИ он вновь попал уже как фигурант по новому делу.
