Убить силовика — вести войну против Бога

8 декабря государственное иранское агентство Тасним сообщило о приведении в исполнение первого смертного приговора в отношении участника протестов. 23-летний Мохсен Шекари обвинялся в «ведении войны против Бога» за то, что в ходе демонстрации в Тегеране якобы блокировал движение на одной из улиц и ранил ножом сотрудника правопорядка.

Как рассказали в беседах с журналистами родственники повешенного Шекари, они до сих пор не знают, где тело парня. Иранские власти настояли, чтобы его мать хранила молчание о произошедшем.

Судебный процесс над Шекари проходил 1 ноября в закрытом режиме, притом с грубейшими нарушениями иранского законодательства: его лишили права выбора адвоката, а апелляцию даже не приняли во внимание. Уже 20 ноября Верховный суд Ирана оставил приговор в силе, хотя по закону Шекари могли, например, всего лишь изгнать из страны. Кроме того, на распространенных позднее видеокадрах с допросов иранца видно, как он хромает, а на его правой щеке заметен синяк.

Смертный приговор молодому человеку, который до ареста работал в кафе и оставался основным кормильцем в семье, вызвал негодование в иранском обществе. Так, член Ассоциации адвокатов Ирана, преподаватель факультета права Тегеранского университета Мохсен Борхани написал на своей странице в Твиттере, что «применение оружия не относится к категории преступления мохаребех («ведение войны против Бога» — прим. Ред.), поскольку это иной вид злодеяния». Поэтому, «по мнению большинства судей палаты по уголовным делам Верховного суда исламской республики, Шекари не заслуживал смертного приговора».

Судят тайно, казнят публично

Несмотря на все противоречия, связанные с казнью Мохсена Шекари, власти Ирана решили не останавливаться на достигнутом и привели в исполнение ещё один смертный приговор, на сей раз сделав его публичным.

12 декабря близкое к судебным властям исламской республики информационное агентство «Мизан» проинформировало, что в городе Мешхед на северо-востоке страны казнен 23-летний Маджид Реза Рахнавард. Сообщение сопровождалось фотографиями, на которых видно, что молодой человек подвешен на подъемный кран грузового автомобиля в окружении большого числа силовиков и местных жителей.

Семье Рахнаварда, которого власти обвинили в убийстве двух сотрудников полувоенного народного ополчения «Басидж», не сообщали о казни. По словам правозащитников, родителям казненного в семь часов утра позвонил местный чиновник и рассказал, что их сын мертв, а могилу можно найти на определенном кладбище.

Публичные казни для Ирана — весьма редкое явление. Они проводятся в основном в отношении преступников, совершивших наиболее тяжкие преступления по меркам иранского законодательства, такие как, например, изнасилование или торговля наркотиками.

Очевидно, власти таким образом хотели запугать участников демонстраций, однако опрошенные эксперты и жители исламской республики подчеркивают, что ни первый, ни второй смертный приговоры не запугали протестующих.

«У молодежи азан будет ассоциироваться именно с казнями»

Специфика самых масштабных за последние 43 года протестов в Иране заключается в том, что они направлены против самих основ исламской республики, а не, скажем, за проведение экономических реформ или пересмотр результатов выборов, как это было в последние годы. Движущей силой демонстраций остаются женщины, демонстративно сбрасывающие с себя хиджабы, а их главный лозунг — «Женщина. Жизнь. Свобода».

Нынешние демонстрации начались 16 сентября, после того как 22-летняя иранка курдского происхождения Махса Амини скончалась в Тегеране при загадочных обстоятельствах, спустя три дня с момента задержания исламской «полицией нравов» за неправильное ношение хиджаба: платок якобы не полностью покрывал ее голову.

По последним данным базирующейся в Норвегии организации «Права человека в Иране», в ходе столкновений с сотрудниками правопорядка погибли, по меньшей мере, уже 469 человек, включая 63 ребенка и 32 женщины.

«Иранцам уже нечего терять»

Гибель 22-летней Махсы Амини стала своего рода триггером к выплеску иранцами негодования в связи с накопившимися проблемами в стране, среди которых не последнее место, безусловно, занимает тяжелейшее экономическое положение в исламской республике. В частности, по данным, Всемирного банка, ВВП на душу населения в Иране с 2012 по 2020 год сократился с 8,5 тыс. долларов до менее чем 3 тыс. долларов, а национальная валюта риал за последние 15 месяцев упала на 50% по отношению к доллару, достигнув исторического минимума (370 тысяч иранских риалов за 1 доллар).

Не последняя казнь

Все действия иранских властей в ходе протестов показали, что режим аятолл не готов идти ни на какие уступки, а если и будет проводить какие-то изменения, то только по пути ужесточения контроля над населением исламской республики.

«Власти будут использовать спад протестов как передышку для того, чтобы в дальнейшем размотать маховик репрессий. Кроме того, сейчас мы наблюдаем серьезные кадровые перестановки, когда с государственных постов смещаются люди, лояльность которых у центрального руководства вызывает сомнение», — полагает Никита Смагин.

Параллельно с этим, в ближайшее время не исключены и новые казни в отношении протестующих. «По данным властей, в ходе последних волнений погибли более 60 сотрудников правопорядка. С высокой долей вероятности могу сказать, что руководство Ирана приведет в исполнение смертные приговоры в отношении всех, кто был причастен к гибели силовиков», — убеждён профессор факультета международных отношений Исфаханского университета Али Омиди.

По информации Amnesty International, всего за участие в протестах в Иране к смерти был приговорен, по меньшей мере, 21 человек.

Как мир отреагировал на казни в Иране?

Представители целого ряда западных стран однозначно осудили казни протестующих в Иране. В частности, советник президента США по вопросам национальной безопасности Джейк Салливан написал в, что «несправедливая и жестокая казнь Мохсена Шекари — циничная попытка запугать храбрый иранский народ» и что власти исламской республики понесут ответственность «за жестокое насилие, которое они совершают против собственного народа».

Между тем, по словам экспертов, международное давление едва ли изменит поведение режима аятолл. «Иранские власти традиционно обвиняют западные страны в подстрекательстве населения к протестам и уже привыкли к такому внешнему давлению. С другой стороны, Иран находится в очень большой зависимости от Китая, который является главным импортером иранской нефти. И китайское руководство, которое в последнее время, например, сближается с Саудовской Аравией, — по сути, главным геополитическим противником Тегерана — одно из немногих, которое реально может оказать какое-то давление на правительство Ирана», — считает Амир Чахаки.

13 декабря, то есть на следующий день после публичной казни 23-летнего Маджида Резы Рахнаварда в Мешхеде, исламскую республику посетил генеральный прокурор России Игорь Краснов, который назвал актуальным «обмен с Ираном опытом противодействия дестабилизации ситуации».