«Хватит помогать цензурировать Рунет», — письмо с таким призывом появилось в конце мая на сайте правозащитной организации «Роскомсвобода». Активисты, журналисты и правозащитники требуют от компании YouTube перестать помогать Роскомнадзору.

С начала полномасштабной войны ведутся разговоры о возможной блокировке видеосервиса Google в России: власти периодически обвиняют компанию в несоблюдении российских законов. Однако в мае 2024 года журналисты обратили внимание, что YouTube начал блокировать оппозиционный контент по требованию российских властей. В частности, на территории России оказались недоступны видео независимых проектов «Дозор в Волгограде» и «Школа призывника» об уклонении от военной службы. Также платформа уведомила, что заблокирует каналы «ОВД-Инфо», «Общества Защиты Интернета» и авторский канал журналистов Екатерины Котрикадзе и Тихона Дзядко за видео о VPN. 21 мая компания заявила, что разблокировала три видео, но даже спустя неделю они по-прежнему отсутствуют в поисковой выдаче в России.

«YouTube должен понимать, что российские нормы законов об информации, на основании которых просит блокировку Роскомнадзор, противоречат как самим принципам и правилам YouTube, так и международным стандартам в области прав человека», — говорится в письме, под которым уже подписались Access Now, «Роскомсвобода», «ОВД-Инфо», «Теплица социальных технологий», «Репортеры без границ», а также редакторы разных независимых изданий.

Блокировки СМИ и сервисов, давление на зарубежные компании — не единственное, чем занимаются чиновники. Вместе с этим они уже пять лет строят полноценный суверенный интернет и отчитываются о своих успехах на профильных мероприятиях. Одно из таких событий, уже по традиции, — день рождения Рунета 7 апреля.

Нарратив о «великом Рунете»

В этом году российскому интернету исполнилось 30 лет. Организаторы форума, приуроченного к этому событию, обещали «погружение в историю», лекции по ИТ-безопасности и искусственному интеллекту, разговор с разработчиками, демонстрацию технологий «другие развлечения». При этом отцов-основателей (так в отрасли называют людей, стоявших у истоков российского интернета) практически не было. Часть из них уехала из России, другие перестали посещать подобные мероприятия, а третьи и вовсе умерли.

Впрочем, исключения тоже были. Так, день рождения вел один из главных деятелей на заре интернета — дизайнер Артемий Лебедев. Сейчас он возглавляет собственную студию, руководит дизайн-отделом ВК и попутно признается, что поддерживает российский режим.

Выступающие 7 апреля, как обычно, бодро рассказывали о достижениях российского интернета. Так, директор Координационного центра доменов .ru/.рф Андрей Воробьёв, постоянный участник таких мероприятий, отчитался, что

по числу зарегистрированных адресов и пятое — среди всех национальных.

— Государству важно еще громче говорить о достижениях, чтобы забить все каналы этим вещанием и чтобы не было встречных вопросов. Говоря о российском интернете, действительно, есть чем гордиться. Но нарратив государства усиливается, и чиновникам важно капслоком написать, какой у нас великий интернет, чтобы про государственную цензуру уже нигде не осталось места, — считает Леонид Юлдашев, социолог и сотрудник компании eQualitie.

— У Путина и команды было четверть века, чтобы сообразить, что интернет — это не просто новый телек, а новый воздух, новая среда общения, которую можно использовать как инструмент влияния и контроля. Это большой срок, за который выросло поколение медиаменеджеров, квалифицированно решающих задачи власти. Кто-то из них раздает деньги на грамотную пропаганду (как Институт развития интернета), кто-то водит хороводы с оставшимися айтишниками (все эти форумы) и внушает, что «наш интернет огого, наши серверы мощны», — соглашается с ним Николай Кононов, писатель, автор книг «Бог без машины: Истории 20 сумасшедших, сделавших в России бизнес с нуля» и «Код Дурова».

Аналогично считает и создатель «Лурка» интернет-деятель Ди Хомак:

— Россия — страна великого интернета, который построили независимо от государства. Но после 2011 года это начало резко меняться. Чиновникам нужен этот интернет, который мы построили, и они начали его отжимать, бойко принимая кучу законов.

Два рунета

К 2024 году в российском интернете сложилось две параллельные реальности: одну представляют прокремлевские спикеры, а о другой пишут в соцсетях эксперты по блокировкам. Их с 2022 года на подобные празднования, конечно же, не зовут. Впрочем, из-за имеющихся законов они не могли бы присутствовать в любом случае: многие из них признаны иноагентами или обвиняются в сотрудничестве с нежелательными организациями.

Юрист Саркис Дарбинян называет в своем телеграм-канале «восемь всадников российской цензуры»: блокировки, онлайн-слежка за пользователями, штрафы, уголовные преследования, суверенный интернет, ограничение работы НКО и СМИ, мониторинг соцсетей (специальные ИИ-инструменты, например, «Вепрь») и пропаганда вкупе с государственной монополией.

Однако про это, как и про рекордные и беспрецедентные блокировки, начавшиеся с полномасштабного вторжения в Украину, на подобных провластных мероприятиях никто не говорит.

По мнению директор фонда «Общество защиты интернета» Михаила Климарева, Россия в сфере блокировок уже давно побила рекорды Ирана и Китая.

Количество сайтов, к которым теперь закрыт доступ, — не единственная характерная черта интернет-цензуры военного времени. Теперь Роскомнадзор всё чаще блокирует сайты через ТСПУ — тех­ни­чес­кое средство про­тиво­дей­ствия уг­ро­зам, ко­торое дол­жно быть ус­та­нов­ле­но на сеть каж­до­го опе­рато­ра свя­зи по за­кону «о суверенном Ру­нете».

В целом за пять лет с момента принятия закона «о суверенном интернете» чиновники прошли огромный путь: их инструментарий стал эффективнее, а база знаний богаче. На это повлияла не только нормативная база, но и обновление команды Роскомнадзора.

— Роскомнадзор при Андрее Липове (руководитель Роскомнадзора с 2020 года, заменил Александра Жарова. — Прим. ред.) стал намного эффективнее. У него появились разнообразные технические средства и возможность нанимать достаточно квалифицированных айтишников, чтобы решать задачи по блокировкам, — рассуждает IT-журналист, пожелавший остаться анонимным.

IT-специалист Филипп Кулин тоже с этим согласен:

— После Александра Жарова на должность руководителя Роскомнадзора сослали бывшего начальника управления президента по развитию ИКТ и инфраструктуры связи. А он был директором и совладельцем крупного интернет-проекта с середины 90-х. Это человек, глубоко разбирающийся в деле.

Андрей Липов — один из главных исполнителей закона о суверенном интернете. До Роскомнадзора, с 2008 по 2012 годы, он работал в Минсвязи (прежнее название Минцифры) под руководством тогдашнего министра Игоря Щеголева. Именно ему иногда приписывают идею о создании интернет-инфраструктуры, независимой от глобальной сети. Публично Щеголев начал продвигать эти планы с 2014 года, став помощником Владимира Путина. Липов же между Минсвязи и Роскомнадзором сделал карьеру в администрации президента, где под руководством Сергея Киреенко как раз и стал отвечать за проект по созданию «суверенного интернета».

Роскомнадзор увеличил все свои мощности: технологии, человеческие ресурсы, знания, — рассказывает один из собеседников издания, который пожелал остаться анонимным.

Власти начали активно развивать суверенный интернет, во-первых, после неудачи с блокировкой Telegram в 2018 году (тогда Роскомнадзор с позором провалил задачу), во-вторых, в связи с подготовкой к вторжению в Украину, считает Михаил Климарев:

— Я рассчитывал, что они гораздо дольше будут строить суверенный интернет. А они справились за три года — с момента принятия закона в 2019 году. Никто ж не ожидал, что власти реально войну начнут. Но сейчас задним числом я понимаю, что они, в общем-то, готовились к ней, — добавляет он.

По оценке Кулина, охват сети ТСПУ на момент начала войны в Украине был больше 50%. До сих пор не все российские операторы внедрили эти фильтры, но процесс идет. По данным Global Check, 50% операторов установили «черные ящики» еще до войны — в 2021 году. В июле того года организация впервые увидела блокировку по ТСПУ на примере сайта Навального. Когда блокировали Instagram после начала полномасштабной войны, GlobalCheck отметила, что сервис доступен только у 30% интернет-пользователей. При этом ни операторы связи, ни Роскомнадзор не хотят распространяться в СМИ на тему ТСПУ и раскрывать масштабы охвата технологией.

ТСПУ не только помогает лучше блокировать или замедлять сайты, но еще и мешает активистам составлять отчеты.

— Сейчас есть прозрачные блокировки, которые мы можем увидеть в реестре и провести общественный мониторинг, а есть непрозрачные блокировки, через ТСПУ, которые блокируются на стороне операторов связи под контролем Роскомнадзора и не попадают в реестр. Это нужно для усложнения общественного мониторинга. Непрозрачность и скрытность играют на руку недобросовестным властям в том числе для того, чтобы нельзя было оспаривать эти блокировки в судах, — рассказывает собеседник «Новой-Европа», пожелавший остаться анонимным.

Этому способствуют не только вмешательство Роскомнадзора в сеть, но и санкции. Несмотря на все усилия и обходные схемы, быстро получать оборудование (а оно практически всё зарубежное) Россия не может. ТСПУ тоже во многом существует за счет зарубежного оборудования, о чем писал Insider в конце 2023 года. При этом устройства и технологии продолжают попадать в Россию в обход санкций.

По словам Климарева, одной из главных неожиданностей военной цензуры стала стремительная блокировка сначала отдельных VPN-сервисов летом 2022 года, а спустя год — и целых VPN-протоколов:

— Я думал, что сначала власти ограничат доступ к YouTube и Telegram, а потом уже начнут блокировать VPN-сервисы. Ведь YouTube — главный поставщик хоть какой-то свободной информации в России, фактически новый телевизор.

Климарев поясняет, что если бы Роскомнадзор просто заблокировал YouTube в начале войны, пользователи бы сразу обзавелись VPN и продолжили бы смотреть независимый контент. А так власти сначала принялись за сервисы обхода блокировок, чтобы потом с бóльшими шансами отбить у россиян желание пользоваться YouTube.

«Google в ответ заблокирует Россию»

На фоне тотальных блокировок соцсетей и сайтов независимых изданий растут ресурсы российских властей. Фактически государственные и окологосударственные компании, а также лояльные Кремлю блогеры, подкастеры и журналисты становятся если не монополистами, то доминирующей силой в российском интернете, полагают опрошенные «Новой-Европа» эксперты.

Например, это заметно на ресурсах Яндекса или «ВКонтакте». В чарте подкастов Яндекс Музыки на двух местах попеременно находятся писатель Сергей Минаев и Артемий Лебедев. Вместе с ними в топ-10 можно обнаружить и Дмитрия Пучкова (Гоблина). При этом подкасты разных независимых СМИ, включая «Холод», «Русскую службу Би-Би-Си», «Медузу» и «Медиазону», с площадки удаляются.

Также можно открыть главную Дзена (раньше принадлежал Яндексу, а с 2022 года — «ВКонтакте»). Сайт находится на четвертом месте по посещаемости в российском интернете, сразу после YouTube, Google и Яндекса. В ленте новостей Дзена нет никаких оппозиционных и независимых изданий, а лидирующие позиции — у «Российской газеты», «Газеты.ру», «Ленты.ру», «РИА Новостей» и других государственных или окологосударственных медиа.

Сейчас свободными, массовыми и не заблокированными площадками для россиян остаются только Telegram и YouTube. Их доступность очевидным образом вызывает вопрос у пользователей и журналистов: когда и при каких условиях эти сервисы могут попасть в реестр «запрещенки».

Специалисты, с которыми поговорила «Новая-Европа», считают, что сейчас сложно прогнозировать действия Роскомнадзора: в любой момент может появиться эмоциональный триггер, который подтолкнет к блокировке, как это вышло с Facebook и Instagram. Нельзя исключать и приказ из Кремля — от людей, которые не разбираются в устройстве интернета.

В то же время у государства есть причины не блокировать YouTube из-за Google, которому принадлежит сервис, добавляет Климарев:

— Это будет не как с Instagram или Twitter. Ведь Google — одна из основополагающих интернет-компаний, на которой держится большая часть инфраструктуры сети. Если заблокировать один сервис Google, сама корпорация может в ответ «заблокировать» Россию. На Google держится большое количество DNS-серверов, связанных с интернетом вещей. А еще есть ОС Android, и корпорация может закрыть к нему доступ для России, — поясняет он.

По мнению Климарева, Россия не сможет, как Китай, договориться с Google о блокировке только YouTube, без потери других сервисов. Во-первых, говорит эксперт, сама Россия не представляет большого рыночного и инфраструктурного интереса для Google, в отличие от Китая. Во-вторых, любые переговоры едва ли возможны после того, как ФНС еще в 2020 году заморозила средства на счетах российского Google. Климарев называет это грабежом.

Взращивание медиаперсон

Пока YouTube не заблокирован, государство пытается наращивать свои пропагандистские мощности на этой площадке и параллельно развивает свои аналоги видеосервисов от Google: RuTube, «VK Видео» и «Дзен».

— Есть ощущение, что власти как будто не очень хотят блокировать YouTube и поэтому взращивают своих пропагандистских интервьюеров — как замену Дудю, Шульман, Гордеевой и остальным, — говорит собеседник «Новой-Европа», пожелавший остаться анонимным.

Он же считает, что главным заменителем YouTube государство видит именно «VK Видео», так как не получилось популяризовать RuTube среди населения.

— Этот сервис продолжает работать, и там есть коллаборации с окологосударственными структурами, но это нишевая история. А вот с VK, я думаю, есть перспективы. Сейчас мы видим миграцию крупнейших видеостудий и видеоблогеров, которых перекупают с YouTube, — отмечает эксперт.

По его же мнению, сервис от Google использует абсолютно всё население России: женщины, мужчины, дети и старики.

— Власти еще хотят пересадить людей на отечественные аналоги, чтобы не произошло очередного всплеска внимания к средствам обхода блокировок, — добавляет собеседник издания.

В то же время специалисты, опрошенные «Новой-Европа», сходятся во мнении, что пока все эти аналоги не столь популярны по сравнению с YouTube. Это подтверждается числом подписчиков на площадках. Для сравнения: у канала «Эмпатия Манучи», который ведет Вячеслав Манучаров, в «VK Видео» — 82 тысяч подписчиков, в Rutube — чуть больше 50 тысяч, в «Дзене» — 33 тысячи, а в YouTube — более полутора миллионов. Актриса Юлия Меньшова с шоу «Сама Меньшова» обладает восемью тысячами пользователей на RuTube, почти 100 тысячами — в «Дзене», 525 тысячами — в ВК и 2,4 миллионами — на YouTube. А у Надежды Стрелец, которая ведет шоу «Стрелец-молодец», число подписчиков на российских площадках — от 30 тысяч до 120 тысяч, в то время как на YouTube — более миллиона.

— Мне кажется, что

— полагает Николай Кононов.

И действительно, помимо законов, криминализирующих деятельность журналистов и блогеров (что позволяет, например, обвинить в создании фейков, дискредитации армии, ЛГБТК-пропаганде и другом), власти пытаются лишить заработка создателей независимого контента. Например, на это направлен закон о запрете размещать рекламу у иноагентов, принятый в конце февраля. Такой статус, например, получили Юрий Дудь, Екатерина Гордеева, Максим Кац, Ирина Шихман, Екатерина Шульман, Карен Шаинян и другие.

— У государства много сервисов, но вопрос в привычке пользователей. Казалось бы, сейчас они вбивают в адресную строку YouTube, а потом будут вбивать RuTube — в чем разница? Но она есть, и никто точно не знает, как это работает. Мы видим, что у одних сервисов много пользователей, у других — мало», — рассуждает Леонид Юлдашев из eQualitie:

— Смешно, что

— продолжает он.

С этим отчасти согласен и Ди Хомак:

— Люди, которым всегда нужен какой-то запрещенный контент, найдут способы получить его. Даже в Северной Корее находят.

При этом эксперт полагает, что таких пользователей — минимальное количество, а большинство привыкает к блокировкам и не хочет утруждать себя изучением инструментов вроде VPN.

— Люди привыкают жить без Twitter, Facebook и без Instagram, — заключает он.

По данным Mediascope, опубликованным в марте 2024 года, за два года блокировок российская аудитория Facebook сократилась в 6,5 раз, а Instagram — в 5,5 раз. В среднем в сутки хотя бы раз открывают Instagram 6,8 млн человек. В феврале 2022 года среднесуточная аудитория соцсети при этом была 38,4 млн человек.

При этом объективной оценки аудитории заблокированных площадок нет, так как пользователи могут задействовать VPN, из-за чего они попадают не в российскую, а зарубежную статистику.

Журналисты vs пропагандисты: кто побеждает?

Несмотря на усилия государства по «импортозамещению», YouTube пока остается самой популярной площадкой для распространения видеоконтента — как прогосударственного, так и независимого. Собеседники «Новой-Европа» сходятся во мнении, что конкретно на этой платформе увереннее себя чувствуют «ютуберы старой гвардии», если сравнивать их с пропагандистами. Это подтверждается данными YouTube: например, количество подписчиков и просмотров у Дудя и Каца выше, чем у Меньшовой и Манучарова.

— У государства нет шансов конкурировать на уровне качественного контента, потому что впечатляющие, вызывающие у зрителей привыкание голоса не работают на безумных воинственных старичков. Но далеко не всем россиянам нужны вдумчивые разговоры о политике. Кому-то достаточно сериала «Гадалка», — рассуждает писатель Николай Кононов.

С ним не согласен анонимный ИТ-журналист, который считает, что как раз-таки у АП есть успешные и талантливые проекты, как, например, сериал «Слово пацана».

— говорит собеседник «Новой-Европа».

Если соотношение сторон на YouTube еще можно оценить, то гораздо сложнее рассматривать вопрос, кто побеждает в совокупности. Нет объективной и полной статистики, на которую можно ориентироваться, говоря о количестве подписчиков, просмотрах и охватах у пропагандистов и независимых журналистов на разных интернет-площадках.

— На мой взгляд, продолжается позиционная война, на отдельных фронтах которой побеждают то независимые журналисты и другие производители контента, то Роскомнадзор. Трафик из России на сайты независимых медиа падает, но есть еще не заблокированные в России социальные платформы — и там у всех всё по-разному. Некоторые журналистские проекты устойчиво растут, — говорит Кононов.

IT-специалист Филипп Кулин считает, что сложный вопрос, кто доминирует в интернете в условиях цензуры и пропаганды.

— Закрыл ли Роскомнадзор информацию, которая раздражает Кремль, от пассивных потребителей? Давно уже. Справился ли Роскомнадзор с теми, кто хочет ознакомиться с какой-то еще информацией, кроме «линии партии»? Даже не близко. Запрет информации об обходе блокировок больше сыграл на руку этой информации, чем против, — говорит он.

— Справедливости ради, мы не знаем, как пересекаются аудитории у разных блогеров, СМИ и проектов. Кто-то читает «Медузу», а кто-то смотрит Соловьева. При этом не обязательно, что читатели «Медузы» подписаны на [другие независимые медиа]. И не все зрители Соловьёва — зрители Гоблина, — рассуждает Юлдашев.

По его мнению, каждый контент-мейкер разговаривает со своей аудиторией и никакого прямого столкновения за умы россиян не происходит.

— Зрители с каждой из сторон уже давно уверены, что конкретно этот блог или медиа, на которой они подписаны, говорит правду, а другие врут. Это поляризация, поэтому битва за умы происходит где-то в другом месте, — говорит сотрудник eQualitie.

Он также добавляет, что, возможно, сейчас гораздо большее значение и влияние имеют горизонтальные и нишевые проекты с меньшей аудиторией, чем многомиллионные медиа и блоги.

В то же время глобально россияне не сильно интересуются политикой, а наиболее популярный контент в русскоязычном интернете — и вовсе детский или развлекательный. Именно эти жанры набирают стомиллионные и даже миллиардные просмотры в том же YouTube. Интересы россиян хорошо иллюстрирует и самая популярная в стране соцсеть — «ВКонтакте». Среди 20 самых популярных пабликов — ни одного политического, согласно двум разным статистикам.

То, что россиянам интереснее потреблять развлекательный контент, считает и Михаил Климарев. Однако, в отличие от других экспертов, он настроен более скептически и полагает, что прокремлевская информация гораздо шире представлена на разных площадках. Как минимум это можно наблюдать в Telegram, где существуют целые сетки активных Z-блогеров и Z-военкоров.

— Во-первых, надо признать: тот, кто находится внутри России, имеет больший доступ к аудитории. Всех оппозиционных журналистов из страны выдавили, и эта стратегия работает. Во-вторых, важно смотреть на проблему комплексно, а не разбирать, что происходит только в YouTube или Telegram. Сейчас всё равно больше людей смотрит телевизор — особенно те, кто постарше. Так что пропагандисты побеждают в охватах, просмотрах и других цифрах. В конце концов, у них тупо больше денег, — подытоживает Климарев.

С этим согласен интернет-эксперт, пожелавший остаться анонимным.

Сейчас проникновение интернета запредельное, больше 90%, но телевизор по-прежнему побеждает, к сожалению, — объясняет он.

Сейчас в России фактически идет война технологий между поставщиками контента с VPN-сервисами с одной стороны и Роскомнадзором и пропагандистами — с другой. По мнению IT-специалиста, который попросил на разглашать его имя, многое зависит непосредственно и от сервисов, которые власти пытаются заблокировать.

— Вопрос, насколько они готовы идти по пути борьбы с блокировками. Уже сейчас есть возможность обходить эту блокировку на ТСПУ путем маскировки своего трафика под другой его тип, — говорит он.

В то же время для любых сервисов попытки противостоять Роскомнадзору ресурсозатратны.

— Я не знаю, какой интернет-ресурс будет так активно бороться с Роскомнадзором, вкладывая не только идеи, но и большие финансовые суммы в эту борьбу. Например, Telegram потратил очень много денег. Дуров тоже вздохнул с облегчением, когда эта война закончилась, — добавляет эксперт.