«Местное самоуправление становится одним из элементов вертикали власти»

Бывший московский муниципальный депутат*

Местное самоуправление оставалось одним из небольших пространств, где еще можно было проявлять какую-то самостоятельность и действовать в соответствии с желанием общества, а не решением начальства.

Местное самоуправление разрушено в России уже очень давно, а по сути, в путинское время его и не было. Конечно, существовала ветвь власти, которая была более независимой и автономной, чем сейчас. Но вовлеченность граждан в политику все эти годы оставалась очень низкой.

Самоуправление подразумевает широкое участие людей в управлении своей жизнью на местном уровне. Но в России явка на выборах всегда была очень низкой. Конечно, были всплески вовлеченности, например, в Москве в конце 2010-х, однако они были быстро пресечены властями, и местное самоуправление загнали в угол.

Принятый Госдумой законопроект закрепляет эту несамостоятельность муниципалитетов: де-юре он делает их ветвью власти, одним из элементов ее вертикали. Но нельзя воспринимать самоуправление как услугу для власти: любая политическая деятельность — это совместное взаимодействие ради общего блага, взаимопомощь, солидарность.

Всё, что описано в документе, уже и так происходит, однако теперь у местных властей не будет даже юридических возможностей что-то изменить.

Укрупнение муниципалитетов уже давно было опробовано на Московской области, где эта система вызвала бурные протесты.

Тем не менее реформа была принята. Одно из главных ее последствий — деполитизация общества. Когда люди не могут напрямую влиять на жизнь в своем городе, поселке или селе, они начинают считать, что любые предпринятые ими действия будут бесполезны или, даже наоборот, повлияют на них негативно. И становятся аполитичными.

Другое последствие — сильное снижение качества управления. Если человек живет в центре, у него есть возможность хотя бы минимального участия и влияния на процессы. Таких возможностей станет намного меньше. А если человек живет в отдаленном селе, то его может никто не увидеть, не услышать и даже не знать. Не будет тех, кто сможет заступиться, например, за сельскую школу, которую захотят закрыть.

Конечно, это болезненно и вызывает протесты. Не только в Подмосковье, но и, например, в Рязанской области, в Якутии. Власти понимают, что это очень непопулярная реформа и что проводить ее сразу по всей стране из федерального центра для них очень опасно. Именно поэтому они спускают эту реформу на региональный уровень. Это такая «федерализация по-российски»: когда все «плюшки» и все блага раздают федеральные власти, а все непопулярные меры отправляют на региональный уровень.

Однако то, что регионам разрешили всё-таки выбирать одноуровневую или двухуровневую систему, — это уже достижение, и я считаю, что это во многом следствие протеста «Земского съезда».

«Даже в советское время на местном уровне полномочий было больше»

Елена Русакова, бывший депутат московского района Гагаринский

С 90-х годов полномочия местного самоуправления последовательно сокращались. В России государство заменено бизнес-корпорацией, по сути, криминальной, которая работает сама на себя. То есть чиновничество рассматривает свою подведомственную территорию как ресурс, которым можно пользоваться.

И есть одна помеха — это граждане. Поэтому государство стремится уменьшить возможность граждан влиять на свою среду обитания, на управление ресурсами и финансами. Особенно это заметно в крупных городах, где дорогая земля и богатые бюджеты, например, на благоустройство.

Уже в то время, когда я впервые стала депутатом муниципального округа (2012 год), местное самоуправление было имитацией. Ни граждане, ни местные депутаты не имели возможности принимать решения по значимым местным вопросам (например, строительство на территории, благоустройство, транспорт, даже ремонт домов). Проявилась проблема сверхцентрализации, когда какие-то элементарные решения, привязанные даже не к району, а к двору, принимаются в мэрии, причем медленно и неадекватно.

я сама наблюдала ситуации, когда формально есть возможность отстоять местные интересы, но административная система действует так, что лояльные депутаты отказаться не могут. В Москве Советы депутатов принимали решение об урезании своих же полномочий. Аналогичные решения принимали и лояльные депутаты в регионах.

Но, например, в Татарстане урезать систему местного самоуправления будет вряд ли возможно, это чревато большим недовольством. Там достаточно большие поселения в сельской местности, где живет много людей. Кроме того, ликвидация муниципальных образований — это потеря работы для огромного количества местных чиновников. Это также фактор дестабилизации.

Когда жители контролируют процессы на местном уровне, они выделяют приоритеты и стараются не тратить лишних денег. А когда контроля снизу нет, происходит системная коррупция. Например, в Москве на благоустройство выделялись безумные бюджеты на работы, которые не нужны городу, — например, на непрерывную замену асфальта и бордюров. Жители возмущались, но не могли этого изменить. Отсутствие самоуправления позволяет расходовать любые средства и, что называется, «пилить бюджет».

Когда закон вступит в силу, местное самоуправление по всей России окажется имитацией. Будет микроскопическое количество депутатов на большую массу людей.

Также это будет означать полную потерю самостоятельности: все значимые решения будут приниматься на уровне крупных субъектов; эти решения будут медленными и не соответствующими местным условиям. Главное, что сами люди будут лишены возможности решать вопросы местного значения. А это вопросы земли, домов, дорог. бытовых условий — всего, что определяет качество повседневной жизни. Даже в советское время на местном уровне полномочий было больше.

«Власти с удовольствием свели бы всё к госаппарату»

Ольга Сидельникова, бывший депутат московского района Ломоносовский

Поправки о местном самоуправлении призваны укрепить пресловутую вертикаль власти, чтобы инициатив снизу, даже минимальных, оставалось как можно меньше. В последние годы, когда под контроль были взяты губернаторы и Госдума, хоть какая-то политическая жизнь оставалась лишь на уровне региональном и местном. Понятно почему: федеральным властям было сложно отслеживать десятки тысяч людей, которые баллотируются в муниципальные депутаты и становятся главами округов.

Человек, который по итогам выборов получил полномочия, всё-таки что-то значит. А государству не хочется, чтобы на местном уровне возникали нелояльные депутаты, которые потом еще будут комментарии давать на политические темы.

Думаю, российские власти с удовольствием перечеркнули бы все полномочия местного самоуправления и свели всё к госаппарату. Но статья 12 Конституции гарантирует местное самоуправление. А это первая глава, и поменять ее таким же образом, как в случае с поправками в 2020 году, не получится.

По большому счету, речь идет о большем контроле и прямом вмешательстве в дела местного самоуправления со стороны госорганов. Например, появится возможность фактически отстранить главу муниципального округа решением главы субъекта федерации. Это вообще какая-то немыслимая ерунда.

Разрешение регионам выбирать, какую из двух систем использовать, одноуровневую или двухуровневую, — не либерализация. Возможно, некоторые субъекты, например, Татарстан, который давно отстаивает свои исторические права и имеет много больших удаленных поселений, сможет сохранить нынешнюю структуру. Но это будет зависеть от давления федерального центра.

С учетом размеров России сложно представить, что можно создать такую вертикаль, которая эффективно будет работать от уровня Госдумы до какого-нибудь села. В контексте реформы речь не о том, чтобы депутаты или администрация региона занимались, например, покосом травы. Речь о перераспределении — даже не денег, которые всегда поступают сверху вниз, а контроля.

Реформа нужна, чтобы всегда можно было что-то переиначить, убрать неугодных глав муниципальных образований и устранить низший уровень сельских поселений, которых в России десятки тысяч. Это означает, что

Естественно, это всё удлинит цепочку передачи распоряжений и приказов. В итоге если кто-то будет косить траву, то, скорее всего, те же самые люди, но хуже.

«Договариваться — системе это никогда не было на руку»

Бывший мундеп муниципального округа Щукино в Москве Анастасия Брюханова

Муниципальная власть независима от государственной и может принимать свои решения. Еще с начала нулевых, когда строилась вертикаль власти, все эти вольнодумства государству особо не нравились. Наступление на муниципалитеты шло постепенно, но открыто их ликвидировать не решались. Возможно, потому, что Россия ратифицировала Европейскую хартию местного самоуправления, и государство старалось хотя бы формально соблюдать то, что в ней написано. Конечно, это доставляло какое-то количество головной боли, так как контролировать избравшихся независимых депутатов было сложно.

В конце января в уральском городе Березовский произошла интересная история: действующий мэр, единоросс Евгений Писцов, проиграл выборы кандидату-спойлеру — начальнику отдела инвестиционного развития администрации Юлии Маслаковой. Это случилось после того, как мэр поссорился с местными депутатами, большинство которых из «Единой России».

Таких историй было много. С местными депутатами всегда нужно было выстраивать отношения и договариваться. И системе это никогда не было на руку: ей приходилось считаться с политическими рисками или же вообще решать проблемы внутривидовой борьбы.

Сейчас власти пытаются убрать как можно больше уровней управления и сократить количество депутатов, чтобы за ними было легче следить. Сотни сельских депутатов с социальным капиталом и полномочиями попали под риск потерять должность.

Раньше в селах в пешей доступности был депутат, которого знали в лицо и которому можно было пожаловаться. И были депутаты «не-упыри», которые действительно старались помочь в частных вопросах. Но теперь люди могут этого лишиться. Понимание, какие у людей проблемы в селах и поселках, и так было слабым, а сейчас оно ухудшится.

Хочется процитировать политолога Екатерину Шульман про спящие институты (структуры и формы, прописанные в законе, которые кажутся формальными, декоративными и фальшивыми, поскольку реальная власть и принятие решений происходит в других местах; при определенных обстоятельствах — чаще всего, когда персонализированная власть или власть автократии ослабевает, — они могут «оживать» и начать работать. — Прим. ред.). Важно иметь хотя бы юридическую возможность избираться. Важно иметь муниципалитеты, даже если они не работают и даже если туда избираются депутаты, которые нам не нравятся. Именно в муниципальные депутаты много раз избирались действительно независимые люди. Если ликвидировать эти органы, то избрать независимого местного депутата или стать им совсем не получится, и представительство вообще исчезнет.

«Потеря возможностей для жителей и статуса для местных политиков»

Бывший московский муниципальный депутат*

Этот закон — серьезный удар и по людям, и по муниципальным чиновникам, это и потеря возможностей для жителей, и потеря статуса для местных политиков.

В Москве и в Петербурге местное самоуправление и так давно было доведено до фикции и стало просто декорацией, так как все существенные вопросы организации местной жизни выведены на городской уровень.

И я не имею в виду людей в муниципалитетах — среди них были и остаются яркие политики, желающие городу только лучшего. Просто реального содержания и смысла работы, помимо организации каких-то дворовых праздников и издания местных газет, уже давно нет.

Но в целом по стране произойдут значительные перемены. Хотя нельзя сказать, что они будут внезапными, потому что принципы, которые лежат в основе закона, внедряются уже давно.

В некоторых регионах — например, в Татарстане — власти встретили существенное сопротивление таким реформам — особенно в той части, которая касается ликвидации городских и сельских поселений. В конечном счете удалось пролоббировать компромиссное решение: субъектам РФ разрешили выбирать одноуровневую или двухуровневую систему управления.

Однако на практике людям могут и не дать этой возможности — как произошло с прямыми выборами мэров. Сейчас их в России практически не осталось.

Местное самоуправление всегда было возможностью для людей, живущих на определенной земле, управлять вопросами, которые касаются непосредственно их жизни, минуя структуры, относящиеся к более высокому уровню власти. К сожалению, эта возможность сейчас уничтожается.

*Имя не называется по соображением безопасности