Суть обвинений

Как сообщили в Генпрокуратуре РФ, «коллегия присяжных заседателей Люберецкого городского суда Московской области вынесла вердикт по уголовному делу в отношении бывшего губернатора Хабаровского края Сергея Фургала, а также Андрея Карепова, Марата Кадырова и Андрея Палея.

Присяжные заседатели признали Фургала и Карепова виновными в организации убийств двух предпринимателей в г. Хабаровске, покушении на убийство еще одного бизнесмена в Амурской области, а также незаконном обороте оружия, боеприпасов и взрывных устройств.

Наряду с организаторами признаны виновными и непосредственные исполнители преступлений: Палей, совершивший два убийства, и Кадыров, покушавшийся на убийство.

Кадырова присяжные признали заслуживающим снисхождения, остальных — нет.

В дальнейшем суд на основании вердикта вынесет приговор и огласит сроки вышеуказанным лицам.

Еще одно обвинение, в организации преступного сообщества (ст.210 УК РФ), Фургалу предъявили в октябре 2021 года. По версии следствия, группа вовлечена в семь эпизодов мошенничества, связанного с деятельностью семейного предприятия Фургала, ГК «Торэкс» (занимается различными операциями с металлоломом). Одна из компаний, «Строитель», при экспорте металла в Южную Корею, предоставила в МСП-банк поддельные документы на кредит в 567 млн рублей (средства по большей части были похищены). Другая, «Скрап Фар Ист», получила 942 миллиона, 483 из них похищены. Следствие полагает, что похищена часть кредита в 500 миллионов, которые выдал тот же банк директору афиллированной с ГК «Торэкс» фирмы «Дальневосточный монолит» Евгению Аверьянову.

Но главное обвинение — конечно, в убийствах и покушении на оное. Следствие уверено, что заказчиком выступил Сергей Фургал, Андрей Карепов все организовал, а исполнителями стали Марат Кадыров и Андрей Палей из хабаровской ОПГ «Тимофеевские».

Кем были убитые

Александр Смольский, в чей гараж в поселке Прогресс в июле 2004 года брошены гранаты, — амурский бизнесмен. Он занимался скупкой металла на 30% дороже, чем компания Фургала и Мистрюкова (коммерческий партнер экс-губернатора, был в числе обвиняемых, заключил сделку со следствием и дал показания). Обвинение уверено, что Фургалу такая ситуация оказалась не по душе, поэтому он и заказал конкурента. Присяжные признали Марата Кадырова виновным в покушении.

Евгений Зоря, расстрелянный 29 октября 2004 года в 50 метрах от Кировского РОВД на улице Серышева в Хабаровске, в 90-е занимался сперва экспортом товаров из Китая, Турции, Польши, розничной торговлей, разнообразным бизнесом. В 2000-е открыл дело в Канаде, жил на две страны. Тогда отрабатывались разные версии, в том числе и убийство на почве личной ссоры. Писали, что заказать Зорю могли потому, что он был связан с местным авторитетом Юрием Масленниковым по кличке Краб, который присвоил кассу ОПГ «Общак» (тогда «крабовским» вообще крепко досталось). А на суд присяжных предоставили версию о том, что Зорю убили за то, что он приобрел ведущую к зданию завода ЖБИ №2 железнодорожную ветку. На территории завода, переживавшего тогда стадию банкротства (под руководством бизнес-партнера Фургала Игоря Богданова, у которого Зоря завод и приобрел), шла переработка металла, который подвозили как раз железной дорогой. Ветку и завод потребовали отдать, возник конфликт, на фоне которого, собственно, Зорю и застрелили.

Олег Булатов — партнер Фургала по бизнесу. Его устранили, считает следствие, за то, что он знал об одном из убийств. А доля Булатова перешла Фургалу.

Булатова и Зорю убил, как сказано в вердикте, Андрей Палей.

Но это, повторимся, версия обвинения. Чтобы понять, почему это дело вообще появилось, стоит вспомнить биографию Сергея Фургала. В которой в сущности нет ничего такого, кроме двух моментов: неправильный выбор партии и несанкционированная смена законодательной власти, которую в России традиционно не считают политически полноценной, на власть серьезную, то есть исполнительную.

Кто такой Сергей Фургал

Сергей Фургал родился в 1970 году в Амурской области, был десятым ребенком в многодетной семье. Отец — фронтовик, работал водителем. Мать — домохозяйка, почетная жительница села Поярково.

Из-за травмы правой руки (из самодельного огнестрела отстрелил себе палец) не смог ни поступить в летное училище, ни стать адвокатом, ни выучиться на хирурга — и получил специальность терапевта. Семь лет отработал в родном селе Поярково в районной больнице. В конце 90-х начал помогать старшим братьям Алексею и Юрию по бизнесу.

Был у Фургала бизнес, связанный с заготовкой леса, организацией охраны, даже со спортом, но основной, конечно, — по работе с металлоломом. Лакомый кусочек. В 2001 году он вместе с Николаем Мистрюковым создал компанию МиФ (расшифровка простая: Мистрюков и Фургал), занимались продажей черного металла в Китай. Сейчас бывший партнер признал вину и дает на бывших «друзей» показания.

Супруга (с 2013 года гражданская) Сергея Фургала, Лариса Стародубова, тоже владеет компаниями, связанными с металлом. И в ее бизнесе участвовал Николай Мистрюков.

У Фургала трое детей. Кирилл — студент МГУ, будущий политолог. Падчерица Екатерина Малофеева помогала родителям в бизнесе и также пережила визиты силовиков — она владелец той самой ООО «Строитель», которая, по версии обвинения, замешана в мошенничестве. Антон Фургал — сын от первого брака. Он дважды пытался пойти в политику: в 2014 году не избран в гордуму Хабаровска, в 2021 году его подписи в поддержку (само)выдвижения совершенно ожидаемо зарубил крайизбирком. Когда началось уголовное преследование отца, Антон фактически стал лицом протеста, выступал в поддержку Сергея Ивановича, давал комментарии и интервью, в которых объяснял абсурдность обвинений против отца.

В семье Фургалов в политику пошли многие. Юрий — бывший городской депутат в амурской Зее. Скончался в декабре 2021 года. Алексей — до 2016 года депутат Заксобрания Амурской области от ЛДПР. Вячеслав — тоже член ЛДПР, депутат Закдумы Хабаровского края, умер от коронавируса в июне 2020 года.

Сам Сергей Иванович Фургал депутатом Законодательной думы Хабаровского края стал в 2005 году, избран по списку ЛДПР. Тогда второй мандат от этой партии получил тот самый Николай Мистрюков.

В 2007 году Фургал, считавшийся одним из «спонсоров» партии, избран депутатом Государственной думы по списку ЛДПР. Его помощник Михаил Тимофеев — лидер ОПГ «Тимофеевские» в 2011 году осужден на 8 лет. Переизбран по реггруппе в 2011 году. В 2013-м проиграл единороссу Вячеславу Шпорту на выборах губернатора Хабаровского края. А уже в 2016-м выиграл на одномандатном округе № 70 (Комсомольский район, где не дали выдвинуться в 2021-м его сыну Антону), правда, в отсутствие кандидата от «Единой России».

В Госдуме выдвигал законопроекты, в том числе, касающиеся медицины и трансплантологии.

Депутатом он оставался до 2018 года, то есть до избрания губернатором. И никаких вопросов по поводу преступлений 2004-2005 годов.

На волне протеста

Чтобы понять, почему Фургала просто не сняли с выборов, кратко напомним предысторию.

В 2018 году губернатора выбирали два соседних региона. Приморский край и Хабаровский. Несмотря на то, что столицей Дальневосточного федерального округа тогда официально значился город Хабаровск и там находились все «головные» офисы крупных предприятий, полпредство, Минвостокразвития и т.д., наиболее значимым городом макрорегиона в политическом, экономическом, военном, наконец, смысле, безусловно, считался Владивосток.

Лето и осень выдались электорально сложными. «Крымский консенсус» себя исчерпал, к результатам мартовских выборов Владимира Путина (да еще и при наличии приличного оппонента, Павла Грудинина от КПРФ, и его последующей травле) возникали серьезные вопросы. Добила население пенсионная реформа. В итоге во многих регионах России, где поле сразу не зачистили, политтехнологи чуть отпустили вожжи, а «кандидат №1» оказался хоть слабоват, в Единый день голосования случились неприятные для федеральной власти сюрпризы. В более стратегически важном Приморье второй тур выборов назначили через неделю после первого. В Хабаровске — через две, что более привычно. Во втором туре традиционно выигрывает кандидат от оппозиции. Даже если он «техник», кем, судя по его совершенно не активной предвыборной кампании и высказываниях в стиле «я готов быть первым замом», выступал Сергей Фургал (кстати, вышедший во второй тур с лидирующей позиции).

Мы завели ему инстаграм, сделали пару интервью и сводили его в какую-то говорильню. Ничего такого. Вроде бы всё — все выборы», — так уже после ареста высказывалась в интервью «Октагону» пресс-секретарь Фургала Надежда Томченко. Короче, политической борьбы не было, а оказалось, что была.

Нет смысла углубляться в то, какими преступными методами и с помощью каких чудовищных фальсификаций отменялись выборы в Приморье — ведь на них победил несогласованный кандидат от КПРФ Андрей Ищенко. Это привело к недовольству населения, нескольким крупным митингам, многочисленным публикации в международных СМИ и последующим проблемам на региональных и федеральных кампаниях в крае. Но в сущности за пределы региона не особо вылилось. Однако творить то же самое в Хабаровске было бы уже крайне опасно. Итак, в крае победил спойлер. Который вдруг оказался вполне приличным губернатором.

Два года до…

Фургала в Хабаровске любили. В том числе, конечно, благодаря грамотной информационной политике. Во-первых, он был достаточно открытым и умел, что называется, в «новую искренность» (или, скорее всего, в старую, настоящую). А во-вторых, его команда сделала единственный верный вывод, подружившись с самым крупным и популярным медийным ресурсом региона, порталом Dvhab, который, не получая достаточного количества дружелюбия от правительства, периодически напоминал о себе, понижая высоту отношений точечными язвительными материалами. Так или иначе, информационный фон благоприятствовал, соцсети работали, народ гордился тем, что смог не просто выбрать, а выбрать хорошего человека. А сам Фургал людей радовал — в том числе и тем, что политические оппоненты называли популизмом.

Он сократил транспортные расходы чиновников (в том числе перевел перелеты с бизнес-класса на эконом). Зато принял закон о льготных внутрикраевых авиаперелетах. Оптимизировал административный аппарат, в том числе сократил одного вице-губернатора. Работал над уравнением бюджетных доходов с расходами и уменьшение госдолга (медленно, но верное, получалось). Ограничил полномочия губернатора, фактически дав Закдуме большую самостоятельность и возможность влиять на назначение высокопоставленных чиновников.

Он жестко критиковал систему школьного питания и добился того, чтобы ребята из малоимущих семей ели так же, как дети из семей с нормальным достатком. Нравилась людям его позиция по обеспечению детей-сирот квартирами (в крае скопилась огромная очередь, дома при Шпорте строились с нарушениями, а Фургал кроме строительства постановил рассмотреть возможность выдачи жилищных сертификатов). Количество обманутых дольщиков снизилось с почти 4800 до 761 человека.

Дошло до того, что он вернул — о ужас! — прямые выборы районных глав.

Перечислять можно довольно долго. Но факт в том, что в общем и целом в губернаторство Сергей Фургал втянулся и в работе (ремонт дорог, строительство соцучреждений и инфраструктурных объектов, выполнение или не выполнение, как в случае Комсомольска-на-Амуре, спущенных сверху планов развития территории и так далее) не особенно отличался от любого другого нормального главы региона, вне зависимости от партийной принадлежности. С поправкой на то, что его, как символ свободы выбора, любили простые люди (и поэтому не любили в полпредстве, администрации президента и прочих уважаемых структурах).

И даже увеличение числа депутатов-одномандатников в крае народ воспринял ровно. В отличие от подобного решения в том же Приморье, где инициативу предвыборный перенарезки краевых избирательных округов не критиковал только ленивый (считается, что такие новации помогают выигрывать на более мелких территориях ресурсным кандидатам от ЕР). Конечно же, никакая «Единая Россия» в Хабаровском крае в 2019 году не победила — 30 из 36 мест даже без видимой поддержки со стороны самого Фургала получили ЛДПР-щики, что еще больше разозлило федеральный центр, ведь по этому поводу тоже существовали определенные договоренности.

Рейтинг рос. Скрывать его оказалось невозможно. В 2018 году Фургала наказали в первый раз — отобрали у Хабаровска статус столицы Дальнего Востока и присвоили Владивостоку, ему в период новой предвыборной кампании, единороса Олега Кожемяко, было нужнее. С тех пор публичные порки случались регулярно.

Арест и суд

Собственно говоря, «первые звоночки» для Фургала прозвенели в 2019 году. В СМИ, телеграм-каналах и у блогеров Дальнего Востока была заказана диффамационная кампания (опытный медийщик не мог ее не заметить). А зампредседателя Следственного комитета РФ Игорь Краснов объявил, что приостановленные расследования убийства и покушение на убийство 2004-2005 годов отправляются в Главное управление по расследованию особо важных дел.

Когда в 2019 году арестовали Николая Мистрюкова, ясно стало примерно всё. Тогда же в тюрьму попали Кадыров, Палей, Карепов.

В «Лефортово» Мистрюков заговорил, и уже 9 июля 2020 года Сергея Фургала показательно, под видео и с маски-шоу, задержали по пути на работу и этапировали в Москву. Он сидел также в «Лефортово», судили его в Люберецком суде Мособласти. Свою вину подсудимый отрицал.

Обвинение предъявили в сентябре. Причем Басманный суд рассматривал дела о продлении ареста в закрытом режиме, якобы в целях безопасности участников, а время ознакомления с 74 томами материалов уголовного дела для подсудимого существенно ограничили.

Пока защита добивалась открытия процесса и суда присяжных, Хабаровский край (и вся Россия, но больше, конечно, регион) выходил на протесты. Особенно по субботам. Народ задерживали, арестовывали, штрафовали, машины с наклейками за Фургала останавливала дорожная полиция (однажды приехавшего во Владивосток с Антоном Фургалом водителя «Фургаломобиля» задержали и даже судили за купленный в магазине освежитель воздуха, якобы со свастикой, хотя абсурдность этой ситуации была очевидна). Но митинги длились еще несколько месяцев. В первые дни в них приняли участие, по некоторым подсчетам, около сотни тысяч человек — на фото с воздуха видно, как буквально все центральные проспекты столицы региона заполнены людьми. Народ требовал отпустить своего губернатора. Наряду с декламацией «Я/мы Фургал!», а также главным и не выполнимым в текущей политической системе лозунгом: «Свободу Сергею Фургалу!» — звучали требования открытого и честного суда, перенесения процесса в Хабаровск. А позже добавились антикоррупционный посыл, требования свободы политзаключенным и другая политическая повестка.

Последнее слово

Чтобы понять, как шло следствие и суд, обратимся к «последнему слову» Сергея Фургала. Народный губернатор произнес его 1 февраля, несмотря на то, что его перебивал судья. Вот цитаты.

«Раз мы говорим о фактах. Сколько было свидетелей со стороны защиты? Я могу сказать, сколько было заявлено — более 100 человек. А сколько было? Два. Условно два. Потому что они все-таки свидетели обвинения — я имею в виду в зале суда».

«Я прошел большую школу. Принимал очень серьезные решения. Но то, что предстоит вам, гораздо серьезнее. От вашего [присяжных] решения зависит, будут эти люди жить или не будут. Будут улыбаться и ходить на свободе — те, кто действительно это [убийства] совершил, или следствие будет проведено и мы выясним причины. С этим придется жить всю жизнь».

«Нам говорят: «Да, нет доказательств. Ну и что. А вы должны верить». Мы много слышали. И на репликах, и на других заседаниях — верю, не верю. У меня с этим возникают ассоциации — как знаете, раньше в детстве девочки и мальчики на ромашке гадали, люблю-не люблю… Они [прокуратура] сказали на первом заседании: мы представляем государство. И тут же ввели вас в заблуждение. Тут же! Никогда прокуроры не представляют государство! Ни-ког-да! Прокуроры представляют прокуратуру, где решения, вынесенное в пользу подсудимых, является очень серьезным изъяном в работе, ведущим к очень серьезным последствиям… А дальше они говорят: верьте нам. Верьте! Ну раз мы представляем государство. А дальше они говорят: а мы верим Першину. И круг замкнулся!»

Владимир Першин — один из четырех свидетелей обвинения, он бывший полицейский осужден за вымогательство.

После попыток Фургала сказать о десятках тысяч поручительств от людей, о количестве избирателей, которые за него проголосовали, судья Цой снова его перебил.

«Не верьте ни мне, ни прокурорам. Верьте фактам!»

«18 ноября 2019 года что произошло? Господин Першин сказал о совершенных преступлениях. Что происходило дальше? Без подтверждений, без проверки. Мы верим Першину! Арестовали людей. Арестовали. И посадили в тюрьму. Четырех человек. И посадили в тюрьму…»

«Господин Мистрюков, полагая, что у него рак, решил… я не знаю, что у него было в голове… Решил путем оговора себя и других выйти на свободу, получив за это 350 миллионов рублей». На этом месте судья вновь перебил Фургала.

«Чтобы понять, кому мы верим и кому не верим… Мне вспомнился такой случай из жизни. Я окончил медицинский институт и приехал работать в село Поярково. В один из дней, придя домой, я увидел отца. А мой отец фронтовик, ветеран войны, ветеран труда, персональный пенсионер. Мама — мать-героиня, персональный пенсионер. Раньше «персональных пенсионеров» давали только избранным, это должны были быть высокие чины. Вот они оба были! И их задача заключалась в воспитании детей!.. И вот я пришел — а отец сидит как туча… Он говорит…» Судья остановил его снова. После кратких пререканий стало ясно, что расстроило отца то, что сын всего-то не поздоровался с соседом.

«Я не поздоровался с соседом. И это было не принято, так было делать нельзя, это была уже целая трагедия. И Першин, который заказал […] собственного сына, намазал кетчупом и вымогал деньги (у главы района, об этом рассказывалось и в судебном заседании. — Прим. В.Ф.)». Фургала перебивают: в последнем слове нельзя использовать сведения, не касающиеся предмета исследования. Фургал отметил, что этот контекст важен, чтобы понимать происходящее и оценивать, кому верить. Как и количество допущенных свидетелей со стороны защиты (два, а фактически — ни одного).

«Ваша честь, никто мне не запрещает сказать о том, что меня, когда я только стал губернатором, предупредили, что если я не совершу определенных действий, меня посадят. Эти действия были направлены на предательство. Я не стал предавать». Судья опять перебивает Фургала.

«Это дело заказное. Мы живем в Российской Федерации. И ни для кого не секрет, и для вас не секрет, и для меня: ну не любят у нас чиновников!.. Когда человек приходит на большую должность, всегда есть пострадавшие. Кто-то потерял деньги, кто-то влияние. Кто-то завидует, кто-то ненавидит».

«Фургал сейчас мешает. Со своей речью, со своим возмущением. Ты, Фургал, мешаешь. То ты на выборы полез, то со своей речью лезешь. Мы уже все решили! А я не согласен! Я не согласен, чтобы меня за просто так убивали. Я не согласен, что кто-то это сделал, а я отвечал. Я не согласен, когда верят Першину. Когда говорит Кадыров, с подтверждениями, с фактами, — ему не верят. Говорит Палей — ему не верят. Говорит Карепов — ему не верят. Говорю я: люди, проснитесь, откройте глаза! Какие убийства? Вы про что говорите? Вы про какой год говорите? Если было покушение, то почему в 2004 году не было уголовного дела?! Почему вы ждали до 2020 года… А 16 лет вы что делали? Вы говорите про Зорю. Так ведь мало того, что Фургала официально, документально признали непричастным, принесли извинения — и это, поверьте, были не простые извинения…». Судья снова перебил Фургала.

«У нас во что превратился суд? В то, что прокуроры говорят: верьте нам и верьте Першину. Его слова полностью расходятся с фактическими основаниями дела. Я могу несколько примеров привести…» Сергей Фургал говорит о фактических нестыковках в показаниях свидетеля и о том, что прокуратура основывается на убеждении в правоте Першина и других свидетелей.

«До убийства Зори — Першин уже там. В момент убийства Зори — Першин уже там. После убийства Зори — Першин там. И он приходит и говорит: а я вспомнил!»

«Я Мистрюкова знаю 20 лет. И ведь я не зря сказал: вот, там, Мистрюков, деньги, свобода, рак… Я не осуждаю, что он на свободе. Человек выбрал […] А подтверждений того, что он оговорил себя, меня — себя в первую очередь… На очной ставке Николай Владимирович посмотрел мне в глаза [взглядом] жалкого человека и сказал: Сергей Иванович, своя рубашка ближе к телу. И мне стало все понятно». Фургал отмечает: Мистрюков не говорил, что он заказал убийства, а лишь утверждал, что испугался, а уже прокурор так подал это, что Мистрюков не хочет выглядеть в глазах присяжных скупердяем из-за денег. Единственный, кто заключил сотрудничество со следствием. При этом свидетель говорил, что даже о стоимости металлолома не имел представления. Потому что, по словам подсудимого, отвечал Мистрюков за Амурскую область (а Фургал — за Хабаровский край).

«Я с ужасом думаю о чем. Ведь я испытал на себе такое давление. И другие участники… Я не исключаю вообще ничего… Как идти фактически на смерть, понимая, что эти сволочи, которые профинансировали это все — я фамилии знаю! — будут улыбаться. Они в очередной раз победят!» Судья вновь перебивает Фургала.

«Ну дайте вы возможность действительно расследовать это дело! Ну раз уж его начали расследовать! А у нас что хотят? Хотят это дело закрыть…»

«Наказывать надо виновных. Это грех! Смертельный! Я не большой христианин, но даже я понимаю, какой это грех — наказывать людей, фактически их уничтожая, убивая — не имея на то оснований. Вы готовы взять на себя такую ответственность?»

Присяжные заседатели оказались к ответственности готовы. Согласно вердикту, виновны все подсудимые. Снисхождения заслуживает только Кадыров, по эпизоду с покушениями на бизнесмена Смольского.

Пожизненное наказание Сергею Фургалу не грозит, так как сроки давности уже вышли. Какой срок запросит гособвинитель, станет известно 6 февраля, но адвокаты говорят, что обвинительный (нет сомнений, что он будет именно таким) приговор они обжалуют. «Экономическое» дело будет слушаться отдельно.