Глашатай «третьего пути» 

«Реабилитации не подлежат»

Огурцов родился в Сталинграде в тот год, когда по СССР покатилась волна Большого сталинского террора, — 22 августа 1937 года, в семье потомственного инженера-кораблестроителя. Талантливый юноша последовательно окончил философский и восточный факультеты Ленинградского университета, где увлекся идеями «альтернативного», неказенного социализма, при этом обратившись к вере во Христа, и в возрасте 27 лет вместе со своими единомышленниками Садо, Вагиным и Аверичкиным создал подпольный союз. 

Организацию «накрыли» спустя три года, в 1967-м (когда Огурцов работал редактором в НИИ информации и технико-экономических исследований), и после двух закрытых процессов все ее участники — 21 человек — отправились на длительные сроки по политическим статьям: 64-й («Измена родине») и 70-й («Антисоветская агитация и пропаганда»). Членам союза инкриминировали подготовку к насильственному свержению советской власти. Примечательно, что даже в 1996 году «демократический» Верховный суд РФ признал лидеров организации «не подлежащими реабилитации».

Как утверждает исследователь истории и идеологии ВСХСОН архимандрит Никон (Лысенко), «причиной раскрытия организации было предательство». В Политбюро ЦК КПСС отнеслись к этому не столь и многочисленному движению с нескрываемой тревогой: соответствующий доклад на февральском заседании Политбюро представил Юрий Андропов, после чего органы КГБ действовали предельно жестко. К следствию в качестве экспертов было привлечено три академика (Чагин, Харчев и Кон) и ряд профессоров. Они пришли к выводу, что идеология ВСХСОН представляет собой «буржуазно-монархический христианский фундаментализм» (таков был язык эпохи; с точки зрения современных критериев эта идеология выглядит умеренно левой). 

Сведения об этом процессе почти не проникали на Запад — лишь пару раз о членах союза упомянула «Хроника текущих событий».

За освобождение Огурцова в конце 70-х выступала Русская зарубежная церковь (РПЦЗ) в лице своего первоиерарха митрополита Филарета (Вознесенского) и прибывший в США Александр Солженицын — в идеологии ВСХСОН они обнаружили созвучие «Белой идее». Огурцов был удостоен почетного гражданства Франции и одного из американских городов. Отсидев «от звонка до звонка», на свободу вышел только в 1987 году при условии немедленной эмиграции. Пять лет провел в Германии, после чего вернулся в Петербург и возглавил благотворительный фонд «Милосердие», отстранившись от активной политической жизни. Его соратники оказались более активными: Евгений Вагин издавал в Мюнхене журнал «Вече», Леонид Бородин был главным редактором журнала «Москва», а Михаил Садо преподавал в Ленинградской (Санкт-Петербургской) духовной академии.

Секта КПСС vs Христианское государство

Идеологию ВСХСОН и исповеднический путь его участников западному миру открыли публикации «YMCA-Press» и издательства «Посев» в 1975–76 годах. Огурцов и его товарищи называли свою идеологию социал-христианством, представляя ее как «третий путь» между коммунизмом и капитализмом. Цель союза в его программе обозначалась так: «Свержение коммунистической диктатуры и создание теократического, социального, представительного, народного государства, построенного на моральной основе и обязанного в своей деятельности руководствоваться религиозными принципами, общими для всех христианских народов». По словам Огурцова, Советским Союзом управляет «класс-каста», которая представляет собой «псевдорелигиозную (идеологическую) секту, имеющую непререкаемое «откровение», «догматику», культ с ритуалом и иконографией — сочинения «классиков», директивы партии, почитание вождей, героев-мучеников». В качестве такой демонической секты партийная элита не на жизнь, а на смерть противостоит христианству. Но она противостоит и вообще всему естественному, человеческому: «Насилует науку, калечит традицию, предписывает человечеству свою мораль. В области духовного сознания народы насильственно отбрасываются к дохристианской эпохе. То же и в области права. Создаются условия для массового социального гипноза». 

Находя идеал социализма в церкви как «свободной общине» (конечно, не в реальной церкви Московского патриархата, а в воображаемой, идеальной), они призывали к «христианизации» политики, экономики и культуры. Новую российскую государственность ВСХСОНовцы предлагали учредить на Верховном Соборе, состоящем из православных архиереев и пожизненных сенаторов — «лучших людей России». Этот Собор, наделенный «блюстительной» (сегодня мы бы сказали контрольной) властью, стоит выше корпоративного законодательного органа (Народного собрания) и вообще всех органов власти, а непосредственное административное управление страной осуществляет правитель, избранный на свободных выборах. Утверждая особую роль православия в будущем государстве, союз гарантировал «всем известным религиям» «право беспрепятственной проповеди и свободного публичного отправления культа». 

При этом одинаково отвергались как «либеральный индивидуализм» (= капитализм), так и «тоталитарный коллективизм» (= коммунизм). Основами политической системы союз считал исполнение заповедей Божиих, изложенных в Библии, которые он отождествлял с «естественным законом», а также «симфонию» государственной и церковной властей. Экономическая программа была не столь радикальна: в целом социал-христиане хотели сохранить госсобственность на промышленные предприятия, недра и землю, допуская лишь частичное выделение последней в «индивидуальное пользование». Вместо тотальной приватизации предлагалась «персонализация» собственности, основанная не на праве владения, а на личной ответственности перед Богом и общиной. А «индивидуальное пользование» подразумевало наследственное право на извлечение прибыли из своего хозяйства, но без права его продажи или иного вида отчуждения.

При союзе была создана «военно-политическая организация», которая склонялась к мысли, что сменить власть в СССР мирным путем не получится, надо готовить революцию. При этом на всех членов организации имелся лишь один пистолет, поэтому «на первом этапе» организация планировала заниматься только образованием и духовным ростом своих членов. На пике развития, в феврале 1967 года, союз с центром в Ленинграде имел отделения в Москве, Волгограде, Петрозаводске, Краснодаре, Томске, Иркутске, Шауляе, на Валааме; и даже сумел наладить связи с единомышленниками в Польше, Чехословакии, Франции и Великобритании.

ВСХСОН радикально отличался от диссидентского мейнстрима 1960-х — в первую очередь тем, что отвергал либерализм и не ориентировался на Запад. Это движение явно имело национал-имперские черты, хотя и не вполне осознанные. Члены союза считали советскую коммунистическую идеологию западной, чуждой российской традиции. «Будучи болезненным детищем материалистического капитализма, — говорится в программе ВСХСОН, — коммунизм развил и завершил все вредные тенденции, которые имелись в буржуазной экономике, политике, идеологии. В этом — источник поразительного сходства коммунизма с фашизмом».

Пути христианского социализма

Термин «христианский социализм» появился в начале XIX века в работах англиканского богослова и профессора Кембриджа Фредерика Мориса, его коллеги и духовника королевы Виктории Чарльза Кингсли и французского либерального аббата Фелисите Робера де Ламенне. В большую политику эта доктрина впервые вошла благодаря премьер-министру Пруссии (а затем — рейхсканцлеру Германии) Отто фон Бисмарку, который противопоставил свою христианскую социальную программу набиравшему обороты радикальному социал-демократическому движению, добившись принятия соответствующих законов в Рейхстаге. В 1940–60-е гг. левые идеи овладели католическим миром, породив такие необычные явления как «богословие освобождения» и даже «богословие революции». На пике этих настроений папа Иоанн XXIII, прозванный «розовым», созвал Второй Ватиканский собор (1962–1965), социальный документ которого — «Gaudium et Spes» — содержит элементы социалистической идеологии.

Благодаря бурной деятельности идеолога социалистических идей в РПЦ того времени, митрополита Никодима (Ротова), происходит сближение Московского патриархата с Ватиканом, апофеозом которого стало избрание в 1978 году уже не «розового», а прямо «красного» папы Иоанна Павла I (Албино Лучани). Это событие, впрочем, стало роковым для «православно-католического сближения» на почве идей социализма: митрополит Никодим скончался на приеме в честь интронизации нового папа, а сам Иоанн Павел I умер несколькими днями позже, пробыв на престоле всего 33 дня. Ряд католических историков предполагают, что митрополит и папа были отравлены одним и тем же ядом. Именно Никодиму принадлежит причудливая теория о том, что советские идеалы коммунизма в большей степени созвучны заповедям Евангелия, чем западное христианство, оправдывающее капиталистическую эксплуатацию. Главной мечтой Никодима был Советский Союз с РПЦ вместо КПСС — эту мечту и старается воплощать его ученик, патриарх Кирилл (Гундяев).

Впрочем, в русской православной традиции Никодим был далеко не первым социалистом. Гораздо более интересные и совсем не сервилистские социалистические идеи высказывали философы Серебряного века Николай Бердяев и Семён Франк, а обновленческая церковь, возникшая в 1922 году, прямо писала в «Деяниях Собора», что только социализм способен воплотить в земной реальности идеал Царства Божия. На отечественной почве идеалы социализма, пройдя сквозь призму христианской философии, воплотились в формах русского космизма. 

Можно было бы закончить тем, что эта традиция русской мысли в конце концов сыграла злую шутку с российской культурой, став одной из идейных подпорок «СВО». Но это не совсем так. Действительно, Путин несколько раз цитировал Бердяева и Ильина, как бы «философски» оправдывая свои шовинизм и гегемонизм. Но никакой системности, достойной звания философии, у пропаганды «СВО» нет и в помине. Эта животная, бесчеловечная риторика одинаково далека как от христианского социализма, так и от имперского универсализма. Это явление в принципе чуждо любой культуре и ведет лишь к ее разрушению, к расчеловечиванию человека.