В субботу 18 января 2025 года я проснулся в приподнятом настроении: после победы Дональда Трампа, решительно заявившего о своем намерении превратить Соединенные Штаты в мировой центр криптоэкономики, мои единомышленники, связанные с децентрализованными финансовыми системами, жили в предвкушении заветной даты — 20 января.

Символизм инаугурации Трампа для криптосообщества связан не столько с прекращением политических гонений и назначением на ключевые должности в правительстве людей, решительно настроенных на ликвидацию инквизиционной политики демократов по отношению к криптоэкономике, сколько с торжественным обещанием нового президента в первый же день освободить Росса Ульбрехта — человека-легенду, создавшего в 2011 году SilkRoad, анонимную онлайн-площадку, принимающую оплату в биткоине.

Проснулся, значит, я в приподнятом настроении, развернул на экране инвестиционную статистику и... ахнул: за ночь 40% стоимости спекулятивных активов будто корова слизала!

Криптомир славится адской волатильностью, доводилось видеть и не такое, но чтобы накануне столь позитивного для DeFi (децентрализованных финансов) события получить такой чувствительный удар под дых — как-то даже не припоминается.

Первая мысль: наверное, что-то саморучно напортачил с подбором активов, переусердствовал с токенами AI-agents — децентрализованных агентов искусственного интеллекта, которые последние месяцы стали средоточием спекулятивного ажиотажа в криптомире.

Справился у коллег: у всех то же самое. Обвал произошел повсеместно на рынке «мемкоинов» — тех самых глубоко презираемых рациональными инвесторами «бессмысленных» активов, которые, худо-бедно, сегодня контролируют $125 млрд.

Если массовый исход капиталов в подобном масштабе случился бы на всем крипторынке, то можно было бы предположить начало атомной войны. Однако «голубые фишки» (токены Биткоина, Этереума, Соланы и проч.) никуда не обвалились, а, напротив, даже немного подросли.

Деньги вышли почти исключительно из «мемкоинов» — сферы спекулятивного рынка, притягивающей «азартных парамош», готовых на безбашенный риск ради потенциальной прибыли в тысячи процентов.

Что же такое экстраординарное произошло, избирательно поразившее единственный специфический сегмент крипторынка?

Смотрю на аналитический раздел Trending тематического инфоресурса, в котором отражаются криптоактивы, которые пользуются самым высоким спросом в моменте. Смотрю и несколько раз протираю глаза от неожиданности: ВЕСЬ ТОП занимают один-единственный мемкоин и несколько его фальшивых клонов!

На первой строке виновник чудовищного обвала — мемкоин OFFICIAL TRUMP с капитализацией — держимся крепко! — $6,44 млрд! Далее — в диапазоне $1–3 млн — находятся разные клоны этого безобразия.

То есть еще вчера никакого токена $TRUMP не существовало, но за два дня до инаугурации новый президент выпускает собственный мемкоин в самой что ни на есть «дегеновской» сети Solana и собирает $6,5 млрд всего за ночь!

В пятницу вечером Дональд Трамп торжественно анонсировал в X новый, надо так понимать, формат монетизации властных полномочий и популярности: «Мой НОВЫЙ официальный мемкоин ТРАМП уже здесь! Настало время отпраздновать всё, за что мы боролись и ПОБЕДИЛИ! Вступай в мое эксклюзивное Сообщество Трампа. ПОКУПАЙ СВОЙ $TRUMP СЕЙЧАС!»

На момент написания этой реплики в «эксклюзивное Сообщество» уже вступили 415 тысяч желающих «отпраздновать»:

И, судя по графику, поток желающих не собирается иссякать:

Именно в этот мемкоин «первого криптопрезидента Америки» массово утекают средства из остальных активов, в том числе связанных с технологиями ИИ-агентов.

Читатель теперь понимает, на какой мякине избранный президент США развел крипторынок? Два полных месяца после победы на выборах Трамп раскачивал нарратив крипторынка, всячески демонстрируя желание «поддержать и развивать». А за три дня до инаугурации, на пике всеобщей эйфории и предвкушений, подсунул рынку собственный «фантик», оттянув на себя лично одеяло стоимостью в $6 млрд.

Посвященного в азы токеномики и криптоэмиссии может смутить мое заявление о «личном одеяле». Что ж, замечательно. Поскольку это как раз едва ли не ключевой аспект, на котором мне бы хотелось акцентировать внимание аудитории.

Последние 10 лет в криптомире и особенно в децентрализованных финансах доминируют финансовые активы с «корпоративной» логикой эмиссии. То есть команда разработчиков запускает токен, в котором резервируется от 10 до 50% эмиссии под собственные нужды и нужды сид-инвесторов, если такие были. Чтобы общественность не сильно негодовала, «хозяйский» отрез блокируют на определенное время (т. н. cliff) с правом поэтапной частичной реализации (т. н. vesting).

Условный пример для наглядности. Мы создаем какой-то криптопроект и эмитируем под него 100 млн токенов. 20 млн забирает команда, 10 млн отдают «советникам», 10 млн — первоначальным инвесторам, остальное выбрасывают на рынок для приобретения всеми желающими. 40 миллионов «блатных» токенов блокируются на 1 год, с последующим линейным вестингом еще на 1 год. Таким образом команда, «советники» и инвесторы в 1-й год не смогут ничего продавать на рынке, а затем на протяжении 2-го года получат возможность реализовывать на рынке ежедневно небольшую часть их доли (1/365).

Собранные таким образом деньги команда использует для выплаты себе хороших зарплат и премий, а инвесторы получают сотни и тысячи процентов прибыли. Все это, конечно, при условии, что проект окажется успешным и «полетит».

Выше я поминал презрение рациональных инвесторов к «бессмысленным» мемкоинам. Сейчас мы оставим в стороне невежество людей, воспитанных на «библии инвесторов» (культовой книге «Security Analysis» — «Анализ ценных бумаг», написанной Бенджамином Грэмом и Дэвидом Доддом в палеолите 1934 года. — Прим. автора.), в вопросах психологии масс и механизмах вирусного распространения идей в гипернасыщенном информационном пространстве. Нам важно акцентировать другое упущение: непонимание логики ценообразования криптоактивов усугубляется еще и непониманием роли этической компоненты в криптоэкономике.

Во внешнем мире принято считать, что крипто — это сфера сплошных мошенников. Генерализация, разумеется, глупа и наивна, но даже она оценивает ситуацию со стороны тех, кто предлагает свои услуги. То есть разработчиков и создателей криптопроектов, многие из которых — масло масляное! — действительно являются настоящим скамом и аферами.

Есть, однако, и другая сторона баррикад. Те самые сотни миллионов криптоэнтузиастов, выступающих покупателями криптоактивов. Очевидно, что в массе своей они движимы жаждой наживы, а их завышенные спекулятивные ожидания граничат с лудоманией. Однако энергия масс в криптомире — так же, как и в риаллайфе — заряжена мощнейшим этическим импульсом.

Революционная толпа всегда жестока, однако движет этой толпой подсознательная жажда восстановления справедливости. Аналогичная этическая компонента поразительным образом выпадает из внимания финансовых аналитиков, которые состязаются в осмеянии мемической культуры и мемкоинов. Фасад «экономической бессмысленности» и «отсутствия внутренней ценности» заслоняет самое главное: «революция мемкоинов», которую мы наблюдаем уже два года кряду, — это подсознательная реакция на несправедливость традиционных криптоактивов с корпоративной логикой эмиссии.

Разработчики проектов печатают из воздуха «фантики», отваливают себе за красивые глаза 10–50% эмиссии, продают ее на рынке и тем самым финансируют дальнейшее развитие бизнеса. Внешне это напоминает IPO, первичное предложение акций компании на публичном рынке в традиционных финансах, но сходство обманчиво.

Когда я покупаю акции Nvidia, Apple или Tesla, я становлюсь акционером данного бизнеса. Я получаю право на часть прибыли этого бизнеса (в форме дивидендов). Ничего подобного в криптопроектах не существует. Когда я покупаю ETH, SOL, AVAX, ADA, SUI, APTOS — что угодно в DeFi, — никаких прав на участие в прибыли у меня нет и быть не может. В лучшем случае я покупаю идею духовной приобщенности к проекту, зарабатывать на котором будут другие.

Несправедливость такого порядка дел и явилась главным подсознательным импульсом к массовому исходу инвестиций из традиционных нарративов DeFi и при этом взрывному интересу участников рынка к мемкоинам в 2024 году.

Справедливость мемкоина — в его уникальной эмиссии. Если рассматривать сеть Solana, то здесь общепринятой практикой является выпуск 1 мдрд токенов, при этом вся эмиссия без остатка с момента создания свободно предлагается на рынке. Создатель «мема» обычно оставляет себе 1–2%, которые чаще всего продает в первые несколько дней в случае вирусного успеха мемкоина. После этого криптоактив уходит в свободное и справедливое плавание, а его цена зависит исключительно от капризов спроса и предложения.

Я столь подробно описываю существующие модели эмиссии и акцентирую важность этики в современном криптопространстве, чтобы продемонстрировать читателю всю глубину нравственного падения Дональда Трампа, которую он собственноручно устроил накануне инаугурации.

Итак, без трех дней президент элегантным гоп-стопом кидает крипторынок, оттягивая на собственный мемкоин огромные денежные потоки.

Посмотрим теперь, как распределяется эмиссия токена OFFICIAL TRUMP:

Чтобы понять аномальный ужас этой картинки, предлагаю сравнить распределение активов с каким-нибудь традиционным мемкоином.

Например, с токеном $OPUS, который меметизирует первую «освобожденную» и децентрализованную модель LLM Claud Opus:

Каждый пузырь отражает количество токенов, находящихся на отдельном адресе в криптосети. В распределении $OPUS мы также наблюдаем небольшую концентрацию эмиссии (10%), которая отражает попытки команды разработчиков, скупающих токен на открытом рынке, получить хоть какой-то контроль над эмиссией.

Какую аномалию мы видим в распределении токена Дональда Трампа? Пузырь гигантских размеров — 80% всей эмиссии (!!!) — принадлежит одному-единственному адресу! Иными словами, токен $TRUMP не имеет к меметической культуре ни малейшего отношения. Президент нещадно эксплуатирует модный нарратив и монетизирует свою популярность. Можно считать, что токен $TRUMP — это инструмент для получения Дональдом Трампом дармового беспроцентного кредита на миллиарды долларов с единственным обеспечением: народной любовью и доверием.

Кстати, в моем рассказе найдут для себя много интересного и любители исследовать финансовые связи избирательных кампаний Трампа с «Кремлем». Из той же конспирологии выросла и догадка о жуткой зависимости нового американского президента от Путина. Мол, по гроб жизни задолжал. Помню, фигурировали цифры, типа то ли 200, то ли $300 млн, которые Трамп «в отчаянии» пытался в прошлом году получить из российских источников, чтобы закрыть обязательства по судебным издержкам и залогу.

Друзья, вы о чем, вообще? Какие 200 млн? Вот только что Дональд Трамп продемонстрировал, как он может и умеет делать 6 млрд за 12 часов. Из ничего. Из воздуха. Из любви к крипте, так сказать.

Признаюсь, события 18 января стали для меня грустным откровением. До такой степени грустным, что Кирилл Мартынов, смакуя мою реакцию, не удержался от удовольствия съязвить: «Ты, наверное, не ожидал, что власть в риаллайфе можно так цинично использовать для реализации частной либертарианской утопии?» Ну что ж: век живи, век учись.

Эпилог, тем не менее, у меня будет радостный и оптимистичный. Гешефт с псевдомемкоином $TRUMP произвел столь незабываемое впечатление на сотни миллионов людей в мире, которые еще вчера ничего не знали о существовании мемкоинов и сети Solana, что эпохальный «масс-адопшн» (mass adoption, массовое освоение), о котором вечно мечтает криптобратия, похоже, теперь-то уж точно не за горами.