Об уголовном преследовании в России

Люди, которые действительно претендуют на то, чтобы свергнуть власть и заместить личность Владимира Путина любым другим [человеком], — это личные враги, к ним применяется весь арсенал мер. Без каких-либо ограничений можно травить, сажать, бессудно в тюрьму родственников бросать и так далее.

По поводу остальных людей, преследования — я не сказал бы формальные и недостаточные в полной мере, но скорее [это происходит] по каким-то необходимым формальным признакам. Я понимаю, что я не враг российского государства на самом деле. Ну, то есть что такое государство — это какая-то масса бюрократии, присосавшаяся к ресурсам олигархия и несколько людей в ближнем окружении политического лидера. Политический лидер, думаю, в принципе обо мне не очень знает. Просто пришла какая-то разнарядка: вот этого, вот этого и вот этого показательно выпороть, если получится — посадить, если нет — лишить въезда в страну, чтобы другим было неповадно. То есть я понимаю, что меня выбрали в качестве представителя профессиональной группы — писатели, — чтобы остальные писатели не трындели много».

О молчании россиян

У нормального гражданина Российской Федерации, у которого к тому же есть еще инерция, есть наследие травматического подчинения безжалостному государству на протяжении нескольких поколений жизни его семьи, нет воли к сопротивлению.

Можно ли людей за это корить? Нет. Судить? Нет. Если они в рамках своей частной личной жизни постарались быть приличными, достойными и честными людьми, то я их за это не корю.

В конце концов сами по себе законы выживания и в Российской, и в Советской империи всегда заключались в том, что тебе надо спрятаться от государства. Тебе нужно пересидеть, переждать волны террора, репрессии, гражданские войны, революции, и тогда ты, может быть, выживешь. А если ты будешь лезть на рожон, то тебя эта газонокосилка и скосит.

О развороте западных элит в сторону России

Оттого, что мир устроен несправедливо, вряд ли стоит нам сейчас, когда нам уже исполнилось сорок лет, каким-то образом приходить в негодование или удивляться. Мир устроен так, как он устроен. Им управляют в первую очередь интересы, и часто мораль служит просто прикрытием для того, чтобы их обслуживать.

Так за редкими исключениями устроен человек. Меня в поведении, условно говоря, части европейских и американских элит смущает не отсутствие какой-то моральной базы, а отсутствие дальновидности. Потому что здесь речь не идет о том, что каких-то людей, которых мы вчера называли злодеями, сегодня мы готовы встречать, принимать и красные ковровые дорожки перед ними раскатывать.

А смущает меня то, что люди совершенно не в курсе уроков недавней истории и не понимают, что человек за последние тысячи лет совершенно не поменялся. Меняется только общество. А если общество откатывается назад, к кондиционированию, обуславливанию, которое существовало 100 лет назад, человек будет себя вести также.

Об окончании войны

Если эта война закончится на путинских условиях, это приведет к консолидации режима внутри страны. Все эти люди, чьи разговоры были перехвачены спецслужбами и опубликованы, которые говорили, что это треш, что это невозможно, как же так, он нас тянет в никуда, [они подумают]: ну, оказалось, что все устроено так в мире, как он сказал.

Ну и ладно — раз нас не наказывают, хорошо. Можем снова ездить кататься на лыжах или отдыхать в Майями. Все супер. И даже те люди, которые войну поддержали, и даже ее бенефициары будут через какое-то время тогда легализованы. И это, конечно, очень сильно упрочит позиции Путина, которые формально сейчас внешне зацементированы. Не сомневается в осмысленности происходящего только идиот или бенефициар, а остальные люди все равно ситуацией недовольны.

Но если им удастся сейчас ситуацию как-то разрулить, не просто отскочить с минимальными потерями, а еще и что-то выиграть для себя, то, конечно, это приведет к тотальной легитимации режима и сейчас, и на долгое время вперед.