Общая и частичная могилизация 

После полусуток промедлений, запинок и непонятных задержек Путин произнес-таки совершенно параноидальную речь, содержание которой сводилось к следующему: он продул войну и ради своих фантазий уже потерял убитыми и ранеными множество людей — группировку вторжения 24 февраля. Теперь, чтобы сохранить то, что есть, он хочет потерять еще триста тысяч человек.

Картина мира, которую рисует эта речь, — и в которой, несомненно, живет Путин, — не имеет никакого отношения к действительности.

Нет никакой России с ее особым духовным путем и Запада, который только и ждет, как бы ее расчленить.

Все планы Путина, которые он, собственно, не скрывая, изложил главе ЦРУ Бернсу в ноябре 2021 года, — о том, что Европа, опасаясь газовых цен, не вмешается, что Киев будет раздавлен в 72 часа, и которые Бернс потом честно рассказал студентам, — оказались фантазиями. Деньги на вундервафли были украдены. Деньги на агентов, которые должны были убить Зеленского, были украдены. Деньги на армию были украдены.

Путин сначала был вынужден убраться из-под Киева, потом оставить планы по прорубанию «коридора» до Приднестровья, потом российские войска были окружены на правом берегу Днепра, а потом случился Великий Харьковский Драп. Который знаменовал собой, между прочим, окончательный переход огневого преимущества к Украине. Вот тот самый «огненный вал», которым Кремль собирался перемалывать украинские войска в Донбассе, больше не существует. А существуют «Хаймарсы», которые носятся по рокадным дорогам (и никаким иранским беспилотником «Шахидом» их не поймать) и обстреливают уже не склады, а непосредственно войска РФ. Слушайте, если в Донецке и Херсоне «Экскалибуры» выносят здания оккупационных администраций (то есть глубоко вторичные цели), вы представляете, что «Экскалибуры» творят на фронте?

Тогда же оказалось, что живой силы у Путина тоже нет. Всю потратили, бросая в мясорубки под Северодонецком, Марьинкой, Песками; особенно бездумно тратили ополченцев. А та, что есть, не спешит выдвигаться на фронт. Пресловутый Третий корпус ВС РФ (сформирован летом в Нижегородской области на основе региональных добровольческих батальонов. — Прим. ред.) заезжал на фронт еще до Великого Харьковского Драпа — и вдруг куда-то делся. Такое впечатление, что его офицеры и солдаты сверху донизу саботируют приказ о появлении на фронте. Не активно противятся, а именно саботируют. «Ой, у нас тут солярки нет, у нас тут ремонт надо сделать, у нас тут недокомплект» и т. д.

Что же мы слышим от кремлевских стратегов в качестве обещаний?

А вот что: всё то же самое. Европа замерзнет и испугается, фашистские партии, которые российские власти так давно и тщательно финансировали, будут проводить демонстрации, украинская армия будет перемолота снарядами, а захваченные территории Путин оборонит с помощью простого трюка. Он включит их в состав России, и ВСУ не посмеют на них наступать, потому что российская ядерная доктрина предполагает применение ядерного оружия в случае «экзистенциальной опасности для России». А это российская территория — вот вам и экзистенциальная опасность. Ура! Все повержены, враг бежит!

Всё это называется безумием.

К реальности это не имеет никакого отношения.

Газовые хранилища в Европе забиты под завязку. Да, сокращение российского газа неприятно, но Европа переживет зиму. Карликовые нацисты, которых Кремль финансировал, не могут делать ничего, кроме как осваивать кремлевское бабло. 

Катастрофическое положение у Путина не только на украинском фронте, но и на внутреннем. Администрация президента впервые за двадцать лет «течет» со страшной скоростью, причем в утечках Путин рисуется вздорным и неакдекватным. В слитой информации и не скрывают, что Кириенко был против «референдумов», Собянин снял в Москве всю символику «Z», Мишустин ни разу не высказался в поддержку войны…

Но еще опасней для Путина те, кто его поддерживают. Кадыров просит для себя в Чечню ПВО и предлагает губернаторам вооружаться, а человек, неотличимый от Пригожина, вербует зэков в свою армию. Не удивлюсь, если мобилизация — это то, что Минобороны продавило в противовес Пригожину. Так или иначе, в России, как в Китае времен восстания тайпинов, необратимо начался процесс создания частных армий, — с понятными для Путина результатами.

Путин считает, что ему не хватает войск, но войска-то у него есть: смотрите историю Третьего корпуса. Да и те войска, которые сбежали из-под Харьковского фронта и сидят в Валуйках, — они именно сбежали, они не убиты, не ранены. Путин что, всерьез думает, что сорокалетние работники «Сбера», которым вручат повестки, будут достойной заменой этих, хоть как-то обученных, уже обстрелянных, совершенно целеньких, но не желающих воевать войск? Да они свалят или откосят, и начальство это уже им советует. А даже если и пригонят какую-то их часть на войну — разница-то какая? В современной войне дело решает не количество пушечного мяса. «Экскалибуру», падающему в окоп, всё равно, сколько там в окопе сидит, — пять человек или двадцать. Это всё напоминает один из эпизодов Опиумной войны, когда китайский командующий, сознавая скверность подготовки своих солдат, решил возместить качество количеством и в форты, предназначенные для 60 защитников, напихал по 360 человек. Привело это только к одному: английские снаряды, разрывавшиеся в фортах, поразили не 60, а 360 человек.

Та «частичная» мобилизация, в том виде, в котором она объявлена, может служить гигантским инструментом внутренних репрессий и невероятной кормушкой. Представляете, сколько активистов будут отправлять на фронт по соседским доносам? Представляете, сколько будет стоить откупиться от военкома?

«Тоталитарный режим, — говорит политолог Аббас Галлямов, — требует от своих граждан поголовного участия в политике. Наоборот, авторитарный режим делает граждан пассивными, он заставляет их не интересоваться политикой». Моя хата с краю, я тут чисто менеджер, я политикой не интересуюсь и прочее.

Основной месседж Путина населению России до сих пор был таков: это специальная военная операция, это далеко от вас, это вас не касается. Ходите, граждане, в кино, ешьте мороженое. Ну, может, что-то там подорожало, а что-то стало в дефиците, но это — козни проклятого Запада. Теперь практически каждая семья в России поставлена перед фактом: в любой момент глава семьи, брат, отец, сын — все они могут умереть под Луганском. «А на какой фронт нас везут, сынок?» «Не знаю, папа, я политикой не интересуюсь».

И последнее. Сейчас очень много зависит от того, как Украина отнесется к этим мобилизованным. Они не подписывали контрактов. Они не убивали в Буче. Их просто пригнали на фронт, и у них не было денег откупиться. Да, в современной войне непросто сдаться в плен. Но если Украина создаст возможности для массовой сдачи, и рядовой работник «Сбера» поймет, что единственный надежный способ убежать от войны — это уехать на фронт и там попасть в плен, то война кончится куда быстрее, чем все думают.

В любом случае, единственный способ покончить с этой войной — это покончить с Путиным. Война проиграна. «Всеобщая мобилизация», объявленная Путиным, ускорила этот процесс, а нерешительность, которая предшествовала этому объявлению, лишний раз показала тупик Кремля. Сколько крови будет пролито уже после того, как война проиграна, и скольких из своего окружения Путин увлечет за собой, зависит от этого самого окружения.