Сергей, привет!

Варе написал про Сорокина, а тебе напишу про Чехова! Я ведь выехал из колонии, оставив там почти все книги. А те, что были, прочитал на этапе.

Приехал и говорю в карантине: принесите почитать что-то из библиотеки. Выбор был прям в точку: «Воскресение», «Преступление и наказание» и… рассказы и пьесы Чехова. Ну, думаю, как по заказу. Ты написал мне про пьесы — и вот они.

Из первой же я узнал, откуда взялась фраза «В Греции есть всё», которую часто произносят в моем доме — у родителей то есть. Из «Свадьбы». Но потом меня ждал удар. Зеки на особом режиме к АПЧ (Антону Павловичу Чехову — прим. ред.) отнеслись без пиетета, изо всех остальных пьес повыдирали половину листов. Так что пьесы остались в моем листе ожидания, увы. Зато сохранилась куча рассказов. И, знаешь, я читал и все думал, что надо поделиться — тебе написать. Со школы у нас (ну у меня как минимум) остается впечатление, что рассказы Чехова — это такие простенькие маленькие штучки. Типа смешные, но не очень. «Белолобый», «Крыжовник», что еще там в школе читают? «Человек в футляре».

И тут я прочитал весь этот гребанный «Груз-200» из конца 19-го века. «Моя жизнь», «Три года», «В овраге» и т.д. Я такого мрака при описании безнадёги и бедности и у ФМД (Федора Михайловича Достоевского — прим. ред.) не нахожу. Реально, дочитал «В овраге» и еще 5 минут тупо в стену смотрел. Точно как после просмотра «Груз-200». Кто бы мне сказал, что самый мрачный русский писатель — Чехов. Так что ты, конечно, прав. Надо читать классику! Мы ее не знаем!

Обнимаю, А.