Дата-исследование · Общество

Вахта, армия, Донбасс

Что движет людьми, которые добровольно едут воевать в Украину, и чем они отличаются от обычных россиян? Мы изучили 700 профилей погибших российских военных «ВКонтакте», чтобы это узнать

Алеся Соколова, специально для «Новой газеты Европа»

Фото: EPA-EFE / ANATOLY MALTSEV

По заявлениям властей, 1000–1500 россиян подписывают добровольные контракты о вступлении в армию каждый день. Одни искренне верят, что защищают родину, другие видят в войне щедро оплачиваемую вахтовую работу. Многие не возвращаются. Поименный список погибших ведет «Медиазона» совместно с «Би-би-си». Чтобы понять, зачем россияне едут воевать по своей воле, мы выделили из этого списка 675 военных и проанализировали их профили «ВКонтакте». Рассказываем, как выглядит портрет типичного добровольца, что влияет на решение поехать на фронт и можно ли предсказать отношение к войне по подпискам на паблики.

Никита, 26 лет, Ростовская область. Хотел поступить в техникум, но не сложилось, пошел в армию. После работал на вахте на нефтегазовом месторождении, а также занимался строительством и производством мебели.

Сергей, 33 года, Оренбургская область. Начал подрабатывать уже с восьмого класса. После школы работал в охране и инкассации. Большую часть свободного времени посвящал тренажерному залу, бегу и единоборствам. Интересовался татуировками.

Дмитрий, 23 года, Иркутская область. В школе играл в КВН. Окончил техникум, где получил специальность «техническое обслуживание и ремонт автомобильного транспорта».

Эти трое мужчин не были знакомы друг с другом, но приняли одно и то же решение: пошли на войну в Украине добровольцами –– и не вернулись. С начала полномасштабного вторжения в Украину погибло по меньшей мере 34 тысячи российских военных. Как минимум три тысячи из них пошли на фронт добровольно, записавшись в ряды вооруженных сил после 24 февраля 2022 года.

Портрет добровольца

У тысяч людей, которые добровольно пошли воевать, есть разные мотивации. Некоторые искренне верят, что идут «защищать Родину», — на таких идейных сторонников войны обычно делает упор пропаганда. Есть и те, кто принял это решение из денежных соображений, — материалы об этом появляются не менее регулярно, а подсчеты «Новой-Европа» показывают, что для многих российских мужчин поехать на войну — единственный способ вырваться из бедности.

Обычно мы узнаем о мотивации добровольцев из отдельных историй. Но есть и более системный способ об этом узнать. 

В 2023 году 86% российских интернет-пользователей пользуются социальной сетью «ВКонтакте», и добровольцы не исключение.

Чтобы выяснить, что движет этими людьми, мы изучили 751 страницу российских военных, отправившихся на фронт добровольно и погибших там, и сравнили их со страницами обычных российских мужчин того же возраста из тех же городов (контрольная группа), а также со страницами тех, кто активно выражает свою провоенную позицию. Имена военных мы взяли из списка погибших, который собирают «Медиазона» и «Би-би-си».

Наши выводы — это усредненный результат. Не все добровольцы полностью соответствуют портрету, полученному в результате анализа. Всегда можно найти примеры людей, выпадающих из общей статистики, но таких окажется меньше, чем тех, кто ей соответствует.

«Медиазона» совместно с «Би-би-си» и командой волонтеров ведет поименный список российских солдат, погибших на войне с Украиной. В этом списке по состоянию на 20 октября насчитывалось более 3500 добровольцев. Страницы «ВКонтакте» некоторых из них волонтеры и журналисты нашли на этапе составления списка, для остальных мы выполнили поиск в соцсети по фамилии, имени и дате рождения. Каждую страницу мы проверяли вручную, чтобы убедиться, что найденный человек — действительно тот, кто нам нужен. Так мы нашли 751 страницу, принадлежащую 675 уникальным пользователям (некоторые добровольцы имели более одного личного профиля во «ВКонтакте»).

Для составления «контрольной группы» — случайных мужчин, с которыми можно было бы сравнивать добровольцев, — мы решили найти во «ВКонтакте» мужчин того же возраста и из тех же городов, что и добровольцы. Например, если среди добровольцев было 5% мужчин, у которых в качестве города проживания была указана Москва, то в «контрольную группу» попадало также 5% мужчин из Москвы. Из выдачи поиска мы выбрали случайным образом страницы мужчин, которые были онлайн после начала 2022 года. Таким образом мы собрали датасет из 2331 профилей.

Помимо этого, мы сравнили добровольцев с активными во «ВКонтакте» сторонниками войны. Их страницы мы взяли из датасета, использованного в исследовании противников и сторонников войны во «ВКонтакте», которое было опубликовано в «Новой газете Европа». Датасет собран по хэштегам (например, #СвоихНеБросаем) и ключевым словам (например, «бандеровцы»), использованным в постах пользователей. Чтобы удостовериться, что эти аккаунты не принадлежат ботам, мы изучили показатели их активности (количество друзей, фотографий и так далее).

Из датасета сторонников войны мы взяли только мужчин — их оказалось 3268. Если обратить внимание на их демографию, они немного старше, чем наша выборка добровольцев, и чуть чаще живут в больших городах. Но это не искажает наши результаты: мы проверили, что, если из выборки активных сторонников составить группу пользователей так, чтобы их демографические характеристики совпадали с характеристиками добровольцев, никакие из результатов нашего исследования не меняются.

Вахтовик

Жизненная траектория Никиты из начала этого текста практически в точности соответствует усредненному «пути добровольца». Вырос и родился в небольшом городе — Шахты Ростовской области. После школы пошел в армию. Наш анализ профилей во «ВКонтакте» показывает, что среди добровольцев служившие в армии мужчины встречаются более чем в два раза чаще, чем в контрольной группе. Не учился в вузе: высшее образование добровольцы получают почти в среднем в два раза реже. Только возраст нетипичный: среднестатистическому добровольцу — 40 лет, Никите же было 26.

Молодому мужчине в российской глубинке трудно найти работу на месте и еще сложнее переехать в другой город без высокой квалификации. Отсюда и удобный метод заработка — вахта. Именно этим и занимался Никита: за два месяца до вторжения России в Украину он был на вахте на нефтегазовом месторождении в Тенгизе, в Казахстане. Наш анализ профилей во «ВКонтакте» показал, что добровольцы в целом интересуются вахтовой работой почти в три раза чаще, чем другие мужчины. Возможно, война стала для Никиты просто еще одной вахтой, с которой он не вернулся.

Мы предполагали, что среди людей, которые любят подробно заполнять профиль, те, кто имеет высшее образование и служили в армии, указали бы это. Чтобы учесть, что доля людей, подробно заполняющих профиль, разная у разных категорий пользователей, мы учитывали только тех пользователей, у которых указана школа. Таких оказалось 872 среди нашей выборки случайных мужчин, 136 среди добровольцев и 976 среди активных во «ВКонтакте» сторонников войны.

Также для каждого пользователя мы посчитали процент друзей во «ВКонтакте», у которых в качестве места проживания указаны города из Донецкой и Луганской областей. Мы не учитывали тех друзей, у кого место проживания не указано вообще. Затем эта величина была усреднена по всем пользователям из категории. Использована информация о друзьях 415 добровольцев, 993 активных сторонников и 1452 мужчин из случайной выборки.

Для графиков, в которых мы говорим о подписках, мы использовали информацию о пабликах, которые мы разметили по наличию ключевых слов в их названии, чтобы определить их тему. Всего мы разделили паблики на 11 категорий: вахтовая работа, госструктуры (гос. источники), армия и «СВО», Донбасс, авто, рыбалка, наука, фильмы, история, спорт, музыка — в них вошло 14 880 (8.5%) из общего числа 174 655 уникальных пабликов, на которые подписаны пользователи из нашей выборки.

Мы выбрали эти категории так, чтобы они отражали наиболее популярные темы подписок для всех трех групп пользователей (добровольцев, активных сторонников и контрольной группы). Для этого мы проанализировали названия самых популярных пабликов среди каждой из трех групп, а также тех пабликов, которые часто встречаются в одной группе, но не встречаются в других.

Далее для каждой из трех групп пользователей мы рассчитали долю людей, подписанных хотя бы на один паблик из каждой категории.

Для графиков мы взяли 423 профиля уникальных пользователей среди добровольцев (учтены только те профили, которые в последний раз были онлайн менее двух лет назад), 2331 профиль случайных мужчин и 3477 профилей активно высказывающихся во «ВКонтакте» сторонников войны.

Этот портрет очень хорошо соотносится с результатами соцопросов, говорит Андрей Ткаченко из проекта «Хроники», который изучает отношение россиян к войне в Украине.

— В рамках исследований мы иногда задаем вопрос мужчинам 18–59 лет о том, готовы ли они принять участие в «СВО» в Украине. 

Респонденты, готовые участвовать в «СВО», реже имеют высшее образование и постоянную работу, чаще проживают в сельской местности и в регионах с низкими доходами, — поясняет он.

При этом если сопоставить получившийся портрет добровольца с обобщенным портретом сторонников войны, которые активно пишут во «ВКонтакте», но не идут на фронт, то между ними не будет практически ничего общего. В отличие от добровольцев, активные сторонники чаще всего работают в государственных структурах — депутатами, чиновиками, сотрудниками администрации. Вполне вероятно, что их активная провоенная позиция во «ВКонтакте» — это требование сверху (об этом мы скоро расскажем в отдельном материале).

Друзья из Донбасса

Если судить по подпискам во «ВКонтакте», то увлечения добровольцев практически ничем не отличаются от увлечений обычных мужчин. Сергей из Оренбургской области интересовался спортом, а Дмитрий из Иркутской — занимался ремонтом автомобилей. Среднестатистический доброволец имеет максимально стандартные интересы для мужчин в России: авто, фильмы, музыка, спорт, а также немного истории и науки.

При этом в своих увлечениях добровольцы похожи на обычных мужчин больше, чем на активных сторонников войны, которые сильно меньше интересуются автомобилями и рыбалкой и больше интересуются историей. Но с последними у них есть другая общая черта: и у добровольцев, и у активных сторонников войны заметно больше друзей из Донбасса. У Никиты они тоже были.

Это наблюдение также подтверждается опросами. По словам Ткаченко, респонденты, у которых есть родственники в Украине или «ЛДНР», значительно чаще поддерживают «СВО», у них выше готовность участвовать в военных действиях, и чаще кто-то из их родственников уже находится на фронте. Наличие родственников или друзей на Востоке Украины формирует у добровольцев представление о некой благородной цели и активизирует их чувство справедливости, полагает эксперт.

Неофициальные источники

Никита поддерживал российскую армию. До того как уйти на фронт добровольцем, он участвовал в волонтерских проектах по сбору лекарств и продуктов для военных.

При этом, как показывает наш анализ, добровольцы редко читают официальные источники (Госдума, Минобороны и так далее) или популярных провоенных аналитиков (Подоляка, Абзалов). Этот контент больше характерен для тех, кто поддерживает войну вербально, а не делом. По мнению Андрея Ткаченко из «Хроник», если это госслужащие, то подписка на официальные источники может быть нужна для отчетности.

Добровольцы чаще выбирают анонимные паблики с названиями вроде «Вежливые люди» и «Армия Z», которые постят более простой контент — фото и видео с фронта с короткими комментариями.

Низкий интерес добровольцев к официальным источникам связан с тем, что участники военных действий склонны меньше доверять им, так как сами были на фронте, полагает эксперт Лаборатории публичной социологии Саша Каппинен. Этот опыт чаще всего расходится с той картиной происходящего, которую рисуют провластные СМИ.

— В небольших населенных пунктах уже почти у каждого есть знакомый или родственник, который либо находится на войне прямо сейчас, либо успел там побывать, — рассказывает Капиннен. — Поэтому многие жители так или иначе получают информацию о военных действиях от непосредственных очевидцев. Когда они пересказывают впечатления своих знакомых, побывавших на фронте, то самой распространенной цитатой оказывается: «Там всё не так, как вам показывают по телевизору».

Всё еще сторонники

Но даже после подробностей «из первых рук» добровольцы не меняют свое отношение к происходящему. Они могут рассказывать о недостаточном снабжении, участии в «мясных штурмах» и разминировании минных полей своими телами, но продолжают считать войну справедливой и обоснованной, говорит Каппинен.

Разочарование в российской армии совсем необязательно приводит к антивоенной позиции. Уровень поддержки войны среди добровольцев намного выше, чем у обычных российских мужчин (по крайней мере до отправки на фронт; о том, меняются ли взгляды добровольцев в процессе войны, наши данные судить не позволяют). Мы проверили это с помощью модели машинного обучения: обучившись на сравнении подписок сторонников и противников войны из предыдущего исследования, наш алгоритм научился определять отношение пользователя к войне на основе подписок.

Для каждого пользователя модель рассчитывает значение от 0 до 1, которое отражает уровень провоенности, пропорциональный доле провоенных пабликов среди подписок пользователя. Если среди мужчин из случайной выборки среднее значение «провоенности» составило 0.49, то среди добровольцев — 0.56. Для сравнения, у активных во «ВКонтакте» сторонников войны, на которых мы обучали нашу модель, эта величина составляет 0.58, а у противников войны — 0.35.

В прошлом исследовании мы собрали датасет людей, высказывающихся во «ВКонтакте» за или против войны. Подписки каждого пользователя мы представили в виде вектора (последовательности чисел) из нулей и единиц, где 0 означает, что пользователь не подписан на данный паблик, а 1 — подписан.

Мы уменьшили размер этого вектора с помощью математического метода SVD, а затем обучили на результатах логистическую регрессию — это простая модель машинного обучения, которая выдает вероятность принадлежности к какому-либо классу, считая ее пропорциональной входным данным с некоторым коэффициентом.

Другими словами, мы научили модель определять, с какой вероятностью пользователь поддерживает войну, исходя из его подписок. В обученной модели каждому паблику были присвоены некоторые коэффициенты, определяющие его провоенность на основе того, как много сторонников и противников войны из выборки подписаны на него. Вероятность, которую выдает эта модель, мы и считали уровнем провоенности.

Готовность добровольцев идти на фронт не основывается только на слепой вере в пропаганду или на голом финансовом интересе. Для этого решения нужно внутреннее ощущение его правильности. Как оно формируется и что его подпитывает — далеко не очевидный вопрос, ответить на который мы попытались в этом тексте.

Благодарим «Медиазону» и «Би-би-си» за предоставление данных о погибших военных.