Была ли ненависть?

Скочиленко — первый человек в Петербурге, в отношении которого следователи применили новую политическую статью, появившуюся в Уголовном кодексе России только в марте прошлого года. Затем в Северной столице возбудили еще восемь аналогичных дел. Трём фигурантам из девяти (Олегу Белоусову, Ольге Смирновой, Иоанну Курмоярову) на сегодня уже вынесены приговоры. Когда дождется вердикта Александра, предугадать сложно. Процесс длится уже десятый месяц. А сама Саша, страдающая тяжелыми, угрожающими ее жизни, заболеваниями, содержится под арестом в СИЗО уже полтора года.

Художнице вменяют в вину не просто «публичное распространение заведомо ложной информации об использовании ВС РФ», но и то, что она сделала это «по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы» (ст.207.3 ч.2 пункт «д» УК РФ).

Если это не подтвердится, наказание для Саши не сможет превысить пяти лет лишения свободы.

Лингвистическая экспертиза, назначенная еще на стадии следствия, служит главным доказательством в судебном споре о чувствах и намерениях девушки. Это исследование в суде рассматривают с начала мая и до сих пор. Долго не удавалось допросить его авторов — филолога Анастасию Гришанину и политолога Ольгу Сафонову. Обе не являлись на заседания по разным причинам: то поздно уведомили — нужно, минимум, за три недели, то обе сразу заболели, то вообще без объяснения причин.

Политолог из демократической страны

Ольга Сафонова впервые показалась в процессе 24 мая. Признала недостаток необходимых компетенций у экспертов и наличие искажений в заключении по делу художницы, как минимум, в одном случае. Сафонова не смогла ответить на главную претензию защиты: почему, определяя «ложность информации», специалисты заведомо выполняли не свою работу, а работу следствия и суда? А остальные даже не выслушала, быстро ретировавшись. Ее неоднократно вызывали повторно, но дозвались лишь 18 июля.

В этот день Сафонова отбивалась от вопросов защиты в течение почти пяти часов. По-прежнему настаивала, что ей «была поставлена задача — проверить факты на достоверность», и рассказала, как она ее понимает.

— В оценке достоверности высказываний я полностью полагаюсь на сказанное в официальных источниках информации, других источников у нас не должно быть, — заявила политолог. — Я считаю так: официально — равно достоверно, а вся информация о специальной военной операции, которая исходит не от Минобороны — ложь. Если кто-то думает иначе, то это странно.

Комментируя текст на одном из ценников, изготовленных Скочиленко, Сафонова выдала:

— Российская Федерация не является фашистским государством. Фашистское государство — тоталитарное, а Россия — демократическое. Надеюсь, в этом никто не сомневается?

Слушатели в зале рассмеялись, а адвокат Скочиленко Юрий Новолодский уточнил у Сафоновой:

Даже после двух допросов Сафоновой защитники не поняли: из чего следуют выводы о заведомой ложности текстов на ценниках, и почему Скочиленко приписываются ненависть и вражда? Юрий Новолодский заявил о намерении ходатайствовать о признании незаконными как минимум тех частей лингвистической экспертизы, которые подготовлены Сафоновой. Также он потребовал отправить приставов в СПбГУ и принудительно доставить в суд второго автора исследования Анастасию Гришанину. Судья Василеостровского районного суда Оксана Демяшева неожиданно согласилась.

Суровые меры доставки

14 сентября, кроме представителей консульств нескольких европейских стран, неизменно посещающих все заседания по делу Скочиленко, в коридоре суда ожидали продолжения громкого процесса режиссер Александр Сокуров и театральный продюсер, бывший гендиректор «Гоголь-центра» Алексей Малобродский. Оба пришли поддержать Сашу, Сокуров хотел даже выступить в суде, однако судья Оксана Демяшева отказала режиссеру в этой возможности.

Гришанина так и не появилась в холле до начала заседания, хотя оно задержалось на 45 минут. Судья Демяшева сразу оправдала недоставку эксперта в суд:

— Приставы не обнаружили Гришанину на рабочем месте.

— Конечно, не обнаружили, — парировала адвокат Скочиленко Яна Неповиннова, — у нее на сегодняшний день лекций не назначено. Просим о более суровых мерах — отправить приставов по месту жительства Гришаниной.

— Зачем сразу сурово? — Вмешался помощник прокурора Василеостровского района Александр Гладышев. — Надо уточнить: вдруг эксперт явился? Может, она за дверью в коридоре стоит и ждет. Предлагаю открыть дверь. Инициативу прокурора в зале встретили смехом, а зря. Под дверью действительно мялась лингвистка.

Гришанину допрашивали еще дольше, чем Сафонову — около шести часов. Тем не менее, доказывая заведомую ложность текстов на ценниках, филолог почти слово в слово повторила свою коллегу-политолога:

(на допросах в ходе предварительного следствия Александра говорила о том, что в феврале—марте 2022 года общалась с друзьями в Украине по телефону и в соцсетях. — Прим. ред.), — с укором резюмировала Гришанина.

— Достоверно — это то, что соответствует действительности, — не выдержал Юрий Новолодский. — А в вашем толковании достоверна только политика партии.

11 глаголов против государства

Объясняя, в каких исследуемых словах она увидела ненависть и вражду, эксперт внезапно сообщила, что «ценники анализировались не отдельно, а в контексте всего уголовного дела», и помимо пяти маленьких текстов исследовались протоколы допросов Скочиленко. Для пущей убедительности один из них филолог тут же зачитала:

— «Я (Александра Скочиленко. — Прим. ред.) общаюсь со своими друзьями в Украине…, читаю многие независимые от российской власти СМИ…, получаю информацию, которая отличается от той, что исходит от Минобороны РФ. В том числе, о том, что в развязанной Россией войне, — Гришанина голосом выделила эти слова, — российские войска обстреливают жилые кварталы и мирных жителей… Сопоставляя полученную информацию с официальной, я пришла к выводу, что Минобороны говорит неправду. Даже сотрудница «1 канала» выходила с плакатом о том, что телевидение обманывает людей», — лингвистка захлопнула том уголовного дела и резюмировала: «По-моему, всё предельно ясно!»

— Совсем не ясно, — не согласились защитники Скочиленко. — На исследование представлялись пять маленьких текстов, почему вы изучали показания обвиняемой?

Гришанина проигнорировала вопрос. Зато добавила, что в политической ненависти, выраженной художницей, убеждает еще и контент-анализ тезисов.

— перечислила эксперт. — Из них девять имеют общий негативный фон с переходом во враждебный и ненавистнический. Эти высказывания направлены против государства.

— Безличные предложения, использованные Скочиленко, например, такие, как «российских срочников отправляли в Украину», в принципе не позволяют усмотреть враждебность в отношении кого-либо, — возразила на это привлеченный защитой независимый эксперт Светлана Друговейко-Должанская.

— Нет, Александра имеет в виду президента и правительство России, — не сдавалась Гришанина. — А кто же еще их (срочников. — Прим. ред.) туда отправлял? Дядя Ваня? Разве могут быть варианты? Нет, только командование!

Петербург против Ижевска

К концу допроса выяснилось, что специалист Центра экспертиз СПбГУ заблуждается даже относительно авторства текстов на ценниках, приписывая его Скочиленко. В этот момент из клетки в зале суда подала голос сама Саша:

— Я шокирована, — сказала она. — Эксперт считает меня автором тезисов, это может серьезно усугубить обвинение, а я уже не раз говорила, что не являюсь автором ни одного из текстов. Я увидела в Интернете уже готовые макеты ценников с текстами о событиях, происходящих в Украине. У меня сложилось представление о правдивости этой информации, поскольку она соответствовала сведениям, полученным мною из других источников. Я ее использовала и всё.

В столице Удмуртии 22-летняя местная жительница нашла в Сети, распечатала и оставила в магазине такие же бумажки с надписями, якобы «направленными на дискредитацию российской армии», как и Александра. Но в Ижевске суд счел это административным правонарушением и назначил девушке штраф в 40 тысяч рублей. Однако судья Оксана Демяшева отказалась приобщить к делу решение ижевского суда.

— Не может быть так в Российской Федерации, что за совершенно идентичные действия — до буквы, до запятой — в Ижевске административное дело, и административная мера принимается, а в Петербурге — уголовное дело. Правоприменение должно быть одинаковым на территории всей страны, — прокомментировал журналистам после суда адвокат Юрий Новолодский. — Но, как говорил герой известного кинофильма, «в чем сила брат? Сила — в правде». А это значит, что победа будет за нами.

Или все-таки эмпатия?

Исчерпав вопросы к экспертам, поддерживающим обвинение, защитники Скочиленко заявили о том, что будут настаивать на проведении повторной лингвистической экспертизы «в связи с новыми обстоятельствами, открывшимися в ходе судебного следствия». Однако после того как защита представит все уже имеющиеся доказательства.

28 сентября адвокаты подсудимой приобщили к материалам делам независимое лингвистическое заключение, подготовленное известным российским ученым Ириной Левинской, автором более 100 научных работ и более 80 судебных экспертиз. Левинская не только сделала объективный разбор текстов на ценниках, изготовленных Скочиленко, но и критически оценила исследование Сафоновой и Гришаниной как «непрофессиональное» и «выполненное с нарушениями требований, предъявляемых к лингвистическим экспертизам».

На этом же судебном заседании выступил специалист-психолог Владимир Чесноков. По просьбе защиты он проанализировал личностные характеристики и особенности поведения Скочиленко, с учетом ее психического заболевания — биполярного аффективного расстройства.

По мнению психолога, девушку шокировали сообщения ее друзей из Украины, поэтому она просто не могла бездействовать. Саша полностью доверяла своим друзьям и информации, которую получала из независимых источников. В правдивости текстов, размещенных на ценниках, Скочиленко не сомневалась. А это противоречит критериям статьи 207.3 УК РФ, по которой художницу судят за «распространение заведомо ложной информации».

— Александра — человек, у которого эмпатия развита в большей степени, чем у других людей, — подытожил Чесноков. — Она чужую боль чувствует сильнее, чем свою. Такой человек, с такой общественно-политической позицией, в сложившейся ситуации между Россией и Украиной, не мог промолчать. Размещая эти листовки в магазине, Саша маниакально пыталась хоть чем-то помочь. Она искренне хотела прекратить военные действия… Способ выбрала неудачный. Так делать в магазине нельзя. Но дайте ей за это соответствующее наказание — две тысячи рублей штрафа.

Рассмотрение дела Скочиленко продолжится 29 сентября.