Несколько десятков камер, турникеты, детекторы, сотрудники метро — так можно описать любую станцию московского метрополитена. В том числе «Мякинино» — ближайшую к «Крокус Сити Холлу». Но такие меры не спасли два самых богатых региона России, Москву и Подмосковье, от крупнейшего теракта за последние 20 лет.

22 марта 2024 года в 18:54 на парковку перед «Крокусом» заехал серый Renault. Спустя час оттуда вышли четверо террористов. Они проникли в концертный зал, расстреляли несколько десятков человек, подожгли здание и скрылись. На весь теракт им понадобилось 13 минут. Силовики отправились к концертному залу только в 20:30. Погибли 145 человек, были ранены 551, пострадали больше тысячи.

Спустя год о трагедии мало что напоминает: ее игнорируют в государственных новостях, молчат и органы власти. Сами за себя говорят разве что обугленные стены концертного зала. Восстанавливать его пока не планируют: по соседству работает еще одна концертная площадка, Vegas Hall.

В первую годовщину трагедии власти решили открыть мемориал. Меры безопасности серьезные: на станции метро несколько полицейских, саперы с собаками, кордон с металлодетекторами. Полиция досматривает сумки. По пути от метро до концертного зала — несколько десятков волонтеров. Разговаривать с журналистами им запретили: «Нам даже для себя фотографироваться нельзя, простите».

Люди приносят цветы, свечи и бумажных журавлей — в честь песни «Журавли» Муслима Магомаева. Его именем назван концертный зал, где случился теракт.

— Я был там, в самом эпицентре, у меня на концерте погиб друг, сейчас очень тяжело, — еле-еле подбирает слова Борис.

Он пришел с гвоздиками за час до начала официального мероприятия, возложил цветы и быстро покинул мемориал. Пораньше прибыли и спасатели, которые тушили «Крокус».

— Наш отряд отработал с первого до последнего дня. Это было морально сложно, необычно. Но я не могу сказать по шкале Рихтера, насколько это был ужасный пожар. «Крокус» — это подлость, подлость нападавших, — говорит Валерий, командир экипажа «СпасРезерв Восток». Вместе с коллегами они решили почтить память погибших.

К месту скорби добирается всё больше людей.

— Это ужасная трагедия и полнейший абсурд, что в современном мире такое происходит. Совершенно непонятно, зачем эти люди совершили это против жизни людей, — говорит Игорь, сотрудник одной из НКО. Он приехал с коллегами «положить цветы и вспомнить о погибших».

На вопрос, не считает ли он, что ответственность за безопасность города лежит на ФСБ и МВД, Игорь отвечает размыто:

— Не могу ничего сказать. Я как раз сюда пришел по гражданской тематике.

У «Крокуса» всё больше некоммерческих организаций, студентов, волонтеров. «Плеханово», «Молодая Гвардия», МЧС, «Народный фронт». В основном молодые ребята, у каждой группы организаторы постарше. Стоят в первых рядах, после каждого возложения цветов их фотографируют кураторы.

Пострадавшие в трагедии — в стороне.

— Я был там, в самом эпицентре, — спокойно говорит Владимир. — Мы были в концертном зале, но сумели выбраться. Пробивали бронированные окна, делали дыру, выбирались через трупы. С момента трагедии я здесь впервые. Но вы лучше с Димой поговорите, он скоро подойдет. В него стреляли во время теракта.

Спустя пару минут к нам подходит панковатый мужчина с серьгой, лет 45. Они узнали друг друга уже после трагедии, их объединила общая травма. Теперь дружат.

— Да, у меня было ранение, — начинает Дмитрий. — Нас начали расстреливать практически на входе. Мы одними из первых попали под огонь, потому что стояли еще на билетном контроле в вестибюле, но не прошли в концертный зал.

И вдруг я почувствовал мощный удар в спину: по всей видимости, пуля прошла рикошетом через тела, но тогда этого не понял: подумал, попала дробинка или часть кровли. Думал, сознание потеряю, но нет, даже дышать продолжил, как обычно. После ранения мы пытались выбраться через окно. Люди в панике через него выбегали. Некоторые заваливались и падали.

О ранении Дмитрий узнал только на следующий день, когда, как и обычно, пошел на тренировку по теннису, чтобы снять стресс. Оказалось, пуля застряла в теле.

— Я вначале не хотел ничего рассказывать медиа, но потом решил сбросить негативную энергию, хотя после теракта у меня даже несколько месяцев был подъем, — добавляет Дмитрий. — Я сам организую концерты, а на «Пикник» пришел по приглашению организаторов.

На вопрос о противопожарной безопасности в «Крокусе» Дмитрий отвечает:

— Я не пожарный специалист, но, скорее всего, противопожарная безопасность должна быть лучше организована на массовых объектах.

На годовщину Дмитрий пришел, чтобы поддержать родственников погибших и почтить память.

Начинается официальное мероприятие. Речи произносят губернатор Московской области Андрей Воробьев, представитель Российского Красного Креста и несколько священнослужителей Подмосковной епархии. Официальная программа заканчивается молитвой, под минорную музыку возлагают цветы. Из пострадавших в теракте никто так и не выступает: кто-то стоит в стороне, некоторые — ближе к мемориалу.

Не выступают и представители самого «Крокуса». Владелец Crocus Group Араз Агаларов молча возлагает цветы. Завтра в соседнем Vegas City Hall пройдет трибьют-шоу «Главные хиты о любви», а 26 марта там же выступает Анастасия Волочкова с концертом «Одержимость».

— Мы должны были снимать концерт «Пикника», у меня там 16 человек со мной было. Смогли уйти только из-за того, что у всех была включена гарнитура, — рассказывает о дне теракта кинооператор Иван. — Один из нас сказал о стрельбе, и я дал команду бросать всё и выходить. Потом начали помогать остальным. У нас там техника сгорела на 25 миллионов, но это ерунда по сравнению с человеческими жизнями. Я не представляю, что бы со мной было, если бы кто-нибудь из ребят погиб. Там шесть человек — мои бывшие студенты.

Позже Иван с коллегами выбрались на улицу, остались у «Крокуса», чтобы не попасть в давку. На тот момент крыша уже горела, подъехали скорые, и начали выносить раненых.

— Нам не было страшно, мы даже испытывали эйфорию, — вспоминает Иван. — Радовались, что выжили. Осознание масштаба трагедии пришло на следующий день. Я поехал к «Крокусу» забирать свою машину, она стояла у центрального входа, но на удивление не пострадала. И когда сотрудник ГАИ провожал меня, он назвал число жертв — 145 человек. Еще и дети. Тогда меня накрыло.

Ужас этих событий преследует и спустя год. Всё это время Иван помогал пострадавшим и родственникам погибших — оказывал психологическую помощь, делился информацией и просто был рядом.

И было ощущение, что… мы с этим как-то живем. Хотя недавно вот на концерте испугались звуков лопающихся воздушных шариков. Напомнили пулеметную очередь. У меня есть ребята, которые из-за страха так и не вернулись к работе.

Вместе с другими пострадавшими Иван оформил иск о нарушении техники пожарной безопасности. В теракте больше людей погибли от последствий пожара, а не от стрельбы.

— Некоторые выходы и правда были закрыты, мои девочки на них наткнулись. А пожарные начали тушить не сразу, только после разрешения ФСБ. Здесь на каждом участке были свои зоны нарушений. Пожарные должны были дежурить у центра, скорых должно было быть больше. А так — стояла только одна, и ее террористы расстреляли первой. Есть вопросы и к подготовке охраны. Но договоры с пожарными, МЧС и скорой — на плечах организаторов. При этом власти помогли нам стандартной компенсацией, но у прописанных в Подмосковье были проблемы: требовали справку о получении ущерба, а ее так быстро не получишь. Но в любом случае деньги погибших не вернут. Мы хотим справедливости. Вопрос: почему такая халатность в обеспечении безопасности мероприятия? Мы много работаем на больших концертах и знаем, как это всё должно быть организовано.

— Я здесь рядом жила, недалеко находилась. Просто тяжело на душе. Я видела огонь через мост. Но сначала не поняла, только потом, — Вика часто прерывается и еле сдерживает слезы.

— Представляю снова этот день, и становится очень страшно, — Анастасия работала через дорогу от «Крокуса» и видела трагедию из окна. — Нагоняют воспоминания, и мне снится этот день. Видела, как на улицу выбегают люди без одежды, дети — очень страшно. После трагедии я четыре дня приносила сюда цветы, а потом периодически проходила, вспоминала — и тоже накапливались слезы.

Через несколько часов у «Крокуса» остались пара волонтеров и еще несколько десятков человек. Некоторые еще приезжают, возлагают цветы, садятся в метро и под сотнями камер покидают место трагедии.

Путин на мероприятие так и не приехал. Не было и группы «Пикник».

Пройдет 11 дней, и в Crocus Expo снова, как ожидается, начнутся выставки. А уже 23 марта, в пяти минутах ходьбы от места теракта, пройдет концерт. Москва и область продолжают жить дальше. Но у нескольких тысяч человек 22 марта останется перед глазами на всю жизнь.

Автор: Артем Сеянис