Что российские войска отходят — это уже привычно, но куда важнее, почему они отходят. Дело в том, что в Украину начало прибывать подкрепление: 10 тысяч украинских солдат, лучших из лучших, проходивших три месяца переподготовку и обучение в Великобритании. Прибывают они со всей возможной научно-фантастической экипировкой и техникой: пехота — на MaxхPro, новейшем американо-израильском бронетранспортере, который идет в США на смену Humvee, артиллеристы — со своими 155-ми калибрами. Вот эта-то 155-я арта, по данным военного эксперта Романа Свитана, летчика ВСУ и полковника запаса, и гвоздит сейчас российские позиции под Бериславом. А 200 MaxxPro, которые поставляют американцы, в значительной степени решат проблему катастрофического недостатка бронетехники в ВСУ.

С российской стороны мы имеем мобилизацию. Около 300 тысяч человек, которые мобилизованы в «первой волне». Из них половина тренируется хоть где-то, в России или Беларуси, а для другой половины мест на полигонах просто нет. Нет мест, нет полигонов, нет помещений для размещения — ничего. Поэтому их бросают сразу на фронт, а там — либо в окопы, либо на полигоны, находящиеся в 40-70 км от фронта, то есть в зоне действия HIMARS. «Вот там они и тренируются, — говорит Роман Свитан, — стрекочут день и ночь. Дают им то, что есть — стрелковое оружие».

В Казахстан даже не надо бежать, достаточно за клюквой на болото пойти.

То есть с одной стороны, — мобики, которых учат держать автомат правильным концом и которые не догадались уйти на болото за клюквой. А с другой — 10 тысяч солдат, самых мотивированных и подготовленных, которые воевали восемь лет, которые воевали в начале этой войны, а потом еще на три месяца поехали на подготовку учиться войне XXI века.

Каков, вы думаете, будет результат столкновения в Херсонской области? Спросим по-другому: какое количество крестьян-ополченцев, вооруженных серпами, мог убить средневековый рыцарь, с детства ученый бою, в кольчуге и с мечом? Правильный военный ответ: неограниченное количество.

Но даже ситуация на правом берегу Днепра — безнадежная для Путина, — бледнеет перед той ловушкой, в которую он себя загнал своей ракетной истерикой по случаю взрыва на Крымском мосту.

Начнем издалека.

Летом 2020 года в Иране прозвучала целая серия взрывов. Взрывалось все, — военный комплекс в Парчине, клиника в Тегеране, центрифуги в Натанце, электростанция в Ахвазе, завод в Бакершаре, нефтехимический комплекс в Тондгуяне, — взрывы следовали один за другим с 25 июня 2020 года до 19 июля с перерывом в 3-5 дней.

Расчет был на то, что Иран ответит гражданским террором по Израилю. После этого Трамп выкатит такие санкции, что иранская ядерная программа будет навсегда похоронена, и никакая новая администрация США этого не изменит. Израиль, разумеется, так никогда и не признался в атаках.

Иранские муллы просчитали ситуацию до двух, — и не ответили.

Путин — не иранские муллы.

7 октября, в день рождения Путина, на военном аэродроме в Шайковке под Калугой, с которого поднимаются стратегические бомбардировщики бомбить ракетами Х-22 Украину, прозвучал взрыв. Взорвался беспилотник или барражирующий боеприпас. Российская сторона сообщает, что обошлось без повреждений, украинская говорит, что были повреждены два стратегических бомбардировщика. Видео нет, где правда, не знаем. Но история в Шайковке гораздо более важна, чем может показаться на первый взгляд.

А 8 октября утром, с задержкой в несколько часов, взорвался грузовик на Крымском мосту. Если хотя бы половина того, о чем сейчас сообщает ФСБ, правда, то перед нами — ослепительно смелая операция украинского ГУР, ставящая его в один уровень с Моссадом (мы тут недаром вспоминали об иранских взрывах 2020 года).

Этот взрыв оказался катастрофическим с точки зрения снабжения российской группировки под Херсоном. По оценке Романа Свитана, возможности ее снабжения сократились ровно вполовину. «Автомобильным мостом грузовики вообще перестали ходить, — говорит он. — А по ж/д мосту возят только по одной ветке. Паромов мало, да еще и шторма. Генералы, которые руководят Херсонским фронтом, понимают, — через неделю боекомплекта останется 50%, и то же с топливом. Я бы на их месте сейчас планировал отход».

Но еще более катастрофическим оказалось следующее.

обещал Медведев. Они также отказывались поставлять Украине F-16 из опасений, что ракеты, пущенные из этих истребителей, уничтожат стратегические бомбардировщики Ту-22М и Ту-95, которые свои ракеты выпускают над территорией России.

Украина взяла все риски на себя. В день рождения Путина — то есть в максимально обидной форме — она нанесла удар по Шайковке и по Крымскому мосту, причем последний — с максимально тяжелыми, вовсе не символическими последствиями.

Ответный удар Путина унес невинные жизни, был показан по CNN во всех подробностях, — но в конечном счете свидетельствовал об его военном бессилии.

Путин попался в вилку Залужного. «Не ответить» — в логике подворотни (не войны, не стратегии, а именно подворотни) — значило оказаться слабаком в глазах всего мира и собственного окружения. Ответить ракетным террором — означало последующее кратное увеличение военных поставок Украине, да еще и позор, если террор не достигнет цели.

Путин — в отличие от иранских мулл — ответил, да еще и опозорился.

В понедельник — через день после подрыва моста — Россия выпустила по Украине 84 ракеты общей стоимостью от 400 до 700 млн дол., плюс пару десятков иранских «Шахедов-136», за свое великое тарахтение и малую боевую нагрузку презрительно прозванных «мопедами». Цель была — «вывести из строя украинскую энергетическую инфраструктуру, заморозить Украину и заставить ее просить мира», — как суммирует военный эксперт Олег Жданов, полковник запаса и бывший сотрудник Генштаба ВСУ.

Это была очередная Хитрая Схема в мозгу вождя. Стратегия его, судя по всему, вообще в последнее время состоит из поиска Хитрых Схем и Волшебных Предметов, которые все исправят.

На несчастье Путина, украинская энергоструктура во времена СССР строилась с расчетом на ядерную войну с США. Она, несомненно, уязвима, — если бы ракет было в десять раз больше. Но ракет столько, сколько их есть, да еще половину сбили.

По данным министра обороны Украины Алексея Резникова, после понедельничного ответа у России осталось 609 высокоточных ракет из 1844, которыми она располагала в начале вторжения, а возможности производства «Калибров» в условиях санкций резко упали и измеряются, вероятно, даже не десятками, а единицами в месяц. Из 900 «Искандеров» осталось 124, из 500 «Калибров» — 272, из 444-х Х-101 и Х-555 осталось 213. Это даже не НЗ — он уже распечатан.

Если данные Резникова точны, то задача уничтожения этим количеством ракет инфраструктуры, рассчитанной на ядерную войну, — невыполнима. Это уже не говоря о том, что уничтожение гражданской инфраструктуры никак не влияет на способность Украины обороняться. «Наша логистика не зависит от складов, — напоминает Олег Жданов, — все снабжается «с колес», а склады находятся за границей».

Во-первых, Украина получит серьезное ПВО, которое будет «представлено настолько быстро, насколько это физически возможно», — как сообщил на итоговой пресс-конференции министр обороны США Ллойд Остин. Украина, конечно, страна большая, на всю территорию никаких заявленных NASAMs и Crotale не хватит, но шаг серьезный.

А во-вторых, и это самое главное, — американцы убедились, — что можно выбрать своей целью российские стратегические бомбардировщики (вы не забыли про Шайковку?) и Крымский мост, — и ответ будет истерическим, кровавым, но неудачным.

Шайковка и Крымский мост — это была «пробивка».

Не удивлюсь, если после этой успешной «пробивки» по Крымскому мосту рано или поздно прилетит ATACMs, а по российском Ту-22М, поднятому в воздух над Калугой, чтобы бомбить Украину, — ракета с поставленного Украине F-16.

Украинские летчики давно подготовлены.

То есть пока из всех возможных для него вариантов ответа Путин безошибочно выбрал наихудший, а Украина очередной раз продемонстрировала, что не боится его блефа — и выиграла.

О том, насколько это повышает риск ядерного конфликта — в другой раз.