Некомфортный протест

Чтобы провести в Грузии акцию протеста, не нужно никакого разрешения: люди просто собираются вместе, а если их становится так много, что толпа мешает передвижению транспорта, полиция останавливает движение машин. Первое знакомство с такими порядками обычно вызывает недоумение у наблюдающих за политической жизнью в Грузии российских мигрантов, привыкших, что для проведения любых акций на улице требуется разрешение властей.

Однако грузины привыкли протестовать долго и даже с уместным в таких случаях комфортом, поэтому перед зданием парламента часто можно увидеть палатки с протестующими, которые либо ночуют в них, так как приехали из регионов, либо просто таким образом демонстрируют настойчивость своих требований.

Традиция устанавливать палатки началась совсем не с периода правления «Грузинской мечты». Например, в 2009 году почти весь проспект Руставели был на несколько месяцев перекрыт целым палаточным городком, который добивался отставки президента Михаила Саакашвили.

Прошло 11 лет, и основанная Иванишвили партия «Грузинская мечта» в ускоренном порядке — три слушания за два дня — приняла поправки в закон «О собраниях и манифестациях», который сразу же окрестили «палаточным».

Поправки прямо не говорят о необходимости «брать разрешение» для установки чего-либо на акциях протеста, однако дают полиции право демонтировать палатки, сцену, усилители звука и другие конструкции, если их использование на митингах будет сочтено нецелесообразным или полицейский посчитает, что это как-то мешает окружающим. В случае сопротивления предусмотрены штрафы в размере от 500 до 5 000 лари (от 200 до 2000 долларов), а также административный арест сроком до 15 суток.

Более того, полиция может конфисковать протестную атрибутику, а это значит, что у организаторов акций возникнут проблемы с арендой сцены и аппаратуры.

Оппозиция поправками возмутилась, политики назвали их «законом страха и слабости» и диагнозом, который подтверждает, что «Мечте» пора уходить из власти. Президент Зурабишвили намекнула, что не будет подписывать закон и наложит на него свое символическое, но общественно важное вето. Правящая партия обещала вето преодолеть. Пока шли дебаты, группа гражданских активистов уже спешила к парламенту: они решили не разбивать палатки на месте, а прийти уже в них, надев на себя. В итоге двадцать человек в тот вечер остались ночевать перед законодательным органом в палатках, и никто их не разогнал.

На следующий день председатель правящей партии Ираклий Кобахидзе пояснил, что поправки вовсе не означают полного запрета на установку палаток: просто теперь вопрос о том, насколько это необходимо, будет решать полицейский. Он подтвердил, что палатки использовала и сама «Грузинская мечта», когда была в оппозиции. И что полиция отбирала палатки на акциях и до принятия поправок — есть соответствующие судебные решения.

Тех, кто выступил против поправок, председатель парламента Шалва Папуашвили назвал «радикалами», которым безразлична безопасность граждан: «Это люстрация. Мы считаем, что приняли правильный закон, он отвечает на вызовы безопасности, а те, кто кричит, — это зачинщики или входят в радикальную группировку».

Кричат, например, авторитетные неправительственные организации Transparency International Georgia и «Международное общество за честные выборы и демократию» (ISFED). Там считают, что

Еще одно НПО — «Центр социальной справедливости» (EMC) — подчеркивает, что политика государства в отношении активистов становится всё более репрессивной. К тому же, под угрозой не только политические, но и социальные протесты: движения за трудовые права, выступления экоактивистов. В апреле женщины, чьи дети страдают от редкого недуга — ахондроплазии, несколько недель сидели возле дома правительства. Они каждый день были в новостях, в итоге государство пообещало выделить деньги для покупки экспериментального лекарства.

Правозащитники считают, что запреты, связанные с протестами, повторяют российскую практику: в 2022 году Госдума запретила проводить собрания у зданий госорганов, авторы законопроекта ссылались на необходимость защиты от «зарубежных атак».

В марте «Грузинская мечта» также в ускоренном порядке пыталась принять аналог российского закона об «иноагентах», однако от него пришлось отказаться из-за массовых выступлений. Кстати, тогда протестующие обошлись без палаток: молодежь не сидела, а толпами бегала от полицейских машин под струями водометов.

Тем не менее, «Грузинская мечта» не оставляет попыток подглядывать в российскую методичку, а в Евросоюзе на это реагируют негативно и всё чаще сомневаются в желании властей Грузии привести свое законодательство в соответствие с европейскими принципами.

Авторы поправок признают, что не консультировались с неправительственными или международными организациями, а также не отправляли законодательную инициативу на экспертизу в Венецианскую комиссию.

Из пояснительной записки к законопроекту следует, что его вдохновителем стала Служба госбезопасности Грузии (СГБ). В частности, присутствует ссылка на заявление от 18 сентября, в котором было предупреждение о попытке государственного переворота в октябре-декабре. Переворот, по версии СГБ, начнется именно со взрыва в палатке на акции протеста. Всё это организует группа лиц, «действующих на территории Грузии и за ее пределами», а профинансируют акцию «зарубежные страны».

Сербы и Мартин Лютер Кинг 

В первом рапорте СГБ автором беспорядков называли Георгия Лордкипанидзе — бывшего заместителя министра внутренних дел в правительстве Саакашвили, который сейчас работает на руководящем посту в военной разведке Украины. Также где-то «в палаточном городке вдоль центральных дорог» должен был обнаружиться командир воюющего в Украине «Грузинского легиона» Мамука Мамулашвили и бывший охранник Саакашвили Михаил Батурин.

В СГБ подозревали, что если Грузия не получит статус страны-кандидата в ЕС, то эта троица устроит в Тбилиси «события, аналогичные украинскому Евромайдану в 2014 году».

Однако прошло две недели, и грузины, работавшие с Саакашвили, вдруг превратились в сербов, профинансированных Агентством международного развития США (USAID).

Служба госбезопасности 2 октября опубликовала фрагменты видеозаписи тренинга, которую сербская организация CANVAS (Центр ненасильственных действий и стратегий) провела с 26 по 29 сентября в Тбилиси. Тренинг проводился в отеле IBIS, а совсем не возле границы Украины и Польши, как было заявлено на первом разоблачительном брифинге СГБ.

На представленной записи с тренинга, сделанной явно не организаторами мероприятия, можно услышать несколько реплик ведущих, в которых они используют слова «протест», «студенты», «борьба».

Также СГБ сообщало, что после тренинга его сербские ведущие Синиша Сикман, Елена Стойшич и Слободан Джинович были вызваны на допрос. 30 сентября они благополучно покинули Грузию. Обвинения им никто не предъявлял, хотя общественности грузинские спецслужбы доложили, что показания сербских граждан «противоречили доказательствам, полученным следствием, и были противоречивы в некоторых деталях».

«Заявленной причиной прибытия указанных лиц в Грузию было проведение тренингов для групп, работающих в сфере культуры, по вопросам «стратегической ненасильственной борьбы», однако следствием было установлено, что целью их прибытия в Грузию было не только это. В частности,

которые должны стать ядром деструктивных и противозаконных действий, запланированных в Грузии в октябре-декабре этого года», — сказано в заявлении СГБ.

По версии СГБ выходило, что тренинг был посвящен тому, как действовать против «целевых групп, а именно: власти, церкви, СГБ и других ведомств». В списке навыков для революционеров были и пресловутые палатки: на тренинге, по версии СГБ, «учили проводить пикеты и создавать искусственные пробки на дорогах, устанавливать палатки перед входом в административные здания, создавать напряжение во властных структурах».

Ну, допустим, пробками на дорогах в Тбилиси никого не удивишь, но спасибо, что не запретили автомобили, — шутили в грузинских соцсетях.

В «сербском списке» СГБ были и такие фишки, как «процесс ожидаемых арестов и методы сопротивления в такое время», «вторжение в здание парламента, отключения радиостанций и свержение законно избранной власти Грузии» на основании «сравнительного анализа ряда революционных процессов, развернувшихся в Сербии». Действительно, что-то похожее на анализ на тренинге было: на видео, обнародованном СГБ, один из ведущих объясняет, почему революцию в Югославии 23 года назад назвали «бульдозерной».

После заявления СГБ не стали молчать и участники тренинга: одним из них оказался писатель и сценарист, лауреат премии Евросоюза и президент PEN Georgia Ива Пезуашвили.

В последнее время грузинская творческая богема всё чаще ссорится с министром культуры Теей Цулукиани, которую правительство «Мечты» направило в это ведомство после многолетней службы на посту министра юстиции. В итоге музыканты проводят акции «Верните выборы директора в консерваторию», писатели коллективно отказываются от государственной премии, а режиссеры уходят из Национального киноцентра.

По словам Пезуашвили, в тренингах принимали участие около 30 деятелей искусств:

«Мы говорили о том, как донести наш голос до широкой общественности, чтобы объяснить, например, почему директор Дома писателей должен назначаться через выборы, а не напрямую по указанию министра.

У нас нет ни общественной организации, ни партии, у нас нет финансирования, я просто думаю, что правда на нашей стороне, что с искусством нельзя бороться цензурой и репрессиями, и это всё, ради чего я протестую.

На тренинге нам показали документальный фильм о Мартине Лютере Кинге. Фильм был о мирном протесте темнокожих против процесса сегрегации в 60-е годы.

Обвинять сотрудников сферы культуры в желании устроить переворот и организовать революцию — это смешно и грустно, но в то же время очень опасно. Когда я смотрел новость с брифинга, то понял, что они установили камеру [скрытого наблюдения], потом я посмотрел видео, которое смонтировано… Сложно объяснить людям, что они соединяют две мысли, сказанные по отдельности, чтобы представить их, как им нужно.

Если они установили наблюдение за 30 деятелями культуры, я не знаю, каким может быть следующий шаг, и меня пугает, что завтра мы можем проснуться в Беларуси или в России», — сказал Ива Пезуашвили в интервью телекомпании «Пирвели».

Протест Госдепу 

На допрос по делу о планирующихся беспорядках вызвали и главу местной организации Canvas Georgia Георгия Меладзе. После посещения ведомства он заявил, что СГБ пытается запугать активистов, и выразил готовность провести открытый тренинг с участием сотрудников СГБ и полиции: «Главное в наших лекциях — показать людям, что такое демократические перемены».

Однако в «Мечте» приглашением не заинтересовались и трагическим тоном потребовали разъяснений от правительства США, ведь USAID — это правительственная программа:

«Это черный день в истории помощи Америки Грузии. USAID должен объяснить, почему деньги американского народа идут в другую страну для инспирации беспорядков, подготовки групп, которые планируют беспорядки и провоцируют насилие», — заявил спикер парламента Шалва Папуашвили.

За Америку первым ответило посольство: там уточнили, что USAID сотрудничает с CANVAS уже два года, «чтобы помогать людям выражать свое мнение по вопросам, которые важны для их семей и сообществ». Например, тренинги провели для матерей, требующих лечения детских онкологических заболеваний, и организаций, поддерживающих пожилых людей.

Лидер правящей партии таким объяснением остался недоволен: Ираклий Кобахидзе назвал их «оскорбительными» и «недостаточными».

В итоге объяснения последовали и из Вашингтона:

«Обвинения против одного из наших проектов помощи являются ложными и по существу неверно характеризуют цели нашей помощи Грузии. Наша помощь прозрачна, и мы продолжим поддерживать грузинские организации, которые работают над защитой основных прав, предусмотренных конституцией и международными обязательствами Грузии», — заявил на брифинге заместитель пресс-секретаря Госдепартамента Ведант Патель.

Закон Януковича 

«Они не смогли провести путинский закон, но провели антипротестные законы Януковича, хотя на этот раз оппозиция, кажется, не может объяснить народу, что это так же вредно, как закон об «иноагентах»», — так отреагировал в фейсбуке на поправки бывший президент Грузии Михаил Саакашвили. Он уже больше двух лет находится под стражей, а в последний год лечится в клинике от тяжелых последствий двух продолжительных голодовок.

Саакашвили, сам активно участвовавший в Евромайдане в 2014 году, напоминает, что и Виктор Янукович принимал законы, которые запрещали на акциях палатки, сцену и звукоусилители.

Гражданский активист Ника Парулава говорит, что в Украине люди находили всякие лазейки в законе, ограничивающем протесты: например, когда на акциях запрещали носить мотоциклетные каски, там стали выходить в кастрюлях, надетых на голову.

«Главное, что этот закон приняли в Украине в январе, в США его назвали «диктаторским», а уже в феврале Януковичу пришлось бежать в Россию», — отмечает Парулава. Кстати, перед «революцией роз» в Тбилиси в 2003 году предшественник Саакашвили, Эдуард Шеварднадзе, тоже возвел ограду вокруг здания дома правительства — Канцелярии; однако это не помогло.

«Риторика и тактика у Путина, Лукашенко, Януковича и Иванишвили одинаковая. В 2017 году в Москве, возле памятника Пушкину, где был эпицентр протестных движений, всё перегородили. А в Тбилиси поставили перегородки возле парламента в 2020 году, когда проходили акции протеста после выборов. Но раньше, до того, как приняли эти поправки, было больше пространства, чтобы поспорить с полицейским или как-то оправдаться на суде. Теперь же у нас нет такого права», — говорит Парулава.

Лаша Джанджгава из движения «Джиути» («Упрямый») тоже считает, что если полиция захочет разогнать акцию, то сможет прицепиться к чему угодно: «Это опасный прецедент. Вообще политика «Грузинской мечты» направлена на то, чтобы заглушить свободу слова; короче говоря, это такая «российская политика»».

— считает оппозиционный депутат парламент Хатия Деканоидзе. — Но если люди рассердятся, их уже ничто не остановит, и штраф в 5 тысяч лари — тоже».

Депутат Георгий Вашадзе считает, что эти поправки — очередной саботаж «Мечты», «как и объявление импичмента президенту Саломе Зурабишвили за поездки в Европу, как и удержание Саакашвили в тюрьме». «Они просто напрашиваются, чтобы им закрыли двери в Евросоюз. В прошлом году было то же самое: приняли плохой закон о тайном прослушивании, задержали медиаменеджера Нику Гварамия, ссорились с западными партнерами, потом пытались принять «русский закон» об иноагентах. Почерк не меняется — когда со стороны общественности идет сильный нажим, «Мечта» тактически отходит, а потом опять наступает».

И всё-таки, почему поправки не вызвали массовых протестов с участием оппозиционных партий?

«У оппозиции по большому счету нет ощущения, что это действительно «русский закон», не было таких эмоций, какие были во время рассмотрения закона об «иноагентах»», — объясняет депутат городского совета (сакребуло) Тбилиси от ультра-либеральной партии «Гирчи» Цотнэ Коберидзе.

«Власти явно хотят нарисовать картину, что в стране форс-мажорная ситуация, а враги поджидают внутри и снаружи. Конкретных имен не называют, и то ли это программа USAID, то ли Америка в целом; при этом пока здесь ругают США, премьер Гарибашвили ездит в Вашингтон и на официальных фото жмет руку президенту Байдену. В общем, главное, чтобы было ощущение, что враги есть, а «Грузинская мечта» нас от них защищает. Всё это делается для пропаганды. На самом деле это никак не действует на ту молодежь, которая в марте выходила на протесты против «русского закона».

А сегодня у людей нет ощущения, что эти поправки вот прямо сейчас отделяют нас от Европы, тем более что решение о предоставлении Грузии статуса будет принято уже очень скоро, через месяц, вот «температура» и не поднялась. С другой стороны, граждане считают, что на все эти вызовы можно ответить одновременно, и сделать это можно на выборах, которые пройдут уже через год», — сказал Коберидзе в интервью телекомпании Formula.