Джентльмен из России

Война сильно трансформировала российскую публичную политику: когорта «системных либералов» и технократов не исчезла, но стала куда менее заметна на фоне триумфа ястребов. Укрепившись в тихой роли их обслуживающего персонала, они всё еще восседают в Центробанке, финансово-экономическом блоке правительства и госкорпорациях, озабоченные тем, как сгладить монетарные последствия заявлений о дуэли «Орешника» с западным ПВО.

Именно человек подобного скромно-технократического типажа, по данным Bloomberg, был выбран Владимиром Путиным в команду «тяжеловесов» для ведения с США переговоров об окончании боевых действий в Украине. В разрешении деликатных вопросов Кремль действительно полагается на людей опытных и компетентных, не торопясь давать шанс «новой элите» или парламентским международникам, занятым наведением мостов в Эфиопии.

Рядом с понятными «тяжеловесами» — директором СВР Сергеем Нарышкиным и дипломатом с полувековым стажем Юрием Ушаковым — внезапно встал Кирилл Дмитриев. 49-летний финансист родом из Киева, фигура относительно непубличная, но при этом весьма влиятельная. И возглавляющая столь же непубличный и влиятельный Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) с момента его основания в 2011 году.

Многие СМИ в заголовках материалов о Дмитриеве называют его «другом дочери Путина», но акцентировать это обстоятельство как системообразующее для его карьеры выглядит преувеличением. Хотя собеседники Financial Times в 2018 году отмечали, что «влиятельной фигурой в Кремле» Дмитриев стал именно благодаря дружбе его жены, заместителя главы института «Иннопрактика» Натальи Поповой, с, собственно, главой этого института — Катериной Тихоновой. Ее власти ЕС и США считают дочерью Владимира Путина.

И все же это не типичный пример кремлевского непотизма, когда проверенный человек назначается «стеречь кошелек» с капиталом под управлением в $10 млрд и закрытой отчетностью.

На нетипичность кейса Кирилла Дмитриева как минимум указывает его бэкграунд. Он переехал из Киева в Калифорнию в начале 1990-х, когда был еще подростком, и поступил в муниципальный Foothill College. И после двух лет обучения стал студентом Стэнфорда — получив при этом полную стипендию и закончив университет с отличием. В конце 1990-х Кирилл, на тот момент юноша чуть старше 20-ти лет, начинает работать в Нью-Йорке на Goldman Sachs, а затем и в консалтинговой McKinsey & Company. Последняя оплатит финансисту обучение в бизнес-школе Гарварда, где он получит степень MBA — опять же с отличием.

Вероятно, первое упоминание будущего главы РФПИ в СМИ приходится на 2000 год, когда «Коммерсантъ» выпускает интервью с «русским Биллом Гейтсом» Анатолием Карачинским — основателем IT-компании IBS и первым работодателем Дмитриева в России. В интервью бизнесмен рассуждал о том, что уехавшим на Запад русским пора возвращаться, что новое правительство наконец «пытается говорить с бизнесом» и пришло время становиться богатой страной, а не великой державой. И для этого требуется помощь «лучших» эмигрантов:

Опять же — речь идет о совсем молодом человеке, за которым Карачинский летал в США, чтобы предложить ему место заместителя гендиректора IBS, пока параллельно ему поступали предложения о продолжении карьеры в Goldman Sachs и McKinsey. Который вскоре перейдет в американский фонд Delta Private Equity, занимавшийся частными инвестициями в российскую экономику, а затем станет президентом и управляющим партнером украинского фонда Icon Private Equity, связанного с семьей бывшего президента Леонида Кучмы.

Все работодатели отзывались о Кирилле как о профессионале высокого класса, а деловые СМИ писали о его инвестиционных успехах. О том, как Delta «захирела» после его ухода, о его знаковых сделках, репутации и рисках, которые могли ее уничтожить. Например, инвестиции в 2009-м году $200 млн в развитие технологии беспроводной связи WiMax, когда даже специалисты не верили, что она окажется кому-то нужна за пределами Москвы.

Но риски Дмитриева оправдывались — как и главный, связанный с переездом в Москву в 2000 году. Где, как в те годы говорил финансист, завершалась эпоха дележки олигархами «государственного пирога». Их горизонт планирования расширился: «Поэтому теперь они хотят увеличить свой кусок пирога, хотят, чтобы их бизнесом управляли хорошие менеджеры, и хотят уважения — потому что в России все дело в уважении».

Человек с таким незаурядным портфолио в начале 2010-х вполне закономерно заинтересовал руководство страны, которое тогда как раз провозгласило курс на модернизацию экономики, улучшение инвестиционного климата, создание института инвестиционных уполномоченных, международного финансового центра и прочих атрибутов «медведевской оттепели».

Среди них был и РФПИ, изначально интегрированный в структуру Внешэкономбанка (в 2016-м фонд станет независимым и подотчетным напрямую государству). В нем на тот момент председательствовал Владимир Дмитриев (не связан родством с героем статьи), который, как писала «Медуза», и порекомендовал кандидатуру Кирилла. (Примечательно, в феврале 2022-го, незадолго до начала войны, Дмитриев сам давал комментарии ныне «нежелательному» изданию.)

В бизнес-сообществе его характеризовали как «гарвардского мальчика», очень умного и с прекрасными коммуникативными навыками: «Было видно: он может с кем угодно договориться». 

Здесь также начинается своего рода сумеречная зона, потому что РФПИ — структура чрезвычайно непрозрачная, о деятельности которой известно в основном или по заявлениям самого Дмитриева, или по расследованиям СМИ. Которые осложняются спецификой работы РФПИ, опирающегося на сеть «дочек», в том числе зарегистрированных в офшорах. Именно так было в 2018 году в ходе громкого кейса, когда фонд выкупил частный самолет Геннадия Тимченко через кипрскую компанию.

Но, несмотря на трудности с оценкой эффективности РФПИ, есть все основания утверждать, что фонд крайне важен для Кремля как инструмент привлечения инвестиций в российскую экономику и улучшения отношений со странами «глобального Юга» на этой почве. В частности, с Китаем и Саудовской Аравией. Еще в 2011 году на закрытой встрече глав крупнейших фондов мира с премьером Путиным «глава китайского суверенного фонда, управляющего $300 млрд» (речь, вероятно, шла о Чэнь Юань из Китайского банка развития. — Прим. авт.) заявил, что видит две основных возможности инвестирования в РФ: или участие в приватизации, или соинвестирование совместно с РФПИ.

И уже скоро фонд начнет привлекать в экономику сотни миллионов долларов. Например, $650 млн в капитал Мосбиржи от китайских и американских компаний, затем будет создан совместный Российско-китайский инвестиционный фонд, в частности, поддерживающий дальневосточные проекты, и с РФПИ также начнет сотрудничать суверенный фонд Кувейта, инвестировавший более миллиарда долларов в инфраструктурные проекты в РФ. А в 2023-м Дмитриев объявит, что РФПИ вместе с партнерами из Саудовской Аравии вложат в экономику России больше 1 трлн руб. Сейчас фонд также планирует открыть офис в Китае.

«Иностранные партнеры, они ему [фонду] доверяют, и доверяют настолько, что в любой проект, в который входит РФПИ, автоматически вносятся деньги наших партнеров по совместной работе. Их суверенные фонды присутствуют в нашем РФПИ, и РФПИ имеет право автоматом прямо направлять 10% от того или иного инвестпроекта, который он находит и реализует, от этих частных, по сути дела, инвесторов», — говорил Владимир Путин в 2020 году.

Нет причин в этом доверии сомневаться.

Перечисленное выше — лишь часть крупных сделок, заключенных при содействии РФПИ. Дмитриева ценит российское руководство, уже почти 15 лет не меняющее главу фонда, и международные партнеры. Президент Франции Эмманюэль Макрон удостоил финансиста звания Кавалера ордена Почетного Легиона, а наследный принц Саудовской Аравии — Ордена имени короля Абдель-Азиза II степени, высшей награды королевства.

Подобный кредит доверия, блестящее образование и английский язык, как и способность «с кем угодно договориться», позволили Кириллу Дмитриеву также стать актором неформальной дипломатии. Он упоминается в знаменитом «расследовании Мюллера» о связях между соратниками Дональда Трампа и российскими должностными лицами. Согласно показаниям американского бизнесмена и лоббиста ЧВК Blackwater Джорджа Надера, в январе 2017-го, незадолго до первой инаугурации Трампа, Дмитриев на Сейшельских островах встречался с основателем этой ЧВК и спонсором нового президента США Эриком Принсом.

Примечательно, что организатором встречи выступил наследный принц Абу-Даби — у РФПИ налажены тесные связи с ОАЭ, и среди российской элиты Кирилл Дмитриев пользуется репутацией человека, на Ближнем Востоке рукопожатного. Настолько, что в 2016 году президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин, задавая Дмитриеву вопрос о РФПИ, использовал формулировку «ваши шейхи».

Как в 2020 году писало издание The Daily Beast со ссылкой на источники в Белом доме, Дмитриев больше трех лет контактировал с зятем Трампа, предпринимателем Джаредом Кушнером, а также его близким другом, финансистом Риком Герсоном. Вместе они работали над «планом примирения в отношениях между США и Россией», что Дмитриеву якобы поручил Владимир Путин, — его гендиректор РФПИ в переписке с американцами называл «начальником» и «боссом» («босс сказал, что канал для коммуникации в обход бюрократии — наш приоритет»).

Практическим итогом этих теневых переговоров по примирению стала отправка в США 45-ти российских аппаратов ИВЛ в разгар пандемии COVID-19. Собеседники The Daily Beast уточняли, что Кушнер лично договорился о поставке и ускорил заключение сделки. Аппараты так и не были использованы американскими медиками, а спустя четыре месяца вовсе были утилизированы.

Пандемия и сама стала для Кирилла Дмитриева звездным часом. Если вы уже слышали его имя, упоминалось оно скорее всего именно в контексте COVID-19. В 2020–2021 годах финансист чуть ли не ежедневно выступал в СМИ с комментариями о вакцине «Спутник V» и ее продвижении на внешние рынки. Именно РФПИ выступил стратегическим инвестором в разработке препарата, и ранее предпочитавший находиться в тени Дмитриев активно включился в его пиар.

«Медуза» в 2022-м выпустила об этом подробный материал, для которого источники, близкие к РФПИ, комментировали, что «дико амбициозный» Дмитриев «всегда искал что-то, на чем сможет прославиться». И вакцинация оказалась той самой находкой — фонд полностью сконцентрировался на медицине, а его гендиректор желал, чтобы статьи о «Спутнике V» выходили каждый день «в самых крупных международных изданиях», и изучал критерии подачи заявки на Нобелевскую премию — чтобы выдвинуть на нее разработчика вакцины, Центр Гамалеи.

Дмитриев и сам включился в написание материалов для СМИ, и на сайте CNBC до сих пор доступна его колонка, выпущенная в апреле 2020-го и призывающая к улучшению отношений между США и Россией ради победы над коронавирусом. Стоит отметить, что гендиректор РФПИ действительно добился успехов на поприще «мягкой силы», и постоянное общение с западными СМИ и лоббирование «Спутника» в конечном итоге привели к началу сотрудничества между Центром Гамалеи и британско-шведской AstraZeneca, заявлению о запуске производства вакцины в Евросоюзе, ее закупке Венгрией, Аргентиной и рядом других стран.

В тот же период эксперты коммуникационного агентства «Минченко Консалтинг» называют Дмитриева участником неформального «института спецпорученцев» Владимира Путина, а СМИ периодически упоминают финансиста как «преемника», отмечая его возросшее влияние на Кремль. Он также активно поддерживал международного инвестора Майкла Калви, в 2019-м отправленного в СИЗО по резонансному делу фонда Baring Vostok. Дмитриев лично ходатайствовал о его переводе под домашний арест, что по итогу и случилось.

А на прошлой неделе гендиректор РФПИ сыграл ключевую роль в организации освобождения американского учителя Марка Фогеля из российской тюрьмы. «Есть джентльмен из России, его зовут Кирилл, и он имел к этому большое отношение. Он был важным собеседником, соединяющим две стороны», — прокомментировал ситуацию спецпредставитель Трампа на Ближнем Востоке Стив Виткофф. По его словам, роль не менее важную сыграл также наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман — именно он награждал Дмитриева в 2019 году.

Близость к властям Саудовской Аравии, вероятно, могла стать одной из причин для выбора Путиным Дмитриева в качестве одного из «тяжеловесов» — в свете того, что площадкой для потенциальных переговоров между российским и американским президентами может стать именно королевство (чей МИД уже согласился их принять).

Одновременно с этим за ним пока нет крупных безусловных успехов, как то создание стабилизационного фонда Алексеем Кудриным, повышение собираемости налогов у Михаила Мишустина или череда решений по финансовой стабилизации у Эльвиры Набиуллиной. Он остается фигурой более скромного калибра, что отчасти может объясняться теневой стороной деятельности РФПИ.

Сейчас он выглядит как образцовый технократ, эффективный с точки зрения Кремля, договороспособный, авторитарный и требовательный к подчиненным, сохраняющий международные связи и влияние вопреки санкциям (как персональным, так и против РФПИ) и воздерживающийся от политической риторики.

Единственный публичный комментарий относительно украинской политики Кирилл Дмитриев озвучил в интервью «Ведомостям» в 2012-м году, где назвал результатом оранжевой революции 2004-го рост коррупции и дискредитацию демократической идеи на Украине:

Спустя 13 лет таким экстренным ресурсом стал сам Кирилл.