Недавно «Медиазона» и Русская служба Би-би-си выяснили: за период с начала войны по август 2023 года погибли, судя по документам ЧВК «Вагнер», 20 тысяч вчерашних зеков. Всего структуры Евгения Пригожина, бесславно погибшего после смешного мятежа, успели завербовать, по данным журналистов, 48 тысяч заключенных. И это только «вагнеровцы», а по зонам ходили еще и рекрутеры от Минобороны. Вчерашних зеков пачками бросают в те самые «мясные штурмы», о которых много было сказано, но гибнут не все. Многие успевают вернуться домой вполне свободными людьми, и уже там, у себя дома, продолжают убивать.

В июне этого года спохватилась депутат Госдумы Нина Останина — глава Комитета по защите семьи, вопросам отцовства, материнства и детства. В глубокой тревоге за материнство, детство и всё остальное она предложила брать под контроль осужденных, вернувшихся «со спецоперации». «Этих преступлений будет еще больше, — сказала Останина. — Еще больше, потому что привлечение людей, которые находятся в местах лишения свободы, для участия в спецоперации приведет к тому, что эти люди возвращаться будут со спецоперации… Предположим, кто-то половину срока отбыл, кто-то треть срока отбыл, и участие в спецоперации — это основание для того, чтобы вернуться раньше положенного срока. Но это ни в коем случае не должно освобождать наши правоохранительные органы от обязанности помочь этим людям социализироваться — это я так мягко выражаюсь, а на самом деле защитить общество от этих людей».

Поводом для выступления Останиной стало убийство 12-летней девочки в городе Топки Кемеровской области. По подозрению в преступлении был задержан житель соседней деревни Андрей Быков. Тут же выяснилось, что он бывший наемник отряда «Шторм Z», в который вербовали заключенных. Весной этого года Быков вернулся с войны.

«Я считаю, что участникам СВО в первую очередь необходима квалифицированная помощь и реабилитация, — согласился с Останиной ее коллега по фракции, депутат Олег Михайлов.

В разговоре с «Новой-Европа» депутат выразил готовность поддержать законопроект на эту тему.

Но такого проекта нет даже в проекте. Весной этого года, примерно в то же время, когда Быков возвращался домой с «СВО», та же самая Дума, включая и депутата Останину, уже приняла законопроект, позволяющий отправить на войну любого убийцу и насильника. Лишь бы преступник родине не изменял, гостайну не разглашал и на конституционный строй РФ не покушался.

— Нина Останина забыла, видимо, что она сама принимала и за что голосовала год назад, — замечает основатель фонда «Русь сидящая» Ольга Романова.

«Это был форс-мажор»

Считается, что набирать на войну зеков придумал Евгений Пригожин, создатель ЧВК «Вагнер» и бывший «кремлевский повар». Весной 2022 года выяснилось, что на «Киев за три дня» российской армии потребуется несколько больше времени, а главное — сильно больше сил и средств, чем планировал Путин, затевая войну. И что парадная форма, которую везли с собой в Украину военнослужащие РФ в феврале 2022-го, не понадобится. Тогда и был придуман «Проект-К», как называют это Z-каналы: контракты, подписанные в колониях. Когда стартовал проект на самом деле, неизвестно, но кадры с Пригожиным, выступающим в колонии перед зеками, появились в июне 2022-го.

По закону контракт военнослужащего не может быть расторгнут в период мобилизации, а она в России как началась в сентябре 2022-го — так до сих пор и продолжается, указа о ее прекращении не было. Но пригожинские зеки подписывали контракты еще до мобилизации. Предполагалось, что документ действует полгода, а потом вчерашний зек получает в руки указ о помиловании. Схема была абсолютно незаконной, юридически заключенные покидали зону просто так, формально это можно было считать хоть побегом. Но кого в России волнует такая ерунда.

Полугодовые контракты сразу истолковали так, что потом зек свободен. В отличие от других добровольцев, у которых нет в анамнезе убийств и грабежей, он может отправляться на все четыре стороны. Если, конечно, выживет. На самом деле никто не собирался надолго отпускать их с войны. Максимум — в отпуск, а потом — обратно в окопы.

— Со всеми сразу подписывали контракты о том, что через 40 дней они должны вернуться на фронт, — объясняет Ольга Романова. — У них у всех были кнопочные телефоны от Вагнера, где были сразу забиты два номера. С первого номера им должны были звонить, когда надо возвращаться на войну, и давать указания, когда и куда прибыть. Второй номер — для вызова юриста: звонишь, тебе находят юриста в твоем регионе, он прибегает и спасает тебя, когда надо, а оплачивает это Вагнер.

Полугодовые контракты начали истекать в январе 2023-го. К этому времени отношения Пригожина и Минобороны испортились окончательно.

— Это был, по большому счету, форс-мажор, — продолжает Ольга Романова. — В январе 2023-го Пригожин отпустил первых своих головорезов, это была первая партия, которая вернулась в Россию через помилование.

И если первый номер в кнопочных телефонах — ЧВК — теперь не работал, то вторым — юриста — зеки стали пользоваться очень активно.

— Драка, которую затеял «вагнеровец», изнасилования, наркотики, — перечисляет Ольга Романова. — Тут же приезжал юрист и говорил: вы, менты, специально подкинули наркотики, вы, наверное, на Госдеп работаете, хотите опорочить нашего героя и дискредитировать нашу армию. А вы, женщина, короткую юбку зачем надели? Вы сами хотели, чтобы вас изнасиловали, в зеркало посмотрите! Вы, менты, кому хотите подкидывайте, а нашему герою не смейте! И первое дело, с которым обратились к нам, было о нанесении тяжких телесных повреждений в Ленобласти: «вагнеровец» избил парня, но тот очень скоро пошел забирать заявление, потому что всё вот-вот могло обернуться так, что сам он и напал. В другом случае нам звонила мать «вагнеровца», которого задержали с наркотиками: менты, кричала она, специально подкинули, чтобы опорочить нашего героя. И первые полгода это была какая-то вакханалия.

Тем временем МВД в коротких сводках отчитывалось, как преступность в стране стремится к минимальному уровню, а раскрываемость убийств, наоборот, достигла «исторического максимума». При этом статистический сборник, выложенный там же, прямо под сводкой, рисовал совсем другую картину: количество тяжких и особо тяжких преступлений за полгода выросло на 11%, убийств и покушений на убийство — на 10%. Это заметили и в сообществе адвокатов: по данным проекта «Травмпункт», до 2022 года статистика Генпрокуратуры показывала «устойчивое снижение» числа убийств и покушений, а с 2022-го начался рост.

На самом деле, противоречия в таких данных нет. Просто с 2022 года, когда появилась уголовная статья о дискредитации армии, полицейские стали отбрыкиваться от заявлений на «вагнеровцев» всегда, когда только было возможно. Чтобы самим не получить обвинение. Ну то есть труп — дело такое, что не скроешь, тут работать приходится, а со всякой «мелочевкой» лучше не рисковать.

— Обратите внимание на полицейскую статистику за 2023 год, — предлагает Ольга Романова.

Зато взрослыми женщинами никто не интересуется, наркотиками никто не интересуется, нет тяжких телесных повреждений. Всё, что можно было скрыть, всё скрыли. Вернулись «вагнеровцы» — и абсолютно не насилуют женщин, совершенно не употребляют наркотики, вообще не дерутся.

«В самое пекло»

— Когда Пригожин только выступил с инициативой привлечь к «СВО» заключенных, в нашей среде было много тех, кто возражал, — говорит преподаватель одного из вузов МВД, полковник полиции Игорь К. — Мы предупреждали: они начнут возвращаться, и будет всплеск насильственных преступлений. Министр был против. Но Пригожин тогда обещал вербовать только тех, кто осужден на небольшие сроки, а посылать их в самое пекло, так что типа мало кто и вернется. На самом деле из колоний вышли убийцы, грабители, насильники, осужденные на 15–25 лет. Отслужив полгода, многие вернулись в социум.

К весне 2023 года то ли вернувшиеся в социум разгулялись уже так, что полиция не могла не обращать внимания, то ли перестал работать и второй номер в кнопочных телефонах и вагнеровские юристы больше не бежали на помощь, но началась именно вакханалия.

В марте в родной деревне Новый Бурец под Кировом появился 28-летний Иван Россомахин. Односельчане вздрогнули: они-то думали, что не увидят его еще лет десять. Он долго досаждал им, в 2016 году его дважды судили за побои и за грабеж. Отсидев три года, он вернулся, а еще через полгода, в октябре 2019-го, пьяный Россомахин избил и задушил соседку. Тело швырнул не грабли, а обувь убитой забросил на крышу, хотел имитировать несчастный случай. Еще через несколько дней другую женщину избил, чтобы отнять пакет с молоком, батон и 500 рублей. За убийство и грабеж в 2020 году Вятскополянский районный суд приговорил Россомахина к 14 годам колонии строгого режима. На этот раз он отсидел еще меньше, потому что на зоне завербовался в ЧВК «Вагнер». И вот вернулся домой. Ходил по деревне с топором, бил машины, набросился с ножом на знакомого. Односельчане жаловались в полицию, но та реагировала вяло. Его всё-таки упекли под административный арест, но только на пять суток. Выйдя из спецприемника, Россомахин изнасиловал и убил 85-летнюю пенсионерку Юлию Буйских.

В станице Бекешевской Ставропольского края из многодетной семьи Гречкиных на войну пошли добровольцами двое сыновей. Старший, Николай, завербовался в батальон «Терек» на зоне. Младший, Артем, только-только вернулся, отсидев по малолетке пять с половиной лет за попытку изнасилования, и был еще под административным учетом.

В апреле в Ростов-на-Дону с войны приехал 34-летний Сергей Руденко. В 2017-м он явился домой к подруге, задушил ее ремнем и украл из квартиры драгоценности и два айфона «на общую сумму 131090 рублей». По приговору суда он должен был оставаться в колонии до 2027 года. Но отсидел половину срока и отправился «искупать кровью». Вернувшись в Ростов, он нашел по объявлению съемную квартиру и убил ее владелицу, чтобы украсть айфон. В сентябре 2023 года Ростовский областной суд приговорил Руденко к 11 с половиной годам колонии строгого режима, и у него есть все шансы пойти на новый круг.

В том же апреле 2023 года во Владикавказ вернулся с войны Вадим Техов. Бывший полицейский, он получил в свое время судимость за торговлю наркотиками, отделался штрафом, но из органов вылетел. В ноябре 2018 года он вышел пьяным из караоке-бара и собирался уехать за рулем своей «Приоры», но другой автомобиль перекрывал дорогу. Техов порезал ножом водителя и пассажира и скрылся, оставив их истекать кровью, в больницу израненных людей отвез проезжавший мимо таксист. До суда Техов должен был оставаться под домашним арестом. Но в сентябре 2019-го он явился на работу к бывшей жене и кромсал ее ножом, пока женщина не перестала подавать признаки жизни. Умерла она в больнице. В феврале 2021-го суд приговорил Техова к 16 годам колонии строгого режима. В ноябре 2022-го он снова попался на сбыте наркотиков — уже в Украине. За проявленный во время «важного задания» героизм его отпустили «под ответственность одного из командиров», а в апреле он был уже на свободе с чистой совестью.

В мае 2023-го в Липецке неизвестный с ножом ворвался в магазин крепежных изделий и отнял у продавщицы смартфон. Грабителя быстро поймали. Выяснилось, что это 43-летний «герой спецоперации» Рамиль Асанов, который вернулся «с фронта» месяц назад и все полученные за войну деньги уже пропил. В Липецке его не знали, он уроженец деревни Старая Кулатка Ульяновской области, но на малой родине у него никого не осталось: в 2009 году Асанов убил обоих родителей. Отца забил до смерти монтировкой за то, что тот укорял его в пьянстве и безделье. Потом дождался прихода матери и задушил ее. Тела родителей он прикопал в лесу. По приговору суда Асанов должен был оставаться на зоне двадцать лет, до 2029 года, но в августе 2022-го завербовался в «вагнеровцы», а через шесть месяцев, как и предписывал контракт, вернулся на свободу с президентским помилованием и аннулированной судимостью.

В том же мае в Бердске под Новосибирском 42-летний вагнеровец Сергей Ш., вернувшийся с войны, угрожал гранатой девочкам 10 и 12 лет, затащил их за гаражи и изнасиловал младшую. В Жигулевске под Самарой Алексей Г. похитил и избил девятилетнюю девочку. В Краснодарском крае трое подельников остановили на дороге машину, отняли у водителя и пассажирки банковские карты и заставили выдать пин-коды, потом людей убили, автомобиль сожгли, а с карт сняли деньги — 180 тысяч рублей. Лидером банды следствие назвало Демьяна Кеворкьяна. В 2016 году он был приговорен к 16 годам строгого режима ровно за это же: бандитизм, убийства, разбои, вымогательства и угоны. Дальше вы знаете. Контракт с ЧВК он подписал в ИК-2 в Ивановской области. Оказавшись на воле в статусе «героя СВО», понял, что так можно продолжать и дальше.

В августе в Мытищах была похищена восьмилетняя девочка. За похищение ребенка был задержан Руслан Бакиев по кличке «Паук». В это время Паук никак не мог оказаться в Подмосковье, потому что до 2034 года должен был отбывать срок на зоне в Тольятти. В 2009 году Бакиев, только-только отсидевший четыре года за грабеж и вымогательство, и три его подельника убили кассиршу МЧС и обокрали почту в Самаре. Бакиев был приговорен к 18 годам строгого режима. В 2017 году он проиграл в карты сокамернику полмиллиона рублей. Чтобы заработать денег на возвращение долга, предложил подруге на воле, Екатерине Косаревой (познакомились по переписке), похищать детей ради выкупа. Жертвы Бакиев сам искал по соцсетям и родительским чатам, подбирал состоятельных мам, которые сильно хвастались чадами. Со второй попытки ему удалось потребовать 2 миллиона у мамы четырехлетнего ребенка. В 2019 году суд добавил к его сроку еще шесть лет. Но к августу 2023-го Бакиев уже был на свободе со статусом «героя СВО» и организовал похищение в Мытищах.

В сентябре 2023 года Лебедянский районный суд Липецкой области приговорил к скромным восьми месяцам колонии-поселения Александра Намазова. В приговоре обстоятельствами, смягчающими вину Намазова, названы «участие в СВО», награждение медалью «За отвагу» и «внутренней медалью ЧВК «Вагнер»».

2012 года — за грабежи, 2016-го — за мошенничество и кражу велосипеда, 2017-го — за кражи и сбыт поддельных пятитысячных купюр, 2021-го — опять за кражу. В последнем приговоре приведены выдержки из заключения судебных психиатров: тяжелая наследственность, неоднократные госпитализации в психиатрический стационар, «неустойчивость эмоциональных проявлений, конфликтность, агрессивность» и так далее. Всё это не помешало ЧВК подписать с Намазовым военный контракт. В июне 2023-го помилованный президентом «герой», четырежды не судимый, вернулся в Липецк, украл телефон, угнал машину, украл еще два телефона — и получил свежую судимость, которая теперь считается первой.

Такие приговоры можно было бы пересказывать очень долго: с весны 2023 года действительно шла, как говорит Ольга Романова, вакханалия, вернувшиеся с войны зеки решили, что теперь им всё можно. «Верстка» насчитала как минимум 195 преступлений, совершенных «вагнеровцами», которых помиловал президент Путин. Это только те случаи, по которым уголовные дела были возбуждены, мы не знаем, сколько еще осталось «за кадром» из-за страха потерпевших или полицейских перед статьей о дискредитации армии. И уголовных дел может быть еще больше, потому что не все попали в открытые источники. «Если есть труп, то есть и статистическая единица учета, — говорил «Новой-Европа» криминолог летом 2023-го. — Покушение на убийство, например, — гораздо худшая категория: что попадает под нее, часто ведомо только сотрудникам правоохранительных органов».

Из-за ссоры с Шойгу и Герасимовым Пригожин перестал набирать зеков в январе 2023-го, через полгода, как мы помним, он устроил свой недомятеж, а в августе и вовсе погиб в совершенно случайной авиакатастрофе вместе с большой группой «вагнеровцев» и самим Вагнером-Уткиным. Так получилось. С февраля Минобороны занималось набором зеков самостоятельно.

— Они сделали глубочайшую ошибку, — говорит Ольга Романова. — Глупость была страшная: они взяли полностью вагнеровский контракт и пришли с ним в зоны. А там тоже через полгода — на свободу. Но к тому времени уже стало понятно, что надо что-то делать: их нельзя отпускать на свободу.

«Наше теперь время»

В июне 2023 года «дживс и вустер» российского законотворчества, депутат Госдумы Павел Крашенинников и сенатор Андрей Клишас, внесли в нижнюю палату законопроект «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции». Через десять дней закон, уже принятый в трех чтениях, одобренный верхней палатой, подписанный президентом и даже напечатанный в «Российской газете», вступил в силу. Он вводил в практику понятие «условное освобождение».

— До этого закона у нас было четыре вида освобождения из тюрьмы, — объясняет Ольга Романова. — По окончании срока, по УДО, актировка по болезни и помилование. А теперь появлялось освобождение условное. Теперь только оно и работает. Это позволяет забирать на войну людей вообще в любом статусе: хоть ты подозреваемый, хоть обвиняемый, хоть подсудимый — на любой стадии ты можешь стать условно освобожденным. Только на тебе наручники защелкнули, только тебя с трупа полиция сняла, тут ты говоришь: «А я хочу на войну». Подписывай контракт — и лети белым лебедем. И ментам, и следователям сразу стало понятно: теперь надо сажать как можно больше. Причем лучше тех самых — бывших: они мешают жить людям, потерпевшие возмущаются, преступность растет. Но самое главное — они опытные: они уже прошли полгода войны, их не надо обучать.

Сначала зеков набирали в отряд «Шторм Z», потом стали набирать в «Шторм V», но от смены букв недружественного алфавита не менялось главное: отправляли на убой через «мясные штурмы». Новый «закон Крашенинникова — Клишаса» предполагал, что сгинуть зеки — состоявшиеся или только потенциальные — могут на любой стадии. Помилование больше не применяется.

В марте этого года в московском Бибиреве бывший «вагнеровец» забил ножом сожительницу, а потом отрезал ей ухо. Раньше он уже отбывал срок за нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть, на зоне подписал контракт с ЧВК «Вагнер».

— На свободе он пробыл мало, потому что тут же сел за порчу чужого имущества, — рассказывает Ольга Романова.

Сейчас пошел в третий раз, но больше он не вернется.

Продукт Крашенинникова — Клишаса был одним плох: это был такой временный закон, только для «спецоперации». В марте 2024 года он перестал действовать, потому что поправки внесли уже в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы.

— Закон 2023 года так понравился Путину, что его «перенесли» уже в кодексы, — замечает Ольга Романова. — Это уже предполагает, что война будет вечной.

Между внесением законопроекта и вступлением в силу закона прошло две с половиной недели. В процессе обсуждения в Думе, как это часто бывает, с ним произошла некоторая усушка-утруска. Когда проект вносили, то есть в первом чтении, законотворцы бурно комментировали: на войну будут попадать только «совершившие преступления небольшой и средней тяжести». Исключались террористы, экстремисты и прочие изменники родины. К третьему чтению эта норма куда-то делась.

— Теперь можно брать и с тяжкими, — комментирует Ольга Романова. — Хоть каннибалов берите. Нельзя только террористов и педофилов.

По новому закону зеки должны искупать вину не полгода, а пока война не кончится. Отпуск им тоже не положен. Поэтому инициатива депутата Останиной и выглядит несколько запоздалой попыткой самопиара: она сама же и голосовала за поправки Крашенинникова — Клишаса, чтобы заключенные не возвращались. Желательно — никогда. Но на практике они всё-таки возвращаются. И тот же закон дает им возможность пойти «искупать вину» хоть по третьему кругу, хоть по пятому.

— Месяц назад мы задержали «ветерана СВО», ограбившего соседку, — рассказал «Новой-Европа» Григорий М., оперативник из Ленобласти. — Четыре года назад я лично его посадил на семь лет пять месяцев за разбои. Осенью 2022-го он ушел в ЧВК «Вагнер». Вернулся весной 23-го с помилованием и деньгами. И вроде как взялся за ум: дом родителей отремонтировал, свинарник построил, поросят купил. Потом, видимо, деньги кончились, опять в Украину подался, но теперь не в ЧВК, а в кадровую часть Минобороны. Не знаю, какой у него был контракт, но в мае этого года опять приехал домой. Неделю всё нормально было, потом деньги кончились, отправился к соседке, оглушил, нашел «гробовые» — 340 тысяч рублей, еду из холодильника выгреб. На следующий день его взяли, и вот сидит он напротив меня и вещает с умным видом: «А ничего ты мне не сделаешь, начальник. Наше теперь время: тех, кто кровь на СВО проливает, пока вы тут в тылу свои жопы греете. Бабка сама виновата, я ее по-хорошему просил денег дать, а она меня обозвала убийцей. И вообще, я военнослужащий, так что вызывай военного прокурора. Он меня заберет и в часть отправит». Не знаю, как удержался, чтобы прямо в кабинете его по стене не размазать. Бабушка та в реанимацию попала. А получилось именно так, как этот урод говорил: военные его забрали и отправили в часть, уголовное дело прекратили, бабушка так и осталась без денег.

Собственно, поводом к выступлению Останиной и стала тяжелая история о помилованном убийце, который вернулся домой в феврале этого года.

В городе Топки Кемеровской области в июне пропала 12-летняя девочка. Через два дня ее нашли задушенной. По подозрению в убийстве был задержан уроженец Топкинского района Андрей Быков. По версии следствия, он пытался изнасиловать ребенка, но не смог, поэтому задушил, а тело выбросил в колодец. Быков имел шесть судимостей (по данным «Агентства» — одиннадцать) за кражи, нанесение тяжких телесных повреждений и убийство. Последний срок он должен был отбывать до 2032 года. На зоне его завербовали, но не в 2022 году и не к «Вагнеру», а в «Шторм Z» в октябре 2023-го. Уже действовал «закон Крашенинникова — Клишаса». Тот самый, который в окончательной версии дает оружие в руки опытным убийцам.

На войне Быков практически сразу попал в плен. В декабре 2023 года канал «Не жди меня из Украины» опубликовал его рассказ: на зону в первый раз попал в 17 лет, потом регулярно туда возвращался, в перерывах «колымил мелкими заработками», «отсидел срок, вышел, опять два-три месяца поработал — и снова в тюрьму». «Пообещали золотые горы, раздали нам бумажки, мы заключили контракт», — так он описал свою отправку на искупление вины. В декабре его подразделение послали на один из тех штурмов, которые предполагают «утилизацию» вчерашних заключенных. Но Быков спрятался в окопе, потом попал в плен. В феврале его обменяли в составе 195 бойцов «Шторм Z», и он вернулся в родные Топки. Теперь он готов к тому, чтобы «искупать вину» по новому кругу.

— На войну заключенные идут добровольно, — говорит Ольга Романова. — И с песней. За два с половиной года у нас не было ни одного обращения, что кого-то заставляли. И теперь они перестали бояться тюрьмы: из-за того что в любой момент они могут снова пойти на войну, у них в головах растет этот разрыв между преступлением и наказанием, и это — на десятилетия.