Голова профессора Дугина 

Выставка открылась 30 апреля — в 80-летнюю годовщину самоубийства Адольфа Гитлера. Конечно, вряд ли кто-то об этом подумал — просто на майские праздники перенесли многое из того, что не успели организовать к 24 февраля.

Название — «И увидел я новое небо и новую землю» — взято из Апокалипсиса. Если открыть оригинальный текст, то дальше в 21 главе «Откровения Иоанна Богослова» можно прочитать уточнения: «…ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба».

В Апокалипсисе вообще-то есть более подходящий для названия текст, например, из шестой главы: «И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нём всадник, которому имя смерть, и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными». Ведь экспозиция здесь совсем не про Небесный Иерусалим, а «о человеке на войне: о штурмовике, который делал свою работу в посадках под Донецком в 2024 году, о пехотинце, зацепившемся за мерзлую землю в полузасыпанных окопах под Москвой в 1942 году, о том, как солдат проходит сквозь войну, о том, как русский человек пишет историю Родины».

«Если вдуматься, окажется, что война — часть биографии любого русского человека. <…> Человек на войне не только воюет, человек на войне живет, человек войной живет. А потом возвращается домой. Эта выставка не только о войне, но и о дороге домой. Рассказ о том, с чем человек с войны возвращается», — сообщают организаторы. А именно — арт-объединение «Русский стиль: сталь» и его куратор Антон Беликов, «коренной москвич», впервые приехавший в Донбасс «по зову сердца» в 2015-м как волонтер гуманитарных миссий, со временем — доброволец, ныне художник, философ и одновременно с этим ветеран «СВО». 

Шедевры подземелья

В «Зарядье» выставка «И увидел я новое небо и новую землю» находится, впрочем, ближе к земле, чем к небу: на подземном этаже Медиацентра. Войти туда взрослый может по билету стоимостью в 450 рублей, посетителей пускают от 12 лет, группами не более 50 человек одновременно. Но и в последние выходные дни майских праздников за сеанс не набиралось больше двух десятков людей (в самом здании их скапливались при этом тысячи — они почему-то выбирали другие культурно-развлекательные программы, причем с ценами и вдвое дороже). 

Всё пространство выставки оформлено в насыщенных красном и черном цветах, крошечные лампы приглушены, и экспонаты стоят в зловещем полумраке.

В начальном зале — экраны, на них — связанные только общей темой войны видеоролики по несколько секунд каждый (короче, чем стандартные шортсы и рилсы). Бойцы «СВО» скачут из кадра в кадр, кто с автоматом наперевес, а кто с чебурашкой под мышкой, но все — с черепами со светящимися глазными впадинами. Оружием им служит банка сгущенного молока с сахаром — в виде гранаты и с штампом на этикетке «Russian Universal Soldiers». Постер называется «Донецкие лакомства. Взрыв вкуса».

Отсюда, сопровождаемые повторяющимся мрачным гудением, посетители следуют в центр выставки, к экспозиции под названием «Сталь» — развешанным стальным плитам от современных бронежилетов. Пластины бронежилетов разрисованы. Среди них — пластина, имитирующая легендарную игру DOOM с надписью KURSK, где брутальный защитник Отечества с бензопилой поднимает (буквально) «визжащего украинского подсвинка». Вокруг фигуры — разноцветье огня, от солнечно-желтого до багрово-алого, вдалеке торчит кладбищенский крест, а может, и виселица… Осколки от бронежилетов образуют круг, в центре — целиком бронежилет, надетый на манекен, весь в дырках разного калибра, и «расписан» он не под гжель, не под хохлому, и даже не иконами с ликом Спасителя, как другие экспонаты, а каплями запекшейся крови (выглядит как реальная).

«Минометный обстрел — редкая гадость. Слышишь мину, которая к тебе летит. Страшно. Потом — счастье. Чистое беспримесное счастье, когда выбрался из-под обстрела. Как в детстве, когда скачешь вверх по лестнице через три ступеньки, а кругом солнце ослепительное, галки орут очумелые, и слезы к горлу. Весна», — написано на стене напротив. «Я эту землю полил своей кровью. Она удобрена телами моих друзей, которых мы до сих пор не нашли и вряд ли теперь найдем. Так чья же она, если не моя?» 

Надписи, местами подробные, сопровождают и галерею. Так, про картину «В госпитале» (2024) Ксении Чжу (Галкиной) узнаем, что это «портрет талантливых бойцов Ивана и Игоря»: «Работа посвящена занятиям живописью, которые ведет автор в петербургском госпитале для ветеранов войн. Занятия искусством отвлекают раненых от болей, от тяжелого эмоционального состояния, поскольку иногда в госпитале лежат годами». 

Рядом — ее же картины «Пленный» (2015), «Атланты» (2023), «Горловская мадонна» (2023), а также «Царь горы» (2025) Николая Кладницкого и «Расстрельная команда» (2016) Дмитрия Колистратова. Интересное название у холста Ольги Бордей, на котором маслом запечатлено плетение маскировочных сетей, — «Тревожность» (2024). 

Бюст отца и голова дочери

В отдельном пространстве — в полукруглом зале, как в храмовой апсиде, — разместили на постаментах смотрящих в глаза друг другу Александра Дугина и убитую в результате теракта его дочь, 29-летнюю Дарью Дугину. Причем у профессора Дугина, в отличие от убитой, есть не только голова, но и сам бюст. Его изваял из гипса 44-летний скульптор Дмитрий Александров из Обнинска Калужской области еще в 2019 году, а вот Дарья, вылепленная по шею, стала частью этой теперь уже скульптурной группы после своей гибели 20 августа 2022-го.

На третьем постаменте между ними помещены орден Мужества, которого ее удостоили посмертно, и ее любимый маленький черный ободок, напоминающий любимый же ею кокошник. И в углублении апсиды «Поколения» написана эпитафия из ее же фраз: «Я жива тут. Мне не нужно то, мне нужно это. Я стану медиком и научусь останавливать кровь моей страны, я научусь вырывать острый кинжал из раны так, чтобы крови больше не было. Я стану лекарем и знахарем. Я отмолю ее».

Воспевают убитую Дугину и в цифровом искусстве — в digital art авторства Dazbasta Draw. Оценить его можно, присев в одну из диджитал-будок (тоже красно-черного обрамления), и пролистав комиксы на мониторе — от «333 (За Дашу!)» к «Буханочке-тян», до изображения танка «Алёши» до мальчика Алёши, ставших одними из самых тиражируемых символов «СВО». От этого видеоарта поменьше — вновь к большому, в последний зал.

Мобилизованные и добровольцы, по линии Минобороны РФ и ЧВК, они уходят и уходят на продолжающуюся войну — в самую глубь горящего залповым огнем и порванного у края холщового экрана. Последовать за ними туда же — прямо в эту дыру — посетителям выставки предложила одна из ее смотрительниц. 

— Эта дыра в экранном холсте — она, не как вы подумали, от вражеского или от нашего же снаряда, а чтобы сквозь нее можно было выйти, не проходя еще раз все экспозиции с конца до начала, — пояснила она.