Геноцид, которого не было 

Теперь без Холокоста

В России на 27 января приходятся две памятные даты — снятие блокады Ленинграда и Международный день памяти жертв Холокоста. Крупнейшее военное преступление и крупнейший геноцид в истории Второй мировой войны — на протяжении всех 2010-х годов российские власти старались увязывать обе трагедии, подчеркивая единство памяти о разных группах жертв нацистского террора.

Сегодня всё это — в прошлом. Если в январе 2023 г. Путин еще встречался с представителями еврейских общин и говорил о значимости памяти о Холокосте, то в 2024 г., во время открытия мемориала, президент рассказывал только про «геноцид советского народа», обещая собравшимся победоносно завершить искоренение «нацизма» в современном мире. Его оплотом названа не только Украина, но и балтийские республики.

Именно в этот день Красная армия освободила крупнейший концлагерь и лагерь смерти Аушвиц (Освенцим).

Сегодня Холокост российским властям не нужен. О нём не вспомнили ни Российское историческое, ни Российское военно-историческое общества — две ключевые структуры государственной политики памяти. В заявлении спикера Госдумы Вячеслава Володина Холокост упоминается, а евреи — нет.

Российский МИД в то же время спровоцировал медийный скандал с Израилем, когда устами Марии Захаровой повторил относительно новый для себя тезис: дескать, Холокост — это не только трагедия евреев. За этим скрывается манипулятивное прочтение упомянутой резолюции Генассамблеи ООН, которая отсылает к простому факту: преследуя евреев, нацисты убивали еще и не-евреев, например, родственников или тех, кто помогал спрятаться. Существует еще и европейский подход к памяти о Холокосте, состоящий в увязывании еврейской трагедии с другими подобными трагедиями в годы Второй мировой войны или вообще в истории.

Российские дипломаты всё перевернули с ног на голову — и приблизились к рядам отрицателей Холокоста, который считают, что «ничего особенного» с евреями нацисты не творили.

ГосСМИ оказались не готовы

Российские госмедиа к такой идеологической линии не совсем готовы: про Холокост надо говорить так, чтобы не особо ничего не сказать или не упомянуть евреев, а всё свести к теме «геноцида советского народа», о котором толком ничего не известно.

Так, «РИА Новости» и «Известия» разместили дежурные справки об истории Холокоста как трагедии евреев. А издаваемая правительством РФ «Российская газета» осмелилась напомнить, что нацисты по этническому принципу уничтожали только цыган и евреев. Телеграмное Z-сообщество же показало почти полное равнодушие и к Холокосту, и к «геноциду советского народа».

При минимальном внимании федеральных СМИ прошли традиционные памятные мероприятия «Неделя памяти» Российского еврейского конгресса и Центра «Холокост». Участникам памятного вечера в Еврейском музее Путин даже отправил приветствие, правда, не опубликованное на официальном сайте президента. 

Федеральные СМИ больше возмущались тем, что председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен заявила: концлагерь Аушвиц освобождали «союзники» (без уточнения — «Красная армия»), нежели рассказывали о российских мемориальных инициативах. 

Геноцид как инструмент

В расхождении между официальной и газетной риторикой нет ничего удивительного. Она отражает две тенденции, идущие сверху: маргинализовать тему еврейской трагедии и заменить ее общим понятием «геноцид советского народа».

Как такового неприятия Холокоста у российских властей никогда не было: они смотрели на него инструментально. В 2010-е гг. чиновники всё больше рядили официозный «миф о Великой Отечественной войне» в героические одежды, оставляли специфическое место для трагедий: рассказать россиянам, против какого «зла мы воевали». Холокост был нужен для того, чтобы снискать поддержку Израиля, «напомнить миру» об освободительной миссии Красной армии и уличить в коллаборационизме соседей в лице Балтийских государств и Украины.

Однако с 2020 г. власти стали отдавать предпочтение концепту «геноцида советского народа». 

После начала агрессии против Украины началась игра на абсурдных параллелях: сегодняшняя война — продолжение «Великой Отечественной», которая ведется против всё «тех же нацистов». Тогда нам угрожал «геноцид советского народа», сегодня — «геноцид русских».

При этом любое углубленное изучение нацистских преступлений приводит к неприятным для российских властей параллелям. Они начались с истребления оппозиции и демагогии о заговоре «мировой финансовой элите», продолжились преследованием гомосексуалов и Свидетелей Иеговы. Нацистское руководство считало поляков «искусственной нацией», такой же, как рисуют Z-пропагандисты современную Украину.

Всего этого не надо. Пусть будет один «геноцид советского народа».

История вопроса

Концепция «геноцида советского народа» возникла в недрах Администрации президента и связанного с ним «Поискового движения России», а также была де-факто поддержана еще одной близкой к АП структурой — фондом «Историческая память» Александра Дюкова. Об этом я могу свидетельствовать лично как бывший сотрудник РВИО, который всегда оппонировал этой концепции и наблюдал ее появление, так сказать, «изнутри».

К сожалению, в российской историографии нацистских преступлений немало лакун. Мы не знаем количества сожженных деревень на территории современной России. Нет ни одного фундаментального исследования о том, как нацисты относились, например, к русским. Не исследованы разные типы нацистских лагерей на оккупированных территориях. Целое поле работы, но вместо этого — схоластика.

Ведь с научной точки зрения «геноцид советского народа» — это бессмысленное, если не контрпродуктивное понятие. Всё многообразие нацистской политики уничтожения оно сводит к одному определению, вместо того чтобы ориентировать исследователя на детали.

Согласно устоявшемуся пониманию, геноцид подразумевает целенаправленное уничтожение некоей группы людей на основе критериев (расовый, религиозный, этнический и национальный — они указаны в соответствующей Конвенции ООН). Но это не всё, есть важное условие — уничтожение этой группы «как таковой». Не как вооруженных врагов, партизан и лишних ртов, а именно: убийство евреев как евреев, мусульман как мусульман, россиян как россиян и так далее.

«Как таковых» нацисты уничтожали евреев и цыган, а также лиц с инвалидностью. В других случаях на первое место выходят другие обстоятельства. Потому и появилось понятие «преступление против человечности». 

Единственным последовательным защитником концепции «геноцида советского народа» выступил даже не историк, а публицист Егор Яковлев, выпустивший в конце 2021 года соответствующую книгу. На четверть она состоит из описания преследования американцами индейцев, всё остальное — пересказ общеизвестных сведений. Доказательная база строится на том, что в верхах нацисты обсуждали: война против СССР приведет к массовому голоду на оккупированных территориях. Ведомственная аналитика и предложения названы планами, а конкретные трагедии — их реализацией. Вот такая подмена понятий. В заключении Егор Яковлев объявил жертвами «геноцида советского народа» даже умерших от голода горожан Архангельска. Очень удобная концепция для властей.

Те осваивали «геноцид советского народа» постепенно. В 2020–2021 гг. Путин избегал этой формулы, предпочитая иносказательные формулировки. Его помощник по «исторической политике» Владимир Мединский в 2021 году выпустил программную статью, где доказывал, что нацистская оккупационная политика не попадает под классическое определение геноцида, а потому надо его расширить. Это сегодня он вопрошает у себя в соцсетях, дескать, почему раньше стеснялись признавать «геноцид советского народа», а тремя годами ранее и для него это казалось неочевидным.

Важно зафиксировать, что понятия «геноцида советского народа» нет в российской исторической науке. Оно не разделяется специалистами по теме нацистских преступлений. Против «нововведения» публично высказывались такие признанные специалисты, как Илья Альтман и Павел Полян. Привлекавшийся властями в качестве эксперта другой известный специалист Борис Ковалёв тоже заявлял, что это понятие — неудачное.

Правда, случилось это до 24 февраля 2022 года. После — публичная критика стала чревата последствиями. 

Герои и жертва

Концепция «геноцида советского народа» опасна не столько памятниками или риторикой властей, сколько тем, что она делает невозможным осмысление темы нацистских преступлений. Нацизм как система нетерпимости к инаковости? Моральный выбор в условиях диктатуры или оккупации? Наша со-ответственность за геноцид тех же евреев? Неудобные вопросы советским властям: почему она допустила оккупацию 70 млн своих граждан? Всё ли сделал товарищ Жданов в голодную зиму 1941 года для спасения ленинградцев от голода?

Ответ один: «У нас был свой геноцид».

После десятилетия призывов «ориентироваться на наших героев» российские власти решили формировать у граждан самосознание жертвы, которая век за веком переживает череду несправедливостей. Раньше для российской политики памяти такие нотки были маргинальны и присутствовали в виде «лебединых слез по белому движению» и «украденной победы в Первой мировой». Теперь же затронута несущая идеологическая конструкция путинской системы — «миф о Великой Отечественной». Если посмотреть шире, то мы увидим, что в «учебнике» Мединского и Торкунова озлобленность и ресентимент — одна из центральных смысловых линий, как минимум для всей первой половины XX века.

Постоянное повторение формулы «геноцид советского народа» политиками и госСМИ по любому поводу, касающемуся нацистских преступлений против граждан СССР, набирает обороны. 

С 2020 г. в разных регионах проводятся показательные суды о нацистских преступлениях с неизменным успехом. В ближайшей перспективе все эти дела объединят и признают «геноцид советского народа» в целом. Вопрос один: ограничатся этим или, как в Беларуси, под страхом уголовного преследования запретят оспаривать это понятие. Впрочем, у белорусов «свой» геноцид, «белорусского народа». Особый характер отношений Путина и Лукашенко заставляет сквозь пальцы смотреть на эту вольность.

В 2022 г. официально учредили памятную дату, 19 апреля. В 2023 году оно вошло в единый «учебник» Мединского и Торкунова, а теперь вот появился и «центральный мемориал».