СюжетыОбщество

«Очень страшно и жутко, ужас и шок»

Жители Запорожья — о жизни под обстрелами

«Очень страшно и жутко, ужас и шок»

Фото: ГСЧС Украины

Запорожье стало одним из самых обстреливаемых городов Украины. За последнюю неделю он подвергался массированным атакам со стороны российских войск по крайней мере четыре раза, погибли как минимум 33 человека. Страдают дети, ракеты попадают в жилые дома, рушатся целые подъезды, страдают объекты гражданской инфраструктуры.

«Новая газета. Европа» поговорила с жителями Запорожья о том, как город живет под обстрелами.

Иван (имя изменено по просьбе героя), 25 лет, фотограф

— Я коренной житель Запорожья. Родился здесь и прожил всю жизнь. До неподконтрольной Украине территории от меня около 80 километров. Обстрелы, на самом деле, происходят каждую ночь, просто не каждый раз в таких масштабах. Последние полторы недели очень сильно стреляют. В основном обстрелы ночью, но в последнее время начало прилетать уже утром и днем.

Жить во всем этом крайне сложно, передвигаться по городу — тоже, потому что в городе нет бомбоубежищ; есть старые бомбоубежища, которые достались еще Украине от Советского Союза, но они непригодны. Когда идет воздушная тревога, то прятаться людям просто некуда. Люди бегут в подвалы, пытаются спрятаться в школах. Но это не защитит от снаряда. Точно не знаешь, куда он прилетит. Если прилетит в старое здание, оно просто обрушится. Безопасности нет. Прилетает по всему городу и в жилые дома, и в госучреждения. А везде люди.

Я нахожусь на окраине города, сюда летит меньше всего, хотя я живу со стороны Мелитополя, где русские находятся. Моя девушка сегодня ехала на работу (интервью записывалось 11 октября — Ред.), как раз ушла из дома и через 10 минут, как она вышла, начались взрывы. То есть она ехала уже в маршрутке, начались обстрелы — и ты просто никуда не денешься, ты находишься в маршрутке. Куда бежать, что делать? Непонятно.

В августе в дом моей бабушки и моего дедушки прилетели осколки от ракет. Это было первые крупные обстрелы по Запорожью.

forward
forward

Фото предоставлено героем

Люди очень сильно пострадали, весь поселок засыпало осколками. Один дом просто взорвался, от него вообще ничего не осталось. Но моему дедушке относительно повезло — пострадала лишь крыша. Надо было ее сразу заменить, потому что как раз должны были быть дожди. Если пойдет дождь, то крышу не отремонтировать и зальет весь дом. Мы начали звонить на горячую линию, чтобы приехала полиция и зафиксировала все и чтобы нам потом помогли.

На следующий день пришли полицейские, зафиксировали все, и бабушка у них спросила, будет какая-то помощь? Ей ответили: «Да, да, конечно, будет. Мы, когда русских поймаем, которые стреляли по вам, они за все заплатят». Это не единичный случай. Мы отремонтировали все своими силами, правда, через недели три я приехал туда и увидел на улице шифер. В общем, государство привезло материалы, но только через три недели, когда восстановили все.

Фото предоставлено героем

Фото предоставлено героем

Психологически сложно. У меня девушка очень сильно нервничает, тоже переживает за все это, поэтому я пытаюсь не показывать, что я тоже переживаю. Хотя очень трудно. За границу мы не можем ехать. Мою жену пропустят, но сама она и не хочет, а меня не пропустят, потому что мужчин с 18 до 60 лет не пускают за границу. А в пределах Украины в любой точке мы в такой же опасности, как и здесь. Потому что снаряды прилетают везде — и во Львов, и в Киев, куда угодно.

Рассказываю свою историю анонимно, потому что если находишься на подконтрольной Украине территории, то за любую критику власти не погладят по головке. Точно такая же ситуация на неподконтрольных Украине территориях, но только там уже другая «власть». Нас на улицах останавливают военные и проверяют телефоны, обыскивают. Иногда вручают повестки, чаще всего смотрят телефон, фотографии. И если есть уже какие-то русские контакты, русские номера, то тебя сразу увозят для дальнейшего разбирательства.

Ксения Терешкова, 31 год, менеджер по продажам

Я живу на правом берегу города с дочкой.

Фото предоставлено героиней

Фото предоставлено героиней

Последние дни город стали намного чаще обстреливать. Ужасное ощущение, почти невозможно спать. Только наступает ночь, начинается паника, потому что постоянно тревоги. И возле нас недавно снесли целый подъезд, в него прилетела ракета. Было очень страшно и жутко, ужас и шок. Еще раньше у бабушки моей стекла полностью вынесло в квартире на балконе. Спать невозможно, потому что в любой момент нужно бежать или в бомбоубежище, или хотя бы в коридор за две стены.

Фото: ГСЧС Украины

Фото: ГСЧС Украины

Я на работу езжу три дня в неделю. Дочка находится в это время с отцом или с бабушкой. Приезжаю на работу, и если тревога — спускаемся в бомбоубежище на работе. После работы я провожу время с дочкой, занимаюсь повседневными делами. На готовку настроения нет; если честно, то и кусок в горло иногда не лезет. А так с дочкой рисуем, занимаемся, учим уроки, английский. Стараемся жить обычной жизнью. Но тревожность постоянная.

Я всю войну была здесь, в Запорожье. Не хотела уезжать. Но, если честно, последние две недели задумываюсь все-таки над тем, чтобы уехать хотя бы в какой-то город Украины, в котором будет не такая активность обстрелов, как у нас последнее время. Вчера у нас тревога длилась четыре часа без перерыва утром, ну и ночью — практически всю ночь. За последние две недели очень сильно опустел город. Людей стало очень мало.

Из-за войны я потеряла работу. Работать начала только два месяца назад, да и то не на всю неделю, потому что некому с ребенком сидеть. Психика, конечно, пошатнулась хорошенько. Один близкий знакомый остался без квартиры вообще. Но, слава богу, они остались живы — успели выбежать из дома во время обстрела, забрали только документы — и все.

Для помощи пострадавшим мы ведем разные сборы, плюс государство тоже помогает. У нас город очень сильный по волонтерам и людям. Конечно, остальные города тоже умнички, но у нас город в этом плане очень сильный. Мы друг другу помогаем все, чем можем и как можем.

Анна Коновальская, 20 лет, студентка

Я живу в Шевченковском районе Запорожья с молодым человеком. С начала войны никуда не уезжала, оставалась в городе, не хотела покидать его, хотя все мои знакомые переехали. После начала вторжения появилось больше волнений — за близких и друзей и за себя.

Рядом с нами прилетали снаряды, в нашем многоэтажном доме вылетали окна, весь дом очень трясся. Это было очень страшно. Недавно был пожар возле нас, было очень много угарного дыма, сложно дышать. Очень не хочется, чтобы такое повторялось.

Фото: ГСЧС Украины

Фото: ГСЧС Украины

Ночью я очень часто встаю от воздушной тревоги, поэтому не высыпаюсь. Потом иду на занятия. Стараюсь укладываться спать раньше, чтобы хоть как-то компенсировать недостаток сна. 10 и 11 октября были очень тяжелые и потому что всю Украину бомбили.

Люди постоянно в стрессовом состоянии. Очень много прилетов ночью, бегаешь постоянно в укрытие. Это ненормально. Российские войска убивают людей, детей, которые просто спят и ничего не подозревают. Я не считаю дома обычных людей, детсады, учебные заведения, медицинские заведения и другую инфраструктуру военными объектами. Это просто ужас, и они еще радуются этим смертям. Это ненормальные люди.

pdfshareprint
Главный редактор «Новой газеты Европа» — Кирилл Мартынов. Пользовательское соглашение. Политика конфиденциальности.