Я встретился с мэром Сум Александром Лысенко в большом конференц-зале. Мужчина был в хорошем расположении духа и сказал мне, что я могу задавать ему любые вопросы, в том числе самые непростые.

Мэр начал свой рассказ с истории Сум. Город расположен на северо-востоке Украины, недалеко от российской границы, но и недалеко от Киева. До 24 февраля в городе проживало около 260 тысяч человек и, по меркам не самого большого города, он был неплохо индустриально развит. Итальянская компания держала здесь завод, производивший специальное оборудование для добычи газа и нефти, польская — делала большие насосы для городского водоснабжения. Еще в городе есть химкомбинат, остановивший свою работу из-за обстрелов российской армии, а также лакокрасочный завод, продолжающий функционировать и проработавший весь период российской оккупации. В Сумах находится известный университет, в котором учатся много студентов из Азии и Африки. Большинство горожан говорят на русском, но с характерным украинским говором.

Я прибыл в город на мотоцикле. На пути в Сумы я видел как и абсолютно разрушенные деревни, так и нетронутые населенные пункты. Кажется, что никакой логики в этих обстрелах совершенно не было. Тем не менее Сумская область оказалась в самом эпицентре войны.

За день до моей встречи с мэром, я долго беседовал с Богданом — молодым IT-специалистом. Он рассказал мне, что в первый день войны Сумы почувствовали, что их как будто бросили. Местной полиции приказали эвакуироваться на запад страны, а о приходе украинской армии на защиту населения даже речи не было. Самые первые российские войска, вошедшие в Украину, не остановились в Сумах, они прошли дальше вглубь страны. Когда Киев попытался узнать у руководства Сум информацию о российских войсках, тем нечего было им сказать.

Следующие российские войска уже не прошли мимо города. Игорь Ганенко, политзаключенный во времена Майдана, 24 февраля получил доступ к местному арсеналу оружия. Вместе с группой добровольцев, они вышли навстречу российским солдатам, входившим в город. Удивительно, но на своем пути в городе российские войска останавливались на красный цвет светофора. Наверное, думали, что их будут встречать хлебом и солью. Группа Ганенко смогла атаковать первой. В момент атаки Ганенко и добровольцы не знали, что всего в двух улицах от них стояли российские танки. Ганенко считает это удачей, поскольку с имевшимся тогда у них легким вооружением атаковать вторую, более хорошо вооруженную группу российской армии было бы самоубийством. При этом Ганенко утверждает, что даже если бы о наличии танков в городе они знали, то все равно бы встали на защиту Сум. Через некоторое время российские солдаты сами покинули город, но вырыли окопы рядом с ним. С того дня город оказался под блокадой.

Российская армия не пыталась всерьез захватить город. Бои происходили в области, а Сумы регулярно обстреливались. Лакокрасочный завод и химкомбинат пострадали при обстрелах, хотя сам город не понес больших потерь. Тем не менее, по словам Богдана, жизнь под блокадой была тяжелой: в городе постоянно выли сирены, из магазинов пропадала еда. Спустя некоторое время было достигнуто соглашение о создании гуманитарных коридоров, через которые ООН смогла предоставить Сумам продовольственную помощь. Богдан помогал в раздаче еды. Он помнит тот день как момент единства горожан. Мир все-таки про них не забыл.

Перед мэром Сум стояла сложная задача. Дни были еще крайне холодными, а в городе не было ни тепла, ни электроэнергии. Когда подача тепла и света была восстановлена, мэр попросил население не использовать свет по ночам, чтобы город мог избежать новых обстрелов. Так мэр надеялся скрыть факт возвращения электричества от российской армии. Сработал ли его план или российским солдатам просто было не до того, мы не знаем, но свет и тепло с тех пор в Сумах были всегда.

Игорь Ганенко и другие добровольцы стали подходить более организованно к обороне города, вскоре стартовало военное обучение. Хотя Сумы находились под блокадой, однако из-за относительно малого числа российских войск, окруживших город, в этом кольце постоянно удавалось пробивать бреши. Украинские военные и местные добровольцы смогли нанести существенный урон частям российской армии, расположившимся в Сумах. Бронетехника, показанная во время парада в Киеве в честь Дня Независимости Украины, во многом была уничтожена и привезена из Сумской области. Нет сомнений, что российская армия понесла там большие потери. В тот период война быстро меняла позиции. В первые недели конфликта российская армия передвигалась не менее чем на 70 км в день, встречая слабое сопротивление на своем пути. Некоторые населенные пункты области остались нетронутыми войной. Часть была оккупирована.

Весь этот хаос был преимуществом для украинской армии, которую поддерживало местное население. Эта зона, конечно, не была самой главной для российских войск во время их отступления из украинского севера, но она тоже была частью конфликта. Когда россияне оставили Сумы и покинули область в начале апреля, счастье жителей было огромным. Игорь Ганенко покинул добровольческую группу и вступил в элитные десантно-штурмовые войска, а местные военизированные группы стали частью сумского ополчения. Жизнь вернулась в привычное русло.

В апреле война не закончилась для Сум окончательно. С тех пор обстрелы случаются чуть ли не каждый день, хотя и не так часто в сравнении с ситуациями в других областях, и обстреливается, как правило, не сам город, а деревни, расположенные ближе к российской границе. Создается впечатление, что обстрелы случаются только затем, чтобы защитники не теряли бдительность. Работа Богдана вернулась к привычному расписанию, и он считает везением, что может продолжать получать зарплату. У Богдана стали развиваться проблемы с концентрацией. Теперь он всегда беспокоится, что скоро могут появиться плохие новости. Ведь Путин не передумал захватывать Украину. Он просто перенаправил усилия на более важную цель.

Оборона Сум тоже поменялась. На моем пути от польской границы до Киева количество КПП постепенно увеличивалось. На пути от Киева до Полтавы их было еще больше, а от Полтавы до Сум их было просто огромное количество. Теперь кажется невозможным, чтобы российские войска могли пройти незамеченными. Чем ближе я подъезжал к России, тем больше было КПП и тем чаще проверяли путешественников. На отрезке пути от Польши до Полтавы людей проверяли в случайном порядке. Ближе к границе чувствуется присутствие настоящей обороны. Журналистов не пускают на передовую. Я не могу уверено сказать, стоит ли там целая линия обороны или только небольшие скопления солдат по границе, но учитывая насколько она длинная, опорные пункты кажутся мне логичным решением. Ясно одно: оборона, которая уже доказала свою эффективность в настоящих боях, готова ко всему.

Все чиновники присутствовали на праздновании дня рождения Сум 3 сентября: мэр города Александр Лысенко, начальник штаба 15-го мотострелкового батальона и глава сумской обороны Александр Мордвенюк, Игорь Ганенко, получивший медаль за защиту города, и другие. Мордвенюк выглядел спокойным и подтвердил мне историю обороны города, добавив, что, если российская армия решит снова попытаться его захватить, Сумы будут гораздо лучше подготовлены и собираются защищать себя.

Вова Бицак возглавляет 3-й батальон. Отряды добровольцев объединились и стали главной обороной области, что позволило украинской армии направить свои силы на борьбу с российскими войсками в других местах. Вова принимает участие в войне с самого ее начала, он хотел доказать мне, что у него есть опыт использования ракет «Javelin». Мне разрешили посетить опорный пункт, находящийся в школе для пограничников. Еда в холодильнике была домашней, а весь боевой арсенал хранился просто в подходящем для этого сухом месте блокпоста. Конечно, у сумских защитников недостаточно наступательного вооружения, но для обороны хватит вполне, к тому же, после блокады у них появился соответствующий военный опыт.

Оглядываясь назад, я понимаю, что восторгаюсь духом украинцев. Несмотря на то, что они живут рядом с границей, а Путин не отказался от идеи захвата всей страны, в области ведутся работы по восстановлению дорог, мостов и других инфраструктур. Украина — небогатая страна, и она понесла большие потери за время войны, но ее стремление продолжать жить и восстановиться непоколебимо.

Да, останутся шрамы. Богдан вряд ли теперь сможет полностью сосредоточиться на задачах. В стране остается вечный страх, что что-то ужасное придет с востока. Игорю Ганенко было только 19, когда первая война началась, и с тех пор он не знал другой жизни. Его ждут новые сражения. Вопрос о том, какие чувства испытывает местное население к россиянам, проживающим всего лишь за чертой границы — я задал Александру Мордвенюку. По его лицу было понятно, что ему сложно на него отвечать. Он знал, что я представляю связанное с Россией СМИ, а все российское явно сегодня мало популярно в Украине, но он все же сказал, что в конце концов Сумы и Белгород связывает такое огромное количество семейных уз, что рано или поздно отношения между городами будут восстановлены. Хотя на это может уйти очень много времени.

На данный момент существует много непростительных вещей. Как уроженец Дании, у которого дедушка (1892-1986 гг.) даже после войны ненавидел немцев всей душой, я могу понять эту позицию. Но, несмотря на исход войны, Украина и Россия продолжат существовать рядом. Так же, как продолжили Дания и Германия, у которых сегодня союзнические отношения, но на их восстановление ушло несколько десятилетий. И этот путь будет непростой. В Дании в 1919 году прошел референдум по поводу границы с Германией. В Украине референдум прошел в 1991 году. Большая разница, конечно, в том, что датский референдум соблюдается обеими сторонами.

Я пообещал жителям Сум вернуться в город после войны. Надеюсь, это будет скоро.