Впервые московские выборы почти полностью проходили онлайн — для получения бумажного бюллетеня нужно было подавать заявление заранее.

Дистанционное электронное голосование (ДЭГ) радикально снижает прозрачность процесса. Единственный источник информации о ходе и результатах голосования (кроме официальных заявлений властей) — данные на портале наблюдения — неполные и могут быть искаженными. Например, в первый час после старта выборов туда выложили данные с тестового голосования вместо настоящего. В итоговой базе данных, доступной наблюдателям, номера избирательных округов не совпадают с номерами на сайте ЦИК. В этом году от наблюдателей также скрыли информацию о числе проголосовавших через терминалы электронного голосования (ТЭГ) на участках.

Мы не можем убедиться в том, что все доступные наблюдателям данные имеют отношение к реальным голосам москвичей. Но даже в них можно заметить отчетливые следы фальсификаций.

В трех избирательных округах, где к вечеру субботы побеждал кандидат от системных партий (КПРФ и «Новых людей»),

Эта аномалия продолжалась и в течение дня. Наш вывод о том, что она свидетельствует о фальсификациях, подтвердили эксперты по ДЭГ Петр Жижин и Максим Гонгальский.

Такие фальсификации — аналог перекладывания бюллетеней из одной стопки в другую в бумажном голосовании (про другие методы манипуляций через ДЭГ мы подробно рассказывали в нашем предыдущем материале). Технически это могло быть реализовано с помощью подмены идентификаторов кандидатов в системе ДЭГ ночью с субботы на воскресенье.

Во внутренней базе данных идентификаторы кандидатов отличаются для разных избирателей. Например, если и вы, и ваш друг проголосовали за кандидата А, то в базе данных ваш голос может быть записан как голос за кандидата с номером 1234, а у вашего друга — за кандидата 5678. Чтобы определить, за кого отдан конкретный голос, идентификаторы сопоставляются с внутренней, нигде не опубликованной таблицей.

Судя по всему,

Поэтому в течение воскресенья почти все голоса, в реальности поданные за «альтернативных» кандидатов, записывались в пользу кандидата от «Единой России», и наоборот. Вероятное исключение — голоса от избирателей, которые запросили адрес зашифрованной транзакции для проверки своего голоса.

Такие накрутки мы обнаружили во всех трех округах, где проигрывал кандидат от партии власти. В остальных 42-х избирательных округах резких скачков результатов не наблюдается. Похоже, в них накрутки путем подмены голосов не были нужны — административный кандидат и так набирал нужный результат (по крайней мере, если верить данным на портале наблюдения).

В этом случае манипуляции не изменили исход выборов — представители системных партий все равно одержали победу.

А скрипт, используемый для подмены голосов, нельзя было модифицировать в процессе голосования, или он и вовсе был запущен заранее и не требовал ручного вмешательства. Власти ожидали, что подмены воскресных голосов окажется достаточно, но это оказалось не так.

Технически ничего не мешало запустить тот же скрипт не в воскресенье, а в пятницу или субботу. Ничего не мешает запустить алгоритм подмены даже с самого начала голосования — тогда обнаружить никаких аномалий не получится вообще. Нельзя исключать, что в некоторых округах так и произошло, и результаты в них полностью подмененные — ни доказать, ни опровергнуть это невозможно.

***

Официальные представители уже оценили «успех» электронных выборов в Мосгордуму: мэр Москвы Сергей Собянин назвал их «новациями, доказавшими свою эффективность». Председатель ЦИК Элла Памфилова заявила, что не понимает позицию противников ДЭГ, так как решение голосовать онлайн является добровольным: «не нравится — не голосуй».

Из-за непрозрачности и полной подконтрольности властям ДЭГ делает возможными любые формы нарушений. Невозможно установить, применялись ли на этих электронных выборах другие механизмы фальсификаций, например, вбросы. На выборах 2023 вбросы голосов на московском ДЭГ удалось зафиксировать по аномалиям во время сбоев.

Кроме того, электронное голосование упрощает давление на бюджетников, масштабы которого, похоже, снова были беспрецедентными. Максимум голосов поступил в систему на второй минуте голосования, а в пятницу в течение рабочего дня (с 8 до 18 часов) проголосовало более чем в три раза больше людей, чем за те же часы в субботу. На графике видны пики в круглые часы, в которые бюджетников могли принуждать голосовать.

Официальная явка на выборах составила 39%, в то время как на прошлых аналогичных выборах 2019 года она была всего 22%. При этом выборы 2019 года были значительно более конкурентными, им предшествовали протесты в Москве и широкое общественное внимание. Аномально высокая явка в этом году свидетельствует либо о массовых вбросах, либо об огромных масштабах принуждения бюджетников.

Но самое действенное нарушение — отсутствие политической конкуренции: на выборы не пустили независимых кандидатов и полностью лишили избирателей реальной альтернативы.

Всего это арсенала — полной непрозрачности, принуждения избирателей и отсутствия конкуренции, — по-видимому, оказалось недостаточно. Власти все равно прибегли к подмене голосов программными способами — даже с учетом, что потеря этих трех мандатов не несла никаких угроз: «Единая Россия» все равно получила бы большинство.

Если наше объяснение технического механизма накруток верно, то ничего не мешает фальсификаторам на следующих выборах учесть свои ошибки и подменить уже значительно больше голосов.