Максимальная гуманность

Количество лиц, находящихся в заключении у Украины, официально не разглашается. Источник «Новой газеты. Европа», принимающий участие в организации обменов пленными со стороны Киева, объясняет сложности подсчетов тем, что в плен попадают далеко не только военнослужащие МО РФ: «Целыми взводами сдаются «мобики» (принудительно мобилизованные) из «ЛДНР» и росгвардейцы. Попадаются и ФСБшники, и наемники из ЧВК, и кадыровцы. Этих без всякого удовольствия берут в плен. Но берут. Всего на круг сейчас тысяч от шести до семи получается. Украинские командиры получили приказ максимально гуманно относиться к пленным. И это дает плоды. Уже начали сдаваться мужчины, попавшие под частичную мобилизацию в РФ».

Киев проводит широкую информационную кампанию, призывая насильственно мобилизованных российских граждан сложить оружие. Для этого в Украине запущен государственный проект «Хочу жить». На его горячие линии уже поступило более двух тысяч обращений. Звонят как военнослужащие, так и их родственники. Депутат Верховной Рады и глава постоянной делегации Украины в Парламентской ассамблее НАТО Егор Чернев рассказывает, что уже десятками сдаются в плен россияне, получившие повестки и надевшие форму буквально за несколько дней до этого. Политик говорит, что задача ВСУ — не убийство максимального числа военных противников, а освобождение собственных территорий.

«Для российских солдат, не желающих участвовать в военных преступлениях и бесславно погибнуть на украинской земле, есть возможность связаться с украинской стороной по телефону либо через соответствующий бот в телеграме. Там они получат четкие инструкции, — рассказывает Чернев «Новой газете. Европа». — Кроме того, у отдельных солдат и подразделений есть возможность сдаться в плен непосредственно на линии боевого соприкосновения, подняв белый флаг и выйдя к украинским позициям с поднятыми руками. К счастью

Именно поэтому мы призываем российских солдат сдаваться в плен сознательно и добровольно, чтобы избежать лишних травм и жертв с их стороны».

По словам Чернева, украинская сторона гарантирует в отношении российских военнопленных соблюдение всех норм Женевской конвенции — гуманное обращение, питание, медицинскую помощь, нормальные условия содержания в плену. Депутат утверждает, что за соблюдением норм следят украинские и международные правозащитные и гуманитарные организации, включая Красный Крест.

Также Чернев разъясняет, что делать россиянам, не желающим попасть на родине под преследование за добровольную сдачу в плен: «В соответствии с нормами Женевской конвенции и международного права, такие люди не будут обменены и смогут либо остаться в Украине, либо стать соискателями убежища в других странах, включая Европу».

После оказания медицинской помощи пленному предстоит несколько допросов с участием сотрудников ГУР и СБУ. Если окажется, что россиянин не принимал участия в военных преступлениях, его направляют в одно из мест содержания. Те, кого подозревают в каких- либо злодеяниях и воевавших на Донбассе еще до начала «специальной военной операции», содержатся отдельно. По ним собирается информация для судебных процессов. По словам Чернева, суд ожидает лиц, совершивших военные преступления и преступления против человечности, а также тех, кто обвиняется украинским правосудием в государственной измене, коллаборационизме либо переходе на сторону врага.

Всё засекречено

«К нам обратилось множество родственников российских военнослужащих, попавших в украинский плен. Особенно часто нам на горячие линии звонили в первые месяцы конфликта. Тогда было самое тревожное время, — рассказывает «Новой газете. Европа» ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей России Валентина Мельникова. — Мы писали в Главную военную прокуратуру, направляли заявителей к уполномоченным по правам человека. С момента, когда начались обмены, стало спокойнее. Появилась возможность влиять на ситуацию. К примеру, мы писали начальнику военной полиции МО, отвечающему за обеспечение безопасности при обменах, и просили включить в списки пленных с ранениями. После того как обмены стали регулярными, появилось понимание, что в плену люди выживают».

По рассказам Мельниковой, российское государство не предоставляет родным попавших в плен военнослужащих никаких данных. Всё засекречено.

«Украинцы с начала весны открыто начали выкладывать в публичный доступ фотографии, документы и видеоинтервью находящихся у них россиян. Некоторые правозащитные организации называли это ущемлением прав и унижением достоинства пленных. Но, на мой взгляд, именно такая очень нужная и правильная деятельность позволила большому числу людей найти своих пропавших без вести и находящихся в плену родных», — говорит Мельникова.

В итоге, по словам нашей собеседницы, сами члены семей сообщают российскому Минобороны о том, что их родной находится в плену, а в военном ведомстве в лучшем случае лишь подтверждают этот факт. Как правило, только после этого можно добиваться включения человека в списки на обмен.

Валентина Мельникова напоминает, что, по установленным МО РФ нормам, при любом ЧП с военнослужащим семья должна извещаться в течение трех дней. Это обязанность командира части. Координаты ближайших родственников находятся в личных делах солдат и офицеров.

Сегодня Красный Крест организовал сбор писем у находящихся в России украинских пленных и передачу их семьям. Сейчас заключена договоренность о подобной акции и с другой стороны. При этом украинцы разрешают пленным позвонить домой. Валентина Мельникова говорит, что никто из освобожденных россиян ни разу не рассказывал в Комитете о каком-либо насилии в их отношении. В самом начале конфликта могли быть проблемы с продуктами, с гигиеной и другими условиями содержания. Но это нельзя сравнить с тем, как содержались пленные в Афганистане и Чечне.

«По рассказам двоих освободившихся из плена пареньков, относились к ним совершенно нормально, — объясняет Мельникова, — кормили тем, чем была возможность, а при необходимости лечили». Официальные власти Украины утверждают, что на содержание одного пленного тратится из бюджета три тысячи гривен.

Ужасы и слухи

Весной российских пленных содержали в украинских СИЗО под обычной вооруженной охраной. После трагедии в Буче произошли вспышки насилия в отношении пленных. Несколько россиян в итоге погибли, а десятки были серьезно избиты. После этого непосредственной охраной занимается военная полиция под руководством контрразведчиков.

При этом среди российских военных с весны ходят слухи об ужасах, которые предстоят при сдаче в плен украинским частям. «Среди вернувшихся по обмену трех десятков ребят из Бурятии четверо были кастрированы. Двое из них уже покончили с собой, остальные на наркотиках, — рассказывает офицер Росгвардии, согласившийся говорить на условиях анонимности. — Причем в издевательствах принимают участие командиры подразделений». Однако ни имен пострадавших, ни каких-либо дополнительных подробностей пыток наш собеседник привести не смог. Впрочем, видео с расстрелами российских пленных несложно найти в интернете. Как и шокирующие кадры кастрации и последующего убийства российским солдатом человека в украинской военной форме.

Украинская сторона не отрицает, что факты издевательств над заключенными могли иметь место. «Насилие в отношении пленных является недопустимым, и в подобных случаях расследованием занимаются правоохранительные органы в рамках существующих полномочий», — поясняет Егор Чернев.

«Резкий всплеск нарушений украинских и международных законов, защищающих права военнопленных, случился после обнародования событий в Буче, Ирпене, Гостомеле и других городах, — рассказал «Новой газете. Европа» представитель украинского МО, занимающийся контролем за содержанием военнопленных. — В тылу преступлений совершается меньше, и это чаще всего мелкие правонарушения, не связанные с применением пыток или иным физическим воздействием. Существует противодействие (в расследовании преступлений в отношении пленных. — Прим. ред.) со стороны армейских подразделений. Никто не хочет своих ребят сдавать. У нас нет ресурсов, чтобы следить за всем, что происходит непосредственно на линии соприкосновения. По этой теме работа идет надзорно и по обращениям. Они бывают и от самих наших военных. И от гражданских, которые стали свидетелями военных преступлений. С конца апреля поступило больше 40 обращений. По результатам проверок были заведены дела, проводятся следственные действия. Следственными группами формируется пакет доказательств по каждому делу. В вооруженных силах доведено до командиров подразделений, что зверства или убийства пленных будут караться в соответствии с уголовным законодательством Украины и международным правом». При этом источник «Новой. Европа» сообщает о четырех делах, по которым следственные действия завершены, а подозреваемые содержатся под стражей.

Иглы под ногти

Вернувшиеся из российского плена украинцы нередко рассказывают о нечеловеческих условиях и кошмарном отношении. Так, один из защитников «Азовстали» Михайло Дианов вспоминает, как пленных украинских военных били дубинками, применяли электрошокеры и втыкали иглы под ногти. Кроме того, по словам Дианова, пленных морили голодом. На прием пищи им выделяли 30 секунд, за которые нужно было съесть твердый хлеб с кипятком. Самого Дианова избивали во время поездок в СК: в автобусе били автоматом по голове. При этом Дианов заявил, что не может рассказывать обо всех ужасах плена, чтобы не навредить оставшимся там сослуживцам. Другой вернувшийся из плена украинец — Никита Горбань, даже не державший в руках оружия, стал в итоге пленения инвалидом. Работавший медиком в селе Андреевка под Киевом Горбань был похищен вместе с большинством мужчин своего населенного пункта. «Меня спрашивали, где стоит артиллерия, чтобы хоть что-то выбить, — вспоминает пострадавший. — Заставили снять обувь. Мы были в калошах. Туда налили воды. В этот момент было холодно, шел снег. Я получил обморожение». Ноги вывезенного в Россию Горбаня не лечили три недели. В итоге в госпитале Курска пальцы ног ему ампутировали, после чего отправили украинца на обмен. По данным организации «Медийная инициатива за права человека», Россия удерживает в заключении от пяти до семи тысяч украинцев. Как военных, так и гражданских. «Наши силовики задерживали очень много мирных жителей, обвиняя их в пособничестве врагу, — констатирует российский офицер. — Это лица, не прошедшие по различным причинам фильтрацию на захваченных территориях: родственники сотрудников СБУ и ВСУ, те, на кого указали осведомители, просто мужчины призывного возраста. На подвал можно загреметь за публичную поддержку Украины, за неоднозначную татуировку, за съемку военной техники и даже зданий, занятых россиянами. Если подобную запись найдут среди отправленных сообщений, обвинят в шпионаже. Без толку объяснять, что на оккупированных территориях эти видосы все друг другу посылают даже в школьных чатиках. Сколько таких, неизвестно. Но счет точно идет на тысячи».

Кроме того, по словам военного РФ, некоторые подразделения создают собственный обменный фонд. По подвалам и зинданам сидят еще десятки, если не сотни незаконно удерживаемых лиц с обеих сторон. Они нужны для того, чтобы на месте договориться с неприятелем и получить назад своих бойцов. Подобные обмены происходят быстро и не афишируются. Руководству в этом вопросе давно не доверяют: «В первую очередь выменивают пилотов и кадыровцев, а обычные «сапоги» ждут месяцами. Становятся заложниками политических игр, рабами войны».

Тогда обе стороны обвинили друг друга в кровавой провокации. МО РФ заявило о сознательном обстреле украинцами собственных военных. Тогда как, по мнению Киева, трагедия произошла по вине российской стороны, пытавшейся скрыть последствия издевательств над пленными. Наш собеседник в вооруженных силах РФ рассказал, что, по одной из версий, в Еленовке были сожжены тела замученных украинцев, среди которых могли оказаться личные враги Рамзана Кадырова, не пережившие их встречи. Все, кто в своих блогах или видеобращениях упоминали Чечню или как-то оскорбляли главу республики, были перевезены в Грозный. В столицу Чечни доставили более 20 человек. Почти сразу появилась информация, что один из этих пленных погиб непосредственно во время встречи с Кадыровым.

Также нередко официальную процедуру оформления пленного не проходят лица, подвергнутые пыткам. К излишне молчаливым «языкам» применяются методы экспресс-допроса. Так называемая диверсионно-штурмовая разведывательная группа «Русич», воюющая на стороне «народной милиции ЛДНР», недавно опубликовала «Инструкцию по утилизации военнопленных ВСУ: 1. По возможности — не докладывайте вышестоящему командованию про наличие пленных солдат и офицеров противника. Если доклад был осуществлен (для улучшения отчетности), то доложите, что противник ранен и может погибнуть (даже если это не так)».

Во время допроса сочинитель «инструкции» советует «отрубать пальцы, отрезать ухо, удары в область паха и суставов, загнать иголки под ногти». После допроса пленного следует расстреливать, не привлекая внимания.

«Условия содержания украинских военнопленных в России можно сравнить разве что с условиями содержания в Освенциме или Бухенвальде, — утверждает Егор Чернев. — Люди находятся в крайней степени истощения, подвергаются избиениям и жесточайшим пыткам психически больных садистов. Страна, которая на словах заявляет, что борется с нацизмом, на практике ведет себя хуже нацистов. И за это организаторам и исполнителям преступлений придется ответить так же, как ответили на Нюрнбергском процессе заправилы Третьего рейха»