Запрет абортов никак не решает проблему роста населения, особенно в нынешнем формате, когда он носит скорее символический характер. Число абортов и так неуклонно снижается, поскольку изменилась культура контрацепции: существуют современные средства предохранения, повышается уровень образования в области сексуального поведения. Мужчины и женщины предпочитают безопасный секс, а необходимость аборта — это уже скорее редкость и чрезвычайное обстоятельство. Запрет приведет лишь к криминальной истории, которая имеет свои издержки в виде отсутствия профессионального контроля или его недостатка. Кроме того, у нас же нет забора между Вологодской областью и другими регионами. А значит, женщины смогут воспользоваться медицинскими услугами в других местах, включая бесплатные клиники. Даже когда во всей Польше ввели запрет на аборты, граница осталась открытой. Женщины протестовали против запрета и ездили в другие страны Евросоюза решать эти проблемы.

Какая-то там очень странная фигура во главе региона, он набирает себе очки такими действиями. Филимонов же не только насчет абортов предпринимает меры, причем такого фашистско-сталинского характера. Комментаторы рассказывают, что его обычная форма одежды для публичных мероприятий — это такой френч, стилизованный в сталинском духе (в 2013 году Филимонов объяснял, что его френч — это нонконформизм, наличие собственного стиля и дань уважения прошлому. Губернатор также инициировал установку памятника Сталину. — Прим. ред.).

Кроме того, он инициировал ограничения на продажу алкоголя (в конце ноября власти Вологодской области ограничили время продажи алкоголя в регионе двумя часами в день — Прим. ред.).

У него очень демонстративное поведение для того, чтобы показать себя таким флагманом определенного типа власти, который прямо прибегает к репрессивным мерам нормативного характера и считает, что они эффективны. Но на самом деле эффективность таких мер низкая, потому что их очень легко обойти.

Какие меры действительно могут стимулировать рождаемость? В первую очередь, это улучшение качества жизни, реальная поддержка семей и создание условий для воспитания детей. Вопрос же не только в рождении ребенка, но и в его дальнейшем воспитании. Государство должно ориентироваться на долгосрочную поддержку семей, обеспечивая доступ к качественному образованию, здравоохранению, детским садам и другим социальным сервисам. Нужно облегчать нагрузку на родителей.

У некоторых слоев населения, которые ориентированы на большие семьи и придерживаются пронаталистской ценностной ориентации, сейчас по три ребенка встречаются гораздо чаще, чем десять лет назад. Общество делится на тех, кто рожают и видят в этом свое предназначение, залог счастья и стабильности, и на тех, кто отказывается от рождения детей или откладывает это до тех пор, когда уже становится поздно.

Пропаганда в нашем обществе — действенный механизм. И пропаганда семейного благополучия тоже может иметь эффект. Но дело в том, что

У населения происходит рост рациональности в действиях. Если они думают, что вообще непонятно, что будет завтра, отчего мы умрем, какие будут эпидемии, наверное, они не слишком много детей будут заводить.

Интересен феномен того, что здоровые, молодые и образованные люди, имеющие партнера, отказываются заводить детей. В их аргументации часто звучит мнение о том, что мир стал слишком нестабильным и небезопасным. Они чувствуют такую хрупкость стабильности, что не хотят создавать новые риски и тревоги для себя, потому что они и так живут в мире рисков и тревог. К тому же экономические факторы всегда играют значимую роль: люди осознают, что воспитание ребенка требует серьезных финансовых вложений. У некоторых есть представление, что у ребенка должен быть полноценный родительский уход. Чем больше поддерживают молодые семьи, тем лучше. Но демографы говорят, что попытки стимулировать деторождение выплатами работают только в том случае, если у пары уже есть желание завести ребенка. Деньги могут лишь ускорить процесс, а не мотивировать тех, кто не планировал становиться родителями. Тогда отсутствие партнера, готового родить ребенка, тоже может тормозить всё.

Еще один важный аспект — изменения в репродуктивном поведении. В советское время была такая модель, что люди не предохранялись, но и не планировали детей. Если женщины беременели, они уже после этого принимали решение, делать ли аборт. И довольно часто они решали вместе с партнером родить ребенка и даже заключали вследствие этого брак. То есть женщина была ответственна и за контрацептивное поведение, и была вынуждена поставить мужчину перед дилеммой: жениться или не жениться. Переговоров о сексуальной жизни не велось. Но теперь люди чаще занимаются безопасным сексом, обсуждают эти вопросы друг с другом. Когда сексуальная жизнь не пущена на самотек, а анализируется и обсуждается, то есть и последствия этого тренда — затруднение в деторождении. Так бы, может быть, забеременела женщина, ну и пара бы поженилась и родила ребенка. А теперь женщина не беременеет, потому что они с партнером договорились предохраняться.

***

Ряд регионов России начал стимулировать рождаемость посредством материальных выплат молодым женщинам. Например, в Орловской области, Чувашии, Ленинградской области с 1 января студенткам очной формы обучения при постановке на учет по беременности выплатят 100 тысяч рублей. В Самарской области девушки в возрасте от 18 до 25 лет получат такую же сумму при рождении первого ребенка.

Вице-премьер Татьяна Голикова считает, что россиянкам следует рожать первого ребенка до 24 лет, поскольку «настоящий репродуктивный возраст женщины короток». Сейчас средний возраст рождения детей в России — 26 лет. Член Совета Федерации от Челябинской области Маргарита Павлова в интервью «Царьграду» на «Русском экономическом форуме» говорила, что девушек в России нужно убеждать рожать, а не получать высшее образование и строить карьеру.

***