— 15 апреля Владимир Зеленский ввел санкции против ряда российских футболистов, в том числе Игоря Акинфеева и Юрия Газинского. Какой может быть политический смысл у этого решения? Почему были выбраны эти игроки?

— Довольно легко понять, почему были выбраны именно эти игроки. Авторы одного из самых крупных и влиятельных украинских спортивных сайтов tribuna.com ведут список российских спортсменов, которые поддержали войну. На каждого есть документальное подтверждение. Сейчас в нем 317 человек. Нетрудно проследить, что через некоторое время люди из этого перечня попадают под санкции Украины. Нельзя говорить со стопроцентной уверенностью, что именно Tribuna влияет на санкционную политику. Но их список точно попадает к людям, которые принимают решения по украинским санкциям.

Случаи Игоря Акинфеева и Юрия Газинского достаточно любопытные. С одной стороны, они показывают, что совсем случайных людей в списке не бывает, что нужно в какой-то форме либо проявить свою лояльность режиму, либо поддержать войну. С другой стороны, основания довольно разные. Акинфеева включили в список на основании письма, которое тот подписал как капитан ЦСКА, выразив скорбь по болельщику, погибшему на войне. Это довольно дежурный жест, мне кажется, им Акинфеев не выразил собственную позицию. Однако формально его подпись действительно стоит.

Юрий Газинский в инстаграме лайкал провоенные посты. Они про возвращение домой «героев» и мощь российской техники. Не хочется адвокатом этих людей выступать, но всё-таки они не публиковали прямой призыв кого-то убивать. Тем не менее, их поступки тоже плохи. Но я думаю, что санкции — это скорее символический жест. В худшем случае могут возникнуть проблемы с визами этих футболистов в страны, куда они соберутся на отдых.

— Несколько российских игроков продолжили играть в европейских клубах и после начала войны, самые известные примеры — Александр Головин и Алексей Миранчук. Повлияло ли начало войны на их взаимоотношения с партнерами по команде?

— Миранчук на момент начала войны находился в итальянской «Аталанте», где играл вместе с украинским футболистом Русланом Малиновским. В первые месяцы вторжения болельщики вывесили красивые баннеры, где футболисты изображены вместе. Это было проявлением солидарности с обоими. Никаких намеков на конфликт между ними не было. Учитывая, что Миранчук и Малиновский в клубе и раньше вместе играли, один помогал другому адаптироваться, то, мне кажется, приятельские отношения перевешивали.

Головин тоже попал в историю с Малиновским. Сейчас Малиновский играет за «Марсель». Головин продолжает выступать за «Монако». После матча команд на чемпионате Франции они обнялись. Это возмутило украинских болельщиков, поэтому Малиновскому пришлось оправдываться, говорить, что это произошло машинально. Ни о каких конфликтах внутри «Монако» с участием Головина не известно. При этом «Монако» владеет Дмитрий Рыболовлев, российский бизнесмен, которому пока удалось избежать всяческих санкций.

— И Головин, и Миранчук с 2021 года не принимали участия в матчах сборной. Если поиграть в конспирологию, то можно ли предположить, что травмы этих игроков перед последними товарищескими матчами сборной России были искусственными?

— Уже достаточно давно существует так называемый «вирус сборных». Это легкие повреждения, на которые ссылаются тренеры, чтобы поберечь своих футболистов и не дать им получить травму в сборной. Об этом очень осторожно рассказывают тренеры, которые завершили карьеру.

Кроме того, существуют логистические проблемы, которые также мешают европейским командам отпускать на такие матчи российских игроков. Разумеется, если бы они потребовали, клуб не смог бы чинить препятствия. Но, думаю, сами футболисты не особо горели желанием.

— До войны «Газпром» был один из главных спонсоров Лиги чемпионов. 28 февраля 2022 года контракт был расторгнут в одностороннем порядке. Повлияло ли такое сокращение средств на проведение турнира?

— Ущерб для UEFA («Союз европейских футбольных ассоциаций») был довольно незначительным. Контракт «Газпрома» с ним оценивался примерно в 40 миллионов евро за сезон. Совокупные доходы UEFA от телетрансляций и других спонсорских соглашений — 3,5 миллиарда евро за сезон. Соответственно, потери составили чуть больше 1%. «Газпром», конечно, платил за рекламу значительно выше рынка. Однако основную часть доходов UEFA получает не от рекламных контрактов, а от продажи прав на телевизионные трансляции. Кроме того, отказ от 40 миллионов евро за сезон в обмен на отсутствие репутационных издержек — это разумно, так как другие спонсоры найдутся.

UEFA также при желании может переложить затраты на клубы. Организация сначала получает общий доход, потом вычитает расходы на организацию турниров, отчисляет долю в фонд развития футбола и распределяет остаток между командами-участницами. Спортивные чиновники могут просто заявить: из-за того, что сорвалась сделка с «Газпромом», клубы получат чуточку меньше.

— Как работает процесс передачи прав на телетрансляции турниров: почему Английскую Премьер-лигу (АПЛ) в России нельзя посмотреть легально, а испанскую Ла Лигу и итальянскую Серию А — можно?

— Трансляции могут прерываться с двух сторон: либо снаружи организатором, который не посылает сигналы, либо изнутри России каналом, который перестает выдавать сигнал в эфир. Конечно, чаще всего работает первый вариант. Каждый турнир принимает такое решение самостоятельно. Из больших лиг в 2022 году ушли английские и французские чемпионаты. Они отрубили сигнал практически сразу, разорвав контракт и взяв на себя финансовые потери. Представители немецких, итальянских и испанских турниров так не поступили.

АПЛ может позволить себе такой жест, потому что она финансово самая сильная лига в мире. У нее самый большой телевизионный контракт. Следовательно, она в меньшей степени зависит от каждой страны. К чемпионату Франции Лига 1 этот критерий нельзя применить. Однако чемпионат управляется крайне эмоциональными людьми, которые резко реагируют на повестку дня. Например, Лига 1 стала единственным турниром, который остановился в 2020 году из-за пандемии. Остальные чемпионаты предпочли переждать и смогли матчи доиграть, когда карантины были чуть ослаблены.

Другие, более «бизнес-ориентированные» лиги предпочли остаться в России, проявляя солидарность с Украиной. Под такой солидарностью может подразумеваться что-то нейтральное, вроде слова «мир» на рекламных баннерах или украинского флага в углу экрана.

Отключение трансляции происходит из-за того, что матч показывают в прямом эфире. Российские бродкастеры боятся, что в картинку попадет что-нибудь не то. В Бундеслиге, например, есть клуб, матчи которого игнорируются, — «Боруссия Менхенгладбах». Это связано с тем, что в центре поля на стадионе команды изображен пацифик, а болельщики регулярно проводят акции в поддержку Украины. По аналогичным причинам не транслировались матчи донецкого «Шахтера» в европейских турнирах.

Для полной картины важно упомянуть сублицензию: когда один крупный нероссийский канал выкупает права на чемпионат, а затем их перепродает. Это снижает риски.

Это позволяет понять, почему Лига Чемпионов и Лига Европы до сих пор не прервали контракты с «Матч ТВ», которым напрямую владеет «Газпром». Но это пока лишь гипотеза.

— Участвуют ли европейские клубы в сборе средств для ВСУ и помощи беженцам из Украины? Как на это реагируют фанаты?

— Беженцам регулярно помогают. Подобные истории распространены с такой завидной регулярностью, что уже не выбираются в верхушки новостных лент. Я не слышал про сбор средств для ВСУ, этим занимались только играющие в Европе украинские футболисты. Если говорить про яркие проявления эмпатии, то можно выделить коста-риканского футболиста Кейлора Наваса. В марте 2022 года он предоставил свой особняк в Париже 30 украинским беженцам. Сейчас о таких жестах слышно меньше.

Фанаты же чаще всего отражают общество, поэтому всё зависит от страны. Топовый футбол играют в странах, где уровень поддержки Украины достаточно высок, и это видно на трибунах. Часто рядом с фанатскими баннерами размещают желто-синие флаги.

— Насколько европейские футболисты политизированны?Почему они реже высказывались против войны по сравнению со знаменитостями из других сфер?

— Европейские футболисты в большей степени следят за повесткой в своей стране. Когда главной темой этих странах было вторжение, то игроки, разумеется, масштабно публиковали в соцсетях сообщения в поддержку Украины. Не совсем понятно, какой мог бы быть следующий шаг. Футболисты участвуют в акциях солидарности, которые организовывают чемпионаты и клубы. Например, носят специальные значки с украинским флагом. Стоит понимать, что они не могут быть своеобразными Шонами Пеннами. У каждого игрока есть своя карьера, на построение которой уходит большое количество времени. Все перемещения и встречи, особенно в разгар сезона, довольно ограничены. Также стоит добавить, что

Если до них донести масштаб проблемы, то они будут готовы включиться, рассказать о ней в простых категориях и помочь финансово. Если не повторять им постоянно про важность политического вопроса, то он отойдет на второй план.

— И российские клубы, и сборную через несколько дней после начала войны отстранили от участия во всех европейских чемпионатах. По вашему мнению, может ли этот бан быть снят до окончания боевых действий?

— В этом вопросе есть очень много переменных. Один из самых банальных и прагматичных вопросов — логистический. Если до окончания войны вдруг откроется авиасообщение с европейскими странами, то это может быть хорошим маркером для UEFA, чтобы задуматься о возвращении. Кроме того, нужно будет решить все проблем визами, о которых мы говорили в контексте украинских санкций. Если честно, я не верю, что это возможно до прекращения боевых действий.

Однако не стоит питать иллюзий относительно UEFA и FIFA. Можно вспомнить, что UEFA в таблице коэффициентов за этот сезон не выставил России нулевое значение, несмотря на то, что российские клубы не выступали в еврокубках. Страна получила 4,3 балла. Это значение равно минимальному коэффициенту выступления российских клубов за последние 5 лет. Это очень жирный намек на то, что в UEFA ждут, когда Россия вернется, и не хотят, чтобы она начинала со дна. Организация так устроена, что старается сглаживать углы и не особо интересуется делами за пределами футбола.

FIFA работает похожим образом. В начале войны они применили одинаковое трансферное ограничение и к российским, и к украинским клубам. Дали возможность легионерам (иностранным футболистам) уехать с одинаковыми условиями. В итоге украинские клубы были буквально ограблены — они оказались в очень невыгодном положении и отпустили многих игроков за очень низкую сумму. Российские команды закидали многих легионеров деньгами, убедив остаться. «Шахтер» даже судится сейчас с FIFA по вопросу ущерба, нанесенного этим решением.

Они не являются частью российской футбольной пирамиды и не могут попасть в российские чемпионаты. Они просто существуют в изоляции. При этом сейчас некоторые «патриоты» предлагают отменить это решение. По уровню эти команды никому не нужны, а такое действие станет полным сожжением мостов с UEFА. Будет пройдена точка невозврата и нужно будет пенять только на себя.

— Уже почти год доносятся слухи о потенциальном переходе России под эгиду Азиатской конфедерации футбола. По вашему мнению, как такое решение повлияло бы на развитие российского футбола?

— Это был бы первый в истории случай, когда федерация перемещается в менее конкурентную среду. Обратные примеры были: например, Австралия из Океании перешла в Азию, а Израиль и Казахстан из Азии — в Европу. Нетрудно догадаться, что такой ход негативно повлияет на российский футбол. Никаких плюсов нет. Более того, это не такой и простой процесс, его нельзя охарактеризовать как «пришел-ушел».

У РФС есть два пути. Первый — ждать возможности возвращения в UEFA, что гарантирует более качественное развитие российского футбола в конкурентной среде. Второй — получить шанс играть официальные матчи, но на длительный срок застрять в Азии, похоронив перспективы. Я думаю, что российские спортивные чиновники более-менее понимают эту дилемму, но боятся, что их сочтут недостаточными патриотами и критиками Европы.

Хорошей аргументации в пользу перехода в Азию не существует. Еще одно важное дополнение заключается в двух словах: «Бан FIFA». Есть сценарий, при котором Азия принимает Россию с распростертыми объятиями. Играется отбор на Чемпионат мира 2026 года, Россия выигрывает, но всё равно не участвует в итоговом турнире, потому что продолжает действовать запрет FIFA.

— Как бан на участие в международных соревнованиях повлиял на Российскую Премьер-Лигу? Как отсутствие перспективы еврокубков влияет на футболистов?

— Для уезжающих в Россию футболистов не осталось других стимулов, кроме денег. Из-за отсутствия возможности выступать на еврокубках многие легионеры отказываются от предложений из РФ. Из-за этого за каждый трансфер клубы больше платят и игрокам, и агентам.

На слуху в первую очередь чемпионат Саудовской Аравии, где играет Криштиану Роналду, самый яркий представитель этого тренда. Несколько лет назад подобным турниром была китайская лига. Мне кажется, Россия постепенно скатывается в подобный формат.

— Насколько санкции повлияли на доступность экипировки, мячей и оборудования для тренировок? Стали ли эти товары более труднодоступными?

— Каждый случай индивидуален, но важно понимать, что у технического спонсорства в футболе есть два аспекта. Первый — это выплата за рекламу бренда на футболке у клуба. Второй — непосредственно предоставление экипировки. Nike, Adidas, Puma и другие фирмы сражаются за топовые европейские клубы, пытаются убедить руководство, что нужно заказывать именно их форму. На российском рынке даже до 24 февраля только две команды получали деньги за такое спонсорство. Остальные часто сами платили за свою форму. В этом отношении изменилось немного.

Преобразовались только логистические механизмы, в том числе с помощью параллельного импорта. Однако важно понимать, что этот формат работы существовал и до войны: у многих клубов не было прямого контракта с производителями. Они получали форму через сторонних оптовиков. Источники рассказывали, что сейчас таким закупщиком для многих российских команд стал Wildberries. Это называется «техническим партнерством».

Контракт «Спартака» был расторгнут в конце прошлого сезона. Контракт «Зенита» и так истек. «Спартак» через Wildberries продолжает закупать прежнюю форму Nike. Случай «Зенита» интереснее, потому что они изначально нашли другого технического спонсора. Им оказалась испанская компания Joma. Этот факт возмутил многих, так как она также поставляет форму сборной Украине и ряду украинских клубов. Случился достаточно крупный скандал. Joma Ukraine заявили в инстаграме: «Мы на 100% за Украину. У нас работают патриоты Украины, некоторые даже служат в ВСУ». На запрос о том, что произошло, в компании заявили, что футболки были распространены сторонним розничным продавцом, над которым нет контроля. Им, разумеется, был Wildberries.

— Если проследить цепочку, то через Wildberries везут разноцветные футболки, а в России клеят логотипы спонсоров и клубов?

— И раньше российские клубы выбирали форму либо через посредников, либо напрямую из каталога. У больших компаний есть возможность заказать по шаблону футболки и шорты, на которые потом будут нашиты и эмблемы спонсоров, и логотип команды. Скорее всего, этим тоже занимается посредник. Думаю, аналогичным образом поставляется оборудование для тренировок и мячи.

— Как европейский футбол развивался во время Второй мировой войны?

— Всё зависит от страны, но большинство турниров прерывалось. Помимо всего прочего, два Чемпионата мира, в 1942-м и 1946-м, были перенесены.

— А как немецкие клубы взаимодействовали с нацистским режимом?

— Расскажу один случай— историю клуба «Бавария» из Мюнхена. Среди любителей футбола есть полумиф, что с 1938 до 1945 года у этой команды на эмблеме красовались орел и свастика. Документального подтверждения нет, так как фотографии тех времен плохого качества и на логотипе просматривается только орел. В любом случае четко видно, что режим прогнул под себя клуб. Несмотря на это, в 1930-х годах, после прихода нацистов к власти, «Бавария» пыталась сопротивляться. На это влиял в том числе тот факт, что у основателей клуба были еврейские корни. Это не скрывалось, поэтому нацисты сразу заинтересовались командой. До какого-то времени болельщиков и статус клуба удавалось защищать. Например, этим занимался футболист Зигмунд Харрингер. Его чуть не посадили за то, что он назвал нацистский парад «кукольным театром».

Во второй половине 1930-х годов «Баварию» окончательно прогнули. Руководить клубом стал не президент, а шпортберейхсфюрер Карл Оберхубер (местный партийный уполномоченный по делам спорта). Он был милитаристом, который пошел служить добровольцем во время Первой мировой войны. Вдохновившись продвижением вермахта по европейским странам в 1940-х, он принудил «Баварию» руководствоваться новой тактикой, которую назвал «футбольный блицкриг». Нужно было активно давить на соперника и вести основную игру на чужой половине поля. Игроки пытались сопротивляться этому бреду, но слово руководителя было законом. После войны «Бавария» пыталась отмыться, даже возвращала старого президента еврейского происхождения.

— Вернемся в современность. Артём Дзюба полностью поддержал действия президента Путина, а Фёдор Смолов сделал татуировку с пацификом и выкладывал антивоенный пост. Можно ли сказать, как в общем российские футболисты настроены в отношении войны?

— Предупреждаю: эту информацию нужно делить на два, но если удается вывести российских футболистов на разговор о войне, то они, конечно, ближе к Дзюбе, чем к Смолову. Причем сходство находится на уровне деталей.

А дальше делится тем, что ему не нравится, как в Европе навязываются нетрадиционные ценности, поэтому нужно бомбить Украину. Логики в этом нет никакой, Дзюба в обоснование своей поддержки уводит разговор в другую сторону. Судя по моим источникам, похожая каша находится в голове у большинства российских игроков. Однако стоит понимать, что они не людоеды, а обычные простачки.

— В течение войны российские клубы старались максимально оставаться «вне политики». Как долго это может продолжаться? Могут ли на них надавить, чтобы они начали, например, проводить мероприятия в поддержку войны?

— С одной стороны, никто не застрахован. С другой, российские клубы будут до определенного момента сопротивляться. Их сложно подвести под один общий знаменатель, но если создать что-то вроде консолидированной позиции, то им невыгодно высказываться о войне. Причина в том, что их могут поддерживать и те, кто за, и те, кто против. Никому не нужно отсекать целые группы людей. Многие компании и организации стараются придерживаться похожего принципа.

Если на клубы будет оказываться давление, то есть линия аргументации, которая способна им помочь сохраниться. В ее основе находится цифровой паспорт болельщика FAN ID, без которого нельзя попасть на большинство матчей российских команд. Тут есть несколько аргументов. Во-первых, «вы и так нас уже нагрузили». Во-вторых, из-за FAN ID аудитория, на которую можно продвигать провоенную повестку, сократилась. Таким образом, я думаю, что пока лишь некоторые клубы будут поддерживать войну. Однако чем дольше она будет длиться, тем выше будет вероятность, что войну поддержат и другие команды.