Девять кругов ДАБа

«Русские, идите в Баню»

Елену Санину и Оксану Глазунову начало войны застало уже в Болгарии. Там девушки находились в отпуске. Глазунова — режиссерка, Санина — актриса, они пара и живут в Бургасе.

В России Глазунова и Санина более десяти лет руководили камерным «Театром 31» в Москве. Однако, как рассказывает Санина, в 2017 году на них написали донос, в театр пришла пожарная инспекция и заведение пришлось закрыть.

На вопрос о том, что стало поводом для доноса, актриса отвечает: «Есть большое подозрение, что всё вместе».

«Часто название нашего театра трактовали как отсылку к 31-й статье Конституции (право на мирный протест. — Прим. ред.). Кроме того, мы ставили спектакли взрослого репертуара. Был спектакль по пьесе Вадима Леванова про 90-е. Когда играли его на чужих площадках, нас просили убрать несколько фраз про чеченскую войну. Был спектакль про маркиза де Сада по мотивам биографии и исторических исследований. Он фактически был политическим заключенным. Писал скандальные книги и за это просидел 20 лет. В этом спектакле одну из женских ролей играл мужчина», — рассказывает Санина.

«Мы приехали в Болгарию до войны. И как раз когда началась война, наша виза стала заканчиваться, но мы понимали, что мы не можем вернуться. Нам не хотели ничего продлевать, и мы пошли в миграционную службу. Мы в нее ходили шесть раз, нас посылали подаваться на беженство в офис ДАБ (Государственное агентство по делам беженцев. — Прим. ред.) по месту прописки: русские, идите в Баню (речь идет о селе Баня в Благоевградской области Болгарии. — Прим. ред.). Нам сказали: у вас такая ситуация, у вас был закрыт театр в России, вам надо идти и подаваться туда», — рассказывает Санина.

По ее словам, первый кейс, который девушки формировали для подачи на беженство, был размытым — у них не было адвоката, и они не понимали, как правильно рассказать о себе. ДАБ рассматривало их заявление с марта по октябрь 2022 года и в результате отказало в предоставлении статуса беженцев.

Санина и Глазунова обжаловали это решение в городском суде, однако он встал на сторону ДАБ. Затем они обратились в Верховный суд. Заседание по кейсу Саниной состоялось в июне, однако решение было неизвестно. Женщины стали ждать суда по кейсу Глазуновой, его всё никак не назначали.

Прошло несколько месяцев, а от ДАБ и судов ничего не было слышно. Саниной и Глазуновой нужно было обновить «зеленую карту» — это такой документ, который ДАБ выдает вместо паспорта подающим заявление на статус беженца, однако он не является полноценным удостоверением личности. Сам паспорт люди, претендующие на защиту, вынуждены сдавать в агентство.

«Зеленые карты» нужно обновлять раз в три месяца. После заседания суда по делу Саниной они уже делали это один раз, и тогда никаких проблем не было. Однако когда женщины приехали на повторное обновление, им объявили, что решение в отношении них уже давно вынесли. «Нам говорят: “У вас всё закончено”. Мы говорим: “Как? У Оксаны не было суда”. Нам говорят: “Вот бумаги, вот суд”».

Оказалось, что в течение двух недель после суда Саниной по ее кейсу вынесли отрицательное решение и не уведомили ее об этом. 

«У нас забрали наши временные документы и предложили вернуть наши российские паспорта. Я попросила подождать, пока мы позвоним адвокату. Она сказала: “Бегите, не забирайте свои паспорта, потому что вы не согласны с этим решением”. И мы убежали без документов», — рассказывает Санина.

После этого девушки приехали в Софию, где проживает их адвокат, поговорили с ним и 10 октября подали новый кейс на беженство. Он, по словам Саниной, составлен более грамотно.

«Конечно, в нашем прошлом ничего не поменялось, но просто в первый раз мы это прошлое неправильно подали, скажем так. Мы не знали, что надо говорить, как это всё называется и так далее. Я, например, думала, что преследование — это только те случаи, когда тебя полиция прямо бьет дубинками. У нас этого не было, но у нас были другие факты преследования. И сейчас мы подались грамотно, наши адвокаты подали доклад о состоянии ЛГБТ-прав в России — в этом году был принят еще закон о запрете ЛГБТ, например (речь идет о законе о запрете «ЛГБТ-пропаганды». — Прим. ред.). И сейчас мы ждем», — говорит Санина.

Новый кейс они подали уже в Софии, так как считается, что там бюрократические структуры работают лучше. По словам Саниной, документы удалось подать «с огромным боем», так как их не хотели принимать. Санина отмечает, что это незаконно, так как на беженство можно подаваться в любом городе, вне зависимости от места жительства.

Мужчина с татуировкой летучей мыши

ДАБ должно рассмотреть документы в течение двух недель, после чего начнется следующая процедура. Но 24 октября к девушкам домой пришли сотрудники миграционной полиции. Санина и Глазунова уверены, что в этом замешан человек, связанный с российскими силовыми структурами.

«Когда мы въезжали в Болгарию из Македонии в начале 2022 года, нас вез мужчина по имени Максим, который здесь занимается перевозками. Он сразу вызвал у нас какие-то подозрения, потому что у него была татуировка с летучей мышью (одно из значений такой татуировки — служба в разведке. — Прим. ред.). И он сам говорил, что он бывший следователь Следственного комитета России», — рассказывает Санина.

По ее словам, собеседник объяснил свое увольнение из СК «усталостью от запрета на поездки за границу». Санина утверждает, что с Максимом они с Глазуновой общались «так, как общаются с водителем во время долгой поездки». «Мы не говорили, что мы пара, просто немного рассказывали ему про искусство и подобные вещи», — вспоминает женщина.

По ее словам, они пытались дистанцироваться от Максима и явно показывали ему, что не хотят продолжать общение, однако он «набивался в друзья».

«Периодически он меня лайкал в соцсетях и спрашивал: “Ой, а вы остались в Болгарии? На каком основании? Чего вы тут?” Мы ему ничего не говорили, но всячески сигнализировали, что общаться с ним не готовы. Я его даже потом заблокировала. 

Мы были в шоке, потому что нас разыскивать не надо. У нас здесь, в Болгарии, своя квартира, мы в ней живем, мы не скрываемся. У миграционной службы и агентства по беженцам есть наши телефоны, есть телефоны наших адвокатов, наши электронные почты. В конце концов, есть наш почтовый ящик с нашими фамилиями, в который можно положить письмо. Вопрос: зачем им искать нас через какого-то человека, с которым мы в 2022 году уехали из Македонии?» — говорит Санина.

По ее словам, миграционная полиция позвонила к ним в дверь в течение пяти минут после сообщения от Максима. Из-за этого женщины испугались и даже не поверили, что перед ними стоят сотрудники миграционной службы, к тому же они были без формы, уточняет Санина.

По словам женщины, сотрудники миграционной полиции начали угрожать им с Глазуновой экстрадицией. Однако для того, чтобы экстрадировать человека, он должен находиться в розыске по запросу другого государства. Санина и Глазунова не являются фигурантами никаких уголовных дел. Депортация в Россию в данный момент, согласно европейскому законодательству, запрещена, отмечает Санина.

«Мы спросили у сотрудников: “Почему вы искали нас через Максима?” Они ответили: “Ну вы же с ним в Болгарию въезжали”. Мы говорим: “У вас же есть наши телефоны”. Они на это ничего не ответили», — рассказывает женщина.

Санина и Глазунова считают, что визит сотрудников миграционной полиции как-то связан с Максимом.

Угроза выдворения

На взгляд Саниной, еще одна возможная причина визита миграционной службы — проблемы с бюрократическими процедурами. По ее словам, миграционная служба могла просто не получить документы от ДАБ о том, что они подались на второй круг.

«Вообще у них очень большие проблемы с коммуникацией между друг другом — службой миграции, агентством по делам беженцев и судами. У них это всё очень плохо здесь [устроено]. И от этого страдаем мы. И они приходят и почему-то начинают угрожать экстрадицией, хотя они не имеют на это права», — говорит Санина.

По ее словам, ни к кому из их знакомых беженцев ни разу не приходила миграционная полиция.

Санина напоминает, что они всё еще находятся без документов — у них на руках есть только бумага, выданная софийским офисом ДАБ, в которой говорится, что женщины подались на второй круг. Их российские паспорта находятся в отделе ДАБ в Бане, где женщины их оставили. Согласно правилам работы агентства по делам беженцев, офисы должны самостоятельно передать друг другу паспорта Саниной и Глазуновой, и только после этого им смогут выдать новые «зеленые карты».

27 октября женщины вместе с адвокатами посетили офис миграционной службы. Там Санина и Глазунова подписали бумагу, в которой говорилось, что они уведомят службу о решении ДАБ. Однако этим проблема не решилась.

30 октября к ним домой вновь пришла миграционная полиция. 

Миграционная полиция вручила женщинам уведомление, в котором говорится, что на основании старого отказа ДАБ в отношении них начали производство по административной мере «возвращение в страну происхождения, страну транзита или третью страну».

В документе также отмечается, что у женщин есть возможность в течение трех дней «высказать мнение по установленным фактам». Это означает, что у них есть три дня на то, чтобы предоставить в миграционную службу новое решение ДАБ.

Так как сотрудники агентства не отвечали на звонки, адвокату Саниной и Глазуновой пришлось лично посетить офис ДАБ в Софии. В агентстве подтвердили, что рассмотрели кейс и вынесли решение, однако не сказали, какое именно. Адвокат попытался получить документы на руки — Санина отмечает, что это абсолютно правомерно, так как они с Глазуновой составляли на него доверенность. Однако в ДАБ отказались выдать решение, так как «доверенность потеряли», говорит Санина.

После этого Санина и Глазунова приехали в Софию из Бургаса, чтобы лично посетить офис и забрать решение. Выяснилось, что ДАБ отказалось рассматривать их кейс.

«Адвокаты сказали, что мы первые, с кем ДАБ решило так поступить. В решениях об отказе откровенная ложь. Написали, что за год, пока тянулась первая процедура, в российском законодательстве ничего не изменилось и ужесточения репрессий не происходит. Доклад о состоянии дел в РФ, который приложили наши адвокаты, назвали общедоступной информацией, которая не имеет к нам никакого отношения. Также сослались на наше первое интервью в ДАБ, где половину переврали, половину придумали», — рассказала Санина.

Отказ ДАБ женщины собираются оспорить в суде. Однако неизвестно, устроит ли это миграционную службу. На данный момент Санина и Глазунова не знают, что произойдет с ними в ближайшем будущем — начнет ли миграционная служба процесс выдворения или им дадут шанс оспорить решение ДАБ.

«В Болгарии все структуры работают вольно»

Всего с начала войны России против Украины в феврале 2022 года по сентябрь 2023 года убежище в Болгарии запросили 232 гражданина России, пишет радио «Свободная Европа» со ссылкой на данные ДАБ. Только 15 из них получили статус беженца или гуманитарный статус.

В начале октября российские беженцы Ирина Дмитриева и Андрей (он попросил не называть его фамилию по соображениям безопасности. — Прим. ред.) провели перед зданием Совета министров в Софии трехдневный молчаливый пикет — они вышли с плакатом «Государственное агентство по беженцам дискриминирует российских беженцев».

Среди нарушений ДАБ, о которых Ирина и Андрей рассказали журналистам, — незаконное разделение обработки заявлений детей и родителей из одной семьи, игнорирование доказательств оппозиционной деятельности и преследований в России и исчезновение документов.

Ирина Дмитриева — бывший волонтер команды оппозиционера Ильи Яшина, который отбывает срок в российской колонии по статье о «фейках» о российской армии. После начала войны она собрала вещи и вместе с 13-летней дочерью уехала в Болгарию — единственную страну, в которую у них была виза. Там Дмитриева подала заявление на статус беженца. В результате ДАБ отказало им, и Дмитриева обратилась в городской суд. Однако пока агентство рассматривало их кейс, дочери Дмитриевой исполнилось 14 лет, и на этом основании ДАБ выделило ее дело в отдельное административное производство.

Дмитриева отмечает, что это незаконно с точки зрения Женевской конвенции, которая предполагает, что беженцы, являющиеся членами одной семьи, должны получать одинаковые права.

Административный суд встал на сторону Дмитриевой, постановил пересмотреть решение ДАБ о предоставлении беженства, а также назвал разделение производств нарушением административно-процессуальных норм.

Агентство по делам беженцев, в свою очередь, обратилось в Верховный суд, чтобы обжаловать решение административного суда, однако и эта инстанция поддержала Дмитриеву.

При этом женщина отмечает: заседание административного суда по ее делу прошло спустя полтора месяца после отказа ДАБ, а заседание по делу ее дочери — только спустя восемь месяцев, когда дело самой Дмитриевой находилось на рассмотрении уже в Верховном суде. По ее словам, административный суд до сих пор не вынес решение по делу дочери Дмитриевой и продолжает переносить заседания.

Кроме того, у Дмитриевой нет документов — ей уже два месяца не могут выдать «зеленую карту».

«5 июля Верховный суд постановил, что ДАБ должно пересмотреть решение о предоставлении мне статуса беженца. В августе я подала документы на обновление “зеленой карты”. И до сих пор эта бюрократия тянется, несмотря на то, что есть решение Верховного суда», — говорит она.

Систему «зеленых карт», при которой у беженцев отбирают документы и на протяжении всей процедуры рассмотрения они остаются без удостоверений личностей, Дмитриева считает дискриминационной.

«Без документов человек не может открыть счет в банке. Стало быть, он не может и устроиться на ряд работ, которые требуют банковского счета. У меня, например, была ситуация — так получилось, что я купила учебники для дочери, а они были довольно дорогие. И из-за того, что у меня нет банковского счета, я не смогла получить за нее положенную компенсацию. 

Но я так рада, что смогла найти хотя бы ее», — рассказывает Дмитриева.

Ее дочь страдает от редкого генетического заболевания, и летом ее здоровье сильно ухудшилось. Девочка была вынуждена лечь в больницу. В результате болгарские врачи смогли ей помочь, за что Дмитриева им очень благодарна. Однако она отмечает, что заболевание ее дочери встречается в Болгарии гораздо реже, чем в других европейских странах, — из-за этого у болгарских врачей гораздо меньше опыта помощи таким пациентам, а в стране и вовсе отсутствует система, необходимая для профессионального лечения такого заболевания, утверждает женщина. При наличии документов Дмитриева смогла бы вывезти дочь на лечение в другую страну. Однако из-за системы подачи на беженство они застряли в Болгарии и не могут выезжать за ее пределы.

«В Болгарии все структуры работают... вольно, — вежливо комментирует Дмитриева. — Никто особенно сильно не следит за исполнением каких-то норм и регламентов. Где-то кто-то не досматривает, где-то кто-то что-то упускает, не уведомляет. То есть это прямо норма для страны», — говорит она.

«Мы оказываемся между всеми огнями»

Дмитриева состоит в болгарском движении «За свободную Россию», которое было создано в феврале 2022 года. Оно объединяет оппозиционно настроенных по отношению к российской власти граждан России, находящихся в Болгарии. Одним из координаторов движения является российский оппозиционер Геннадий Гудков, переехавший в Болгарию в 2019 году.

«За свободную Россию» проводит протесты и пикеты по вопросам, касающимся политики болгарских властей в отношении России. В том числе активисты следят за тем, как ДАБ рассматривает запросы от россиян на получение беженства.

«У нас есть определенное количество информации по беженцам. Мы знаем этих людей. Тех, которые имеют какую-то политическую позицию, которые ее открыто выражали, находясь в России. И мы знаем истории этих беженцев. Но нам неизвестно ни одного случая, чтобы кто-то из наших коллег, друзей приехал сюда в Болгарию и без проблем получил статус беженца», — говорит Дмитриева.

«Я не знаю, в курсе вы или нет, но дело в том, что в Российской Федерации достаточно распространена практика приносить документы без печатей, подписей. Вот учитель Александр Стоцкий, например, приносил в ДАБ повестку, которая ему пришла перед его отъездом из России (Стоцкий уехал из России сразу после начала войны в Украине, незадолго до этого ему пришла повестка с требованием явиться на учебные сборы как запаснику. — Прим. ред.). Но на ней не стояла дата. И ДАБ рассматривает подобные документы как недействительные», — говорит Ирина.

Еще один пример, который приводит Дмитриева: к ней самой приходила полиция за несколько дней до отъезда из России. Они провели профилактическую беседу, однако никаких протоколов не составили. Сама женщина не успела среагировать и не сделала никаких аудиозаписей, доказывающих, что к ней приходили силовики.

«Я могу об этом только рассказать. Я не могу предоставить никаких доказательств. Я могу попросить свою дочь, чтобы она сказала: “Да, такое было”. Но они не примут эти факты, так как считают их недоказуемыми», — говорит она.

Дмитриева считает, что ДАБ не понимает, как в России работают репрессии, и призывает объективно оценивать политическую ситуацию в стране. При этом она отмечает, что непонимание может быть и умышленным — в Болгарии сильно преобладают пророссийские настроения.

«И мы оказываемся между всеми огнями, потому что, с одной стороны, нас не могут любить путиноиды, так как мы против Путина, с другой стороны, нас не могут любить антипутинцы, потому что мы россияне», — так Дмитриева описывает положение российских беженцев в Болгарии.

«Навальный бы безусловно получил статус беженца в Болгарии»

Главным «маркером» того, что ДАБ несправедливо выносит решения, Дмитриева называет дело Андрея, с которым она вместе выходила на тихий пикет. Андрей в своем «анамнезе» имеет неоднократные задержания, аресты, штрафы, на него составляли протокол по статье о «дискредитации» Вооруженных сил РФ, его несколько раз избивали полицейские, угрожали ему, преследовали, а в родном городе его уволили с работы по политическим причинам.

Он чудом уехал из России, получив уведомление, что на него составили протокол о дискредитации российской армии. Сотрудники полиции угрожали ему уголовным делом и предлагали подписать контракт, чтобы поехать воевать в Украину. Он пообещал им, что пойдет воевать, а вместо этого сбежал за границу.

Первым делом Андрей приехал в Турцию — страну, для посещения которой россиянам не нужны визы. По его словам, там он пробыл всего три дня и после этого отправился на границу с ЕС — болгарско-турецкую границу. Там, на КПП «Малко-Тырново», он запросил международную защиту. По его словам, изначально болгарские пограничники не хотели пускать его в страну и пытались насильно выдворить обратно в Турцию. Однако благодаря давлению со стороны СМИ его заявление на статус беженца всё-таки приняли и впустили в Болгарию.

Агентство рассматривало кейс Андрея семь месяцев и в итоге отказало ему в предоставлении статуса беженца. В решении ДАБ говорится, что факты биографии, изложенные Андреем, не были подтверждены. В то же время сам Андрей и Ирина утверждают, что он предоставлял подтверждающие документы — например, справки, которые фиксировали следы избиений.

По словам Андрея, некоторые документы ДАБ у него просто изъяло.

«Я подал все документы, и четыре из них агентство изъяло. Среди них — две медицинские справки о нанесении телесных повреждений, квитанция о донатах ФБК и уведомление о том, что против меня возбуждено административное дело по статье о “дискредитации” армии», — говорит он.

Сейчас Андрей ожидает решения по апелляции, которую он подал в административный суд. Даже если суд встанет на сторону Андрея, ДАБ обжалует это решение в Верховном суде. 

По данным Евростата, информацию в который предоставляют страны — члены ЕС, с начала войны 235 россиян подали заявления на получение статуса беженца в Болгарии. Наибольшее количество заявителей за месяц было в октябре 2022 года, то есть после объявления мобилизации (в тот месяц было подано сразу 40 заявлений). При этом, по последним доступным данным (июнь 2023 года), в рассмотрении продолжают находиться 145 заявлений. 65 заявлений было отозвано самими заявителями в течение последних полутора лет.

«Люди сдаются и забирают заявления. Потому что если посмотреть на процедуру со стороны, она идет очень долго и очень мало людей в итоге получают статус. Грубо говоря, количество людей, претендующих на статус беженца, за полтора года уменьшилось на 100 человек, при этом больше половины из них просто отозвали свои заявления. То есть за полтора года ДАБ рассмотрело всего около 50 заявлений (по подсчету редакции «Новой-Европа», речь идет и вовсе о 35 заявлениях. — Прим. ред.)», — говорит Андрей.

По его словам, проблема заключается в том, как работает система выдачи статусов беженцев в Болгарии. Верховный суд не может выдать статус — он может только постановить, что ДАБ должно пересмотреть свое решение.

«То есть ты в любом случае возвращаешься в ДАБ, даже после решения Верховного суда. Конечно, если Верховный суд постановил пересмотреть отрицательное решение, то чаще всего ДАБ в итоге выдает статус беженца. Но фактически агентство может делать что угодно, и нет никаких инструментов контроля над ним», — объясняет Андрей.

По его словам, они с Ириной Дмитриевой решили выйти на тихий пикет для того, чтобы привлечь внимание общественности к проблеме функционирования ДАБ. Как отмечает Андрей, про эту акцию написали местные СМИ, и в результате им удалось оказать давление на ДАБ. Председательница агентства Мариана Тошева была вынуждена выступить в СМИ с ответами на вопросы о дискриминации российских беженцев и, как отмечает Андрей, «выглядела довольно нервно». Тошева в том числе прокомментировала кейс Дмитриевой и заверила, что в ее случае не идет речи о физическом отделении матери от ребенка.

В ходе интервью журналисты с некоторой издевкой спросили, смог бы заключенный оппозиционный политик Алексей Навальный получить статус беженца в Болгарии, на что Тошева ответила: «Безусловно».

«Мы тут уже так шутим: чтобы получить убежище в Болгарии, надо отсидеть по политической статье, а потом сбежать из тюрьмы, по дороге зайти к следователю забрать оригиналы уголовного дела и покинуть страну. Вот тогда, может быть, вы получите статус беженца в Болгарии», — рассказывает Андрей.

По его словам, они не собираются останавливаться на пикете. Акция показала, что болгарское общество интересуется этим вопросом, поэтому сейчас Андрей и другие заявители прорабатывают конкретные обвинения в адрес ДАБ.

Будем формулировать юридически», — говорит Андрей.

По словам Андрея, он не уверен, что останется в Болгарии, если суд встанет на сторону ДАБ. Возможно, он попытается получить статус беженца в другой стране. Однако это не значит, что он собирается прекратить борьбу с агентством по делам беженцев. «У меня обостренное чувство справедливости, поэтому хочется сделать что-то для людей, которые не могут за себя постоять», — говорит он.

«Цель людей, которые работают в ДАБ, — найти причины отказать в статусе беженца»

В то же время адвокат болгарской правозащитной негосударственной организации Foundation for Access to Rights Драгомир Ошавков отмечает, что в Болгарии один из самых высоких процентов одобрения статусов беженцев для россиян, которые покинули страну из-за нежелания быть мобилизованными или своих политических убеждений, среди стран Евросоюза. «Это все еще низкий показатель — 4%, однако он один из самых высоких в Европе. В Германии, например, процент одобрений — 2%», — говорит он.

Стоит отметить, что на статус беженца в Германии претендует значительно больше россиян, чем в Болгарии. По данным Евростата, с марта 2022 года более 10 тысяч граждан России подали заявление на получение статуса беженца в Германии, в то время как в Болгарии — чуть больше 200.

Ошавков соглашается с тем, что ДАБ выдает много отказов. Адвокат считает, что цель сотрудников агентства — найти причины для того, чтобы не дать заявителю статус беженца. По словам Ошавкова, в основном ДАБ отказывает по двум причинам. Первая заключается в том, что многие люди, подавшиеся на беженство, являются экономическими мигрантами — то есть людьми, которые переехали не потому, что им угрожает опасность на родине, а потому что хотят добиться лучших условий жизни. По словам адвоката, он и сам сейчас работает с одним из таких случаев.

«Человек просто приходит ко мне и говорит: “У меня заканчивается туристическая виза. Я не хочу возвращаться в Россию, поэтому я подам заявление на статус беженца”. Я спрашиваю, какое у него основание. Он отвечает: “Мне просто нужно два месяца. Я пока подамся на другие шенгенские визы” или “У меня супруга получает право на проживание в Болгарии, мне просто нужно два месяца”. Этот человек идет в ДАБ и представляет себя просто как экономический мигрант», — рассказывает адвокат.

Вторая причина — беженцы несерьезно подходят к подготовке своих документов при подаче на статус.

«Я всегда принимаю участие в интервью своих подопечных и готовлю их к этому интервью. И обычно я понимаю, почему они получили отказ, — потому что они говорят факты, но не предоставляют доказательства. Доказательства — это выписки о штрафах, видеоролики, в некоторых случаях — повестка в армию. Конечно, доказательства не гарантируют предоставление статуса. Но шанс на это увеличивается», — говорит Ошавков.

Адвокат советует всем, кто планирует подаваться на статус беженца, в первую очередь обращаться к правозащитникам, которые помогут грамотно составить кейс, а затем уже идти с подготовленными документами в ДАБ. Он отмечает, что в Болгарии есть различные фонды, которые предоставляют заявителям на статус беженцев бесплатную юридическую помощь.

При этом Ошавков соглашается с утверждением, что власти Болгарии часто не понимают, как на самом деле работают репрессии в России.

«Один из случаев, когда мне удалось оспорить решение ДАБ в суде, — это когда агентство в своем отказе на предоставление статуса ссылалось на доклад своего отдела международной деятельности, в котором цитировало официальные заявления Путина и Шойгу. То есть в документе говорилось: раз они сказали, что мобилизации в России больше нет, значит, ее нет. Я спорил с этим, так как нельзя ссылаться на заявления людей, у которых нет международного авторитета, которые преследуются Международным уголовным судом (Международным уголовным судом преследуется только Путин, в отношении Шойгу МУС не выдавал ордер на арест. — Прим. ред.). Я очень рад, что у нас есть независимая судебная система, и судьи — не все, но некоторые — соглашаются с тем, что нельзя делать выводы, основываясь на словах официальных лиц России. И поэтому суд встал на сторону моего подопечного», — рассказывает адвокат.

По мнению Ошавкова, для того, чтобы болгарское агентство по беженцам лучше понимало реальное состояние прав человека в России, международный отдел ДАБ должен начать делать доклады, которые отражают действительное положение дел. «Поэтому всегда, когда я выступаю в медиа — на телевидении, на радио, в газетах, — я всегда делаю акцент на этом», — говорит он.

Ошавков также отмечает влияние СМИ на политику государства и ДАБ. По его словам, доклады агентства стали меняться после того, как медиа начали обращать внимание на их содержание.

Кроме того, освещение в СМИ может повлиять и на исход дел различных беженцев. В частности, он приводит в пример кейс Ирины Дмитриевой — суд вынес в отношении нее положительное решение после того, как о ее ситуации стало широко известно в Болгарии.

Адвокат не считает проблемой то, что деятельность ДАБ не регулируется никакими другими органами. По мнению Ошавкова, это, наоборот, является показателем разделения властей. Он отмечает, что, хотя суд не может заставить агентство выдать статус беженца, решение суда о пересмотре означает, что ДАБ больше не сможет отказать заявителю на том же основании, но может отказать на другом.

«И этот повторный отказ тоже можно оспорить в суде. Да, получается длинная процедура. Но на протяжении всего этого времени заявитель может оставаться в Болгарии на законном основании», — говорит Ошавков.

Он также отмечает, что, согласно местному законодательству, заявители на статус беженца могут временно забрать свой паспорт из ДАБ — например, если он необходим для того, чтобы открыть счет в банке или устроиться на работу. При этом процедура временного возвращения паспорта энергозатратна — особенно если он находится в офисе ДАБ в другом городе, предупреждают люди, столкнувшиеся с этой процедурой.

Выехать за границу труднее, отмечает Ошавков. Для этого заявителю нужна веская причина. В случае если человек желает выехать в другую страну на отдых, у ДАБ могут появиться подозрения в отношении того, действительно ли ему нужна политическая защита.

Проблему постоянных ошибок с документами, их утерь и невыдач Ошавков объясняет внутренними процессами в ДАБ.

У них часто даже нет переводчиков, которые смогут грамотно перевести речь заявителя сотруднику агентства во время интервью», — говорит Ошавков.

Адвокат отмечает, что для большого количества отказов есть и внешние причины, в том числе ужесточение миграционной политики в ЕС и опасения болгарских властей по поводу инфильтрации российских спецслужб. Кроме того, Ошавков предполагает, что болгарское правительство опасается большого потока беженцев из России.

«Более 1 млн россиян покинули Россию после объявления частичной мобилизации. Представьте, что 15–20–30% этих людей приедут в Болгарию, так как будут знать, что здесь легко получить статус беженца. У нас сейчас в Болгарии около 100 тысяч украинских беженцев, с которыми государство еле справляется. Огромное количество беженцев с Ближнего Востока незаконно пересекает турецко-болгарскую границу. Все центры размещения беженцев в Болгарии забиты — государственное агентство не может справиться с таким наплывом», — резюмирует адвокат.