В конце марта прошлого года Вячеслав Гладков опубликовал в инстаграме свой последний пост, где попрощался с подписчиками и призвал их перейти в «разрешенные» соцсети. «Не могу оставаться в стороне, когда вижу, что против России идет информационная война. Платформа Meta, на которой базируются Facebook и Instagram, разрешила призывать к насилию в отношении наших ребят — российских солдат, а также одобрила призывы к убийству нашего Президента! Русский язык многогранен, но чтобы подобрать цензурные слова для оценки происходящего, потребуется время. Его у нас нет», — пишет Гладков в последнем посте в инстаграме. К тексту приложена фотография: губернатор, одетый в кофту с буквой Z, машет рукой.

Неудавшийся обмен 

По ходу войны обстановка в области становилась всё сложнее, обстрелы участились. В апреле Гладков сообщил о 30 белгородцах, погибших в результате обстрелов. Одно из сел Белгородской области — Новая Таволжанка — оказалось под контролем «Русского добровольческого корпуса», воюющего на стороне Украины. Российская сторона называет их террористами. 4 июня РДК и легион «Свобода России» предложили Гладкову переговоры по обмену пленных. На видео, опубликованном в телеграм-канале РДК, Денис Никитин — российский ультраправый активист, командир «Русского добровольческого корпуса», — обращается к Гладкову: с правой стороны от него стоит представитель «Легиона свободы», слева, как говорит сам Никитин, — пленный российский солдат. Перед Никитиным койка с накрытым фольгой вторым пленным. Командир РДК сообщает, что находится недалеко от села Новая Таволжанка, и предлагает Гладкову обменять военных на «всего пару минут общения» о «судьбах России» и «ненужной кровопролитной войне», которая теперь ведется на территории Белгородской области. Вячеслав Гладков несколько часов никак не комментировал заявление. Затем записал видео, в котором заявил, что увидел обращение «подлецов, негодяев, убийц и фашистов». «Я надеюсь, что они все будут уничтожены. По-другому не может быть, по определению», — сказал он. Гладков заявил, что пленных, «скорее всего, убили», но, если они живы, он готов встретиться с представителями РДК. Губернатор назначил свое место встречи — с 17:00 до 18:00 на МАПП Шебекино. «Гарантирую безопасность», — добавил он.

Из-за того что Гладков предложил другое место, встреча не состоялась. РДК вечером того же дня записали новое видеообращение. Пленных на втором видео было больше, чем в первом, — 10 человек. Четверых опознали журналисты телеграм-каналов «Можем объяснить» и Astra: Роман Гоменюк, Юрий Мартынов, Алексей Хамицкий и Дмитрий Ермаков — все родом из города Великие Луки Псковской области. Еще одного пленного из Псковской области, Дениса Выломова, опознали его родственники, связавшиеся с журналистами.

«Как мы и ожидали, господин Гладков не посчитал нужным, не нашел в себе мужества обменять свое драгоценное время на жизни и свободу, как он успел выразиться, “наших пацанов”», — говорит Никитин на втором видео.

Никитин добавил, что пленных теперь передадут ВСУ для дальнейшего обмена.

Технократ эпохи Путина 

Главой Белгородской области Вячеслав Гладков стал в ноябре 2020 года. Тогда Владимир Путин назначил его временно исполняющим обязанности губернатора Белгородской области, сам Гладков говорил позже, что согласился сразу. На момент избрания ему был 51 год.

И жители, и местные СМИ отмечали, что Вячеслав Гладков подкупил всех открытостью, умением общаться с соцсетями и с прессой. Особенно хорошо это работало на фоне закрытого Савченко, который общался неохотно что с гражданами, что с журналистами.

— Когда досрочно сняли Савченко, выбор у нас был невелик. Среди предложенных кандидатов единоросс Гладков выглядел поприятнее. Среди жителей тогда даже пошла шутка — мы с коллегами здоровались, говоря: «Добрый день, друзья!», — как Гладков в своем инстаграме. Он буквально за счет этого стал известнее других, — на условиях анонимности рассказывает журналистка из белгородского госСМИ. — Нельзя сказать, что мы ожидали от него каких-то великих свершений. Не ожидали — не получили. Был себе губернатор и был. Хорошо, что хотя бы журналистам до него было легко добраться. Мы с ним могли встретиться в кафе, просто где-то на лавочке.

Гладков родился в селе Кучки Каменского района Пензенской области. Получил образование в сфере экономики, стал магистром менеджмента. Кандидатскую, как ни странно, защищал в Чечне в 2012 году.

До начала полномасштабной войны Вячеслав Гладков не был особо известен.

— Он был молодым технократом, воспитанным новой системой путинско-кириенковской подготовки региональных кадров, — рассуждает политолог Дмитрий Орешкин. — До Гладкова регион развивался быстрее, в частности за счет притока квалифицированных кадров из близлежащего Харькова. Со временем этот приток, очевидно, кончился. Соответственно, закончились преимущества Белгородской области перед соседями — она стала середняком. Что, видимо, вполне устраивало губернатора. Особых амбиций он не демонстрировал, занимался в меру сил менеджментом. Насколько я понимаю, население его не очень сильно любило.

Политолог Антон Чаблин в год назначения говорил, что в качестве политического менеджера Гладков был слабым, а люди из аппарата правительства и «Единой России», которые плотно работали с Гладковым, характеризовали его как человека негибкого, немобильного, некреативного, но при этом «своевольного и злопамятного»: «типичный аппаратчик, который видит ситуацию только в пределах своих шор». В экономический сфере, по мнению Чаблина, Гладков тоже никак себя не проявил.

Брошенный 

Жители Белгородской области, с которыми поговорила «Новая-Европа», отмечают, что жизнь в области при Гладкове, действительно, не изменилась — ни в лучшую, ни в худшую сторону.

— Он [до войны] рассказывал, что происходит в области, пытался показать, что всё лучше, чем есть на самом деле, — вспоминает 50-летняя Ирина В. — Мы так узнавали, что что-то где-то открылось, что-то построено. Он нас особо не трогал, и мы его особо не трогали. Когда началось СВО, все подсуетились: а как он поможет, если что-то в нас прилетит. Сразу поняли, что никак.

Еще один наш собеседник рассказал, что в первые дни войны Гладков «нагнал на всех панику»:

— Сразу опубликовал пост, что мы находимся на границе, поэтому в опасности, что у нас будут открыты пункты помощи, закрыл школы и детсады. Наверное, тогда надо было не злиться на него, а принять к сведению и уехать.

Как таковую помощь пострадавшим от обстрелов жителям федеральная власть тоже не предлагает.

Политолог Аббас Галлямов отмечает, что это часть стратегии Путина: успехи — его заслуга, а проблемы — ответственность местных губернаторов, в данном случае — Гладкова.

— Очевидно, это негативно сказывается на образе Гладкова. Люди думают, что до начала войны они жили хорошо, а после — всё хуже и хуже. Эта негативная динамика не оставляет места удовлетворенности действиями властей. И поэтому не надо никакой социологии: очевидно, что котировки и федеральной власти, и региональной власти падают, — говорит Галлямов.

Андрей [имя изменено по просьбе героя. — Прим. авт.] из города Шебекино жалуется, что российские власти «сами заварили эту хрень», а жители области должны «расплачиваться». По его словам, нормальное отношение к Гладкову сменилось на раздражение.

— Он же из «Единой России», уже несколько лет губернаторствует, ну связи какие-то должны же были у него быть. Почему он не может позвонить, кому надо, и сказать: «Ало, у меня тут люди гибнут, помогите хоть как-то». Вместо реальной помощи — обращения, они нам чем помогут? — возмущается Андрей.

Аббас Галлямов отмечает, что действия Гладкова в нынешних условиях нельзя назвать успешными, но и всю ответственность возложить на него нельзя. В путинской системе, говорит политолог, губернаторы выполняют номинальную роль, фактической власти и ресурсов у них нет.

Это подчеркивает и Дмитрий Орешкин:

— Гладков — губернатор, он не может обеспечить безопасность, у него нет для этого подконтрольных ему вооруженных сил. Он может только вставлять выбитые стекла и окна и выплачивать компенсации семьям погибших.

Однако Гладков пытался публично обращаться за помощью к федеральной власти. В феврале этого года, когда обстрелы области участились, в ходе встречи с Путиным он попросил обеспечить финансовую помощь, потому что регионального бюджета на это не хватает.

«У нас порядка 2,5 тысяч жилых домов и квартир пострадало <…> Я хотел попросить выделения средств для строительства жилья для этой категорий — сам бюджет области вынести этого не сможет», — просил Гладков Путина.

После этого обращения Гладков заявлял, что региону выделен миллиард рублей, большая часть которых пойдет на восстановление разрушенных предприятий.

Затем, уже 25 мая этого года, Гладков во время прямого эфира ВКонтакте на вопрос жителей о «дырявой обороне» границы заявил, что ответственность за случившееся лежит на военных и что у него «больше вопросов к Минобороны», чем у самих белгородцев. Губернатор также намекнул, что армия недостаточно хорошо защищает область.

В ситуации с Гладковым, отмечают политологи, странно то, что Путин, долго выстраивавший вертикаль власти под себя, вдруг оставил всё, что происходит в большом регионе, губернатору.

— В этом есть некоторое логическое противоречие, но нет эмоционального.

Чтобы это случилось, он должен совершить поступок: спасти девочку из-под обстрела, нанести ответный удар. Но у Гладкова таких ресурсов нет, да и задачи такой нет. Поэтому ему придется всё разгребать. Ему придется объясняться с беженцами, которые вынуждены были бросить жилье. Это не то место, на котором зарабатывают очки.

По мнению политолога, Гладков попытался совершить «поступок», когда согласился на переговоры об обмене пленных с РДК, захватившим село в Белгородской области. Аббас Галлямов считает, что, соглашаясь на переговоры, Гладков просто пытался «отбиться», потому что, откажись он сразу, его бы назвали трусом, а тут он смог сделать это завуалированно: сначала согласился, потом отказался, отметив, что на переговоры его позвали «мерзавцы и фашисты».

Орешкин считает, что из-за отсутствия координации с Кремлем Гладков на свой страх и риск сделал заявление «не по статусу»: «Кто ему позволит вести какие-то переговоры, кого-то менять».

Несмотря на всё это, собеседники «Новой-Европа» считают, что убирать с поста Гладкова пока не станут: он просто удобен в качестве козла отпущения — на будущее.