Товарищи, соблюдайте регламент!

Всё началось с того, что 29 июня Совет ЕС ввел очередные санкции в отношении Беларуси в связи с ее участием в агрессии против Украины. ЕС продлил запрет на экспорт товаров и технологий двойного назначения и ввел новые ограничения на экспорт товаров, которые могут способствовать укреплению белорусского промышленного потенциала. Кроме того, запретил перевозку товаров по территории ЕС прицепами, зарегистрированными в Беларуси, даже если сами грузовики имеют европейскую регистрацию. От экспортеров из ЕС теперь потребуется вносить в будущие контракты «оговорку об отсутствии Беларуси», запрещающую реэкспорт в Беларусь важных товаров и технологий. Но самое главное — Евросоюз ввел в действие регламент 2024/1865, в котором на 265 страницах перечисляется, что запрещено вывозить из Беларуси. Это называется «товарами, которые могут диверсифицировать источники дохода». Конечно, обычному гражданину Беларуси совершенно безразлично, что теперь из страны нельзя ввозить в Евросоюз нитраты и фенолы, гелий и уголь, моллюсков и аминокислотные соединения. Но в то, что мыло и туалетная бумага теперь тоже под запретом, поверить до сих пор трудно.

Автомобили в этом списке тоже есть, разумеется. Но есть в регламенте и статья 1ra, в которой говорится, что допускается въезд автомобилей с белорусской регистрацией, если их владельцы имеют действующую визу или вид на жительство и ввозят автомобиль строго для личного пользования. Этот пункт соседи Беларуси решили трактовать по-разному.

Латвия ввела запрет на въезд белорусских авто с 16 июля. В сообщении Службы государственных доходов дается ссылка на регламент ЕС, но ни словом не упоминается та самая статья 1ra об исключениях из правил. Литва ввела такой же запрет с 18 июля, но с некоторой «отсрочкой исполнения приговора»: белорусы с действующей визой или видом на жительство смогут въезжать на автомобилях в Литву до 16 августа. Еще шесть месяцев автомобили с регистрацией в Беларуси смогут находиться на территории Литвы, а с 18 января 2025 года это будет запрещено. И если полиция обнаружит машину с белорусским номерным знаком, то будет иметь право не только оштрафовать владельца, но и конфисковать автомобиль.

А Польша, как всегда, поступила по-своему и даже замысловато. Она задолго до введения регламента ЕС закрыла все пограничные переходы с Беларусью, кроме пункта пропуска Брест. (Впрочем, 25 июля министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский заявил, что не исключает полного закрытия границы с Беларусью: «Это наше суверенное право. Большинство пограничных переходов уже закрыты, что очевидно связано с неудобствами равно как для простых белорусов, так и для наших граждан. Но режим может не оставить нам другой возможности».) А пока Польша просто запретила въезд автомобилям, в которых нет владельца (раньше по доверенности, даже не нотариальной, а просто написанной от руки на листе бумаги, можно было пересекать границу). Машины, принадлежащие юридическим лицам, Польша больше не пропускает. «Юриков разворачивают!» — это крики души в тот самый день в телеграм-чатах. И каким-то таинственным образом к полудню очередь автомобилей на выезд из Беларуси исчезла — вероятно, уехали читать и разбираться.

Пикник на обочине

Минчанка Анна пересекала белорусско-польскую границу 10 июля. Автобус выехал из Минска утром, во второй половине дня был в Бресте. В очереди было около 30 автобусов — ожидание предстояло долгое.

Пассажиры бросились читать документы ЕС. Анна рассказывала, что люди недоумевали: «А если я еду на Мазурские озера в палатке жить, на берегу, не в отеле, я не могу ввезти рулон туалетной бумаги? И кусок мыла? И алюминиевую миску, и полотенце? Вообще ничего нельзя?» А потом все, кто вез алкоголь по старым правилам (литр на человека), решили: что добру пропадать, лучше использовать по назначению. Достали бутылки, закуску (все знали, что на границе можно «зависнуть» на сутки, и брали с собой еду, как раньше в поезда дальнего следования) — и прямо возле автобуса на обочине устроили пикник. До Варшавы добрались к шести часам вечера следующего дня, зато границу прошли без осложнений: запрещенные товары были успешно употреблены.

Если проанализировать архивы очередей на белорусско-польской границе, получается любопытная картина. 9 июля, когда Польша ввела ограничения, очереди автомобилей рассосались к полудню, а количество автобусов в очереди оставалось обычным — 30–35. 10 июля тоже не было большой автомобильной очереди, затем количество легковых автомобилей стало увеличиваться: 11 июля в десять часов вечера очередь на выезд из Беларуси в Польшу составляла 100 машин, к утру 12 июля их было 150. Максимальное количество в 150 машин сохранялось и в промежутке 13–16 июля. Запрет въезда в Латвию автомобилей с белорусской регистрацией на белорусско-польскую границу не повлиял: пограничный пункт Григоровщина — Патерниеки, через который белорусы могли въехать в Латвию, никогда не был перегруженным. В начале июля, до запрета на въезд белорусских машин, максимальная очередь составляла 35 автомобилей, а в некоторые дни и часы очередей не было совсем. Там ничего и не изменилось.

Опасайтесь Томаса

А вот накануне литовского запрета очередь в Бресте составляла 250–270 машин — многие белорусы решили не испытывать судьбу и поехать в Литву через Польшу. 21 июля машин в очереди было уже 400, и такое количество ожидающих выезда сохраняется до сих пор (это означает, что в очереди на пересечение границы придется стоять больше суток). И автобусов в очереди теперь стабильно 45–48. А на двух белорусско-литовских пунктах пропуска (Каменный Лог — Мядининкай и Бенякони — Шальчининкай) количество автомобилей стало уменьшаться. В полночь 18 июля, в момент вступления в силу литовского запрета, в пункте пропуска Каменный Лог в очереди стояло 180 машин, а в Бенякони — 150. На следующий день их было уже 50–60 в Бенякони и 80 в Каменном Логе — притом что Литва де-юре дала отсрочку, у пограничников начал работать человеческий фактор и включилось вольное трактование инструкций.

Михаил, предприниматель из Минска, ехал в Вильнюс 19 июля. Ехал на своей машине, перед выездом внимательно прочитал всё, что было написано об ограничениях: до 16 августа владельцам автомобилей еще можно при наличии действующей визы или вида на жительство. Категория визы — шенгенская или национальная — в официальных документах не уточнялась. У него — национальная виза D Польши. Он всегда выбирал маршрут в зависимости от ситуации на границе. Если не слишком много машин в Бресте, ехал в Польшу через Брест. Если сайт пограничников покажет очень большую очередь, ехал через Литву. От Минска до литовской границы 150 километров. Еще 20 — и Вильнюс. Многие минчане ездили именно так: прокатиться без долгого (по сравнению с белорусско-польской границей) ожидания до Вильнюса, выпить хорошего пива, погулять, переночевать и спокойно отправляться в Польшу. Каково же было удивление Михаила, когда его внезапно развернули на границе и сказали, что польская виза не является пропуском на территорию Литвы и он должен возвращаться в Беларусь и ехать в Польшу через Брест.

— Я написал об этом в один из чатов, которыми пользуются автопутешественники. Так вот, мгновенно мне прилетели ответы вроде «ага, так это ты на Томаса нарвался, он самый мерзкий среди литовских пограничников, всех заворачивает, просто ему это удовольствие доставляет», «я сам ехал позавчера и молился, чтобы не попасть на смену Томаса, он бы точно не пропустил», «а я вчера с польской визой просвистел в Литву без всяких вопросов». Выходит, понятие «действующая виза» каждый литовский пограничник может трактовать так, как ему подсказывает настроение в данный момент. Захочет — пропустит, не захочет — развернет. И отсутствие четких формулировок в документах делает возможным фактический произвол. Мы всё понимаем. И если бы было написано четко: только обладатели национальной визы Литвы, или шенгенской визы, выданной посольством Литвы, или еще что-нибудь, но понятное, — не было бы вопросов. А так никто ничего не понимает.

Похоже, проще ездить автобусом. Пассажиры уже придумали своего рода ноу-хау: те, кто очень спешит, выходят из подъехавшего в хвост очереди автобуса и идут к тем, которые впереди. Просят водителя взять на борт. Если есть свободные места, то 20 евро перед Литвой или 40 евро перед Польшей — и ты уже в автобусе в начале очереди.

Просто воздуха вдохнуть

Но белорусское государство очень не любит, когда белорусы начинают придумывать лайфхаки. Если ты сел в автобус — сиди в нем сутки на границе. Хотя от этого белорусская экономика ничего не приобретет, сам факт каких-либо низовых инициатив крайне раздражает власть. 19 июля Международная ассоциация перевозчиков сообщила, что транспортная инспекция и другие контролирующие органы начали борьбу с «подсадками»: теперь они проверяют списки пассажиров в автобусах, стоящих близко к границе. Нарушителям грозит большой штраф, и водители отказываются брать пассажиров из других автобусов. Но буквально за сутки белорусские путешественники изобрели новый фокус: они берут отдельные билеты — к примеру, от Минска до Бреста и от Бреста до Варшавы, причем автобус из Минска выезжает примерно тогда, когда брестский по расписанию уже должен подъезжать к Варшаве. А в действительности человек приезжает на границу и находит свой автобус до Варшавы стоящим в очереди, но уже не сороковым по счету, и так экономит время.

Вечером 24 июля перед белорусско-польской границей стояла очередь из 60 рейсовых автобусов. Это рекорд. Казалось бы, всё логично: запреты и ограничения на въезд автомобилей привели к тому, что многие пересели на автобусы. Но, во-первых, количество рейсов, выполняемых белорусскими, польскими, литовскими перевозчиками, не увеличилось. А во-вторых, количество автомобилей, судя по архивам очередей на сайте госпогранкомитета Беларуси, тоже стало больше.

— Похоже, мы все решили выехать хоть на день, хоть на неделю, — говорила мне вечером 24 июля давняя подруга Ленка, сидящая в автобусе в очереди. — Мы тут с другими пассажирами разговорились. И все как один говорят: а вдруг вообще всё закроют и снова будет железный занавес, так хоть напоследок выедем.

Но какой смысл, спрашивала я Ленку, выезжать с таким мучительным ожиданием, тем более что на обратном пути ждут те же очереди. Да очень просто, ответила она. Хоть переночевать спокойно, зная, что утром никто не придет выламывать дверь и арестовывать за участие в протестах четырехлетней давности. Да и просто — воздуха вдохнуть.