Турция: балансирование на грани

Наиболее тесные экономические и политические отношения на Ближнем Востоке у России в последние годы складываются с Турцией, несмотря на многочисленные противоречия по международной повестке.

Анкара сейчас занимает в целом весьма осторожную позицию в российско-украинском кризисе и даже стремится играть роль ключевого посредника между Москвой и Киевом. В то же время уже 24 февраля глава Турции Тайип Эрдоган однозначно осудил действия Кремля, указав, что Анкара «поддерживает борьбу Украины по защите своей территориальной целостности». 

Такое решение объясняется во многом заинтересованностью Анкары в наращивании взаимодействия с Москвой на фоне тяжелейшего экономического кризиса в самой Турции. Уровень инфляции в нынешнем году, согласно оценкам независимых турецких аналитиков, достиг 175%, а курс лиры по отношению к доллару за последние годы обвалился почти в 5 раз. 

Помимо этого, Москву и Анкару объединяют масштабные совместные проекты. Как минимум это работа газопровода «Турецкий поток» и строительство атомной электростанции «Аккую», первый блок которой планируется достроить к 100-летию Турецкой Республики в 2023 году.

По итогам 2021 года объем российско-турецкого товарооборота составил $33 млрд. В нынешнем году взаимная торговля демонстрирует еще более внушительные показатели. Так, экспорт турецких товаров в Россию за первые шесть месяцев достиг максимума за 8 лет. Помимо традиционной для турецких поставщиков сельхозпродукции, Анкара увеличила поставки механических устройств, пластмасс и изделий из них (поликарбонаты, смолы эпоксидные, плиты и т. д.), насосов для жидкостей, оборудования для кондиционирования воздуха, подъемного оборудования, бульдозеров и прессов. Кроме того, по словам министра транспорта и инфраструктуры Турции Адиля Караисмаилоглу, объем торговли транспортными средствами с Россией с января по апрель вырос на 58%.

В начале июля посол Турции в Москве Мехмет Самсар указал, что по итогам 2022 года товарооборот между двумя странами может вырасти на $15 млрд и достичь порядка $50 млрд.

В то же время турецкие деловые круги уже получили письменное предупреждение от заместителя министра финансов США Уолли Адейемо о том, что местные компании, которые сотрудничают с находящимися под санкциями российскими компаниями, сами рискуют попасть в санкционный список.

Турецкий журналист и политолог Хакан Аксай, специализирующийся на турецко-российских отношениях, в беседе с «Новой газетой. Европа» подчеркнул, что бизнесмены республики заинтересованы в сотрудничестве с Россией и стремятся занять место западных фирм, покинувших российский рынок, но пока действуют весьма осторожно. «Очень многое будет зависеть от развития войны в Украине, от масштабов санкционного давления на Москву. В этом смысле турецкий бизнес крайне внимательно следит за ситуацией и не торопится вовлекаться в новые крупные проекты с российской стороной», — указал специалист.

На фоне огромных экономических проблем в республике рейтинг турецкого лидера и его Партии справедливости и развития в последние месяцы резко пошел вниз и, по последним опросам, уже не превышает 30%, хотя ещё в прошлом году был на уровне 45–50%. «В случае победы оппозиции Анкара будет делать больший акцент на отношениях с Западом. Контакты же с Россией, скорее всего, не испортятся, но их интенсивность, очевидно, будет уже не такой, как сейчас при Эрдогане», — добавил Аксай.

Иран: партнерство до первого предательства

В последние месяцы Иран приковывает к себе внимание со стороны российского руководства — прежде всего как страна, находящаяся под жесточайшими санкциями уже более 40 лет. 

Москва по количеству введенных против нее рестрикций значительно превосходит Тегеран, однако качество санкций против Ирана несопоставимо в сравнении с Россией: в частности банковская система исламской республики полностью отрезана от внешнего мира, а торговля нефтью ведется с ограниченным числом стран и в гораздо меньших объемах.

Из-за изоляции Ирана и трудностей в осуществлении взаимных расчетов российский бизнес крайне осторожно заходил в эту страну, однако теперь, вероятно, отечественным компаниям особо выбирать не приходится. Так, «Газпром» и Национальная иранская нефтяная компания (NIOC) подписали в июле меморандум об энергетическом сотрудничестве на сумму порядка $40 млрд, однако этот документ пока представляет собой декларацию о намерениях и ни к чему не обязывает ни одну из сторон.

Уже в первую неделю войны в Украине верховный лидер Ирана Али Хаменеи поддержал Кремль, заявив, что Киев «стал жертвой кризиса, созданного Соединенными Штатами». Позднее он добавил, что «НАТО развязало бы войну с Россией, если бы та не начала военную операцию в Украине». 

В то же время отношение к России в иранском обществе крайне неоднозначное. С одной стороны, иранцы с большим почтением относятся к российской культуре и, в частности, активно переводят на персидский язык писателей, включая современников: Дмитрия Глуховского, Виктора Пелевина, Людмилу Улицкую. С другой стороны, в Иране очень сильна историческая память, и многими иранцами россияне по-прежнему воспринимаются как колонизаторы, захватывавшие в прошлом и ряд иранских земель.

«Важнейшим основанием, которое сейчас объединяют Москву и Тегеран, можно назвать противостояние гегемонии Соединенных Штатов на международной арене», — высказала мнение в беседе с «Новой газетой. Европа» политолог из Тегерана Зохра Гадбейги.

Так или иначе, иранский бизнес сейчас активизировал свою деятельность на российском направлении. В качестве наиболее перспективных на первый план вышел проект транспортного коридора «Север — Юг», который предполагает поставки грузов из Балтии до Индии, но более 20 лет оставался на бумаге. В июне иранская сторона запустила через Астрахань по этому маршруту пилотный груз, а в августе представители России, Ирана и Азербайджана подписали в Тегеране меморандум об упрощении транзитных перевозок. Как ожидается, это будет способствовать ускорению таможенных процедур между тремя странами. В случае запуска проекта «Север — Юг» на полную мощность объемы перевозок должны составлять 25–26 млн тонн различных грузов в год.

Посол Ирана в Москве Казем Джалали заявил в июне, что исламская республика может выполнять функцию транспортного хаба для импорта товаров из третьих стран в Россию, а также экспорта российского зерна и подсолнечного масла.

Параллельно с этим иранская сторона готова поставлять товары собственного производства, помимо традиционной сельхозпродукции. В частности, Москва и Тегеран достигли меморандума о сотрудничестве в сфере авиации. Он, по данным иранских СМИ, предполагает, что Иран будет поставлять оборудование и запчасти для самолетов в Россию, а российские авиакомпании получат возможность обслуживаться и проходить ремонт в сервисных центрах исламской республики.

Между тем большая часть авиапарка Ирана — это импортные самолеты, включая Airbus и Boeing, притом зачастую произведенные около 30 лет назад, а то и старше. Так, по информации портала planespotters.net, средний возраст самолетов компании Iran Airtour — 30,2 года, Iran Aseman Airlines — 28,7 года, а Iran Air — 16,6 года.

Собственные воздушные суда в стране практически не производятся. Одним из самых известных проектов было создание пассажирского самолета Iran-140 на основе украинских Ан-140, однако с 2001 года всего было выпущено не более 15 машин, а сам проект приостановлен после авиакатастрофы в Тегеране в августе 2014 года, когда погибло 38 человек.

Помимо этого, иранская компания Iran Khodro (IKCO) недавно представила в Москве седан собственного производства под названием Tara. Автомобиль, стартовая цена которого в исламской республике составляет примерно $12 тысяч, создан на базе Peugeot 301. Изначально иранская Iran Khodro и французская Peugeot Citroën намеревались совместно производить Peugeot 301, но после возобновления американцами антииранских санкций в 2018 году французы покинули Иран. В итоге иранцы с 2020 года стали делать собственное авто Tara.

Ещё одной перспективной сферой российско-иранского сотрудничества можно назвать кинематограф. В частности, на прошедшем в июне Петербургском международном экономическом форуме было объявлено, что 

«Иранское кино хорошо известно нашему зрителю ещё с советских времен. В последние годы в нашей стране растет интерес к иранским фильмам, притом не только к художественному, но и к документальному кино. На телеканале «Россия–Культура» практически ежегодно выходят получившие призы разных международных фестивалей иранские художественные картины, несколько раз по просьбам зрителей канала повторялся показ фильма 1997 года «Дети небес», а в 2019–2021 годы на том же канале впервые в русскоязычном пространстве состоялся показ целого иранского сериала — «Шахерезада», который демонстрировался уже дважды и с весьма большим успехом. На Московском Международном кинофестивале с каждым годом увеличивается представительство иранского кино, в этом году будут показаны сразу 16 лент», — рассказала «Новой» иранист, редактор и продюсер иранского кино Диана Адырхаева.

«Большинство иранских лент хорошо понятно нашим соотечественникам, однако для лучшего проникновения в суть им иной раз требуется более глубокое, постепенное и вдумчивое погружение в иранскую культуру, так как отнюдь не все её тонкости могут быть сразу понятны нашему зрителю, однако более близкое знакомство с ней впоследствии награждается сполна. Иранцы хорошо знают и любят русскую культуру, литературу, однако в некоторых исторических картинах иранский взгляд на те или иные события нашего общего исторического прошлого порой отличается от российского. Но и это нормально, ведь мы соседи, история нашего взаимодействия протягивается на много столетий, в нём закономерно бывало много разного. Взгляд со стороны только поможет лучше понимать друг друга и улучшать отношения между нашими странами и народами в будущем», — добавила специалист.

Сотрудничество России и Ирана в ближайшем будущем будет носить скорее тактический, а не стратегический характер, убежден проживающий в Берлине и специализирующийся на отношениях Москвы и Тегерана иранский политолог Амир Чахаки.

«Нынешнее сближение позиций носит скорее ситуативный характер, оно обусловлено в том числе и географической близостью наших стран. Иран будет заинтересован в развитии отношений с Россией, если она будет помогать в первую очередь военными технологиями. Но этот союз может не выдержать испытания на прочность в случае обострения противоречий по международной повестке, например, по Сирии или по Палестине. То есть отношения будут развиваться до первого разочарования или предательства», — отметил эксперт.

Арабский мир: выжидательная позиция

С первых дней войны в Украине большинство арабских стран занимает довольно осторожную позицию, выражая озабоченность и призывая все стороны кровопролитного конфликта к миру.

Во многом это объясняется большой зависимостью арабских стран от импорта сельскохозяйственной продукции из России и Украины. В частности, по данным за 2021 год, на долю России приходится порядка 70% экспорта пшеницы, кукурузы и подсолнечного масла в страны Ближнего Востока и Африки, на долю Украины — 40%.

Объемы же поставок в Россию из арабских стран всегда были скромными. В то же время инвестиционные фонды арабских монархий Персидского залива в последние годы стали проявлять интерес к проектам на российской территории, но сейчас многие из них приостановили деятельность в России. В частности, суверенный фонд ОАЭ Mubadala уже инвестировавший порядка $3 млрд примерно в 50 российских компаний, объявил в конце марта о приостановке инвестиций в Россию в связи с конфликтом на украинской территории.

По мнению кандидата экономических наук, старшего научного сотрудника Центра арабских и исламских исследований Института Востоковедения РАН Светланы Бабенковой, арабские страны сейчас занимают выжидательную позицию. «Прогнозы в настоящее время делать достаточно сложно из-за постоянно меняющейся политической и экономической ситуации в мире. На мой взгляд, арабские инвесторы не собираются полностью уходить из России. Они скорее наблюдают за тем, как будет развиваться ситуация, и при первой возможности возобновят инвестиции», — указала эксперт.

Та же ситуация, по ее словам, и с использованием платежной системы «Мир» в Эмиратах. Пока что рабочие группы ведут переговоры по этому вопросу, и эмиратцы, скорее всего, тоже придерживаются выжидательной позиции.

В свою очередь 

«Тот же Египет, я полагаю, в среднесрочной перспективе может начать поставлять на российский рынок свой знаменитый на весь мир хлопок», — отметила специалист.

***

Большинство экспертов сходится во мнении, что импортозамещение в России за счет стран Ближнего Востока имеет определенные перспективы, но в конечном счете всё будет зависеть от развития войны в Украине. И чем быстрее она будет остановлена, тем больше шансов у Москвы, по крайней мере, не снизить тот уровень взаимодействия, который пока что сохраняется с Турцией, Ираном и рядом других стран Ближневосточного региона.