Отвечаем за подписи 

О чем наше расследование 

Конфликт между двумя штабами состоял в том, что одна часть сотрудников хотела как можно быстрее сдать любые подписи, другая же хотела сдать идеальные и проверенные. Об этом говорит источник в менеджменте штаба Надеждина, на который ссылается телеграм-канал «Выборы, всем ЦЫК!». 

Кто умел хорошо организовывать кампании — за границей или сидит. Остались безумцы типа вот Кисиева, которые берутся за невозможные задачи». (Дмитрий Кисиев — руководитель проекта «Штаб кандидатов», экс-активист «Яблока». — Прим. ред.).

Андрей Серафимов и Катя Орлова смогли подтвердить существование непубличного штаба кампании, а также, со ссылкой на источники, обработку в нем «сомнительных» подписей. Под «сомнительными» наши собеседники имеют в виду как подписи с ошибками, которые не были исправлены в ходе проверки, хотя были замечены сотрудниками, так и, возможно, нарисованные подписи (по словам источников, большинство таких подписей всё же не были поданы в ЦИК, что впоследствии косвенно подтвердила официальная рабочая группа). 

В «избе» было запрещено фотографировать, поэтому даже менеджеры, присутствовавшие при подготовке папок с подписями, не смогли предоставить журналистам фотографии листов c сомнительными подписями. Источник, присутствовавший при проверке подписей в секретном штабе, привел по памяти пример таких подписей: «Графа “Дата рождения” заполнена была так: “2005 апр. 21”. [Нам] сказали, что нормально, сшиваем. Это я молчу про адреса, которые [было] невозможно прочитать». Для того, чтобы повысить качество подписи, месяц должен быть написан полностью — буквами или цифрами.

Кто такой Андрей Серафимов, соавтор этого текста?

Одним из авторов текста стал Андрей Серафимов — независимый журналист из Томска и автор телеграм-канала «Улица Бархатная». 

Кроме того, он бывший сотрудник «Молодой Гвардии Единой России». Из МГЕР Серафимов уволился в 2018 году, после чего занялся политической журналистикой и работал внештатным автором «Медузы», «Вот Так», «7х7» и других независимых изданий. Для «Медузы» он писал про оккупированный российскими военными украинский город Лиман и пропаганду в российских вузах, а также брал интервью у сестры фотографа и бойца «Азова» Дмитрия Козацкого. Серафимов участвовал в совместном расследовании проекта «Можем объяснить» и «Новой-Европа» о Николае Патрушеве, а также писал об участнике «мясного штурма» Авдеевки. В Российской Федерации Серафимов находится в розыске по статье о «публичных призывах, направленных против безопасности государства».

Сотрудница штаба Надеждина Божена Иванова утверждает, что Серафимов был волонтером медиаотдела кампании Надеждина. Серафимов и Иванова, действительно, разговаривали о возможном участии журналиста в проекте в конце января. Серафимов предложил штабу авторов, с которыми он был знаком, в качестве волонтеров. Эти авторы подготовили один текст, за который не получали гонорара. В своем телеграм-канале Серафимов призывал оставлять подписи за Бориса Надеждина в Томске. 

С 29 января Серафимов состоял в чате волонтеров медиаотдела кампании, но не обсуждал в нем информацию, связанную с готовящимся текстом. Также никто из волонтеров медиаотдела, присутствовавших в чате, не выступает источником для нашей публикации. Соавторка Серафимова Катя Орлова никак не связана со штабом Надеждина и с работой политических штабов в принципе. 

Как мы работали над материалом, и что случилось с мнением второй стороны конфликта

Впервые информация о 30 тысячах нарисованных подписей появилась 31 января в издании «7х7». Журналисты привели слова офис-менеджера московского штаба Дарьи Буньковой, работавшей на кампанию Надеждина, а также заявление самого политика, который опроверг наличие фальшивых подписей в своем штабе. 

2 февраля к Андрею Серафимову обратились несколько свидетелей конфликта из «Штаба кандидатов», которые также сообщили о 30 тысячах нарисованных подписей, якобы попавших в итоге в число сданных в ЦИК 31 января. 

Чтобы проверить эти слова, мы связались с сотрудниками штаба Надеждина, которые напрямую не участвовали в конфликте. Нам удалось поговорить и с теми участниками кампании, кто находился в так называемой «избе» во время подготовки подписей к сдаче.

Редакция знает их имена и должности, но не может раскрыть их в целях безопасности — как из-за статуса «Новой-Европа» (Генеральная прокуратура объявила нас «нежелательной организацией»), так и из-за попыток руководства штаба Надеждина найти источники внутри своей команды.

2 февраля Андрей Серафимов обратился к начальнику штаба Дмитрию Кисиеву с просьбой о комментарии, однако тот отказался разговаривать с журналистом. Офис-менеджер Дарья Бунькова упоминается в нашей публикации со ссылкой на «7x7», однако она не является нашим источником в вопросе проверки подписей в секретном штабе.

Информация о нашей работе над текстом дошла до руководства штаба Надеждина после 2 февраля. В ночь на 5 февраля Андрею Серафимову позвонил один из сотрудников кампании и, по мнению Серафимова, пытался выяснить, кто передал информацию о конфликте в штабе журналистам. 

Тем не менее, когда автор материала запросил комментарий пресс-службы Надеждина 5 февраля, пресс-секретарь Иван Петров ответил, что не может разговаривать с Серафимовым из-за статуса «нежелательной организации». Когда по просьбе Серафимова те же вопросы задал журналист SOTA, их проигнорировали. 6 февраля SOTA сообщила соавторам текста, что ответы до сих пор не получены. 

Уже после того как «Новая газета Европа» опубликовала материал, с заявлением выступил председатель партии «Гражданская инициатива» Андрей Нечаев. Редакция добавила его высказывание в текст. 

В нашей публикации политтехнологи, нанятые Борисом Надеждиным на свою кампанию, названы представителями «Гражданской инициативы», что, по словам Нечаева, является ложью. Мы не обратились за комментариями к представителям партии, поскольку предполагали, что источником в данном случае должен быть штаб кандидата, выдвинутого «Гражданской инициативой».

Таким образом, текст подготовлен с неполным соблюдением редакционных стандартов.

Время публикации и политический контекст

Система сбора подписей в нынешнем виде является одним из заградительных барьеров на пути выдвижения независимых кандидатов. У ЦИК есть широкий спектр возможностей для формального отказа в регистрации, решение о допуске кандидата к выборам остается политическим и принимается администрацией президента.

Борис Надеждин как кандидат с антивоенной позицией пользуется реальной поддержкой людей, очевидным доказательством чему служат очереди россиян, которые оставили подписи в поддержку его выдвижения.

Тем не менее информация о секретном штабе, конфликте между двумя частями команды и о подписях сомнительного качества, которые, по утверждениям наших собеседников, могли попасть в ЦИК, обладала общественным значением. 

Как политик, представляющий значительное число россиян и собравший более 200 тысяч подписей, Борис Надеждин должен быть зарегистрирован кандидатом в президенты России.